Сегодня крупные корпорации с головой уходят в исследования, чтобы оставаться на шаг впереди конкурентов. Оправданы ли усилия бизнеса, вступившего в гонку технологий? На какие условные категории можно разделить исследовательские проекты и в чем их прикладная ценность? Удастся ли человечеству, очарованному искусственным интеллектом, когда-либо получить ответ на вопрос, как работает интеллект естественный? Об этом на полях международной конференции «Путешествие в мир искусственного интеллекта» (AI Journey) в интервью «Ленте.ру» рассказал вице-президент, директор управления исследований и инноваций Сбербанка, заведующий кафедрой инженерной кибернетики НИТУ «МИСИС» Альберт Ефимов.
«Лента.ру»: Для чего бизнесу, крупным корпорациям нужны собственные исследования? И нужны ли компаниям свои R&D лаборатории?
Альберт Ефимов: Технологическая компания может получить конкурентные преимущества на рынке, например, за счет законодательных преференций, ценовой войны или большого маркетингового бюджета. Однако все эти способы быстро исчерпываются. И только разработка собственных технологий может дать долгосрочное конкурентное преимущество. В основе таких по-настоящему прорывных решений лежит серьезная наука.
Если вы посмотрите на ведущих бигтехов мира, то у них есть не только разработка новых продуктов, но и подразделения, которые ведут перспективные исследования. Следуя этому примеру, в Сбере созданы лаборатории во многих наших бизнес-блоках.
На каких исследовательских проектах сегодня фокусируется бизнес?
Наши исследователи работают по тем направлениям, где есть нерешенные задачи, и создают технологии или прототипы продуктов, которые пока никто не создал. Мы условно выделяем три типа инициатив. Инициативы первого типа имеют низкий уровень технологического и рыночного риска, то есть нам понятно, как создать технологию, что нужно делать, понятен заказчик, и ему понятна бизнес-модель. Это самые прикладные инициативы, мы называем их «синицами».
Второй тип инициатив — «журавли». В них уровень технологического риска очень высокий, но есть конкретный заказчик, который считает такое исследование перспективным, несмотря на высокую технологическую неопределенность. В этом случае нашим лабораториям предстоит найти решение и реализацию. Третий тип мы называем «фениксами». Это инициативы, у которых на текущий момент в компании нет заказчика, но он может появиться по мнению наших исследователей в будущем.
Прорывные решения и находки — дисрапты – могут быть в инициативах всех трех типов. Это уникальное сочетание и технологии, и сложившихся условий с бизнесом, обществом, привычками людей. Например, ChatGPT — это типичный дисрапт поисковой модели.
Фото: Евгений Разумный / Коммерсантъ
Как быстро из «журавля» технологии превращаются в «синицу»?
Продолжу пример с ChatGPT — разработавшая его компания OpenAI оставалась монополистом в этой сфере даже менее полугода. Сегодня практически каждая крупная технологическая компания мира или уже разработала свой ChatGPT, или знает, как его сделать. Более того, например, сервис Сбера GigaChat теперь уже по некоторым функциям опережает ChatGPT — генерирует картинки и музыку по запросу, не только создает, но и редактирует документы и так далее.
Как сегодня искусственный интеллект «драйвит» современную науку?
ИИ является важнейшим инструментом современной науки и опосредованно влияет на все ее области: начиная наблюдениями и заканчивая социальными институтами. ИИ можно назвать «микроскопом XXI века». Его роль в трансформации научного поиска сопоставима с ролью компьютеров и интернета для современных людей. По моему мнению, в 2024 году ИИ станет главным game changer для науки.
ИИ развивается не только в коммерческих компаниях, но и в университетах. Напомню, что Сбер выступает индустриальным партнером трех исследовательских центров ИИ: на базе Сколтеха, ВШЭ и МФТИ. И сейчас мы уже можем оценить нашу совместную работу. Это и серьезная наука — за два года подготовлено более 30 публикаций в научных журналах высокого уровня. И прикладная польза для бизнеса. Так, в этом году ведется 28 исследований по всем направлениям работы Сбера — финансы, риски, кибербезопасность, большие языковые модели и многое другое.
Из ярких примеров последних проектов: Сколтех для нас решил задачу по созданию более точных моделей прогнозирования климатических рисков. Это таяние вечной мерзлоты, наводнения, штормовой ветер, град. Теперь мы одни из первых в мире, кто начал экспериментировать и внедрять в практику комплексные ESG-модели, позволяющие не только прогнозировать чрезвычайные события в различных регионах, но и оценивать их влияние на положение наших корпоративных клиентов.
Фото: Анатолий Жданов / Коммерсантъ
Стали ли мы с развитием ИИ лучше понимать, как работает естественный интеллект?
Чтобы ответить на этот вопрос, нужно вернуться в 1956 год и вспомнить об американском ученом Джоне Маккарти, который является автором термина «искусственный интеллект». ИИ задумывался как отражение процессов, которые дают понимание, как работает наш с вами естественный интеллект. Это была попытка найти ответ на вопрос, как человек мыслит.
Однако в решении этой задачи мы хоть и продвинулись, но все еще далеки от разгадки тайны человеческого мышления и сознания. Сейчас искусственный интеллект — это инженерно-технологическая область, а не наука о моделировании естественного интеллекта. Изучением того, как работает человеческий разум, больше занимается когнитивистика. Но я думаю, что через несколько лет мы увидим конвергенцию этих направлений, и все же продвинемся в понимании устройства нашего мозга. Разгадка тайны нашего сознания всегда будет притягивать лучших исследователей.
Считается, что человек просто не успевает адаптироваться к скорости технологических изменений. Как вы считаете, нам нужно больше времени, чтобы осознать место ИИ и свое отношение к стремительным изменениям, которые вносят в нашу жизнь технологии?
Технологии — это феномен культуры. Иными словами, именно культура определяет то, как мы используем технологии. Культура, обычаи, привычки формируются значительно медленнее, чем технологии.
Бурное развитие технологий происходит последние 300 лет, и сейчас мы являемся свидетелями эволюции, даже соэволюции человека и технологий как вида homo sapiens и технологий, которые он создал. Мы иногда называем этот феномен homo augmenticus или «человек дополненный».
Фото: Анатолий Жданов / Коммерсантъ
В декабре станут известны имена лауреатов второго сезона Научной премии Сбера. Расскажите, что изменилось в этом году?
Важным изменением нового сезона премии стало правило, согласно которому научные открытия, за которые присуждается премия, должны быть сделаны за последние 10 лет. Мы подчеркиваем важность активной работы наших лауреатов: выход публикаций, наличие аспирантов и развитие его научной школы.
Сопредседателями комитета премии в этом году стали президент, председатель правления Сбербанка Герман Греф и ректор Сколковского института науки и технологий, академик РАН Александр Кулешов. А ученые советы, как и в прошлом году, возглавили академики РАН: Алексей Хохлов — в номинации «Физический мир», Ольга Донцова — в номинации «Науки о жизни». А в номинации «Цифровая вселенная» у нас новый председатель — академик РАН, директор Математического института имени Стеклова Дмитрий Трещев.
Для участия во втором сезоне ежегодной Научной премии Сбера номинированы 92 ученых. Наибольшее число — в номинации «Науки о жизни». Более 200 независимых экспертов были привлечены к оценке, каждую заявку оценило три эксперта. И уже скоро на торжественной церемонии мы огласим имена лауреатов 2023 года. И любой желающий может присоединиться к онлайн-трансляции этого события.
Почему Сбер обратил внимание на фундаментальную науку?
Мы учредили Научную премию Сбера в 2021 году, в Год науки и технологий в России, и это наш вклад в будущее страны. Потому что без фундаментальной нет будущего и прикладной науки, нет технологий и инноваций. Например, академик РАН Александр Семенович Холево стал в прошлом году лауреатом нашей премии за основополагающий вклад в квантовую информатику и работы, которые открывают путь к принципиально новым системам коммуникаций и вычислений.
Он совершил свои фундаментальные научные открытия 50 лет назад, однако свое продолжение они нашли сегодня, с развитием квантовых вычислений и коммуникаций. Более того, благодаря его открытиям были заложены векторы развития для целого ряда научных школ. Наша премия создает перспективу открытий. В целом роль Сбера сегодня — помочь научному сообществу расширять границы познания.