На современном поле боя операторы беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) становятся все более востребованными специалистами. Дроны наносят удары по позициям противника, помогают разведчикам и корректировщикам огня. Причем в ходе специальной военной операции на Украине широкое распространение получили не только специализированные армейские дроны, но и гражданские квадрокоптеры, которые массово используются обеими сторонами конфликта. О том, как беспилотная авиация меняет привычную картину боевых действий и каким образом разворачивается война дронов в небе Донбасса, «Ленте.ру» рассказал российский доброволец, инструктор по работе с БПЛА в Народной милиции Донецкой народной республики (ДНР) Никита Власенко-Ирсетский.
«Лента.ру»: Долгое время профессиональные военные пренебрежительно относились к дронам и называли их китайскими игрушками. Какова их роль на современном поле боя?
Никита Власенко-Ирсетский: Под словом «дроны» подразумевают три разных типа оборудования. Пока номенклатура его наименований на уровне министерств не формализована и не категоризирована, так что я не претендую на истину в последней инстанции, просто дам довольно грубое разделение, чтобы было ясно, о чем пойдет речь.
Дронами называют, с одной стороны, крупные, соразмерные с самолетами, БПЛА, которые несут боезапас и летят глубоко в тыл противника, а их операторы находятся далеко от линии соприкосновения. Среди таких машин, например, турецкий Bayraktar TB-2 и российская «Герань-2» (хотя они тоже между собой сильно различаются). Другой вид — это малые БПЛА самолетного типа, российские «Орланы» или украинские «Фурии», которые занимаются многочасовым наблюдением или разведкой на высоте одного-двух километров. Они решают тактические разведывательные задачи. Как правило, их расчет тоже несколько удален от передовой.
А есть гражданские дроны. То, что гражданская разработка нашла применение на войне, а не наоборот, это феномен в истории военной мысли. Именно с гражданскими дронами я и работаю
Военнослужащие Вооруженных сил России запускают дрон-камикадзе «Куб» на Николаево-Криворожском направлении, 27 октября 2022 года
Фото: Иван Родионов / РИА Новости
Чем уникальны гражданские дроны, которые применяются на современном поле боя?
Изучая гражданские дроны по видео на YouTube или статьям в интернете, все время находишь что-то новое и интересное. За последние пять-десять лет эта индустрия сильно развилась. Архитекторы и геодезисты, к примеру, с их помощью делают ортофотопланы. Ты смотришь видео об этом и понимаешь, что ортофотопланы оперативного уровня нужны и подразделениям на передовой: просто отснять пять квадратных километров с квадрокоптера — он теперь это умеет. Но чтобы понять, как это делать, надо зайти на YouTube и смотреть ролики тех же архитекторов, где они разжевывают коллегам, как это делается.
Довольно сюрреалистичная картина: гражданский учит военных воевать
Гражданский дрон — это маленький четырехвинтовой летательный аппарат, который помещается в рюкзаке. На современном поле боя он является летающим биноклем.
Первоочередная задача такого дрона — разведка местности и наблюдение. Вторая задача — корректировка огня артиллерии
Раньше огонь артиллерии корректировался иначе: боец залезал на точку повыше с сеткой угловых величин и биноклем и корректировал огонь с высоты. Сейчас эту задачу куда успешнее решает дрон, который может зависнуть в нескольких сотнях метров от цели. И это очень сильно преобразило стремительно устаревающую артиллерию ХХ века, которая, казалось бы, уже никому не нужна. Если для пехотинца дрон — это летающий бинокль, то для артиллериста — летающая буссоль. С их помощью можно наводить даже устаревшие системы с большим эллипсом рассеивания.
Резюмируя: дроны оживили устаревшую артиллерию и серьезно изменили военную тактику
Военнослужащие железнодорожных войск ведут техническую разведку путей на Херсонском направлении, 30 ноября 2022 года
Фото: Евгений Биятов / РИА Новости
В чем это проявляется?
В целом всю историю войн и конфликтов секрет оперативно-тактической победы был один: быстро и незаметно концентрировать личный состав для обороны и нападения. Дроны (причем и гражданские, и крупные, самолетного типа) делают это практически невозможным (особенно в сочетании с орбитальными группировками спутников).
Можно быстро перебросить войска, но любая попытка их концентрации приведет к удару высокоточным оружием. В таких условиях не очень понятно, как вообще можно вести войну по лекалам предыдущих веков
Сейчас возникает ситуация гиперинформации: противники друг про друга практически все знают, любые маневры очевидны и открыты. Нам удалось сосредоточить ударные кулаки по всем правилам военного искусства ХХ века лишь перед началом специальной военной операции — и то потому, что боевые действия еще не начались и противник не мог нанести по ним превентивный удар.
Дальше все было совсем по-другому. Оборона больше не прорывается, а прогрызается. Уже нельзя как [генералиссимус Александр] Суворов под Измаилом тренировать личный состав по ночам, а потом удивить противника. Дроны исключают такой формат ведения военных действий. Каких-то прогнозов о том, как будет выглядеть поле боя будущего с учетом фактора дронов, я давать некомпетентен, но могу констатировать, что это одна из причин позиционного характера нынешнего конфликта.
Но гражданские дроны применяются ведь не только для разведки?
Да, есть еще одна сфера — они могут нести боеприпасы. Нельзя назвать это в полной мере какой-то малой авиацией, это, скорее, барражирующие гранатометные системы. Но это все вопрос формулировок, и он полностью отдан на откуп низовому и среднему командованию. Потому что, по уставу, по всем «журналам журналов» и прочим документам, квадрокоптеров у нас в войсках не существует.
Но квадрокоптеры более чем существуют в реальности — они активно закупаются военнослужащими на свои или волонтерские средства
В целом же ситуация такова, что подразделения выполняют очень разные задачи. И операторы беспилотников выполняют ту работу, которая специфична для конкретного подразделения. Кому-то, кроме разведки, нужно ортофотопланирование, которое я уже упоминал. Другие используют дроны для гранатометания или, например, протраливания растяжек с помощью кошки.
Применение модернизированного барражирующего боеприпаса «Ланцет» против военной техники Вооруженных сил Украины в зоне проведения специальной военной операции
Кадр: Минобороны России / РИА Новости
А насколько эффективно использование дронов для гранатометания?
Вообще, конечно, не нужно думать, что дроны — это про метание гранат. Повторюсь, прежде всего дрон — это летающий бинокль, который кратно повышает эффективность артиллерии. А огневая мощь артиллерии в любом случае на несколько порядков превышает какой-нибудь ВОГ-17, который может нести гражданский дрон. У этого заряда пятиметровый радиус поражения с такой кучностью осколков, что противник просто чешет бедро и идет дальше.
Обычно дроны для гранатометания применяются ввиду двух факторов. Первый — это импотенция артиллерии (неважно, в силу каких причин — недостатка боеприпасов, износа стволов или неподготовленности личного состава). А второй фактор — это желание оператора дрона лично поучаствовать в бою
Ведь тот, кто сбрасывает гранату, по сути, ведет огонь по противнику. А оператор дрона редко стреляет в противника и тем более убивает его. И человек с летающим биноклем, конечно, хочет превратить его в АГС. Но это чревато последствиями, бинокль все-таки довольно дорогой, а задачи по гранатометанию самые рискованные из-за необходимости заходить непосредственно на позиции противника.
Само по себе гранатометание с дрона не очень эффективно. Одиночный дрон в момент затишья легко обнаруживается как акустически, так и в радиодиапазоне. Следовательно, по нему легко отработать из дронобойного ружья или стрелкового оружия, если аппарат опустился низко
Но если это инструмент поддержки другой операции (например, если происходит артподготовка, и противник залег и не готов отвечать), то гранатометание становится хорошим инструментом для тактических выигрышей, причем довольно недорогих. ВОГ, граната «Ф-1» или самодельное взрывное устройство из пластида с вторичными поражающими элементами неплохо работает, если сбрасывать их на подавленную пехоту. Ну или во время штурма как элемент его поддержки, потому что противник в последнюю очередь задумывается о небе во время прямого огневого контакта, у него насущные проблемы на земле, прямо перед глазами.
То есть гранатометание эффективно только в том случае, если это элемент поддержки штурма или если оно ведется в дополнение к артподготовке для точечного добивания тех, кто залег на открытых позициях. Либо это ночная работа дрона с тепловизором для предотвращения проникновения ДРГ противника, тут дрон тоже поможет.
Оператор БПЛА рядом с беспилотным летательным аппаратом «Орлан-10»
Фото: Минообороны РФ / Reuters
А насколько активно применяются FPV-дроны на поле боя?
Это довольно специфичный инструмент, отдельная подкатегория класса гражданских беспилотников. В отличие от привычных квадрокоптеров это максимально управляемые летательные аппараты, которые могут максимально точно описывать все особенности пространства. С их помощью при высоком навыке пилота можно подниматься по лестницам, залетать в форточки и блиндажи, повторять рельеф местности. Все это позволяет операторам FPV-дронов нести боеприпас, используя аппарат как камикадзе, или сбрасывать гранаты с большей эффективностью.
Обычный дрон сбрасывает боеприпас просто сверху вниз. А у FPV-дронов низкая себестоимость (в районе 50 тысяч рублей), они могут залетать вглубь контролируемой противником территории, притом в условиях, когда противник уже укрылся и скучился после, к примеру, атаки ВОГами с классических дронов
Классическая ситуация в работе: ты залетаешь на опорник, после пары гранат противник просыпается, а потом на него на низкой высоте с большой скоростью идут FPV-дроны и залетают в те щели, где противник укрылся от первой атаки с воздуха. Также дроны очень эффективны против колесной небронированной техники, потому что могут на нее точно выйти и поразить в лоб ударом камикадзе.
Но, повторюсь, гражданские дроны не существуют с точки зрения бумажек, а уж FPV-модели — это совсем частные начинания отдельных подразделений, волонтеров или учебных центров, где гражданские энтузиасты обучают операторов
Так что говорить о какой-то системности тут не приходится. Конечно, тенденция набирает обороты, но пока FPV-дроны применяются точечно, и о них нельзя говорить как о некоем «оружии победы». Сейчас это первые ласточки войн будущего, в которых на дронах будет лежать большая часть усилий, и половина войны будет вестись не пехотными группами, а роями дронов с материнской машиной, на которую они ориентируются. Дрон ведь может быть и колесным, заезжать, к примеру, в блиндажи и взрываться. В Москве же есть уже доставка с помощью беспилотных машинок, будет такой СВО-ровер.
В конце концов, FPV — это просто способ пилотирования. И у операторов FPV-дронов уже есть успехи, и они могут быть даже колоссальными, но пока они, к сожалению, не системны.
Военнослужащий 58-й отдельной мотострелковой бригады ВСУ запускает беспилотник во время испытательного полета в Донбассе, 25 ноября 2022 года
Фото: Leah Millis / Reuters
А в каких операциях уже принимали участие лично вы как оператор БПЛА?
Уже прошел через все три классические задачи оператора беспилотника: корректировка огня артиллерии, разведка и наблюдение, гранатометание по противнику. Выполняя эти задачи, я попадал и под средства радиоэлектронной борьбы (причем и под РЭБ соседних подразделений), и под огонь из стрелкового оружия. Операторы дронов работают непосредственно на фронте, что обусловлено дальностью применения беспилотников (это от километра до пяти у разных моделей).
Сейчас вся работа с дронами отдана, по сути, на откуп их операторам, и операторы могут тестировать свои идеи, придумывать новые способы применения беспилотников