По итогам досрочных выборов новым президентом Ирана стал реформист Масуд Пезешкиан, сторонник либеральных реформ и многовекторной внешней политики. Еще во время избирательной кампании он говорил о необходимости предоставления больших свобод женщинам и национальным меньшинствам, а также допускал возможность диалога с США и западными странами о снятии санкций. При этом в некоторых СМИ стали писать о возможном охлаждении российско-иранских отношений, хотя во время телефонного разговора с Владимиром Путиным новый президент заявил о намерении подписать договор о всеобъемлющем сотрудничестве уже в октябре. О том, что означает для страны приход к власти Масуда Пезешкиана, как он намерен изменить внутреннюю и внешнюю политику и каково будущее отношений России и Ирана, «Ленте.ру» рассказала кандидат исторических наук, старший научный сотрудник и руководитель Восточного культурного центра Института востоковедения РАН Лана Раванди-Фадаи.
«Лента.ру»: На выборах в Иране победил реформатор Масуд Пезешкиан. Кто он?
Лана Раванди-Фадаи: Масуд Пезешкиан родился в 1954 году в городе Мехабад. Это столица провинции Западный Азербайджан, город со смешанным азербайджанско-курдским населением. Его отец азербайджанец, а мать курдянка. По специальности он кардиохирург. При этом в годы войны с Ираком он работал военным врачом и часто посещал фронт.
С 1994 по 1999 год Масуд Пезешкиан был ректором Тебризского медицинского университета. Его первая серьезная политическая должность — заместитель министра здравоохранения в реформаторском правительстве Мохаммада Хатами в 1997-2001 годах. При том же правительстве в 2001-2005 годах он занимал пост министра здравоохранения.
Что может измениться в Иране после его победы?
В Иране действительно может произойти существенная либерализация внутриполитической жизни.
Новый президент выступает за преподавание в школах языков нацменьшинств наряду с персидским, а также за преподавание родной литературы и развитие прессы и книгоиздательства на местных языках.
Насколько вообще значима фигура президента в Иране?
Основные полномочия во внутренней и внешней политике, конечно, сосредоточены в руках верховного лидера (по-персидски «рахбар») Али Хаменеи. Это высшее духовное лицо, избираемое на свой пост пожизненно, но без наследования. Именно рахбар определяет основные направления внутренней и внешней политики страны.
Президент — только второе лицо в иранской политической системе.
И чем конкретно занимается президент?
Президент в основном представляет страну на международной арене, однако у него есть ряд существенных конкретных полномочий. Так, президент назначает правительство (после утверждения парламентом), а также назначает губернаторов провинций.
Риторика президента серьезно влияет на внутриполитическую атмосферу в стране, к речам президента прислушиваются чиновники.
А уже известно, как новый президент будет взаимодействовать с рахбаром?
Что касается подчинения верховному лидеру, то Масуд Пезешкиан заявил, что не собирается ему противоречить и готов ему подчиняться по основным вопросам. Предыдущие президенты также в целом были лояльны к верховному лидеру, хотя Мохаммад Хатами иногда делал значительные отступления от «генеральной линии» в сторону большей либерализации. Но и он не противоречил рахбару в самом главном.
Какую роль президент играет во внешней политике Ирана в целом?
Основные контуры внешней политики определяются верховным лидером. Но именно президент ездит по миру с визитами и именно на президента (а вовсе не на рахбара) направлены прожекторы ведущих мировых СМИ. Он может существенно поднять авторитет Ирана в мире, если будет делать не конфронтационные, а компромиссные заявления и если будет грамотно и эффективно отстаивать интересы страны.
Можно привести в качестве примера политику Мохаммада Хатами, с одной стороны, и Махмуда Ахмадинежада (правил в 2005-2013 годах), с другой стороны.
Мохаммаду Хатами за время своего президентства удалось значительно улучшить впечатление об Иране на Западе, особенно в Европейском союзе, а также в России, куда он прибыл с визитом в 2001 году. А при Махмуде Ахмадинежаде, наоборот, Иран совершенно поссорился с Западом. Хотя, конечно, нельзя не учитывать желание Запада подчинить себе Иран и недружественные шаги самих западных элит к этой стране. В какой-то степени осложнились отношения и с Россией. Определенные просчеты и слишком резкие и конфронтационные заявления президента тоже сыграли здесь свою роль.
А чем был особенен предыдущий президент Эбрахим Раиси?
Особенно в конце своего правления он пошел на примирение со всеми соседями, даже с теми, у которых с Ираном были традиционно сложные отношения (Азербайджан и Саудовская Аравия). Ему действительно удалось с ними помириться и решить острые проблемы.
Именно при нем Иран присоединился к Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), вступил в БРИКС и заключил соглашение о полноформатной зоне свободной торговли с Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС).
Чего стоит ожидать от нового президента на внешнеполитическом треке?
Надо понимать, что Масуд Пезешкиан сторонник сбалансированной и многовекторной внешней политики.
Однако Западу свойственно требовать от стран, желающих улучшить с ним отношения, определенных уступок. Поэтому все же можно ожидать, что развитие отношений Ирана с нашей страной и со странами Евразии замедлится, во всяком случае в начале правления президента.
Если же в США на президентских выборах победят республиканцы, то новый президент просто не сможет улучшить с ними отношения.
Так что Масуду Пезешкиану в этом случае придется и дальше активно развивать отношения с Россией и Китаем, чтобы уменьшить негативное влияние очередных санкций.
А уже известно, какой позиции новый президент придерживается в отношении России?
Да, он уже заявлял, что готов конструктивно развивать отношения с Россией. Это проявляется, в частности, в том, что он включил в свою команду Мехди Санаи — бывшего посла Ирана в России (он находился в Москве в 2013-2019 годах). Это человек, хорошо знакомый с Россией.
При этом в последнее время все чаще говорят о заключении договора о всеобъемлющем сотрудничестве Ирана и России. Но возникли какие-то заминки. В чем они заключаются?
В июне директор второго департамента Азии Министерства иностранных дел России Замир Кабулов сообщил, что подписание договора приостановлено из-за технических проблем со стороны Ирана. Стороны выразили намерение составить такой договор еще в начале 2022 года, но начало специальной военной операции, а затем война в Израиле существенно изменили обстановку в мире и, возможно, привели к замедлению темпов подготовки договора.
К настоящему времени удалось согласовать основной текст, но нужно еще уточнить детали. Окончательное его подписание будет зависеть от наличия политической воли, которая, как я думаю, присутствует у обеих сторон.
Помимо этого, из-за сложного устройства политической системы Ирана согласование договора внутри самой иранской элиты должно пройти много этапов, что тоже замедляет его подготовку, особенно после трагедии в мае, унесшей жизнь президента Эбрахима Раиси.
А существуют ли противоречия относительно самого текста договора?
В Иране в такого рода документах обычно делают упор на религиозно окрашенные фразы. Россия всегда до этого подписывала двусторонние договоры, носящие светский характер.
А каково мнение нового президента по поводу договора?
Мне не известны его конкретные высказывания по поводу договора, но с учетом его желания сблизиться с Западом, вполне возможно, что подписание будет отложено еще на определенное время.
Это не значит, конечно, что Масуд Пезешкиан будет слушаться западных лидеров в вопросах отношений с Россией.
А что договор реально может принести Ирану и России?
Договор может закрепить уже существующие достижения в российско-иранских отношениях, а также задать новые перспективные направления их развития в будущем. К примеру, он может способствовать дальнейшему росту взаимного товарооборота, инвестиций, туризма, культурных связей.
А как сами иранцы относятся к сотрудничеству с Россией? Какой образ России сформировался в Иране в последние годы?
В Иране общество очень серьезно расколото на несколько частей. Одна часть — консервативная, преданная исламскому учению и лояльная исламскому режиму. Они позитивно относятся к России, считают ее сильной и развитой страной, с пониманием относятся к СВО и надеются, что у России получится установить многополярный мир, где больше не будет западной гегемонии.
Правда, в последнее время это постепенно забывается и сглаживается.
Другая же часть общества нейтральна и особенно не интересуется вопросами внешней политики.
Но существует еще третья часть — это либералы и монархисты, которые в значительной части стали атеистами или симпатизируют зороастризму и доисламским традициям Ирана. Они не приемлют исламский режим и сам ислам, считая его навязанным арабами, и с презрением относятся к арабам.
Во многом они прозападно и антироссийски настроены. Эти люди находятся под негативным влиянием западных (или прозападных ираноязычных) СМИ, которые подают информацию о современной России в негативном ключе. У них много негативных стереотипов о России, а в качестве союзников они хотят видеть НАТО, США и Израиль (при этом им абсолютно безразличны страдания палестинцев).
А как, кстати, итог выборов президента в Иране может повлиять на конфликт в секторе Газа?
Можно ожидать, что Масуд Пезешкиан будет осуждать атаки Израиля на Газу, как делают все ведущие иранские политики, но выступит с менее резкими заявлениями, чем покойный президент Эбрахим Раиси.