У Куприна есть такой герой - штабс-капитан Рыбников, который на самом деле японский шпион, но умело притворяется российским армейцем, чтобы в конце концов открыться проститутке и через это сдаться нашим.
Пелевин в новом романе "t" умело притворяется писателем, читателем и даже создателем вселенной, но все, что получает в результате читатель - это свое же состояние ума, выданное напрокат, да еще и под грабительские проценты.
Я читал t порциями по пятьдесят страниц, а по окончании каждой такой порции обнаруживал, что сплю. Мне снился главный герой, граф Т., бредущий в Оптину Пустынь по стелющемуся километрами однообразному тексту о природе буддизма.
Идее романа, рассказывающего про процесс написания себя же, посвящено 380 страниц. Начиная со второй половины книги вглядываешься в межбуквенную пустоту - сами буквы читать бесполезно и скучно. Первая же часть романа без второй лишена всякого смысла.
В пустыни, созданной Виктором Олеговичем, обитают кадавры - один другого чуднее. Мастер боевых искусств Лев Толстой и уничтожитель мертвых душ Федор Достоевский; неуспешный креативный демон Ариэль; убийцы из амазонских джунглей, чье оружие убивает лишь нестойких в вере; философ Владимир Соловьев, которого путают с телеведущим...и, конечно, кавалер Октябрьской звезды Василий Чапаев, боддхисатва, которому в другой книге, как мы знаем, суждено утонуть в Условной реке абсолютной любви.
Все эти ожившие чучела бесцельно кружатся друг вокруг друга, доказывая иллюзорность всех остальных миров перед их личным. Как следствие, тема наркотиков на страницах "t" раскрыта богато и живо. Однако единственное место, куда такого рода опыт ведет героя - следующая глава, в которой демон в очередной раз сообщит, что концепция романа изменилась и теперь уже вовсе не важно, откуда и зачем начинался путь графа Т. в Оптину Пустынь. Мне как-то и в первый раз туда идти не хотелось.
В этом хороводе теней и призраков, который можно сначала принять за книгу, единственным разумным существом является с любовью выписанная автором говорящая лошадь, ненадолго обретающая дар речи благодаря ударным дозам спорыньи.
Это милая последовательная сторонница оскопления, предлагающая графу Т. искупить грехи "малой печатью". Что, похоже, и было проделано автором со всеми своими героями.