Богатые люди — особые люди. Практически неограниченный денежный ресурс ставит перед его обладателем ряд серьезных задач. Как сберечь, как преумножить, а главное — как потратить? Я помню какую-то советскую радиопередачу, в которой перед гостем был поставлен вопрос: что бы вы сделали, если бы у вас был миллион рублей? «Купил бы мотоцикл», — отвечал гость. «Что мотоцикл! — удивлялся ведущий. — Ведь это же целый миллион!» — «Ну, — замялся гость, — я купил бы себе еще один мотоцикл».
Как это ни удивительно, но примерно так же, как тот гость студии, ведут себя современные нам соотечественники, волею случая получившие в свое распоряжение огромные деньги. Они строят себе яхту. А потом, построив яхту, строят себе еще одну яхту. Побольше.
Или, например, покупают футбольный клуб. А потом баскетбольный. В общем, скучают.
Впрочем, справедливости ради надо заметить, что подобное поведение свойственно не только нуворишам, но и людям, которые прочувствовали каждый свой доллар. Например, сооснователь Microsoft Пол Аллен, отошедший от дел еще в 1983-м, на что только не тратил свои миллиарды. И яхты строил (у него одна из самых больших на сегодняшний день), и спортивные команды покупал (и футбольную, и баскетбольную). А еще он стал первопроходцем частной космонавтики, профинансировав создание корабля SpaceShipOne — первого в истории устройства, достигшего космического пространства, к запуску которого не было причастно ни одно государство.
И знаете, что Пол Аллен сделал после того, как SpaceShipOne поднялся выше 100 километров еще в 2004 году? Забросил это дело и опять заскучал. Цель была достигнута. Теперь надо опять что-то такое придумывать.
Заскучал однажды и Илон Маск. По результатам его скуки мы теперь имеем Tesla и SpaceX.
Один из основателей Google Ларри Пейдж занимается созданием летающих автомобилей.
Билл Гейтс чем только не занимался после ухода из Microsoft — от ловушек для малярийных комаров до систем переработки человеческих экскрементов.
А теперь вот стало известно, что второй из основателей Google — Сергей Брин — строит в старом ангаре NASA неподалеку от штаб-квартиры Alphabet огромный гелиевый дирижабль.
Что объединяет всех вышеперечисленных людей? Их объединяет то, что они — программисты. Конечно, странными вещами занимаются не только программисты. Но когда Джеймс Кэмерон опускается на дно Марианской впадины или Михаил Прохоров создает Ё-мобиль, мы практически всегда можем объяснить это с точки зрения общечеловеческой логики. Кэмерон ищет вдохновения и снимает уникальные кадры, Прохоров решает имиджевые и политические вопросы.
Но гигантский дирижабль?!
Именно дирижабль. И, конечно, гигантский. Мне как программисту довольно просто понять психологические причины, толкающие скучающих IT-миллиардеров на создание чего-то материального.
Во-первых, созидательные возможности программиста поистине безграничны. Программист может сделать все, что хочет, и ему не нужно для этого никаких сложных инструментов (если, конечно, не считать таковым компилятор) и редких материалов. А во-вторых, эта безграничная власть над миром виртуального очень быстро надоедает — просто потому, что нет возможностей для экспансии: все и так твое. Путь программиста от неофита до гуру короток — всего несколько лет. Это не хирургия, не архитектура и не китайское боевое искусство, где путь к совершенству теоретически бесконечен. Вот это сочетание абсолютной власти с ее абсолютной доступностью довольно быстро ищущему человеку наскучивает. И ему хочется попробовать свои силы там, где сопротивление материалов и законов физики не иллюзорно.
Конечно, можно посвятить себя завоеванию мира в социально-экономическом смысле — чем, собственно говоря, все вышеперечисленные долгое время и занимались. Можно сосредоточиться на решении математических задач, совершенствуя алгоритмы и оптимизируя распределение нагрузки в больших системах.
Но поскольку бывших программистов, как и бывших чекистов, не бывает, даже завоевав мир и став монополистом, программист хочет ощутить сопротивление материалов. И начинает заниматься ракетами, летающими автомобилями и дирижаблями — то есть областями, где сопротивление максимально.
Из этого может быть выход как у Илона Маска. А может и не быть никакого выхода — как у Пола Аллена (про регулярные туристические полеты в космос так ничего и не слышно). Это может укладываться в международный технологический тренд, как у Ларри Пейджа с его гигантскими коптерами или у Сергея Брина с его дирижаблем — и то, и другое сейчас является модным приложением сил по всему миру.
Но все-таки важно понимать основополагающую, фундаментальную вещь: все эти увлечения миллиардеров от информатики в общем случае вовсе не преследуют цель изменить мир, что бы они сами об этом ни говорили (а Сергей Брин свой дирижабль вообще не комментирует).
Все эти странные причуды программистов с неограниченными ресурсами преследуют совершенно противоположную цель — изменить самих программистов. Почувствовать что-то такое, чего им не дано было почувствовать в силу изначального рода занятий.
Да, программисты тоже называются инженерами. Но они, конечно, никакие не инженеры. Или, скажем мягче, ненастоящие инженеры.
А иногда так хочется почувствовать себя настоящим.
