Япония и Турция начали переговоры о создании совместного предприятия по разработке и производству двигателей для основных боевых танков. Об этом, как сообщает Jane's, заявил японский министр обороны Ицунори Онодера. По его словам, новые силовые установки будут создаваться в интересах сухопутных войск Турции. Как ожидается, в проекте примут участие японская компания Mitsubishi Heavy Industries и турецкая TUSAS Engine Industries.
Как ожидается, Комитет оборонной промышленности Турции одобрит реализацию совместного проекта в середине 2014 года. «Действительно, мы ведем несколько переговоров с Турцией о техническом сотрудничестве. Совместная разработка двигателей для основных боевых танков является одним из предметов переговоров в рамках увеличения сотрудничества Японии и Турции. Однако основные детали совместного производства пока не определены», ─ заявил Онодера.
В настоящее время турецкая компания Otokar занимается разработкой нового основного боевого танка Altay, серийное производство которого планируется начать в 2015 году. Масса машины составит 60 тонн; ее планируется комплектовать двигателем мощностью 1,5 тысячи лошадиных сил и гидропневматической подвеской. Танк получит основное стабилизированное орудие калибра 120 миллиметров с длиной ствола равной 55 калибрам.
Участие японской Mitsubishi Heavy Industries в совместном с Турцией проекте стало возможно благодаря тому, что правительство Японии в 2011 году смягчило запрет на экспорт продукции военного назначения, действовавший с 1967 года. В рамках новых правил, японские оборонные компании смогут создавать совместные предприятия только с фирмами из США и Европы (Турция частично расположена в юго-восточной Европе и является официальным кандидатом в члены Евросоюза).
С 1967 года японским компаниям запрещалось продавать военные технологии странам с коммунистическими правительствами и государствами, участвующим в международных военных конфликтах. Кроме того, поставлять продукцию военного назначения запрещалось тем странам, в отношении которых действуют санкции ООН. Фактически же эти правила трактовались властями в качестве полного запрета на военный экспорт.