Это подрывает устои не меньше, чем ловля покемонов в церкви. Но за это никто не даст даже условного срока.
«Соцсети мешают биржевикам принимать решения», — говорит известный инвестор, председатель правления Templeton Emerging Markets Group Марк Мобиус. По его словам, «большое количество информации очень быстро обесценивается, потому что люди боятся, что, возможно, информация, которую они получают, недостоверная»
Упрекать в ответ биржевиков в чрезмерном внимании к фейсбуку, твиттеру и т.п вряд ли уместно. Ведь речь идет не о чиновниках и не офисных клерках, для которых соцсеть — не более чем time-killer. Биржа живет информацией. Причем, скорее слухами, эксклюзивами и инсайдерами, нежели пресс-релизами и финансовыми отчетами.
Собственно, СМИ, которые сейчас в противовес социальным медиа принято именовать «традиционными», во многом именно для удовлетворения такого биржевого запроса. Потому крупнейшее американское периодическое издание названо в честь улицы, где расположена Нью-Йоркская фондовая биржа. В Британии один из медийных флагманов — Financial Times, чей бренд тоже говорит сам за себя. А терминалы ведущих мировых информагентств — Reuters и Bloomberg (в интервью которому Мобиус и поделился своими переживаниями) — вообще используются для биржевой торговли.
До сих пор медиа и биржа были партнерами. Нет, конечно, какие-то газеты, журналы или телеканалы могли уходить влево, нападать на «жирных банковских котов», подсчитывать их баснословные бонусы, а подчас инициировать громкие скандалы и отставки в мире больших денег и большой политики. Но эта фронда увеличивала аудиторию, тиражи, просмотры и рекламные сборы. И в конечном счете — капитализацию медиахолдингов.
Биржа оставалась главным и глобальным мерилом для отрасли. Задавала ориентир, в том числе и для тех компаний, которые еще не стали публичными и/или работают в странах с неразвитым фондовым рынком. Чтобы стать новым Мердоком, недостаточно быть любимцем (или врагом) королей или президентов, надо быть любимцем инвесторов.
Похоже, ровно так думали и создатели «новых медиа». Меньше чем через неделю исполняется пять лет с момента IPO Facebook. Намного раньше — в 2004-м — на биржу вышел Google. Чуть позже — в ноябре 2013-го — публичной компанией стал Twitter.
Действительно, зачем нужны лайки, репосты, ретвиты и прочее, если их нельзя капитализировать? Благо соцсетями информация распространяется намного быстрее, чем традиционными СМИ. Распространителей ее тоже намного больше — «каждый юзер — журналист». Инвесторы наверняка по достоинству оценят очевидные конкурентные преимущества и сбросят «олдскульные» медийные бизнесы на свалку истории.
Но как выясняется, Цукерберг и прочая молодая интернет-шпана трон Мердока-то изрядно расшатали, а вот занять его не могут. И не потому, что оказались слабы. Наоборот, они просто сломали его. Информация перестала быть главным биржевым товаром. И это результат торжества соцсетей.
Число их «обитателей» растет. Число желающих с их помощью заявить о себе граду и миру — тоже. Как показали выборы в США и Франции, политики активно используют соцсети для агитации и рекрутирования сторонников. Интернет-технологии вознесли «четвертую власть» едва ли не на пик могущества.
Одна проблема — оно, это могущество, уже с очень большим трудом поддается капитализации. Потому что биржи впадают в ступор. Мобиус так сказал.
Да, можно уйти в конспирологию и заподозрить старого биржевого лиса в игре на понижение новой экономики. Благо тревожные звоночки на ее счет в последнее время начинают звучать довольно часто. Например, по данным Dow Jones VentureSource, вложения в американские технологические стартапы сократились в 2016 году почти на треть — до 28,6 миллиарда долларов.
Однако попытка раскачать эту лодку лишь рискует оставить ее инициаторов у разбитого корыта. В то время как «мишени» уплывут на новом быстроходном корабле.
Ведь, наверное, неслучайно каждый уважающий себя интернет-гигант не только провел IPO, но и обзавелся собственным платежным сервисом. Причем в большинстве случаев эти приложения позволяют работать и с криптовалютами. А с недавних пор эти цифровые деньги используются не только как альтернативный инструмент сбережения или платежа, но и для финансирования новых (и не только высокотехнологичных) бизнесов. С помощью так называемого ICO — Initial Coin Offering. Как отмечает владелец группы Finstar Олег Бойко, рынок ICO — потенциально весьма обширен, поскольку его очень полюбили китайские «теневики», не имеющие иной возможности вложить свои полулегальные, а то и нелегальные капиталы.
В сущности, ничего не мешает и самим соцсетям, и их пользователям капитализироваться в криптовалютах. Особенно если традиционные биржи решат их игнорировать или, тем более, бойкотировать. И тогда большой вопрос — не окажутся ли маргиналами нынешние представители финансового мейнстрима?