Война внутри В их машинах грязь, разруха и вонь. Этого никто не хочет замечать: Фото: Люди: Из жизни: Lenta.ru

На снимках американского фотографа М. Л. Кастиля — попытки отразить хрупкость человеческой жизни. Его серия «Американские интерьеры» — исследование психологических последствий войны и службы в армии. Кастиль работал парковщиком в больнице для ветеранов и зачастую был первым человеком, которого видели военные и их семьи по прибытии в больницу. Со многими из них у фотографа завязались приятельские отношения, а позднее родилась целая фотосерия. Внутренний мир автомобилей ветеранов американской армии — в галерее «Ленты.ру».

В самом начале Кастиль видел свой проект совсем по-другому: он хотел сопоставить портреты ветеранов и их истории со снимками жилья, в котором они обитают после войны. Он приезжал в гости к самым любопытным героям, фотографировал интерьеры и внимательно слушал рассказы о дружбе.

«Но снимки не передавали того, что я хотел показать. Это были лишь робкие квазижурналистские наброски, которые ничего не могли сказать зрителю», — объяснил Кастиль. Ему хотелось передать все то, что он испытал при общении с ветеранами через фотографии.

1 / 10

Фото: Dewi Lewis Publishing

В самом начале Кастиль видел свой проект совсем по-другому: он хотел сопоставить портреты ветеранов и их истории со снимками жилья, в котором они обитают после войны. Он приезжал в гости к самым любопытным героям, фотографировал интерьеры и внимательно слушал рассказы о дружбе.

«Но снимки не передавали того, что я хотел показать. Это были лишь робкие квазижурналистские наброски, которые ничего не могли сказать зрителю», — объяснил Кастиль. Ему хотелось передать все то, что он испытал при общении с ветеранами через фотографии.

Кастиль понимал, что его портреты не расскажут зрителям ничего нового о ветеранах. Его теорию подтвердил и друг, который мельком взглянул на снимки и назвал их «слишком журналистскими». Фотограф и сам быстро понял, что в снимках совсем не видно авторского подхода.

Его осенило, что тривиальная работа парковщиком — его шанс показать ветеранов с неизведанной стороны — через салоны их автомобилей.

2 / 10

Фото: Dewi Lewis Publishing

Кастиль понимал, что его портреты не расскажут зрителям ничего нового о ветеранах. Его теорию подтвердил и друг, который мельком взглянул на снимки и назвал их «слишком журналистскими». Фотограф и сам быстро понял, что в снимках совсем не видно авторского подхода.

Его осенило, что тривиальная работа парковщиком — его шанс показать ветеранов с неизведанной стороны — через салоны их автомобилей.

Кастиль стал брать камеру на работу и с позволения владельцев машин сделал тысячи снимков: «Чем больше я фотографировал, тем больше понимал, что в этом что-то есть. Это немного напоминает подглядывание в спальню или рысканье по ящикам комода, но все же не так нарушает границы приватности».

3 / 10

Фото: Dewi Lewis Publishing

Кастиль стал брать камеру на работу и с позволения владельцев машин сделал тысячи снимков: «Чем больше я фотографировал, тем больше понимал, что в этом что-то есть. Это немного напоминает подглядывание в спальню или рысканье по ящикам комода, но все же не так нарушает границы приватности».

Все снимки сделаны на небольшую цифровую камеру, которая легко помещалась в карман. Фотограф собирался использовать старинный фотоаппарат и сложные техники работы со светом, но в итоге все вышло куда интереснее.

4 / 10

Фото: Dewi Lewis Publishing

Все снимки сделаны на небольшую цифровую камеру, которая легко помещалась в карман. Фотограф собирался использовать старинный фотоаппарат и сложные техники работы со светом, но в итоге все вышло куда интереснее.

«Я работал через призму концептуальной фотографии, когда пространство вокруг влияет на твое психологическое состояние, а оно, в свою очередь, влияет на пространство и изменяет его. Я начал воспринимать эти полуприватные и в то же время псевдообщественные пространства как личные дневники».

5 / 10

Фото: Dewi Lewis Publishing

«Я работал через призму концептуальной фотографии, когда пространство вокруг влияет на твое психологическое состояние, а оно, в свою очередь, влияет на пространство и изменяет его. Я начал воспринимать эти полуприватные и в то же время псевдообщественные пространства как личные дневники».

Кастиль считает, что, в отличие от продуманного домашнего интерьера, внешний вид салона машины складывается сам собой. «В каком-то смысле, это более честное отображение человека», — размышляет он.

6 / 10

Фото: Dewi Lewis Publishing

Кастиль считает, что, в отличие от продуманного домашнего интерьера, внешний вид салона машины складывается сам собой. «В каком-то смысле, это более честное отображение человека», — размышляет он.

Работая с ветеранами, Кастиль осознал: общество совсем их не ценит. «Это травма нашего общества, на которую никто не обращает внимание. Мы изучаем посттравматическое расстройство и повреждения мозга, а для них это ежедневная реальность. Они просто существуют, и их жизни поломаны, как и их машины».

7 / 10

Фото: Dewi Lewis Publishing

Работая с ветеранами, Кастиль осознал: общество совсем их не ценит. «Это травма нашего общества, на которую никто не обращает внимание. Мы изучаем посттравматическое расстройство и повреждения мозга, а для них это ежедневная реальность. Они просто существуют, и их жизни поломаны, как и их машины».

Кастиль считает, хотя война давно позади, ветеранов она не отпускает до сих пор.

«У войны множество способов пробраться в обычную жизнь и застигнуть людей в самых неожиданных моментах. Я начал замечать это на парковке у госпиталя. Кто-то приезжал на прием к врачу с открытой бутылкой виски, лежащей в кармане дверцы. Или у них на сиденьях лежали пистолеты и ножи». Впрочем, признает он, были и люди без внутренних травм — и их машины тоже были чистыми и не барахлили.

8 / 10

Фото: Dewi Lewis Publishing

Кастиль считает, хотя война давно позади, ветеранов она не отпускает до сих пор.

«У войны множество способов пробраться в обычную жизнь и застигнуть людей в самых неожиданных моментах. Я начал замечать это на парковке у госпиталя. Кто-то приезжал на прием к врачу с открытой бутылкой виски, лежащей в кармане дверцы. Или у них на сиденьях лежали пистолеты и ножи». Впрочем, признает он, были и люди без внутренних травм — и их машины тоже были чистыми и не барахлили.

Кастиль намеренно не давал своим работам названия и никак не обозначал их владельцев. Он сделал это не только из этических соображений: «Основная идея проекта в том, что зритель смотрит на интерьер машины с водительского сиденья. Он начинает чувствовать себя героем снимка, испытывать сопричастность».

9 / 10

Фото: Dewi Lewis Publishing

Кастиль намеренно не давал своим работам названия и никак не обозначал их владельцев. Он сделал это не только из этических соображений: «Основная идея проекта в том, что зритель смотрит на интерьер машины с водительского сиденья. Он начинает чувствовать себя героем снимка, испытывать сопричастность».

Фотограф надеется, что его серия покажет людям, в каких условиях живут ветераны. «Было бы хорошо, если бы зритель копнул глубже и задумался, почему дела обстоят именно так, и поддержал бы принятие реформы по усилению помощи ветеранам. Это определенно им нужно».

Впрочем, он не настаивает на этой трактовке и рассчитывает, что каждый зритель найдет в снимках что-то свое.

10 / 10

Фото: Dewi Lewis Publishing

Фотограф надеется, что его серия покажет людям, в каких условиях живут ветераны. «Было бы хорошо, если бы зритель копнул глубже и задумался, почему дела обстоят именно так, и поддержал бы принятие реформы по усилению помощи ветеранам. Это определенно им нужно».

Впрочем, он не настаивает на этой трактовке и рассчитывает, что каждый зритель найдет в снимках что-то свое.

Комментарии к материалу закрыты в связи с истечением срока его актуальности