В конце 2010 года кажутся до смешного неуместными разговоры о том, что в России стремительно сворачиваются площадки для общественных дискуссий.
Они были уместны в 2001 году, когда, в рамках кампании по "равноудалению олигархов", начался разгром независимого от власти телевидения. Итоги последующей эволюции российского телевидения емко подвел Леонид Парфенов в своей знаменитой речи при вручении ему премии имени Владислава Листьева.
В 2003 году "Единая Россия" - новоявленная "партия власти" - отказалась от предвыборных дебатов, заявив, что считает излишним и даже опасным "тратить время и деньги на рекламу и популистские выступления в телеэфире". После того, как "Единая Россия", несмотря на это, победила на выборах, парламент перестал быть местом для дискуссий. Вне зависимости от того, действительно ли эту фразу произнес избранный тогда спикер Госдумы Борис Грызлов (документальных подтверждений этому нет), она исчерпывающе характеризует роль, которая с тех пор и по сей день отведена высшему законодательному органу страны. Тогда разговоры о сворачивании общественных дискуссий были уместны как никогда.
В 2004 году, после теракта в Беслане, под камлания о "вертикали власти", были отменены губернаторские выборы. Поле для общественных дискуссий на региональном уровне сжалось донельзя.
В 2006-м отменили выборы в Госдуму по одномандатным округам. С тех пор на парламентских выборах избиратели никогда не голосовали за конкретного человека - только за партию. Основной технологией прохождения в Госдуму стали "паровозы": во главу избирательного списка ставились знаменитости, за которых голосовали избиратели, а они потом отказывались от мандатов в пользу партийцев из нижней части списка, которые и формировали серую массу депутатского корпуса. Тогда же партиям было запрещено объединяться в блоки для участия парламентских выборах, а проходной барьер был повышен с пяти до семи процентов.
На парламентских выборах 2007 года список "Единой России" (она вновь не участвовала в дебатах) возглавил Владимир Путин - и "партия власти" получила в новой Думе конституционное большинство. Общественные дискуссии окончательно перестали быть необходимой частью политики.
В том же 2007 году россияне были фактически лишены права на референдум: та самая "Единая Россия" посчитала, что на всенародное голосование нельзя выносить вопросы, относящиеся "к исключительной компетенции органов власти", и важнейший инструмент прямой демократии в стране, собственно говоря, перестал существовать.
Это только основные этапы последовательного уничтожения площадок для общественных дискуссий, да и то, пожалуй, еще не все. Всякий раз находились люди, которые предупреждали: сознательное истребление каналов связи между обществом и властью (будь то неподконтрольные государству СМИ или механизм выборов) до добра не доведет. Ни власть, ни общество не воспринимали эти прогнозы всерьез, а тех, кто их давал, клеймили "паникерами", "демшизой", "вечно несогласными" и так далее, и тому подобное.
Пессимистичные прогнозы уже сбываются. Могущество бюрократии и привластного бизнеса таково, что они могут уже не обращать внимания даже на прямые разоблачения коррупции, публикуемые СМИ и общественными деятелями. Инструментов прямого влияния на власть у общества почти не осталось. Более или менее эффективный - остался один: уличный протест.
Судьба города Пикалево не была интересна никому до тех пор, пока его жители не перекрыли федеральную трассу. Зато как перекрыли - так сразу приехал Путин, притащил с собой кучу ответственных лиц, что-то там завертелось.
Шахтерам Междуреченска пришлось перекрыть железную дорогу, чтобы обратить внимание руководства страны на жуткие условия, в которых им приходится работать. Аварии на "Распадской" с почти сотней трупов для этого оказалось недостаточно.
Несопоставимо по масштабу, но в том же духе: никакие ответственные чиновники знать ничего не хотели о Химкинском лесе, о нападениях на активистов и журналистов и обо всем остальном, о чем уже столько написано, до тех пор, пока защитники леса не собрали митинг на несколько тысяч человек в центре Москвы. И это не говоря о разгроме химкинской мэрии, учиненном леворадикалами.
11 декабря пессимистичные прогнозы сбылись под самыми стенами Кремля, на Манежной площади.
Власть презирает журналистов и публицистов. Власть не желает ни дискутировать, ни даже слушать "маргинальных" оппозиционных говорунов. Что ж, в таком случае ей придется слушать улицу и дискутировать с ней. Пусть попробует попрезирать ее.