22 июня начинается 39-й Московский международный кинофестиваль. Фильмом открытия несколько неожиданно выбрана вторая часть феерического индийского блокбастера «Бахубали». Несмотря на этот курьез и блеклый по большей части основной конкурс, на ММКФ хватает интересного: свежий фестивальный экспорт из Канн, Берлина и Венеции, важные документальные картины, добросовестно собранные параллельные секции и ретроспективы. «Лента.ру» выбрала в необъятной программе киносмотра два десятка самых интересных фильмов.
20
В Москву, в Москву! Коппола, Дюмон, Каурисмяки: чьи фильмы привезли на ММКФ-2017
00:08, 22 июня 2017
1 / 20
«Бахубали. Завершение» (Baahubali 2: The Conclusion), режиссер — С. С. Раджамоули
Кадр: фильм «Бахубали. Завершение»
Со стороны может показаться даже возмутительным выбор в качестве фильма-открытия ММКФ эпоса о силаче Бахубали и его приключениях в раздираемой династическими страстями и гражданскими войнами древней Индии. Но курьезен здесь только тот факт, что стартует фестиваль с совсем свежей второй серии «Бахубали» (первую покажут уже по ходу киносмотра) — сам же этот блокбастер, ставший самым дорогим индийским фильмом в истории, вполне доказывает, что качественное, познавательное и эффектное зрительское кино может быть снято и вдали от голливудских студий.
2 / 20
«Ана, любовь моя» (Ana, mon amour), режиссер — Калин Петер Нетцер
Кадр: фильм «Ана, любовь моя»
Новая работа несколько лет назад выигравшего Берлинале румына Калина Петера Нетцера — сокрушительная во всех смыслах драма о том, по каким странным законам иногда завязываются романы, как трагически они развиваются и как банально подходят к концу. Нецер безжалостен к своим персонажам и часто иронией сбивает с них спесь, но это не мешает ему все равно снимать их с подкупающей теплотой.
3 / 20
«Колдунья» (The Love Witch), режиссер — Анна Биллер
Кадр: фильм «Колдунья»
Центральный пункт в ставшей на ММКФ традиционной секции Анжелики Артюх «Время женщин», «Колдунья» упоительно выворачивает наизнанку клише голливудского кино 1960-х, старательно при этом копируя его стиль, чтобы рассказать историю, проникнутую вполне современной феминистской философией. В центре этого сюжета — молодая ведьма, ищущая любви с помощью приворотов и ритуалов, но вынужденная переживать одно разочарование за другим.
4 / 20
«Я не ваш негр» (I Am Not Your Negro), режиссер — Рауль Пек
Кадр: фильм «Я не ваш негр»
В одном из лучших документальных фильмов прошлого года Рауль Пек берется за заезженную историю афроамериканского активизма 1950-60-х и его символов вроде Малкольма Х и Мартина Лютера Кинга, но выбирает неожиданный, наполняющий тему новой мощью ракурс. «Я не ваш негр» поставлен по незаконченным мемуарам великого писателя, современника Кинга с Малкольмом Джеймса Болдуина — и тот через собственную биографию и переживания вербализует проклятые вопросы черного сознания в стране, не переставшей толкать это сознание в рабство.
5 / 20
«На пределе» (Aus dem nichts), режиссер — Фатих Акин
Кадр: фильм «На пределе»
Новый фильм немецкого турка Фатиха Акина начинается с теракта, в котором гибнут муж и сын главной героини, и успевает за следующие полтора часа побыть и трагедией о чудовищной боли утраты, и безжалостной судебной драмой, и высказыванием об этике мести. В финале Акин, пожалуй, несколько оступается — но душераздирающей игры Дианы Крюгер в главной роли, заслужившей в Каннах приз лучшей актрисе, этот режиссерский промах не отменяет.
6 / 20
«Смерть Людовика XIV» (La mort de Louis XIV), режиссер — Альберт Серра
Кадр: фильм «Смерть Людовика XIV»
Никто в последнее время так наглядно не показывал в кино развращающий, тлетворный характер абсолютной власти, как Альберт Серра — на фоне предыдущих картин которого «Смерть Людовика XIV» кажется фильмом почти народным, максимально доступным. «Король-солнце» мучается из-за царапины на ноге — но его разучившееся что-то решать окружение не знает, какое лечение выбрать. Так что могучий монарх начинает колоритно заживо гнить на смертном одре — а с ним стремится к упадку и все его великое государство.
7 / 20
«120 ударов в минуту» (120 battements par minute), режиссер — Робин Кампийо
Кадр: фильм «120 ударов в минуту»
Новый фильм француза Кампийо, в свое время прославившегося сценариями для картин Лорана Канте (включая выигрывавший «Золотую пальмовую ветвь» «Класс»), только что взял Гран-при в Каннах — и вовсе не только за работу со сложной темой. Кампийо рассказывает о трудной борьбе французских активистов начала 1990-х, пытавшихся привлечь внимание властей к эпидемии СПИДа, — и удерживается как от чрезмерного пафоса, так и от формальных излишеств, снимая кино строгое, отстраненное, но при этом не менее эффективное.
8 / 20
«Осколки», режиссер — Алиса Хазанова
Кадр: фильм «Осколки»
На ММКФ традиционно приходится сразу несколько интересных премьер российского кино — в этом году в конкурсе, например, покажут новые фильмы Владимира Котта («Карп замороженный») и Вадима Перельмана («Купи меня»). Пожалуй, даже больше интригует внеконкурсный режиссерский дебют актрисы Алисы Хазановой, снятая в Нью-Йорке на английском языке драма о том, как за несколько дней разбивается вдребезги казавшаяся устойчивой конструкция одной семейной жизни.
9 / 20
«По ту сторону надежды» (Toivon tuolla puolen), режиссер — Аки Каурисмяки
Кадр: фильм «По ту сторону надежды»
Новый фильм финского классика Каурисмяки в феврале остался без «Золотого медведя» Берлинале — но хуже от этого не стал: финн впускает в свой герметичный, населенный прекрасными неудачниками и убежденными алкоголиками мир принципиально новую фигуру, сирийского беженца. Вторжение актуальной реальности позволяет Каурисмяки показать, что подлинная солидарность простых людей (но не хеппи-энд) возможна даже в эпоху победивших безумия и безразличия.
10 / 20
«Роковое искушение» (The Beguiled), режиссер — София Коппола
Кадр: фильм «Роковое искушение»
Фильмом закрытия ММКФ станет новая работа Софии Копполы, которая только что удостоилась за нее режиссерского приза в Каннах. Формально это ремейк «Обманутого» с Колином Фарреллом вместо Клинта Иствуда. На деле, почти дословно повторяя сюжет оригинала, Коппола расставляет акценты так, что вместо мелодрамы об опасном соседстве солдата-янки и выводка благородных девиц с юга получается картина сошедшего с ума мира бывших белых господ.
11 / 20
«Детство Жанны Д’Арк» (Jeannette, l'enfance de Jeanne d'Arc), режиссер — Брюно Дюмон
Кадр: фильм «Детство Жанны Д’Арк »
Брюно Дюмон, прославившийся драмами, которые бескомпромиссно поверяли современные формы духовности метафизикой очищенного от сюжетных клише киноязыка, в последнее время раз за разом ищет для себя все новые, неожиданные формы — слэпстик-сериал («Малыш Кенкен») или каннибал-комедию («В тихом омуте»). Теперь вот дошла очередь до мюзикла, в котором сходятся барокко-мотивы и хеви-метал, а речь идет, поразительным образом, о превращении Жанны Д'Арк из юной пастушки в святую воительницу.
12 / 20
«Фантастическая женщина» (Una mujera fantastica), режиссер — Себастьян Лелио
Кадр: фильм «Фантастическая женщина»
Фильм чилийского режиссера Лелио был удостоен приза за лучший сценарий на Берлинале — а должен был, по идее, получить награду и за лучшую женскую роль, тем самым утверждая желание своей главной героини (и сыгравшей ее актрисы) быть женщиной. Фокус в том, что эта героиня — трансгендер, которая после смерти бойфренда оказывается вынуждена воевать с его семьей за право на память об этой оборвавшейся любви.
13 / 20
«Приключения медведя Бригсби» (Brigsby Bear), режиссер — Дэйв МакКэри
Кадр: фильм «Приключения медведя Бригсби»
Один из главных хитов январского фестиваля «Сандэнс», режиссерский дебют комика МакКэри выстроен на абсурдной, но остроумной предпосылке: что если похищенному во младенчестве и до тридцати лет прожившему в изоляции герою похитители будут все это время показывать снятое ими самими фейковое телешоу? По версии МакКэри, после освобождения бедняга будет этим шоу и его центральным персонажем, медведем Бригсби, одержим настолько, что станет снимать его уже сам — и тем самым, с неизменным комедийным эффектом откроет для себя реальный мир.
14 / 20
«Израненные сердца» (Inimi cicatrizate), режиссер — Раду Жуде
Кадр: фильм «Израненные сердца»
В отличие от других ведущих режиссеров румынской новой волны (Пуйю, Порумбойю, Мунджу), которые предпочитают современный материал, Раду Жуде ищет корни сегодняшних национальных проблем и комплексов в относительно отдаленном прошлом. Его прошлый фильм «Браво!» обнаруживал неразрешимые классовые и этнические противоречия в XIX веке. «Израненные сердца» же разворачиваются в сонном санатории 1937-го, где пациенты увлечены бытом, фантазиями, болтовней — и не замечают, как их страна входит во вкус фашистских идей.
15 / 20
«Реквием по госпоже Ю.» (Rekvijem za gospodju J), режиссер — Боян Вулетич
Кадр: фильм «Реквием по госпоже Ю.»
Кино Восточной Европы в этом году на ММКФ представлено ударно — в первую очередь благодаря тому, что фокус на окраины привычной кинематографической карты взяла авторская программа Андрея Плахова «Эйфория». Не последнее место в ней занимает один из самых расхваленных критикой фильмов Берлинале — черная комедия серба Бояна Вулетича, повествующая о том, какими абсурдными хождениями по мукам может обернуться желание настроившейся покончить с собой вдовы перед суицидом привести в порядок дела и документы.
16 / 20
«О теле и душе» (Testről és Lélekről), режиссер — Ильдико Эньеди
Кадр: фильм «О теле и душе»
Нашлось место в той же секции «Эйфория окраины» и лауреату «Золотого медведя» Берлинале-2017, гипнотической лав-стори, которая несколько перебарщивает с метафоричностью, но так или иначе доводит до зрителей свои нехитрые идеи. Местом действия для романа двух хронических одиночеств здесь становится скотобойня, ключевым мотивом — один на двоих сон, в котором финдиректор и контролерша качества продукции видят друг друга оленями.
17 / 20
«Женщина, которая ушла» (Ang babaeng humayo), режиссер — Лав Диас
Кадр: фильм «Женщина, которая ушла»
Традиционно самой представительной программой на ММКФ служит секция Петра Шепотинника «8 1/2 фильмов» — 39-й фестиваль не станет исключением: здесь, например, покажут новые работы Брюно Дюмона и Ким Ки-Дука, а также «Молодого Годара» из недавнего каннского конкурса. Главный, впрочем, повод для киноманской радости — возможность посмотреть на большом экране фильм-победитель Венеции-2016, новую работу филиппинца Лава Диаса, которая берет фабулу сюжета у рассказа Льва Толстого и на ее основе предоставляет исчерпывающую панораму современной филиппинской жизни.
18 / 20
«Досточтимый В.» (Le Vénérable W.), режиссер — Барбе Шредер
Кадр: фильм «Досточтимый В.»
В свое время снявший «Пьянь» и «Поцелуй смерти» Барбе Шредер этой работой завершает свою документальную «Трилогию зла» (в нее также входят «Генерал Иди Амин Дада: автопортрет» и «Адвокат дьявола»). Казалось бы, как может буддийский монах оказаться в одном ряду с кровавым диктатором Уганды и защищавшим Пола Пота юристом Жаком Вержесом? Но тем не менее — Ашин Вирату своими сверхпопулярными проповедями спровоцировал настоящий геноцид мусульманского населения Бирмы, и как и от предыдущих документальных лент Шредера, от фильма о нем стынет кровь в жилах.
19 / 20
«Мешок без дна», режиссер — Рустам Хамдамов
Кадр: фильм «Мешок без дна»
Пожалуй, главное событие в конкурсной программе ММКФ — первый за много лет фильм Рустама Хамдамова, проклятого гения отечественного кино, картинам которого зрителей, к сожалению, досталось куда меньше, чем мифов о собственной сложной судьбе («Анна Карамазофф» в начале 1990-х так и испарилась вместе с французским продюсером). Предполагать, что именно представляет собой «Мешок без дна», зная Хамдамова, рискованно (это может оказаться что угодно), но формально фильм снят по той же новелле Рюноскэ Акутагавы, что легла в основу «Расемона», — а действие разворачивается в России XIII и XIX веков.
20 / 20
«24 кадра» (24 Frames), режиссер — Аббас Киаростами
Кадр: фильм «24 кадра»
Последний фильм скончавшегося в прошлом году иранского классика Киаростами — и нечто совершенно не похожее на все, что принято считать кинематографом. Киаростами берет одну картину и 23 фотографии — то есть работает с застывшими по своей природе изображениями, и пытается представить и показать, что происходило в них до и после момента, когда художник отложил кисть, а фотограф нажал на затвор. Здесь толком нет людей — но хватает дыхания жизни, а уж магии, материи, сути кинематографа и вовсе хоть отбавляй.
Комментарии к материалу закрыты в связи с истечением срока его актуальности