В российский прокат выходит фильм Флориана Зеллера «Сын» с Хью Джекманом в роли отца, не справляющегося с воспитанием депрессивного подростка. О том, как французский режиссер продолжает экранизацию собственных пьес, вдохновившись успехом «Отца» с Энтони Хопкинсом, — в материале «Ленты.ру».
У нью-йоркского юриста Питера (Хью Джекман) дела идут в гору. Дома ждет молодая жена (Ванесса Кирби) с младенцем, на горизонте маячит переезд в Вашингтон с видами на политическую карьеру. В этот безоблачный момент, когда герой уже готов лететь к вершине, на пороге появляется его бывшая жена Кейт (Лора Дерн) и говорит, что с их сыном Николасом (Зен Макграт) что-то не так. Подросток смотрит на всех пустыми глазами, а на руках у него то и дело появляются порезы. Кейт просит Питера взять Николаса пожить к себе — в надежде, что оболтуса вразумят крепкая отцовская рука и счастливые воспоминания детства, когда папа учил сына плавать. Питер с воодушевлением берется за воспитание отпрыска, но тот сопротивляется. Самому же Питеру мешает возвышающаяся за спиной тень отца-тирана (Энтони Хопкинс), о проблемах с которым он долгие годы старался забыть.
Настоящий драматург всегда немного режиссер. В его интересах максимально точно и жестко прописать движения душ и тел персонажей, безапелляционно прописать ремарки, чтобы текст превратился в сценическое действо, не предполагающее самоуправства постановщика. Этой жесткостью отчасти поверяется и уровень гениальности — Чехова, Островского, Шекспира всерьез и при этом успешно переписать никому еще не удавалось. Флориан Зеллер в этом смысле человек почти уникальный. Не достигнув еще и тридцати лет, он стал настоящей звездой драматургии. Сначала успех настиг автора во Франции, а затем и в остальном мире — трилогия «Отец», «Сын» и «Мама» идет в том числе и на российских подмостках.
Дебютировал он действительно ярко — два года назад вышел «Отец» с Энтони Хопкинсом, за который актер-патриарх получил свой второй «Оскар». Этот фильм замечательно уворачивался от критики уже на уровне формы — ранее никому не приходило в голову так остроумно показать рассыпающийся мир старика, угасающего от деменции. «Отец» был не только драмой, но работал как триллер или даже хоррор, заставляющий зрителя ерзать на краешке стула и гадать, что из увиденного имеет отношение к общепринятой реальности.
Теперь пришло время экранизировать «Сына» — вторую часть трилогии, принципиально отличающуюся от предшественника по формальным признакам. В новом фильме Зеллер уже вполне откровенно наследует Чехову, чего сам не скрывает: на стене висит портрет русского классика, за стиральной машиной припрятано ружье. Чехов, как известно, говорил, что висящее на стене оружие не может быть простым «обещанием», в «Сыне» с первого упоминания о ружье очевидно, что рано или поздно им кто-то воспользуется. Драматургически фильм тоже устроен вполне канонически — внятный конфликт, три акта, которые разве что не обозначены специальными титрами. При этом Зеллер вновь заботится о том, чтобы публике не было скучно. «Сын» тоже устроен как триллер: депрессия и суицидальные мысли Николаса работают здесь как медленно, но неуклонно скрипящая пружина, которая действует на нервы и нагнетает напряжение.
Уже по «Отцу» было очевидно, что у Зеллера потрясающее чувство речевого ритма. Реплики отскакивают друг от друга, оборванные фразы повисают в строго необходимых местах. Даже танцевальный номер (здесь пригодился и бродвейский опыт Джекмана) не выбивается из общей, тщательно простроенной партитуры. То же можно сказать и о ремесленническом классе постановки — он очень высокий.
Однако именно это явно рукотворное совершенство не позволяет по-настоящему провалиться в происходящее на экране. Зеллер, видимо, и сам это понимает, а потому выбирает темы, которые вроде бы не могут не вызвать эмоционального отклика. В жизни каждого взрослого человека и правда есть опыт затруднений в общении с родителями. Всякий тонко чувствующий подросток хоть раз, хоть мельком, но думал наложить на себя руки. Таким образом одни зрители получат комок в горле от воспоминаний о тревожной юности, другие — из-за чувства вины перед детьми. Все бы ничего, но примерно теми же методами оперируют производители мелодрам на центральных каналах всего мира — тех самых фильмов, которые тонкие почитатели авторского кино привыкли презирать. Разница здесь, разумеется, в качестве исполнения, но не только.
Проблема как раз в том, что по поводу мужчин, женщин и их детей автору, в общем, нечего толком сообщить. Все ситуации, какими бы хорошими (и даже великими) актерами они ни разыгрывались, остаются абсолютно узнаваемыми, но прежде всего банальными. А главное, что на деле двигателем его фильмов являются не семейные драмы и травмы, а вполне конкретные — и подробно описанные — психические заболевания. Именно благодаря им Зеллеру удается поддерживать ощущение тайны внутри сюжета, из-за него зритель не засыпает в кресле. И по той же причине на финальных титрах здесь все равно легко почувствовать себя обманутым.
«Сын» не предлагает технического выхода из описанного конфликта и не слишком погружается в детали психического состояния героя. Информирование и дестигматизация депрессии — очень важная и полезная функция, но все-таки она имеет мало отношения собственно к кинематографу. Единственное, о чем здесь приятно вспомнить — совершенно фантастические работы Джекмана и Хопкинса. Хочется верить, что они когда-нибудь еще получат пару часов совместного экранного времени. Ну а Флориан Зеллер, надо полагать, скоро подарит бенефис какой-нибудь почтенной актрисе. На очереди у него «Мама», монопьеса о тоске матери по съехавшему — на этот раз лишь из отчего дома — сыну.
Фильм «Сын» (The Son) выходит в российский прокат 23 февраля