«Киевская Русь — это условный термин» Прошлое России не раз переписывалось. Откуда на самом деле идет история страны?

Где жили предки славян и почему в нашем языке много германских заимствований? Какую роль выходцы из Скандинавии сыграли в создании Древнерусского государства и где было его историческое ядро? Когда и почему произошел разлад в отношениях православной Руси с католическим Западом? Как после монгольского нашествия переезд киевского митрополита во Владимир, а потом в Москву, изменил историю Руси? О важных, но малоизвестных событиях далекого прошлого нашей страны «Ленте.ру» рассказал доктор исторических наук, профессор, заместитель директора Института российской истории РАН Антон Горский.

Происхождение славян

«Лента.ру»: Известно ли сейчас достоверно, где именно находилась прародина славян?

Антон Горский: Споры на этот счет до сих пор продолжаются, и какой-то прогресс в этом вопросе может быть теперь связан лишь с пополнением фонда археологических находок. В последнее время многие археологи склоняются к версии о связи праславян с зарубинецкой археологической культурой, ареалом которой была территория приблизительно между Западным Бугом и Днепром.

Но существуют и другие точки зрения. Например, некоторые связывают прародину славян с ареалом пшеворской культуры (это территория современной Польши) и частично черняховской.

Какое отношение к этногенезу славян имели анты и венеды, упоминаемые в античных источниках?

Тут разная ситуация. Термин «венеды» упоминается с I века до нашей эры, а в раннее Средневековье он часто применялся к западным славянам. Отсюда и возникла гипотеза, что венедами в античную эпоху называли праславян (под именем «славяне» они вышли на историческую арену в VI веке). Но нельзя уверенно сказать, что все сведения о венедах относились именно к праславянам, потому что такой этноним мог относиться и к другим народам. Поэтому в этом вопросе по сей день нет полной ясности.

Что касается антов, то они упоминаются в исторических источниках в VI — начале VII века. С ними определенности больше — сейчас принято считать, что антами назывались носители пеньковской археологической культуры, которая вместе с пражско-корчакской культурой соотносится со славянами. Хотя существуют точки зрения, что в состав антов могли частично входить группы населения иного этнического происхождения (например, ираноязычного).

Вот о них и следующий вопрос. Участвовали ли в этногенезе славян готы и скифы, проживавшие в Северном Причерноморье в начале I тысячелетия? Ведь в праславянском языке очень много лексических заимствований от этих народов.

В указываемый вами период времени правильнее говорить не о скифах, а об ираноязычных народах, поскольку к началу нашей эры скифов в степях Северного Причерноморья сменили сарматы. Конечно, это население, которое сохранялось в регионе вплоть до раннего Средневековья, активно общалось с праславянами.

Что касается готов, то они мигрировали в Северное Причерноморье с берегов Балтийского моря в начале нашей эры и тоже имели обширные контакты с предками славян. Как вы правильно сказали, об этом свидетельствуют многочисленные германские лексические заимствования в праславянском языке, которые с высокой степенью вероятности появились благодаря соседству с готами.

Как вы относитесь к версии о происхождении ильменских словен от славянского населения южного побережья Балтики?

Благодаря новым данным лингвистики, и прежде всего изучению языка новгородских берестяных грамот, фонд которых сейчас ежегодно пополняется, а также новейшим археологическим находкам современные исследователи пришли к следующему выводу. Скорее всего, славяне появились в Приильменье в VII веке, а в этногенезе ильменских словен участвовали два крупных славянских компонента: южный (из Среднего Поднепровья) и западный (с южного побережья Балтики). В пользу этого свидетельствует сходство новгородского диалекта древнерусского языка с западнославянскими языками. Но как и когда происходил этот процесс, пока не очень ясно.

Есть версия, что ильменский Новгород построен выходцами из ободритского Старграда, а сходство названий поморов Белого моря и южнобалтийских поморян тоже неслучайно.

Про связь ильменского Новгорода и ободритского Старграда действительно существует гипотеза. Она вполне допустима, но пока не удалось найти ей убедительного подтверждения. Этому смогут поспособствовать только новые археологические открытия.

Что касается сходства этнонимов «поморы» и «поморяне», то в обоих случаях их происхождение обусловлено проживанием на морском побережье. Поэтому между ними никакой связи нет, тем более что название «поморы» появилось гораздо позже раннего Средневековья, когда на южное побережье Белого моря пришло русское население (в основном выходцы из Новгородской земли).

Почему сведения из «Повести временных лет» о наименованиях и местах обитания двенадцати восточнославянских племен, населявших Русскую равнину до призвания Рюрика, не совпадают с современными археологическими данными?

Было бы неверным определять эти восточнославянские общности (точное их число доподлинно неизвестно) как племена. Они так не назывались ни в одном источнике, да и с точки зрения современных научных знаний эти общности представляли собой не племена, а политические образования более высокого уровня этнополитического развития. Сейчас в исторической науке подобные протогосударственные образования принято именовать вождествами, а в Византии их называли «славиниями».

На самом деле распад племенной структуры у славян (если она у них вообще существовала) произошел не в процессе формирования государств, а гораздо раньше. Это случилось в VI-VIII веках, когда славяне вслед за германцами и другими этносами приняли участие в Великом переселении народов. Названия большинства славянских протогосударственных общностей возникли только после их расселения на новых территориях. Неслучайно многие из этих наименований восходят к ареалу их нового обитания.

Что касается соотношения археологических данных с другими историческими источниками, то ареал археологической культуры не всегда совпадает с границами территориально-политических образований. Но и случаев, когда это сходство очевидно, тоже немало. Например, в ареале лука-райковецкой культуры (от Западного Буга до Среднего Поднепровья) в VIII-IX веках формировались восточнославянские общности волынян, древлян, дреговичей и полян. Одновременно с ними в ареале роменской культуры (от левобережья Днепра до Сейма и верховий Оки) складывалась общность северян.

Время существования этих восточнославянских вождеств-славиний, о которых упоминает «Повесть временных лет», по историческим меркам было не очень большим, так как уже в конце X века все они вошли в состав Древнерусского государства. Схожим образом на основе таких территориально-политических общностей формировались государства как у западных, так и южных славян. Да и у германских народов, которые раньше поучаствовали в Великом переселении народов, происходили аналогичные социально-политические процессы.

Группировка Рюрика

Какова была роль норманнов в генезисе древнерусской государственности?

Это отдельная большая тема, которую в нашей беседе сложно осветить кратко. Начну с того, что распространенное представление о единой дискуссии по так называемому норманнскому вопросу, которая якобы идет с XVIII века, со времен Ломоносова и Миллера, совершенно ошибочно.

1 / 2

Железная гривна с подвесками в виде молоточков скандинавского бога Тора (мьёльниров) конца IX — начала X веков из кургана в Гнёздово (Смоленская область), найденная во время раскопок в 1874 году

Фото: Nina Persson / Historiska museet / SHM

2 / 2

Бронзовый ключ середины VIII века для подтягивания колков на струнном музыкальном инструменте в форме поющего скандинавского бога Одина. Найден Евгением Рябининым в 1975 году в составе клада из кузнечно-ювелирных инструментов на территории Земляного городища Старой Ладоги

Фото: Viking Rune / Flickr

На самом деле в XVIII-XIX веках русские ученые спорили о том, были ли летописные варяги норманнами или принадлежали к иным этническим общностям. В XX столетии, особенно в советское время, предметом научной полемики стал другой вопрос — создали ли варяги Древнерусское государство или оно сформировалось благодаря социально-экономическому и политическому развитию местного славянского населения.

Однако, в отличие от дореволюционных исследователей, большинство советских историков роль норманнов в создании Древнерусского государства считали несущественной. По этому вопросу до сих пор идут дискуссии среди специалистов.

А как вы считаете?

Правящая династия и значительная часть знати (дружины) Древнерусского государства, несомненно, имели скандинавское происхождение. Но при этом нельзя утверждать, что норманнский фактор как-то ускорил на Руси процесс государственного строительства. Во-первых, скандинавы в то время находились на таком же уровне социально-политического развития, что и славяне, и первые государства у них тоже возникли в IX-X веках. Во-вторых, Древнерусское государство формировалось одновременно с Польшей и Чехией, где никакого обширного присутствия норманнов не наблюдалось, и везде это происходило схожим образом.

И там, и там основой государственной территории становилась одна из общностей (на Руси — днепровские поляне, в Польше — гнезненские поляне, в Великой Моравии — мораване, в Чехии — чехи), а соседние этнополитические группировки постепенно вовлекались в зависимость от этого ядра. Во всех этих странах главной государствообразующей силой становилась княжеская дружина.

Но почему у западных и южных славян в раннее Средневековье сложилось несколько государств, а у восточных — только одно?

Вот именно тут норманнский фактор на Руси и сыграл свою решающую роль. Скорее всего, формирование на восточнославянской территории одного государства, в отличие от западных и южных славян (где их было несколько), в значительной степени оказалось связанным с наличием сильного политического ядра — дружины первых русских князей, сначала имевшей преимущественно норманнское происхождение.

Эта дружина обеспечивала ранним русским князьям значительное военное превосходство над правителями других восточнославянских общностей. Если бы не этот фактор, то, вероятно, у восточных славян к Х веку сформировалось бы как минимум два государственных образования — у полян со столицей в Киеве и у ильменских словен со столицей в Новгороде, а может быть, даже и больше.

Какое значение в этом процессе играл знаменитый торговый путь «из варяг в греки»?

Конечно, транзитные транспортные артерии того времени сыграли тут значительную роль. В IX веке преобладающее значение имел торговый путь из Балтики через Волхов по Волге к Хазарскому каганату и далее через Каспий в Арабский халифат. К X веку более актуальным стал путь «из варяг в греки» — из Балтики через Волхов и далее по Днепру, а затем через Черное море в Византию.

В дальнейшем территория Древнерусского государства постепенно наращивалась за счет восточнославянских общностей, расселившихся по разные стороны от этой оси.

Тут важно понимать, что в раннее Средневековье выходцы из Скандинавии постоянно присутствовали на Русской равнине. Но только одна из таких группировок, которую можно назвать группировкой Рюрика и его преемников, сыграла здесь важнейшую роль в процессе образования единого восточнославянского государства.

Норманны, проникавшие в Восточную Европу до Рюрика, пытались тут делать то же самое, что и в Западной Европе: контролировать участки торговых путей. А скандинавы, постоянно приходившие на Русскую равнину уже после Рюрика, в основном представляли собой наемную военную силу — дружинников на службе русских князей.

Но чем Рюрик и его друзья в Восточной Европе отличались от своих прочих коллег из Скандинавии?

Видимо, они принялись устанавливать продуманную и масштабную систему государственной власти в пределах контролируемых ими территорий. Если верна гипотеза, согласно которой нашего летописного Рюрика следует отождествлять с датским конунгом Рёриком Ютландским (хотя не все историки с ней соглашаются), то ничего удивительно в этом нет.

Рёрик Ютландский (или Фрисландский) был реальным историческим персонажем, хорошо знакомым с самой развитой в то время западноевропейской государственностью — франкской. Он около сорока лет пребывал на территории Франкской империи, служа Каролингам. Поэтому Рёрик вместе со своим окружением (подавляющая часть которого происходила уже не из Дании, а из Франкского государства), в отличие от большинства других викингов того времени, наверняка обладал навыками государственного управления.

«Повесть временных лет» предлагает нам отсчитывать образование Древнерусского государства либо от 862 года, когда Рюрика пригласили на княжение в Новгород, либо от 882 года, когда его преемник Олег захватил Киев. На самом деле обе эти даты условны, а процесс формирования единого восточнославянского государства после всех этих событий происходил еще долго — вплоть до конца X столетия.

Новгород, Киев и Полоцк

Вы упомянули про меридианную ось Новгород — Киев, на которую постепенно наращивалась государственная ткань Руси. Какой из этих городов, по вашему мнению, следует считать ядром Древнерусского государства?

Смотря какое время мы имеем в виду. Если говорить о происхождении правящей династии на Руси, то первоначально, во второй половине IX века, ее представители сидели в Новгороде (точнее, в Рюриковом городище). Но с конца IX столетия, когда Олег завоевал Киев, именно этот город стал общерусским государствообразующим центром, вокруг которого со временем сложилась единая политическая система всех восточнославянских (и не только) общностей. Конечно, помимо полянского Киева и словенского Новгорода, в то время в Восточной Европе существовали и другие территории, где шли процессы государствообразования: Волынь, земли северян, полоцких кривичей. Например, в Полоцке во второй половине X века обосновался влиятельный варяжский князь Рогволод, не относящийся к роду Рюриковичей.

Это же его будущий креститель Руси киевский князь Владимир Святославич после взятия Полоцка убил вместе с женой и сыновьями, а перед этим на их глазах изнасиловал дочь Рогнеду, которую потом взял в жены?

Да, согласно летописным рассказам. Но и после захвата города Владимиром Святославичем в конце 70-х годов X века Полоцк приобрел определенную обособленность от остальной Руси. Там на протяжении всего домонгольского периода (с небольшим перерывом в 1129-1132 годах) правили потомки Изяслава, сына Владимира и Рогнеды.

Это правда, что в Киевской Руси на самом деле никаких княжеств не существовало, а термин «великое княжество» был позаимствован Московской Русью у Литовско-Русского государства в конце XV века?

Да, верно. В Древней Руси (как и понятие «Киевская Русь», это искусственный и условный термин, введенный в научный оборот историками Нового времени) никаких княжеств не было, и это слово не использовалось. Тогда существовало другое понятие, образованное от слова «князь»: княжение. Оно поначалу обозначало не территорию, подвластную тому или иному князю, а саму княжескую власть, или княжеский стол.

Древнерусское государство именовалось Русской землей, или просто Русью. В XI — начале XII века землями на Руси называли только независимые государства: Греческая земля (Византия), Лядская земля (Польша), Болгарская земля (Дунайская Болгария), Угорская земля (Венгрия). А составные части Русской земли с центром в городе, где имелся княжеский стол, именовались волостями. Ими управляли князья из династии Рюриковичей, которые были наместниками киевского князя — верховного правителя Руси. Причем волости назывались не по городам, а по именам правивших там князей.

В XII веке Русская земля фактически распалась на самостоятельные государства, неподконтрольные киевскому князю, хотя его авторитет и формальное главенство над другими князьями еще долго признавались. В дореволюционной историографии эту эпоху называли удельным периодом, а в советской — периодом феодальной раздробленности. На самом деле оба этих термина условны, как условна и дата распада единого Древнерусского государства. Большинство историков сходятся во мнении, что окончательно это произошло после смерти в 1132 году киевского князя Мстислава Владимировича, сына Владимира Мономаха.

Отныне словом «земля» именовалась не только Русь в целом, но и ее составные части (бывшие волости), а волостями стали называть части территорий земель, находившиеся во владении того или иного князя. В XII веке на территории Руси из прежних волостей выделились двенадцать земель — Киевская, Галицкая, Переяславская, Волынская, Черниговская, Полоцкая, Пинская, Смоленская, Суздальская (иногда ее называли Ростовской, так как именно Ростов изначально был стольным городом), Муромская, Новгородская и Рязанская.

Во всех землях, кроме Киевской и Новгородской, закрепились различные ветви княжеского рода Рюриковичей. Поэтому ни Владимиро-Суздальское, ни Галицко-Волынское княжества (на самом деле Волынская земля объединилась с Галицкой только к середине XIII века), как часто пишут в школьных учебниках и даже научных статьях, в исторической реальности не существовали.

Термин «великое княжество» (точнее, «великое князьство») действительно впервые появился в конце XIV века в западнорусских землях, находившихся к тому времени под властью Литовско-Русского государства. В Московской Руси это понятие впервые употребили в конце XV века в договоре с Великим княжеством Литовским и Русским, где так назывались Тверь, Новгород и Псков, хотя эти территории к тому времени уже находились под властью московского князя.

Однако в Северо-Восточной Руси еще с середины XIV столетия существовало понятие «великое княжение», означавшее территорию, подвластную великому князю Владимирскому — формальному «князю всея Руси». Потом на основе этого великого княжения шел процесс объединения северо-восточных и северо-западных русских земель под властью московских князей. После завоевания Константинополя турками в 1453 году, когда Русское государство со столицей в Москве сочло себя наследником погибшей Византийской империи, стала чаще использоваться греческая форма слова «Русь» — Россия и, соответственно, Российское государство.

Несколько лет назад мне довелось присутствовать на публичной лекции историка Александра Назаренко, к сожалению, недавно ушедшего из жизни. Он полагал, что «настоящее культурно-цивилизационное размежевание католического Запада и православного Востока» случилось после 1204 года, когда европейские крестоносцы захватили и разграбили Константинополь, осквернив при этом храм Святой Софии. Вы разделяете это мнение?

Да, XIII век в этом плане был решающим. Об этом, например, есть замечательная работа моего старшего коллеги Бориса Николаевича Флори.

Действительно, до падения в 1204 году Константинополя, центра мирового православия, на Руси не существовало общепринятой традиции противопоставлять себя католической Европе, хотя религиозный раскол случился еще в 1054 году. Отчуждение от латинского Запада усилилось в середине XIII века в связи с экспансией орденов крестоносцев на северо-западных рубежах Руси.

Но разве противостояние Северо-Западной Руси с Ливонским орденом в то время не сводилось к локальным пограничным стычкам? Тем более что в Новгороде и Пскове были влиятельные проливонские партии.

В Новгороде никакой проливонской партии быть не могло, в отличие от Пскова, который тяготился зависимостью от него и в 1240-1242 годах находился под контролем ливонских крестоносцев. Я бы не стал называть эти конфликты локальными. Все-таки Новгородская земля, а потом и выделившаяся из нее Псковская земля, наряду с Полоцкой землей, тоже испытавшей натиск немецких крестоносцев, были важными регионами Руси.

Отношения между Северо-Западной Русью и Ливонским орденом всегда носили сложный и многоплановый характер. Военные конфликты со взаимными грабежами сменялись временами мира и даже союзничества, между русскими и прибалтийскими немцами постоянно велась активная взаимовыгодная торговля. Впрочем, этот сюжет достоин отдельного разговора.

От Руси днепровской к Руси верхневолжской

В своей книге «Русское Средневековье» вы отмечаете, что в домонгольской Руси, хоть и с некоторым отставанием, шли такие же социально-политические процессы, что и в остальной Европе. Означает ли это, что распад единого Древнерусского государства в 1132 году после смерти киевского князя Мстислава Владимировича, внука последнего англосаксонского короля Гарольда, был неизбежен?

Это действительно был закономерный этап в политической эволюции Руси и логическое следствие социально-экономического и политического развития ее регионов. Схожий путь в то время проходили многие другие европейские государства. Специфика так называемого удельного периода (периода феодальной раздробленности) на Руси состояла в том, что здесь важную роль играл династический фактор, то есть формирование ветвей княжеского рода Рюриковичей. Большинством русских земель правили его прямые потомки.

Как на самом деле происходила славянская колонизация междуречья Волги и Оки? Василий Ключевский писал, что основной поток переселенцев шел в XII-XIII веках из южнорусских земель, когда «Русь днепровская сменяется Русью верхневолжской», но так ли это? Если не ошибаюсь, первые волны славянских миграций в этот регион начались гораздо раньше и осуществлялись с запада и северо-запада.

Первоначально территорию будущей Суздальской земли населяли финно-угорские народы: меря, весь, мурома. Славянское расселение с постепенной ассимиляцией местного финно-угорского населения в этом регионе началось в X-XI веках. Судя по археологическим данным, этот процесс действительно сначала шел с северо-запада (с территории ильменских словен) и с запада (с территории кривичей).

Иногда в литературе можно встретить ошибочное утверждение, что Суздальская земля — это край вятичей. На самом деле вятичи жили на средней и верхней Оке (на территории будущих Черниговской и Рязанской земель), и в Суздальской земле они обитали только на юго-западной окраине, вдоль реки Москвы.

Сейчас идут любопытные раскопки в Суздальском Ополье. Они показали, что еще тысячу лет назад там были дремучие леса, которые затем распахали славянские переселенцы.

Славянское освоение междуречья Волги и Оки завершилось в основном в XII — первой половине XIII столетия. Тогда же в этом краю появились переселенцы из Южной Руси. Но в это время массового оттока населения со Среднего Поднепровья, из Киевской земли, на север из-за участившихся половецких набегов, как об этом писал Ключевский, на самом деле не было.

Только после монгольского нашествия в середине XIII века в Суздальскую землю началась большая миграция из Южной Руси с ее последующим запустением. Хотя масштаб этого запустения после разорения Киева монголами в 1240 году историографией был несколько преувеличен. Тем не менее из письменных источников известны факты перемещения из Южной Руси на север многих представителей знати.

Почему после монгольского нашествия и установления над Северо-Восточной Русью ордынского владычества именно Суздальская земля из всех прочих осколков Киевской Руси стала самым сильным и влиятельным политическим образованием, из которого потом выросла современная Россия?

Долгое время в историографии считалось, что Суздальская земля уже в XII веке, после взятия и разорения Киева в 1169 году войском князя владимирского Андрея Боголюбского и его союзников, стала политическим центром всей Руси.

Но такое представление не имеет никакого отношения к исторической реальности и восходит к московской литературе XVI столетия. Не подтверждает это и тщательный анализ археологических данных и письменных источников.

На самом деле в домонгольской Руси Суздальская земля была одним из четырех наиболее сильных и влиятельных территориально-политических образований наряду с Черниговской, Смоленской и Волынской землями. Правящие ими князья боролись за контроль над Новгородом, где до середины XIII столетия ведущую роль играло местное боярство, и особенно над Киевом — главным столом на Руси. В начале XIII века между ними развернулась борьба еще и за Галич, где пресеклась местная ветвь княжеского рода Рюриковичей.

Но возвышение Суздальской земли произошло только в ордынскую эпоху, что было вызвано сочетанием нескольких причин.

«Стареи всем князем в Русском языце»

Каких?

Во-первых, в 1243 году ордынский хан Батый признал Ярослава Всеволодича, великого князя Владимирского, «стареи всем князем в Русском языце» (то есть главным князем на Руси) и передал ему власть над Киевом. Такое решение можно объяснить тремя мотивами. Монголы чтили родовое старейшинство, а именно Ярослав Всеволодич был старшим в роду Рюриковичей. Возможно, свою роль сыграло и ожесточенное сопротивление, оказанное монгольским завоевателям в Северо-Восточной Руси.

Ничего подобного не было в Южной Руси, в которой вплоть до Батыева нашествия продолжалась разорительная междоусобная война. Там сопротивление свелось лишь к обороне крупных городов, а сильнейшие южнорусские князья Михаил Всеволодич Черниговский и Даниил Романович Галицкий и вовсе накануне монгольского вторжения в их земли бежали в Венгрию.

Но был и еще один немаловажный фактор. Во время пребывания овдовевшего Ярослава Всеволодича в Орде в 1246 году ему был навязан брак с представительницей монгольской знати. И хотя вскоре после этого Ярослав умер, свойство с Джучидами наверняка существенно усилило политические позиции его потомков на Руси.

Во-вторых, князья Северо-Восточной Руси почти не участвовали в ожесточенной междоусобной войне в Южной Руси в 1228-1236 годах за обладание Киевом, серьезно ослабившей черниговских, волынских и смоленских князей. В-третьих, Суздальская земля в XIII веке была частью Руси, имевшей большой потенциал как для внутреннего хозяйственного освоения, так и для внешнего расширения в сторону Заволжья.

В-четвертых, к середине XIII века суздальские князья установили политический контроль над Новгородом, что оказалось более выгодным, чем борьба за разоренную монголами Южную Русь.

В-пятых, после монгольского нашествия началась экспансия молодого Литовского государства на соседние русские земли. В начале XIV века в его состав вошла Полоцкая земля, в середине XIV века — Волынская, Киевская, Переяславская и Черниговская земли, а в начале XV века — и Смоленская земля. Но Суздальская земля находилась далеко до Литвы, которая долгое время не могла ей угрожать. Первый поход великого князя Литовского Ольгерда на Москву случится только в 1368 году.

И, наконец, в шестых, возвышению Суздальской земли сильно поспособствовал переезд киевского митрополита во Владимир (в конце 1320-х годах его резиденцией станет Москва). Это случилось в 1299 году, когда во время междоусобной борьбы между ханами Тохтой и Ногаем Киев вновь подвергся ордынскому разорению. Пребывание предстоятеля русской церкви в Суздальской земле существенно увеличивало ее престиж и претензии на первенство среди всех русских земель.

Несостоявшиеся альтернативы

Почему другие сильные земли домонгольской Руси — Волынь, Чернигов и Смоленск — не смогли стать альтернативными центрами объединения всех русских территорий?

У всех имелись свои причины. Ослабление Черниговской земли было вызвано не только ордынскими разорением, но и предшествовавшей ему длительной борьбой за Киев и Галич, которую вел черниговский князь Михаил Всеволодич. Во время этой междоусобицы немалая часть черниговской знати переселялась в Киевскую и Галицкую земли, обескровливая тем самым собственную территорию.

Что касается Юго-Западной Руси, то в середине XIII века волынскому князю Даниилу Романовичу удалось объединить под своей властью Волынскую и Галицкую земли. В 1253 году, рассчитывая на помощь католической Европы в борьбе с Ордой, он принял от римского папы титул короля Руси. И хотя впоследствии Даниилу Романовичу пришлось признать зависимость от хана Берке, созданное им сильное и могущественное государство просуществовало еще почти столетие.

Его упадок в XIV столетии был вызван как пресечением местного княжеского рода, так и неблагоприятным международным положением, когда Галицко-Волынская Русь оказалась зажатой в тисках между четырьмя сильными и опасными соседями: Ордой, Польшей, Литвой и Венгрией. В результате в середине XIV века Галицкую землю захватило Польское королевство, а Волынь — Великое княжество Литовское и Русское.

Ослабление Смоленской земли, в отличие от Черниговской, мало было связано с ордынским фактором, поскольку сам Смоленск ни разу не был захвачен монголами. Но, как и Чернигов, Смоленск надорвал свои силы в южнорусских междоусобицах накануне Батыева нашествия. Свою роль сыграла страшная эпидемия, опустошившая стольный город в 1230-1232 годах, когда, согласно летописным свидетельствам, от болезни погибло 32 тысячи жителей Смоленска. В итоге во второй половине XIV века Смоленская земля оказалась ареной ожесточенной борьбы между Литвой и Москвой, которая с переменным успехом продолжилась и в последующие столетия.

После разорения Киева в 1299 году ордынский хан Тохта передал город во владение северским князьям из ветви Ольговичей. Почему с потерей Киева владимирские князья все равно продолжали считать себя главными на всей Руси?

Действительно, получив от Батыя в 1243 году ярлык на Киев, Ярослав Всеволодич остался во Владимире и не стал княжить в разоренном Киеве, отправив туда своим наместником боярина Дмитра Ейковича. После смерти Ярослава Всеволодича в 1246 году в Каракоруме (есть версия, что его там отравили) именно в монгольской столице решался вопрос о том, кто станет главным среди русских князей. В 1249 году новый ярлык был выдан сыну Ярослава Всеволодича, Александру Ярославичу Невскому, на «Киев и всю Русскую землю».

Но Александр Ярославич тоже не поехал княжить в Киев, предпочтя Новгород, где он княжил с 1236 года, и Владимир, где правил затем с 1252 года до своей смерти в 1263 году. Но и преемники Александра Невского на владимирском великокняжеском столе вплоть до конца XIII века тоже формально одновременно были киевскими князьями.

Что касается вашего вопроса, то потеря Киева никак не отразилась на статусе владимирских князей как «князей всея Руси» (поначалу это было лишь почетным определением, а не титулом), поскольку они обладали соответствующим ханским ярлыком. Конечно, этот статус считался номинальным, но потомки Александра Невского, правившие сначала во Владимире, а потом в Москве, никогда о нем не забывали.

И хотя в течение XIV столетия ордынские властители неоднократно передавали ярлык на великое княжение представителям других линий северо-восточной ветви рода Рюриковичей (переславским, тверским или суздальским князьям), в конце XIV века московскому князю Дмитрию Ивановичу Донскому в силу многих причин (в том числе из-за ослабления Орды) удалось окончательно закрепить великое княжение Владимирское (оно же — «всея Руси») за своим семейством. С этого времени можно говорить о формировании на территории Северо-Восточной Руси ядра нового единого государства — будущей России.