Аугусто Пиночет вошел в мировую историю как один из самых неоднозначных политиков ХХ века. Одни видели в нем жестокого диктатора, а другие — человека, который сделал Чили одной из самых сильных экономик Латинской Америки. Пиночет пришел к власти в результате военного переворота в сложное для страны время. Его предшественник — марксист Сальвадор Альенде — пытался построить в Чили социализм, но в результате неумелых реформ и злоупотребления властью превратил страну в жалкое подобие СССР и Кубы. Экономика трещала по швам, национализированные предприятия разваливались, инфляция била рекорды, а стремительно беднеющее население терроризировали вооруженные банды левых радикалов. Крутые времена потребовали от нового лидера крутых решений, и он их принимал. «Лента.ру» в рамках проекта «Эпоха лидеров» разбиралась, какой ценой Аугусто Пиночету удалось остановить развал страны, заложив фундамент чилийского экономического чуда, и почему соотечественники чтут наследие генерала, притом что многие считают его военным преступником.
В 2022 году в Чили прошел референдум по проекту новой конституции. В новом основном законе Чили становилась социальным государством с громоздким госаппаратом и большим перечнем социальных обязательств перед населением. Но большинство чилийцев не захотели таких изменений и предпочли оставить конституцию, разработанную и принятую в период правления Аугусто Пиночета — военного диктатора, обвиненного в репрессиях, жертвами которых стали тысячи людей.
Граждане посчитали, что новый проект конституции оторван от реальности и стремился создать идеально-недостижимую государственную систему. Но у многих чилийцев еще свежи были в памяти тяжелые последствия эксперимента по построению социализма в Чили в период правления Альенде. И большинство — 62 процента — предпочло оставить государственную систему, построенную Пиночетом, пусть не всегда справедливую, но зато стабильную.
Тернистый путь
Аугусто Хосе Рамон Пиночет Угарте родился 25 ноября 1915 года в Вальпараисо, крупном портовом городе, куда прибывали тысячи переселенцев из Старого Света. Родители будущего чилийского лидера были ревностными католиками. Его отец Аугусто Пиночет Вера, потомок мигранта из французской Бретани, с 14 лет работал клерком в торговой фирме, а после служил на чилийской таможне. Мать Авелина Угарте Мартинес была домохозяйкой, воспитывала шестерых детей и подрабатывала пианисткой.
Из-за плохого поведения и сложного характера Аугусто успел сменить несколько школ. Мальчик никогда не был силен в естественных науках и математике, но всегда получал хорошие оценки по гуманитарным предметам, музыке, литературе, французскому языку и искусству. Однако уже с ранних лет его мечтой была военная служба.
Я никогда не думал о том, чтобы изучать что-то кроме военного дела, к которому шел с детства. Человек поступает в военное училище лишь для того, чтобы служить Родине, а не ради вероятной войны. Люди ошибаются, когда думают, что мы, военные, любим только насилие и что мы легко поддаемся соблазну применить его
В 1930 году Пиночет решил поступать в военное пехотное училище Либертадор Бернардо О'Хиггинс. Из-за плохих оценок по физической подготовке первая попытка провалилась. Неудача не остановила Аугусто: он занялся боксом и плаванием, попутно подтягивая общеобразовательные дисциплины. Наконец в 1933 году, с третьего раза, он был принят в училище. Успешно окончив его, 29 декабря 1936 года Пиночет получил первое офицерское звание прапорщика. Некоторое время он занимался преподаванием и военной подготовкой курсантов, а в сентябре 1937 года был распределен на должность командира взвода в пехотную часть.
Но по-настоящему раскрыться на службе ему помогла женитьба в январе 1943 года. Избранницей 28-летнего капитана Пиночета стала Лусия Ириарт — дочь известного юриста и политика Освальдо Ириарта, который тогда занимал должность министра внутренних дел. На их пышной свадьбе присутствовал президент страны Хуан Антонио Риос и первая леди Марта Иде Перейра, друзья семьи невесты. Этот брак позволил Пиночету завести нужные знакомства в политической элите, и вскоре его приняли на учебу в Военную академию чилийского Генштаба. Окончив ее, Пиночет занимался преподаванием, работал на дипломатических и военных должностях и к 1969 году дослужился до звания бригадного генерала.
Пиночет с отличием окончил академию в 1951 году, затем, будучи в звании офицера Генштаба, стал преподавателем военного училища, попутно посещая в качестве студента занятия на кафедре права в Чилийском университете и в качестве доцента — в Военной академии по предметам геополитики и военной географии. С получением звания майора в 1953 году стал штатным преподавателем Военной академии. С 1954 по 1956 год был военным атташе Чили в США, затем до 1959 года оказывал консультативную помощь в создании Военной академии в Эквадоре.
Его успехи были достойно отмечены очередным воинским званием подполковника и должностью командира полка, но три года спустя Пиночет вернулся в Военную академию Генштаба, чтобы стать заместителем директора. Наконец в 1966 году Пиночет получил звание полковника, а в 1969 году — бригадного генерала.
Помимо полезных связей, столь быстрый карьерный рост был обусловлен еще и тем, что Пиночет на всех должностях сумел зарекомендовать себя как человек порядка и железной воли. Еще одной отличительной чертой генерала была его убежденность в том, что армия ни при каких условиях не должна вмешиваться в политику. Однако вскоре в Чили произошли события, которые заставили его пересмотреть свои убеждения.
Родина в опасности
4 сентября 1970 года в Чили прошли очередные президентские выборы. Победу одержал лидер левой коалиции «Народное единство» — марксист Сальвадор Альенде, который набрал 36,61 процента голосов — всего на 1,34 процента больше, чем его ближайший конкурент Хорхе Родригес, представитель правой Национальной партии. Второго тура законодательство не предполагало.
Считается, что решающий перевес голосов и победу Альенде обеспечила финансовая помощь СССР — 400 тысяч долларов, влитых в его предвыборную кампанию при участии агентуры КГБ
Даже если история с деньгами СССР была не более чем западной пропагандой, то и в этом случае приход Альенде к власти нельзя считать абсолютно легитимным. По чилийскому законодательству, если ни один из кандидатов не смог набрать 50 процентов голосов, то парламент выбирал президента из двух претендентов с наилучшими результатами. Возглавляемый Альенде блок левых социалистических партий «Народное единство» имел лишь 80 из 200 парламентских мандатов, но социалисты смогли договориться с христианскими демократами о поддержке их кандидата. Взамен они обещали сохранить свободу слова и рыночную экономику, не вводить цензуру и не создавать негосударственных военных формирований.
Избрание Альенде поначалу воспринималось как успешный консенсус левых и правоцентристов. Никто и не догадывался, что левые и не собирались выполнять свои обещания. Сразу после прихода к власти президент и его «Народное единство» начали проводить экономические и политические преобразования по советскому и кубинскому образцам, не обладая, впрочем, поддержкой большинства ни среди населения Чили, ни в парламенте. В первые месяцы радикальных реформ были национализированы 350 самых крупных частных компаний, включая все частные банки, крупные торговые фирмы, иностранные предприятия горнодобывающей отрасли и все природные ресурсы в стране.
За счет экспроприации и распределения бюджетных резервов, накопленных предыдущими правительствами, Альенде смог запустить несколько социальных программ, призванных повысить популярность его самого и его политического курса. Так он инициировал индексацию зарплат и пособий: с 1 января 1971 года зарплаты госслужащих и рабочих госсектора были повышены на 35 процентов, а тем, кто получал минимальную зарплату, она индексировалась сразу на 66 процентов. Было введено полностью бесплатное медицинское обслуживание, а каждый чилийский ребенок стал получать пол-литра молока в день.
Помимо этого, правительство социалистов нацелилось на поистине масштабный проект — социальное жилищное строительство. Для этого по договоренности с СССР Чили получила «безвозмездно» собственный завод железобетонных конструкций для сборки домов по типу советских хрущевок и инженеров, которые обучили местный персонал. Альенде, скорее всего, понимал, что у Чили нет средств на столь долгосрочные и масштабные социальные программы, но надеялся на то, что СССР поддержит движение Чили в социалистический лагерь и поможет не только советом, но и деньгами.
В 100 тысяч новых квартир заселились бы безработные жители трущоб, которые, по задумке Альенде, должны были наниматься в строительные компании в качестве рабочих, чтобы строить свои же дома
Но надежды на Москву не оправдались — Кремль не видел смысла в оказании полномасштабной помощи, которая к тому же могла усилить трения между СССР и США, считавшими Чили своей зоной влияния. Поэтому уже через год после начала социалистических преобразований резервы оскудели, и Альенде начал все чаще закрывать дыры в бюджете с помощью займов. При этом социалисты продолжили масштабные реформы, направленные на национализацию имущества.
Власти экспроприировали больше половины крупных чилийских латифундий и передали 76 тысячам крестьян около 9 миллионов гектаров земли, на которых сформировали подобие советских колхозов — Сельскохозяйственные общества аграрной революции (САРА). Их обязали продавать сельхозпродукцию государству по фиксированным ценам, что в итоге приводило к убыточности таких хозяйств, так как закупочные цены, как правило, были ниже рыночных, а иногда и ниже себестоимости продукции.
Результаты бездумных реформ не заставили себя долго ждать: после непродолжительного роста доходов населения, достигнутого главным образом за счет резервов бюджета, экспроприации и внешних займов, страну захлестнул тотальный дефицит
Стремительный переход от рыночной экономики к плановой показал ее полнейшую неэффективность в чилийских условиях. К тому же амбиции Альенде были ограничены парламентским большинством оппозиции, которая по возможности блокировала наиболее рискованные инициативы. Такой расклад сил не позволил левым действовать теми же радикальными методами, что и революционеры в других коммунистических странах, — беспрепятственно и бесконтрольно изымать собственность, перераспределять ее и расправляться с теми, кто противится этому.
Этот недостаток «революционной воли» по отношению к собственникам земли и предприятий было решено восполнить силами рабочего ополчения, сформированного сторонниками Альенде из Левого революционного движения (MIR).
Боевики MIR при поддержке кубинской разведки проходили военную подготовку в лагерях на юге Чили, а после прихода Альенде к власти начали делиться этим опытом с рабочим ополчением. Это были хорошо подготовленные боевые группы, которые с 1965 года готовились к вооруженной борьбе за власть, разочаровавшись в законных и ненасильственных методах. Со временем рабочее ополчение при поддержке боевиков-леворадикалов и экстремистов превратилось в обыкновенные банды, которые пользовались негласным позволением находящихся у власти социалистов заниматься банальными грабежами и рейдерством.
Вместо прежнего руководства национализированными предприятиями управляли рабочие комитеты. Неквалифицированный менеджмент и полное изымание выручки, включая средства на развитие предприятий, привели к их убыточности, сокращению производства, росту расходов на содержание и остановку части из них. Все это означало дополнительное финансовое бремя для правительства Альенде. К 1973 году расходы превысили доходы бюджета на 20 процентов, что вынудило власти вновь занимать и печатать деньги, еще больше разгоняя инфляцию и загоняя Чили в долговую яму.
Свою лепту в крах социалистической экономики внесли США, которые фактически остановили добычу меди в Чили, выбросив на рынок тонны дешевого металла из американских стратегических резервов. Это сделало производство чилийской меди экономически невыгодным, притом что именно медь приносила 70 процентов всех валютных доходов в казну. Стремительная инфляция в одночасье превратила накопления чилийцев в бесполезные бумажки. В Сантьяго, столице Чили, начались так называемые бунты пустых кастрюль, в ходе которых протестующие требовали возвращения к рыночной экономике.
Мы должны признать, что оказались неспособны создать соответствующее новым условиям руководство экономикой, нас захватил бюрократический смерч, у нас нет необходимых инструментов для изъятия прибылей буржуазии и что политика перераспределения доходов проводилась в отрыве от реальных возможностей экономики
В августе 1973 года парламент предъявил Альенде обвинение в авторитарных устремлениях уничтожить законодательную власть, в покушении на свободу слова и частную собственность, арестах и терроре населения с помощью рабочего ополчения. Вскормленные Альенде боевики требовали от него более активных действий «по борьбе с буржуазией», а потом и вовсе вышли из-под контроля, перейдя к партизанской борьбе: нападали на банки, магазины и полицейские участки, стремясь захватить деньги и оружие. Политический и экономический кризис грозил перерасти в гражданскую войну.
Ждать больше нельзя
К августу 1973 года в результате диверсий было уничтожено свыше 200 мостов, шоссейных и железных дорог, нефтепроводов, электроподстанций, ЛЭП и других объектов инфраструктуры. Общий ущерб от этих действий превысил треть годового бюджета Чили. Из-за диверсий и забастовок погибла половина собранного урожая фруктов и овощей, а фермеры убивали скот или перегоняли его в соседнюю Аргентину, спасаясь от насильственного изъятия имущества бандами Альенде, которые не собирались исполнять решения парламента и Конституционного суда, официально разрешивших экспроприацию лишь крупных латифундий.
голов скота забили чилийские фермеры, не желая отдавать свое имущество бандам рабочего ополчения
Терроризируя фермеров, экстремисты хотели продемонстрировать неспособность президента и правительства контролировать ситуацию в стране, чтобы склонить народ к полномасштабному восстанию. И действительно, вскоре за голодными бунтами последовало первое антиправительственное выступление, известное как «мятеж танкеток». 29 июня 1973 года группа военных из 2-го танкового полка при поддержке ультраправой террористической организации «Родина и свобода» совершила попытку военного переворота.
Мятежниками командовал подполковник Роберто Супер. 16 танков в сопровождении пехоты вошли в центр Сантьяго, окружив и захватив часть президентского дворца и здание Минобороны. Несмотря на то что значительная часть офицерского корпуса уже утратила доверие к властям, большинство военных не поддерживало идею насильственной смены власти и не перешло на сторону танкистов. Мятеж был подавлен практически без жертв. Решающую роль в этой операции сыграл Аугусто Пиночет, который к тому времени уже занял должность командующего сухопутными войсками. Успехи и лояльность Пиночета убедили Альенде доверить ему пост командующего вооруженными силами. Это стало его роковой ошибкой.
В ночь на 11 сентября 1973 года генерал Пиночет так и не смог заснуть от волнения. В семь утра он должен был отправиться в армейский полк связи в Пеньялолене на окраине чилийской столицы, чтобы возглавить полномасштабный военный переворот. На этот раз подразделения армии, авиации, флота и жандармерии действовали четко и скоординированно. Получив сигнал из штаба в 04:30, к 06:30 военные захватили все телецентры, радиостанции, АТС и ряд стратегических объектов, а к 07:00 — все государственные учреждения.
По радио мятежники объявили о создании военной хунты. К 14:00 президентский дворец был захвачен. Альенде понял всю тяжесть своего положения и покончил жизнь самоубийством — лояльные ему силы президентской гвардии не могли противостоять численно превосходящим армейским подразделениям. Пиночет рассчитывал, что установление новой власти в стране займет около пяти суток, но армия справилась с этой задачей всего за день. Вечером 11 сентября 1973 года был издан декрет, согласно которому парламент был распущен, левые партии запрещались, приостанавливалось действие конституции, вводился комендантский час и военное положение.
В состав хунты вошли командующий сухопутными силами генерал Аугусто Пиночет, командующий ВМС адмирал Хосе Торибио Мерино, командующий ВВС генерал Густаво Ли и исполняющий обязанности директора корпуса карабинеров (жандармерии) генерал Сесар Мендоса
Установив контроль над государственными структурами и стратегическими объектами инфраструктуры, Пиночет принялся наводить порядок привычными для военного методами — он считал, что страну надо срочно спасать самыми решительными действиями и у него нет времени на примирение вооруженных мятежников и поиск компромиссов с политическими противниками. Социалисты тем временем начали сопротивление хунте, которое в отсутствие парламентских и иных политических методов выражалось в агитации гражданского неповиновения и саботировании указаний военных властей. И хотя эти действия не были массовыми, они имели место на всех уровнях, начиная с госучреждений и заканчивая отдельными предприятиями, учебными заведениями и учреждениями культуры.
В понимании Пиночета эти действия буквально угрожали существованию Чили. Он опасался, что в условиях кризиса коммунистическая идеология при грамотной подаче и поддержке извне способна захватить умы граждан и ввергнуть страну в хаос гражданской войны. С первых дней правления генерал объявил о начале «внутренней войны» против врагов государства — коммунистов и их сторонников. В январе 1974 года Пиночет создал Национальный исполнительный секретариат по делам заключенных, а летом того же года — Управление национальной разведки (ДИНА), главной целью которого стал централизованный поиск, арест, а в некоторых случаях и ликвидация левых радикалов и активистов компартии, а также тех, кто сотрудничал с ними.
Это была самая трагичная страница в современной истории Чили. Пиночет стремился раз и навсегда избавить страну от «красной угрозы», и после установления власти хунты в тюрьмах и лагерях оказались свыше 40 тысяч человек — преимущественно сторонники «Народного единства». Самые влиятельные и опасные, по мнению военных, деятели сопротивления и вовсе были убиты в тюрьмах по приказу Пиночета. Более трех тысяч человек были казнены или пропали без вести. Приговоры приводили в действие офицеры спецподразделения чилийской армии, которое в народе получило название «Караван смерти».
13 офицеров и солдат, которые вошли в состав «Каравана смерти», с 30 сентября по 22 октября посетили практически все объекты на юге и севере Чили, где содержались боевики леворадикальных организаций, активисты «Народного единства», а также те, кто поддерживал их. По прибытии на место глава группы генерал Серхио Арельяно предъявлял свои полномочия и приказывал казнить названных им заключенных.
Нередко казнь проводили сами офицеры «Каравана смерти». Тела казненных хоронили в безымянных могилах или сбрасывали в море с вертолета. Позже специальная комиссия Национального суда Чили постановила, что в результате действий «каравана» были убиты 97 человек. Тела большинства из них не найдены до сих пор.
Лица, участвовавшие в этих жестоких убийствах, позднее были осуждены судом и сейчас находятся в заключении. Сам Арельяно в 2008 году был приговорен к шести годам лишения свободы, но в том же году был выпущен ввиду тяжелых возрастных заболеваний.
Подполковник в отставке Маркос Эррера Арасена, который разговаривал с Арельяно, когда «Караван» прибыл 18 октября 1973 года в Антофагасту, где он был военным прокурором 1-й армейской дивизии, дал суду такие показания: «Генерал Арельяно сообщил мне, что Пиночет хочет положить конец текущим судебным процессам [над коммунистами]… Другими словами, покончить с ними раз и навсегда».
Шоковая терапия по-чилийски
К апрелю 1975 года левые активисты и боевики из числа сторонников Альенде и «Народного единства» оказались в тюрьме или были казнены. После этого Пиночет полностью переключил внимание на экономику, которая нуждалась в срочном спасении — гиперинфляция и дефицит платежного баланса угрожали Чили полным дефолтом.
Генерал объявил, что для развития экономики стране нельзя возвращаться ни к методам Альенде, ни к опыту прежних правительств 1960-х годов, политика которых отчасти и стала предпосылкой к популистским социальным реформам Альенде, проводимым без оглядки на реальные возможности страны. Пиночет выбрал сценарий перехода от плановой экономики к свободному рынку и децентрализации экономической системы и делать это решил путем шоковой терапии, поскольку страна срочно нуждалась в восстановлении после долгих лет экономической анархии. При Министерстве финансов Чили была сформирована рабочая группа из 25 видных чилийских экономистов, многие из которых учились в Чикаго под руководством нобелевского лауреата профессора Милтона Фридмана и Арнольда Харбергера — основателей Чикагской экономической школы.
Главная идея Чикагской школы — экономическое процветание возможно лишь при саморегуляции свободного рынка, без вмешательства государства.
Согласно этой теории, базовой экономической единицей является «человек эгоистичный», который стремится максимизировать полезность и прибыль, действуя из рациональных побуждений, и поэтому предпринимательская инициатива является основным локомотивом экономических успехов.
Фактически Чили стала первой площадкой для масштабных экономических экспериментов по перестройке плановой социалистической экономики в свободную капиталистическую путем минимизации вмешательства государства в экономические отношения. Пиночет предоставил своей экспертной команде полную свободу действий, возложив на армию задачу по обеспечению политической стабильности в стране.
На первом этапе реформ правительство Чили смогло договориться с США и Парижским клубом о реструктуризации долгов, накопленных еще при Альенде (приблизительно два миллиарда долларов — одна треть ВВП Чили на 1975 год), наполовину сократило уровень госинвестиций и полностью прекратило субсидирование нерентабельных производств. Из-за этого обанкротилось 431 предприятие, что вызвало падение уровня промышленного производства на 25 процентов.
Работы лишились десятки тысяч чилийцев, но уже к 1981 году эти меры позволили снизить инфляцию с 350 до 30 процентов в год, ликвидировать дефицит бюджета и модернизировать государственный аппарат, что увеличило эффективность госуправления и позволило применять квалифицированные человеческие ресурсы в других областях экономики. Чтобы ускорить этот процесс, хунта с первых дней реформ вернула право частной собственности на любые движимые и недвижимые объекты и сделала его основой экономической модели Чили. В результате всех этих преобразований к концу 1981 года в стране наконец появились устойчивые темпы роста ВВП (в среднем по 6 процентов в год), что стало базисом для второго этапа восстановления — перестройки политической системы.
От хунты к демократии
Среди тех, кто изначально входил в состав правительственной и законодательной хунты, были люди, которые буквально с первых дней прихода Пиночета к власти критиковали его за недостаточные меры по борьбе с «раковой опухолью марксизма». Они были недовольны тем, что Пиночет отказался поддержать правых радикалов в армии и не согласился с их предложениями по дальнейшему государственному устройству, предполагающими создание фашистского и корпоративистского государства по примеру Италии времен Бенито Муссолини. Их неформальным лидером был глава ВВС Чили Густаво Ли, который курировал в хунте образование, работу судов, социальное обеспечение и здравоохранение.
В декабре 1974 года он выступил против назначения Пиночета на должность президента республики и его программы реализации экономической модели свободного рынка. Появление такой оппозиции, да еще и внутри хунты, сильно беспокоило Пиночета, и он начал постепенно избавляться от нелояльных соратников. Но в отличие от "внутренней войны" этот процесс не перешел в стадию репрессий. Даже в отношении генерала Ли, который в какой-то момент начал откровенно саботировать взаимодействие ВВС с другими родами войск, все ограничилось отставкой и заменой на более лояльного Пиночету генерала Фернандо Маттеи.
Несмотря на нетерпимость и даже жесткость генерала по отношению к своим противникам, Густаво Ли не пострадал. Он прожил долгую жизнь и умер от болезни в 1990-х годах
Исключением можно считать разве что генерала Оскара Бонилью. Он курировал министерство внутренних дел, но при этом считался главным либералом хунты и активно критиковал Пиночета за тактику "внутренней войны" со всеми ее перегибами. Позиция Бонильи вызывала недовольство Пиночета, и в июле 1974 года он был де-факто понижен в должности. Из МВД его перевели в министерство обороны, где он оказался на вторых ролях, так как главнокомандующим оставался Пиночет. Место Бонильи занял лояльный Пиночету генерал Бенавидес, а менее чем через год Бонилья погиб при крушении армейского вертолета. Причины той катастрофы так и не были установлены, что породило слухи о том, что генерал был устранен в результате спецоперации ДИНА.
Таким образом, в целях укрепления стабильности и консолидации политической власти Пиночет постепенно отстранил от принятия ключевых государственных решений всех прочих членов правительственной и законодательной хунты. В конце лета 1974 года был принят закон «О юридическом статусе правительственной хунты», в котором Пиночет провозглашался верховным носителем власти. Он был назначен президентом и наделен широкими полномочиями, в том числе правом единолично объявлять военное положение, одобрять или отменять любые законы, назначать и смещать судей.
В Чили по-прежнему оставался запрет на создание политических партий, но генерал не собирался сохранять политический вакуум. В 1981 году Пиночет вынес на референдум проект новой Конституции Чили. В ней закреплялись демократические и республиканские принципы построения государства и власти, включая свободные выборы, двухпалатный парламент и многопартийную систему. Граждане поддержали такой вариант основного закона, но его окончательное введение было отложено на восемь лет — до 1988 года.
На этот же срок было продлено правление Пиночета. Президент Чили считал, что ослабление режима до восстановления экономики и завершения всех реформ приведет к ренессансу коммунистических идей и гражданской войне, как это было при Альенде. В течение восьми лет он планировал подготовить транзит власти, однако вмешался мировой экономический кризис 1980-1982 годов. Отрицательные экономические показатели заставили власти откатить реформы и на время усилить государственное вмешательство в экономику. В частности, вновь национализировать промышленные предприятия, которые были приватизированы на первом этапе реформ, но не смогли в полной мере реализовать свой экспортный потенциал из-за мирового кризиса.
Граждане сочли замедление темпов экономического роста результатом недальновидной политики генерала, и в обществе зазвучали призывы к скорейшему и полному переходу к новой конституции. Но Пиночет отказался ускорять транзит власти, решив, что его преемники не смогут довести либеральные реформы до конца. Напряжение в общество росло. В июле 1986 года по стране прокатилась всеобщая забастовка. Десятки тысяч протестующих выходили на улицы чилийских городов с требованием снизить налоги, повысить зарплаты и вернуть выборы. И в том же году радикалы-коммунисты, прошедшие подготовку на Кубе и в СССР, совершили покушение на Пиночета.
Попытка оказалась неудачной: заряд гранатомета достиг цели, угодив в стекло машины президента, но не разорвался
Покушение стало поводом для введения в стране военного положения и очередной волны репрессий против коммунистического подполья. Впрочем, Пиночет попытался смягчить эффект от закручивания гаек, разрешив вернуться в страну бывшим депутатам и сенаторам, руководителям некоторых левых партий и профсоюзов, ранее называвшимся государственными преступниками, а также объявил ряд мер по поддержке крестьян и государственных служащих с помощью специальных надбавок и пособий.
В 1988 году, когда пришло время окончательного вступления в силу новой конституции и проведения выборов, Пиночет посчитал, что ситуация в стране недостаточно стабильна, и вынес на всенародное голосование вопрос о продлении своих президентских полномочий еще на восемь лет. Однако чилийцы были слишком напуганы возвращением репрессий и возможным продлением правления хунты. В ходе голосования 5 октября 55 процентов граждан высказались за окончание правления военной хунты и возвращение демократического режима. Пиночет оценил итоги голосования как «ошибку чилийцев», однако заявил, что уважает волю избирателей и признает результаты голосования.
Через год, в декабре 1989 года, в стране прошли президентские выборы, на которых победил христианский демократ Патрисио Эйлвин. В марте 1990 года Пиночет передал власть демократически избранному президенту, но остался главнокомандующим вооруженными силами, сохранив влияние на политическую жизнь страны вплоть до своей отставки 10 марта 1998 года.
Согласно принятой в 1980 году конституции, после отставки Пиночет стал пожизненным сенатором верхней палаты парламента и обрел парламентскую неприкосновенность
Однако никакие экономические успехи не могли заставить чилийцев забыть о массовых репрессиях, устроенных хунтой. Авторитета Пиночета хватило, чтобы новое правительство приняло закон о реабилитации всех военных, которых обвиняли в нарушении прав человека. Но депутатский иммунитет не мог защитить его от уголовного преследования: сначала в Испании и Эквадоре против него были возбуждены уголовные дела, а после за него взялось и чилийское правосудие.
В августе 2000 года Верховный суд Чили лишил его сенаторской неприкосновенности, после чего против него было возбуждено дело. Однако в июле 2001 года суд постановил прекратить уголовное преследование по причине прогрессирующей деменции подсудимого. Аналогичные судебные процессы начинались еще несколько раз с 2004 по 2006 год, но каждый раз суд принимал во внимание ментальное состояние подсудимого и отказывался вынести приговор.
было в уголовном деле против Пиночета: нарушение прав человека, в том числе убийства, похищения, коррупция и торговля оружием
3 декабря 2006 года Пиночет перенес тяжелый инфаркт и умер неделю спустя, 10 декабря, в госпитале Сантьяго. Его тело было кремировано, а прах захоронили с воинскими почестями. По настоянию близких церемония прошла в узком семейном кругу, место захоронения Пиночета осталось в тайне.
Наследие Пиночета
У чилийцев до сих пор нет однозначного ответа, кем был Аугусто Пиночет — диктатором или спасителем. Пиночет хорошо изучил стратегию и тактику коммунистических диктатур и смог бороться с ними их собственными методами: ограничением гражданских свобод и репрессиями против идеологических противников. Он ответственен за тысячи смертей, но в то же время репрессии спасли страну от хаоса гражданской войны. Реформы правительства Пиночета позволили Чили стать одной из самых развитых и стабильных экономик Латинской Америки.
Даже после ухода Пиночета с поста руководителя государства новое демократическое правительство не отклонялось от выбранного им экономического курса, признавая его правильность. По мнению главного редактора журнала «Россия в международной политике», политолога Федора Лукьянова, прививка экономически ответственной политики Пиночета спасла чилийскую государственность, едва не добитую социалистическим экспериментом правительства Сальвадора Альенде.
С 1990 года, когда Пиночет покинул пост, и до конца 2000-х страной управляли левые, то есть политические оппоненты диктатора и единомышленники свергнутого им Альенде. Но Чили до сих пор остается экономически устойчивым и эффективно работающим государством. Трансформации, которые осуществлялись при демократических правительствах, не разрушили здоровой основы, заложенной при Пиночете
Чили не единственный пример перехода от плановой социалистической экономики к свободному рынку и демократизации политической системы. Такой опыт имели Россия, Чехия, Словакия, Польша и ряд других стран соцлагеря, и даже ФРГ в период воссоединения с ГДР. Каждый раз такой переход, особенно на первых этапах, требовал от новых лидеров решительных и порой жестких мер в экономической и политической сфере, будь то массовая приватизация или запрет оппозиционных партий.
Опыт показывает, что одним из главных условий успешного перехода становится решительное и порой жесткое руководство. Только строгий контроль со стороны властей за всеми экономическими и социальными процессами позволяет не допустить коллапса в экономике, всплеска коррупции и криминала, как это произошло в России после распада СССР в 1990-х.
В результате борьбой с экономическим кризисом, наступившим вслед за дефолтом 1998 года, регулированием законодательства и госаппарата пришлось заниматься уже в 2000-х
Все страны по-разному проходили этот сложный период, и даже спустя годы люди продолжают спорить о целесообразности и оправданности тех или иных решений. Однако нигде, кроме Чили, процесс перехода от социалистической системы к капиталистической не потребовал столь радикальных мер, как массовые репрессии. К счастью, чилийское экономическое чудо, сотворенное Пиночетом, в других странах воспринимали как успешный эксперимент и предмет для исследований, но никак не образец для подражания.
Чилийское общество до сих пор расколото на сторонников Пиночета и его противников, которые убеждены в том, что экономические успехи не могут оправдать репрессии и преследование политической оппозиции. Однако общество пришло к компромиссу по этому вопросу — при всей жесткости и даже жестокости режима Пиночета он ставил главной целью защиту национальных интересов страны и преуспел в этом.
