На HBO и в «Амедиатеке» начал выходить долгожданный четвертый сезон «Мира Дикого Запада», одного из самых громких и сложноустроенных сериалов на телевидении. Поклонники ждали продолжения шоу более двух лет — хотя бы для того, чтобы получить ответы на многочисленные загадки, оставленные шоураннерами в предыдущих частях. «Лента.ру» посмотрела четыре из восьми эпизодов нового сезона «Мира Дикого Запада» и рассказывает, чем он сумел удивить, а чем — разочаровать.
Итак, со времен революции, покончившей с управлявшим цивилизациями искусственным интеллектом, прошло семь лет, и бежавшие из парка развлечений андроиды пытаются вести мирную жизнь. Долорес (Эван Рэйчел Вуд), ныне известная как Кристина, работает в футуристичной геймдев-компании, где сочиняет сюжеты для второстепенных персонажей видеоигр. Клементина (Анджела Сарафян) путешествует по Южной Америке. Мэйв (Тандиве Ньютон) и вовсе превратилась в отшельницу, проводящую свое бессмертие в уединенной хижине в лесу. Калебу (Аарон Пол), который роботом не является, спокойное существование дается куда тяжелее — всему виной посттравматическое стрессовое расстройство после пережитой войны. Революционер-ветеран вновь работает на стройке, оброс семьей, но боевых привычек не бросил и даже свою юную дочь обучает стрельбе — мало ли что!
И война, конечно же, вовсе не окончена — вот на пороге дома Калеба уже появляется призрак из прошлого, угрожающий перестрелять его родных. Возвращаются прежние — уже многократно битые — антагонисты вроде Уильяма (Эд Харрис) и иной версии Долорес (Тесса Томпсон, ранее игравшая в шоу корпоративную акулу Шарлотту). Вновь вертятся шестеренки очередного всемирного заговора, спасти человечество от которого под силу только роботам из парка развлечений.
Дело не только в его нелинейной хронологии и знаменитом обилии сюжетных поворотов, которых за один-единственный эпизод могло набраться просто аномальное число. Многоуровневым, метафизически перегруженным было и само повествование, на протяжении нескольких сезонов вбрасывавшее зрителю вечные вопросы о бытии и разуме (на которые сериал, впрочем, ответить до сих пор так и не удосужился), разворачивавшее антиутопическую картину безграничной власти в руках корпораций, да и просто рисовавшее бытовые, человеческие — хотя речь тут и о говорящих андроидах — драмы и переживания.
Удивительно, но при всей этой фирменной нарративной перенасыщенности шоураннеры Лиза Джой и Джонатан Нолан даже не стараются ввести зрителя в курс дела после двухлетнего перерыва, вместо этого сразу бросая его в пучину сюжетных завихрений, дезориентируя и заваливая многочисленными загадками. Почему Долорес — и какая это версия Долорес — будто и не помнит о своей прошлой жизни? Как Мэйв оказалась у дома Калеба в самый необходимый момент? Зачем Уильям, жаждавший в конце третьего сезона навсегда покончить с андроидами, внезапно запускает их конвейерное производство?
Собственно, уже этот прием с дезориентацией сообщает главное — вопросы, которыми «Мир Дикого Запада» заставляет задаваться, сильно измельчали и перешли исключительно в сюжетную плоскость. Измельчали и внутренние драмы главных персонажей. Если раньше богатый ансамбль героев-андроидов разыгрывал в парке аттракционов спектакль с целой палитрой эмоций, амбиций, страхов и желаний, то теперь почти всем оставшимся в живых роботам-протагонистам хочется, кажется, только одного — избавиться от чувства гнетущего одиночества.
Впрочем, поклонников сериала ждут и более легковесные, классические развлечения «Мира Дикого Запада» — пасхалки, обнаруживаемые только при перепросмотре, новые смертоносные роботы, неожиданные любовные связи и воссоединения. Появляется даже еще один парк аттракционов — теперь в декорациях Америки 1930-х (если раньше шоу сравнивали с видеоигрой Red Dead Redemption 2, то тут оно стало похоже скорее на игры серии Mafia). В своей зрелищности сериал нисколько не убавил и непременно порадует ярых фанатов футуристически-неонуарным экшеном и различными хитростями — например, Джой и Нолан изящно вворачивают в шоу флешбэки, которых в предыдущих сезонах на самом деле не было, будто бы создавая у зрителей ложные воспоминания. Правда, за половину сезона этот (предположим, намеренный) прием оказывается единственным настоящим нововведением. В остальном четвертая часть «Мира Дикого Запада» повторяет те формулы, что прославили его годы назад — сюжетные повороты, связанные с нарушенной хронологией, пафосные загадки и грандиозное, но бесплодное мистификаторство.
При всей своей масштабности, трюки, которые используют Джой и Нолан, будто бы взяты из зациклившихся в себе последних сезонов «Сверхъестественного». Уже совсем не важно, кто против кого воюет, поскольку эти границы стираются при помощи нарративной мешанины, где на кону опять стоит судьба всего человечества, а давно (и многократно) убитые персонажи возвращаются, предают друг друга, копируют себя и постоянно меняют личины.
Перестав притворяться притчей, кроющей в себе сакральные таинства о сознании, жизни и эволюции, «Мир Дикого Запада» показал свое истинное обличие, которое удивительным образом оказалось идентично парку аттракционов или видеоигре с квестами-филлерами, единственная цель которых — занять время. Но у этого есть и позитивная сторона — если когда-то казалось, что сериал действительно может предоставить ответы на серьезные вопросы о бытии, то теперь очевидно, что разбираться в таких делах человечеству следует самостоятельно, не взваливая ответственность ни на кого — ни на искусственный интеллект, ни на дорогостоящие развлекательные экшн-шоу.
Четвертый сезон сериала «Мир Дикого Запада» (Westworld) можно посмотреть на HBO и в «Амедиатеке»