В доме 78-летней Елены Голубевой, которая живет рядом с местом аварии поезда "Невский экспресс", застеклили окна. Повалившийся забор на участке пенсионерки подняли. Накололи дров. Сотрудники Министерства по чрезвычайным ситуациям обещают, что "будут и в дальнейшем следить за судьбой пожилой женщины", которая оказалась одной из первых на месте крушения "Невского экспресса" и отдала пострадавшим свои теплые вещи. Сотрудники МЧС добирались до места дольше, вот и вернули пенсионерке должок.
Хочется думать, что будет выполнено и еще одно обещание, данное Голубевой во время "Прямой линии" Владимира Путина. Премьер обещал, что у бабушки "будет все в порядке", а к "очень скромной пенсии" (4,5 тысячи рублей), которую она получала, "будет добавлена плюсом еще такая же пенсия от имени ОАО "РЖД" пожизненно".
Елена Голубева не случайно оказалась в нужном месте в нужное время. Это поезд случайно взорвали неподалеку от домика у перегона Алешинка – Угловка, где Голубева прожила 40 лет. То, что ее заметила госпропаганда, тоже не случайно. У имиджа премьера должно быть "человеческое" измерение. Да и вообще - должно же ведь воздаваться за добрые дела. Вот Голубева неожиданно и стала символом провала социального государства в России. Государства, в котором упавший забор превращается в чрезвычайную ситуацию, а без премьера пенсию одинокому старику и вовсе некому поднять.
Тема "очень скромной пенсии" всплыла на "Прямой линии" тоже не случайно. Путин в каждом своем выступлении говорит о пенсиях. По мере возможностей правительство их повышает, гордится этим, пытается пропагандировать такие слова, как, к примеру, "валоризация". Магическое "пенсия должна составлять не менее 2,5 прожиточного минимума пенсионера" и обещание Путина добиться этого уже в 2010 году – куда как ближе к народу, чем совсем уж непонятное "удвоение ВВП".
Не случайно и появление в разговоре с премьером вопроса 12-летнего мальчика: "Какая будет пенсия в 2050 году?" Не случайно и то, что Путин на этот вопрос не ответил.
Да и кому нужен этот ответ? Граждане России, которые еще могут выбирать, относятся к своему пенсионному будущему, будем говорить честно, наплевательски. Те, кого уже засосало в пенсионную систему России, сорокалетней перспективой тоже не интересуются.
Сравнение беспечного россиянина с пропевшей лето стрекозой, которое использовал Путин, не совсем удачно (бездельникам все же пенсии не полагаются), но суть проблемы отражает. Можно привести в пример широко обсуждавшуюся в прессе программу софинансирования пенсий государством. Не слышали о такой? Странно, ну да напомним: государство в течение 10 лет обязалось добавлять к каждой вносимой будущим пенсионером тысяче рублей еще тысячу со своей стороны. Будущий пенсионер положил на счет 10 тысяч. И государство положило ему на счет 10 тысяч. Неплохо для начала? Но - прошел год, а программа почти не затронула россиян.
Большинство россиян, можно поспорить, даже не знает, кто именно распоряжается их пенсиями. Статистика это прекрасно отражает. Под управлением госкорпорации ВЭБ как находилось, так и находится около 90 процентов всех пенсионных накоплений жителей страны, которые не были переведены в частные управляющие компании. В большинстве своем это деньги "молчунов", тех россиян, чей контакт с пенсионной системой ограничен "письмами счастья", которыми государственный Пенсионный фонд информирует адресатов об их накоплениях.
Почему же россияне не интересуются своими пенсиями? Ответа на этот вопрос, думается, попросту нет. Но понять, где его следует искать, можно, если немного переформулировать сам вопрос. К примеру, вот так: почему россияне не интересуются своим будущим?
Пенсионная система, прежде всего, увязана с планированием жизни, которым в России не особенно увлекаются. А стоило бы, ведь кошелька доброго дяди из РЖД на всех не хватит. Правительство, конечно же, должно заниматься реформированием пенсионной системы, но и сами россияне не должны опускать руки.
Видят ли они, будущие пенсионеры, Россию и себя в 2050 году? В 2030-м году? Да хотя бы в 2020-м? На кого в этом будущем они полагаются больше: только на себя, на свою семью, на государство? Доверяют ли они сложившейся политико-экономической системе в России? Не исчезнут ли частные управляющие компании с доверенными им пенсиями? Не кинет ли их государство?
И это только те вопросы, которые приходят в голову первыми. И каждому стоит задать их себе прямо сейчас. И государству, и самим россиянам. Или, что, все уже знают ответ?