По своим масштабам вооруженный конфликт на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД) в 1929 году между Советским Союзом и Китаем был похож на настоящую войну с применением всех видов оружия, вовлечением крупных воинских сил и действиями на огромной территории. Об этом в интервью «Ленте.ру» рассказал доктор исторических наук, профессор Уральского федерального университета Сергей Смирнов.
Узнайте больше в полной версии ➞Ученый пояснил, что главную роль в эскалации вооруженного противостояния двух стран в Маньчжурии в конце 1920 годов сыграли результаты национальной революции в Китае 1925-1927 годов. В планах тогдашнего советского правительства и руководства Коминтерна Китаю отводилась исключительную роль основного плацдарма для разворачивания мировой революции в Азии.
В конце 1925 года советская сторона стала одним из инициаторов выступления генерала Го Сунлина против маршала Чжан Цзолиня, отца Чжан Сюэляна, но мятеж оказался провальным. Вскоре Чан Кайши и часть поддержавшей его партии Гоминьдан порвали отношения с китайским коммунистами и объявили их главными врагами.
Как подчеркнул Смирнов, при этом линию на революционизацию Китая никто в Москве не отменял, и советская сторона продолжала поддерживать китайских коммунистов. Поэтому для Чан Кайши и для Чжан Сюэляна, ставшего его союзником в конце 1928 года, было важно как минимум прервать эти контакты, а как максимум — вытеснить СССР из Маньчжурии.
В начале 1928 года Гоминьдан принял решение об отмене неравноправных договоров с иностранными государствами. И хотя в полной мере сделать это так и не удалось, но советско-китайский договор 1924 года о совместном управлении Китайско-Восточной железной дорогой был объявлен режимом Чан Кайши именно таковым.
Отвечая на вопрос «Ленты.ру», историк добавил, что серьезную роль в развитии ситуации сыграл фактор многочисленной русской диаспоры в Маньчжурии. По его словам, российская колония в Маньчжурии в конце 1920-х годов насчитывала 120-130 тысяч человек.
Более чем на 60 процентов она состояла из эмигрантов и китайских подданных (не более пяти процентов от общего числа русских в Маньчжурии), остальные были советскими гражданами. Во время острой фазы конфликта все эти люди вели себя по-разному: одни по приказу из Москвы сознательно саботировали работу КВЖД или увольнялись, другие, наоборот, занимали освободившиеся рабочие места или даже отказывались от советских паспортов.
При этом крупные эмигрантские организации (например, «николаевские», Дальневосточное объединение русской эмиграции и РОВС) заявили о своем неучастии в конфликте и старались этого придерживаться. Но источники личного происхождения как из «красного», так и из «белого» лагерей русской среды Маньчжурии показывают, что массовые настроения там были на стороне Красной армии, так как и те, и другие не очень любили китайцев.
Однако главной причиной перехода конфликта на КВЖД в фазу вооруженного противостояния, по мнению собеседника «Ленты.ру», была позиция советского руководства. Советской стороне решение конфликта при помощи вооруженных средств было выгоднее, поскольку это откладывало вопрос о выкупе китайцами КВЖД за счет иностранных кредитов, а в Москве опасались усиления влияния на КВЖД американцев.
Силовое решение конфликта позволило бы советскому правительству, как следует из документов, «разоблачить до конца и подорвать авторитет правительства Чан Кайши как правительства лакеев империализма», на чем особенно настаивал Сталин. «В этом у советской стороны была негласная поддержка тогдашней японской администрации в Маньчжурии», — добавил Смирнов.
Конфликт на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД) — советско-китайский военно-политический конфликт за контроль над Китайско-Восточной железной дорогой, бывшей совместным советско-китайским предприятием. В ответ на захват летом 1929 года гоминьдановскими войсками генерала Чжан Сюэляна КВЖД в ходе последовавших боевых действий Красная армия разгромила противника. Подписанный 22 декабря 1929 года Хабаровский протокол завершил конфликт и восстановил существовавший до столкновений статус стратегически важной железной дороги.