Тверской районный суд Москвы заочно арестовал 35-летнего основателя и гендиректора ритуальной компании «Честный агент» Артема Манилова за мошенничество и создание организованного преступного сообщества (ОПС). Об этом в понедельник, 1 августа, сообщает «Коммерсантъ» со ссылкой на пресс-секретаря суда.
Узнайте больше в полной версии ➞Мужчину возьмут под стражу после задержания на территории России или с момента экстрадиции в страну. Бизнесмен, который сейчас живет в Израиле, не признает вину и считает, что за его преследованием стоят правоохранители, которые не хотят отдавать контроль за рынком похоронных услуг.
Правоохранители подозревают, что победители конкурсов, проводимых компанией, были заранее определены заказчиками, товары и услуги покупались по завышенной цене, а обещанные кладбищенские работы не выполнялись. Полученная прибыль распределялась между участниками. По версии следствия, ущерб от 12 эпизодов мошенничеств составил три миллиона рублей.
Весной полицейские объединили фигурантов дела в ОПС. Таким образом следствие стало ходатайствовать об аресте основателя «Честного агента» и его сообщников.
По словам бизнесмена, его компания в 2017 году заключила единственный контракт на вывоз и уборку мусора с недостачей в размере 248 тысяч рублей.
В 2016 году братья Маниловы и их знакомый Павел Соснов создали онлайн платформу ритуальных услуг «Честный агент». Уже спустя год работы оборот компании превысил 500 миллионов рублей, однако сам бизнес продвигался с трудом из-за постоянных проверок. Это привело к тому, что Манилов стал уделять большее внимание международным проектам в США и Израиле, а подмосковный бизнес был передан двум партнерам.
4 февраля 2022 коммерсант узнал, что в ходе проверки полиция решила закрыть частный крематорий в Люберцах, и написал письмо президенту России Владимиру Путину, в котором пожаловался на подполковника УФСБ по Москве и области Марата Медоева и рассказал о том, что еще пять лет назад он посоветовал компании «сворачиваться», после чего и начались проверки и проблемы с полицией.
Вскоре обращение было передано сначала в Главную военную прокуратуру (ГВП), а затем — генерал-майору юстиции Владиславу Приходченко и спустя пять месяцев так и осталось без ответа.