Сокращение сроков, при которых разрешается прервать нежелательную беременность по социальным показаниям, может привести к росту числа криминальных абортов в России. Об этом «Ленте.ру» заявила врач акушер-гинеколог, специалист общественного здравоохранения, эксперт ВОЗ Любовь Ерофеева, комментируя предложение депутата Госдумы Вероники Власовой.
Узнайте больше в полной версии ➞Депутат Власова на круглом столе по теме прерывания беременности заявила, что аборт по социальным показаниям должен приводиться при сроке беременности до 12 недель. Кроме того, парламентарий предложила в полтора раза сократить срок искусственного прерывания беременности по желанию — с 12 недель до 8.
Эксперт ВОЗ Ерофеева, в свою очередь, заявила, что сокращение разрешенных для аборта по желанию сроков не помешает женщине прервать беременность медикаментозно и никак не скажется на росте рождаемости. Однако ограничение доступа к абортам по социальным показаниям может привести к тому, что женщины будут искать другие способы прервать беременность, поскольку сделать это в срок до 12 недель «не всегда возможно», отметила врач.
Кроме того, Ерофеева напомнила, что материнство в России не является принудительным, а «любые факторы, усложняющие женщине доступ к аборту, — это нарушение ее конституциональных прав». Предлагаемые депутатом Власовой меры, по словам Ерофеевой, не приведут ни к снижению числа абортов, ни к росту рождаемости. «Показатели искусственного прерывания беременности можно снизить, только назначая современную и эффективную контрацепцию», — заключила врач.
Ранее таблетки для прерывания беременности внесли в перечень препаратов, подлежащих предметно-количественному учету (ПКУ). Документ вступит в силу 1 сентября 2024 года. Мифепристон и мизопростол вошли в него без уточнения дозировки. Мифепристон в небольшой дозировке содержится в том числе в некоторых препаратах для экстренной контрацепции. При этом в Минздраве уверяли, что ужесточение оборота таблеток для аборта не коснется экстренной контрацепции, а сама идея внести их в перечень ПКУ объяснялась тем, что аптеки якобы продают их без рецептов.