«Они обещали нам рай» Женщины «Исламского государства» о смерти, страхе и отчаянии: Фото: Общество: Мир: Lenta.ru

Вера и заблуждения, наивность и обман, а порой и юношеский бунт заставляли женщин со всего мира отправляться в прекрасный «халифат», который пообещало им «Исламское государство» (организация запрещена в России). Теперь, когда пал последний оплот боевиков в сирийском городе Багуз и боевых подруг джихадистов собрали в фильтрационных лагерях, они все чаще заявляют, что ошиблись, разочаровались, сожалеют и хотят домой.

В перенаселенных лагерях с минимальными удобствами (а то и без них) сейчас проживают десятки тысяч семей боевиков и сторонников ИГ. В таких условиях женщины (а их все-таки большинство) даже установили свои порядки. Они раскаиваются и боятся за свою жизнь, но верить им не спешат. Истории женщин, бросивших родной дом ради сомнительных прелестей халифата, — в галерее «Ленты.ру».

Самый большой лагерь с жителями, перемещенными с последних подконтрольных «Исламскому государству» территорий, — это Аль-Хол в провинции Эль-Хасака. Контролируют его бойцы союза курдских и арабских группировок «Демократические силы Сирии» (ДСС), которых поддерживают США.

В лагере сейчас находятся более 70 тысяч человек, почти все население — женщины и дети. Связано это с тем, что мужчин отправляют на проверку: необходимо выяснять, были ли они непосредственно бойцами ИГ.

При этом есть в Аль-Холе и отдельная зона для иностранных граждан: их держат отдельно от сирийцев и иракцев. Там проживают около 11 тысяч человек, в том числе приезжие из Германии, Индии, Канады, России, Туниса, Турции, Тринидада и Тобаго, ЮАР. Часть приехавших из-за рубежа содержатся и в другом месте неподалеку — в лагере Рож. Среди них и 46-летняя канадка Кимберли Полман.

1 / 10

Канадка Кимберли Гвен Полман в сирийском лагере Рож, апрель 2019-го

Фото: Maya Alleruzzo / AP

Самый большой лагерь с жителями, перемещенными с последних подконтрольных «Исламскому государству» территорий, — это Аль-Хол в провинции Эль-Хасака. Контролируют его бойцы союза курдских и арабских группировок «Демократические силы Сирии» (ДСС), которых поддерживают США.

В лагере сейчас находятся более 70 тысяч человек, почти все население — женщины и дети. Связано это с тем, что мужчин отправляют на проверку: необходимо выяснять, были ли они непосредственно бойцами ИГ.

При этом есть в Аль-Холе и отдельная зона для иностранных граждан: их держат отдельно от сирийцев и иракцев. Там проживают около 11 тысяч человек, в том числе приезжие из Германии, Индии, Канады, России, Туниса, Турции, Тринидада и Тобаго, ЮАР. Часть приехавших из-за рубежа содержатся и в другом месте неподалеку — в лагере Рож. Среди них и 46-летняя канадка Кимберли Полман.

«Как я могла быть так глупа, так слепа?» — говорит Полман. Она приехала в «халифат», чтобы присоединиться к своему мужу, которого знала лишь по общению в интернете. Однако вскоре после такого воссоединения мужчина стал агрессивен и жесток, и канадка с ним развелась.

Впрочем, вскоре Полман вновь вышла замуж, а также устроилась работать в больницу, где помогала раненым детям. «Я видела смерти множества детей», — рассказала она. В итоге женщина пришла к выводу, что в происходящем виноваты именно боевики: мир бы не реагировал на происходящее так, как сейчас, если бы речь шла просто о группе мусульман.

Полман вместе с мужем вверились в руки бойцов ДСС в 2019 году. Женщина отмечает, что хочет вернуться в Канаду, а в лагере небезопасно, поскольку она выступила против ИГ. «Я чувствую себя отвратительно, кажется, я не заслуживаю никакого будущего. Я не должна была верить им», — отметила канадка.

2 / 10

Женщины с детьми направляются из оплота ИГ к бойцам «Демократических сил Сирии» для проверки

Фото: Maya Alleruzzo / AP

«Как я могла быть так глупа, так слепа?» — говорит Полман. Она приехала в «халифат», чтобы присоединиться к своему мужу, которого знала лишь по общению в интернете. Однако вскоре после такого воссоединения мужчина стал агрессивен и жесток, и канадка с ним развелась.

Впрочем, вскоре Полман вновь вышла замуж, а также устроилась работать в больницу, где помогала раненым детям. «Я видела смерти множества детей», — рассказала она. В итоге женщина пришла к выводу, что в происходящем виноваты именно боевики: мир бы не реагировал на происходящее так, как сейчас, если бы речь шла просто о группе мусульман.

Полман вместе с мужем вверились в руки бойцов ДСС в 2019 году. Женщина отмечает, что хочет вернуться в Канаду, а в лагере небезопасно, поскольку она выступила против ИГ. «Я чувствую себя отвратительно, кажется, я не заслуживаю никакого будущего. Я не должна была верить им», — отметила канадка.

Многие женщины, ныне живущие в лагерях для беженцев, как были, так и остаются ярыми сторонницами террористов. Еще на свободе они зачастую были членами специального полицейского подразделения «Аль-Хисба» — по сути, религиозной полиции нравов, а потому и в Аль-Холе они попытались воссоздать нравы «халифата».

Как рассказывали журналисты агентства Associated Press, полностью укрытые черным одеянием женщины постоянно пытались запугивать любого человека, который с ними разговаривал. Дети же при этом швырялись в посетителей камнями и называли их «псами» и «неверными».

3 / 10

Женщины из зоны для иностранцев в лагере Аль-Хол обращаются к охранникам

Фото: Maya Alleruzzo / AP

Многие женщины, ныне живущие в лагерях для беженцев, как были, так и остаются ярыми сторонницами террористов. Еще на свободе они зачастую были членами специального полицейского подразделения «Аль-Хисба» — по сути, религиозной полиции нравов, а потому и в Аль-Холе они попытались воссоздать нравы «халифата».

Как рассказывали журналисты агентства Associated Press, полностью укрытые черным одеянием женщины постоянно пытались запугивать любого человека, который с ними разговаривал. Дети же при этом швырялись в посетителей камнями и называли их «псами» и «неверными».

Впрочем, далеко не все как минимум на словах хотят придерживаться строгих порядков. Как рассказала 45-летняя Гэйлон Лоусон из Тринидада и Тобаго, она начала жалеть о своем решении присоединиться к «халифату» еще до того, как добралась до его территории. Это произошло, когда ей пришлось пробираться в темноте через границу Турции и Сирии. «Я увидела бегущих людей и поняла, что это ошибка», — сказала она.

В Сирию женщина направилась в 2014 году, вскоре после того, как приняла ислам. Вместе с Лоусон был ее 12-летний сын и новый муж, для которого она стала второй женой. Мужчина, судя по всему, сам принял радикальные взгляды, а она лишь последовала за ним.

Тринидадка отметила, что развелась с мужем вскоре после приезда в Сирию. После ее главной заботой было не допустить, чтобы сына отправили воевать. В итоге его трижды арестовывали за отказ от воинской службы. В результате он был задержан курдскими силовиками после того, как она нарядила его девочкой и вывела из последнего оплота ИГ в Багузе.

4 / 10

Гэйлон Лоусон в лагере Аль-Хол

Фото: Maya Alleruzzo / AP

Впрочем, далеко не все как минимум на словах хотят придерживаться строгих порядков. Как рассказала 45-летняя Гэйлон Лоусон из Тринидада и Тобаго, она начала жалеть о своем решении присоединиться к «халифату» еще до того, как добралась до его территории. Это произошло, когда ей пришлось пробираться в темноте через границу Турции и Сирии. «Я увидела бегущих людей и поняла, что это ошибка», — сказала она.

В Сирию женщина направилась в 2014 году, вскоре после того, как приняла ислам. Вместе с Лоусон был ее 12-летний сын и новый муж, для которого она стала второй женой. Мужчина, судя по всему, сам принял радикальные взгляды, а она лишь последовала за ним.

Тринидадка отметила, что развелась с мужем вскоре после приезда в Сирию. После ее главной заботой было не допустить, чтобы сына отправили воевать. В итоге его трижды арестовывали за отказ от воинской службы. В результате он был задержан курдскими силовиками после того, как она нарядила его девочкой и вывела из последнего оплота ИГ в Багузе.

24-летняя Алия попала в ИГ совершенно иначе. В Индонезии она росла в консервативной мусульманской семье, однако сама особо традиций не придерживалась. «Ударилась» в религию девушка после того, как ее бросил молодой человек. А для того, чтобы наверстать упущенное, она обратилась именно к радикальным идеям.

Алия рассказала, что верила в реальность «халифата». Отправилась она в Сирию по простой причине: «Они говорили, что когда вы совершаете хиджру (переселяетесь), все ваши грехи очищаются».

В 2015-м девушка добралась из Индонезии в Турцию. Там она вышла замуж за алжирца, который тоже намеревался присоединиться к ИГ. У мужчины были сомнения, однако Алия настояла, и они перебрались в Ракку, которая считалась неофициальной столицей «Исламского государства». В феврале 2017-го у них родился сын Яхья.

5 / 10

Гражданка Индонезии Алия с сыном Яхьей в лагере Рож

Фото: Maya Alleruzzo / AP

24-летняя Алия попала в ИГ совершенно иначе. В Индонезии она росла в консервативной мусульманской семье, однако сама особо традиций не придерживалась. «Ударилась» в религию девушка после того, как ее бросил молодой человек. А для того, чтобы наверстать упущенное, она обратилась именно к радикальным идеям.

Алия рассказала, что верила в реальность «халифата». Отправилась она в Сирию по простой причине: «Они говорили, что когда вы совершаете хиджру (переселяетесь), все ваши грехи очищаются».

В 2015-м девушка добралась из Индонезии в Турцию. Там она вышла замуж за алжирца, который тоже намеревался присоединиться к ИГ. У мужчины были сомнения, однако Алия настояла, и они перебрались в Ракку, которая считалась неофициальной столицей «Исламского государства». В феврале 2017-го у них родился сын Яхья.

В то же время жизнь на территории ИГ оказалась не такой, как обещали: у семьи Алии отобрали документы, их общение отслеживалось, а мужа на какое-то время отправили в тюрьму за отказ стать бойцом. В итоге он работал в местном департаменте социального обеспечения.

К концу 2017-го Алия получила разрешение покинуть подконтрольную террористам территорию вместе с сыном. Однако мужу пришлось остаться, и с тех пор она его не видела. Теперь она хочет получить второй шанс и вернуться на родину. «Я была молода. Некоторые люди все еще любят ИГ. Я же жила там, видела, каковы они на самом деле, а потому я с ними покончила», — утверждает девушка.

6 / 10

Дети возле ворот в секции для иностранцев в лагере Аль-Хол

Фото: Maya Alleruzzo / AP

В то же время жизнь на территории ИГ оказалась не такой, как обещали: у семьи Алии отобрали документы, их общение отслеживалось, а мужа на какое-то время отправили в тюрьму за отказ стать бойцом. В итоге он работал в местном департаменте социального обеспечения.

К концу 2017-го Алия получила разрешение покинуть подконтрольную террористам территорию вместе с сыном. Однако мужу пришлось остаться, и с тех пор она его не видела. Теперь она хочет получить второй шанс и вернуться на родину. «Я была молода. Некоторые люди все еще любят ИГ. Я же жила там, видела, каковы они на самом деле, а потому я с ними покончила», — утверждает девушка.

«Я ненавижу их. Они обещали нам рай, но посадили в тюрьму, — рассказала 31-летняя Самира из Бельгии. — Они убивают невинных людей. Все, что они делают, идет не из ислама».

Женщина — еще одна из тех, кто желает вернуться к старой жизни. Она в молодости активно «тусовалась», пила алкоголь и обратилась к религии, когда решила изменить свою жизнь. В итоге Самира поверила в пропаганду, согласно которой Европа никогда не примет мусульман, и только в «халифате» можно стать достойным последователем. «Это было очень глупо, я знаю», — отметила она.

7 / 10

Бельгийка Самира в лагере Рож

Фото: Maya Alleruzzo / AP

«Я ненавижу их. Они обещали нам рай, но посадили в тюрьму, — рассказала 31-летняя Самира из Бельгии. — Они убивают невинных людей. Все, что они делают, идет не из ислама».

Женщина — еще одна из тех, кто желает вернуться к старой жизни. Она в молодости активно «тусовалась», пила алкоголь и обратилась к религии, когда решила изменить свою жизнь. В итоге Самира поверила в пропаганду, согласно которой Европа никогда не примет мусульман, и только в «халифате» можно стать достойным последователем. «Это было очень глупо, я знаю», — отметила она.

Бельгийка рассказала, что в Сирии ее сразу же поместили в специальный женский дом, куда затем привели женихов на выбор. Она остановилась на французе Караме Эль-Харчауи. По словам Самиры, мужчину позднее заключили в тюрьму на год за отказ воевать, а после освобождения он продавал яйца и кур.

В 2016-м пара пыталась сбежать и заплатила контрабандисту, однако он присвоил себе все деньги, а семью сдал боевикам. Лишь в 2018 году им удалось скрыться вместе с двухлетним сыном и сдаться курдам. Те отправили Эль-Харчауи в иракскую тюрьму. Самира не верит, что его ждет справедливый суд, и сама пытается вернуться в Бельгию.

«То, что мы увидели в ИГ, стало для нас уроком и позволило по-иному взглянуть на экстремистов. Все, чего мы хотим, — реинтегрироваться в наше общество», — заявила она.

8 / 10

Женщины пришли к грузовику за покупками. Рынок в лагере Аль-Хол

Фото: Maya Alleruzzo / AP

Бельгийка рассказала, что в Сирии ее сразу же поместили в специальный женский дом, куда затем привели женихов на выбор. Она остановилась на французе Караме Эль-Харчауи. По словам Самиры, мужчину позднее заключили в тюрьму на год за отказ воевать, а после освобождения он продавал яйца и кур.

В 2016-м пара пыталась сбежать и заплатила контрабандисту, однако он присвоил себе все деньги, а семью сдал боевикам. Лишь в 2018 году им удалось скрыться вместе с двухлетним сыном и сдаться курдам. Те отправили Эль-Харчауи в иракскую тюрьму. Самира не верит, что его ждет справедливый суд, и сама пытается вернуться в Бельгию.

«То, что мы увидели в ИГ, стало для нас уроком и позволило по-иному взглянуть на экстремистов. Все, чего мы хотим, — реинтегрироваться в наше общество», — заявила она.

Многим слова женщин о раскаянии, неучастии в боевых действиях и сожалении кажутся откровенной пустышкой и неприкрытой корыстью: ведь они, отправляясь в Сирию, вроде как не могли не знать о чудовищных преступлениях боевиков. В этой связи массовые просьбы иностранцев вернуть их домой остро ставят вопрос: что делать с мужчинами и женщинами, которые по своей воле уехали в «халифат», и их детьми.

В ряде европейских стран стали понемногу принимать уехавших граждан. В Бельгии же, к примеру, усилия сосредоточены на репатриации детей до 10 лет. Как отмечали в МИД страны, позиция Брюсселя такова: они стали простыми невинными жертвами обстоятельств и ошибок своих родителей.

9 / 10

Бельгийка Самира с сыном идет по лагерю Рож

Фото: Maya Alleruzzo / AP

Многим слова женщин о раскаянии, неучастии в боевых действиях и сожалении кажутся откровенной пустышкой и неприкрытой корыстью: ведь они, отправляясь в Сирию, вроде как не могли не знать о чудовищных преступлениях боевиков. В этой связи массовые просьбы иностранцев вернуть их домой остро ставят вопрос: что делать с мужчинами и женщинами, которые по своей воле уехали в «халифат», и их детьми.

В ряде европейских стран стали понемногу принимать уехавших граждан. В Бельгии же, к примеру, усилия сосредоточены на репатриации детей до 10 лет. Как отмечали в МИД страны, позиция Брюсселя такова: они стали простыми невинными жертвами обстоятельств и ошибок своих родителей.

Эксперты же далеко не так оптимистичны. В частности, в 2018 году Международный центр исследования радикализации (ICSR) сообщал, что роль женщин в рядах террористов недооценена: некоторые прошли подготовку на подконтрольной ИГ территории и могут передавать знания другим. В докладе отмечали, что и несовершеннолетние в «халифате» не так просты: они с раннего возраста подвергаются идеологической обработке и участвуют в боевых тренировках. Все это в итоге может привести к их радикализации и серьезным проблемам для общества.

10 / 10

Осветительный снаряд над землей во время обстрела позиций ИГ в Багузе, март 2019-го

Фото: Maya Alleruzzo / AP

Эксперты же далеко не так оптимистичны. В частности, в 2018 году Международный центр исследования радикализации (ICSR) сообщал, что роль женщин в рядах террористов недооценена: некоторые прошли подготовку на подконтрольной ИГ территории и могут передавать знания другим. В докладе отмечали, что и несовершеннолетние в «халифате» не так просты: они с раннего возраста подвергаются идеологической обработке и участвуют в боевых тренировках. Все это в итоге может привести к их радикализации и серьезным проблемам для общества.

Мария Косарева

Екатерина Первышева

Комментарии к материалу закрыты в связи с истечением срока его актуальности