«При виде ребенка в них просыпается зверь» Педофилов в России ждет пожизненный срок. Почему эта мера не остановит их?

Совет Федерации одобрил законопроект о пожизненном лишении свободы для педофилов. Отправка в самые суровые зоны России грозит педофилам-рецидивистам и тем, кто впервые совершил преступление, но его жертвами стали несколько человек. О том, почему в России участились нападения на детей и сможет ли новый закон защитить их от преступников, «Ленте.ру» рассказал криминалист и бывший оперативник МВД России Михаил Игнатов.

«Педофилы готовы убивать»

«Лента.ру»: С чем связано введение в России пожизненного наказания для педофилов-рецидивистов?

Михаил Игнатов: Думаю, причин несколько. Во-первых, случаев нападений на детей в последнее время в стране стало больше. Во-вторых, педофилы стали чаще убивать своих жертв, чтобы те не могли их опознать. Типичный преступник боится, что ребенок расскажет о нападении родителям, те заявят в полицию — и это закончится для него тюрьмой.

К тому же свою роль наверняка сыграло общественное негодование. В СМИ постоянно появляются новости о насилии над детьми: можно вспомнить недавнее убийство двумя педофилами пятилетней девочки в Костроме или расправу над двумя школьницами в Кузбассе. Так что с ужесточением законодательства мы немного опоздали: проводить его надо было раньше.

Почему нападений на детей в России стало больше?

Я бы связал это с общим ростом уровня агрессии. Пандемия COVID-19, различные ограничения, проблемы с работой, рост цен — на всех это сказывается по-разному. У одних обостряются проблемы с психикой, других тянет на насилие, ну а у кого-то просыпаются самые низменные желания и потребности. Такие люди нападают на детей — как на самых беззащитных.

К тому же педофилы видят, что сегодня наказания за сексуальное насилие над детьми порой не такие уж жесткие. Даже попав за решетку, такой преступник может через несколько лет освободиться, а то и вовсе выйти по УДО. Обычно педофилы в местах лишения свободы ведут себя спокойно, берутся за любую работу и в целом характеризуются положительно.

Правда, часто бывает так, что, освободившись из колоний, эти преступники берутся за старое и вновь нападают на детей.

Может ли страх пожизненного заключения остановить педофилов?

В некоторых случаях — да. Когда примут поправки и несколько человек сядут пожизненно, остальные, конечно, задумаются. Возможно, страх отправки в такие суровые колонии, как «Белый лебедь» или «Черный дельфин», удержит их от рокового шага.

При виде одинокого ребенка на улице в них просыпается зверь: именно эти преступники без раздумий убивают своих жертв, чтобы замести следы. Против педофилов, которыми движет инстинкт, боюсь, ни один, даже самый жесткий закон работать не будет.

«Отправить педофилов на урановые шахты»

Что делать с теми, кого от преступлений против детей не удержат даже пожизненные сроки?

Таких людей нужно выявлять на этапе, когда они еще не совершили преступление. Если кто-то — родители или учителя — узнает, что человек склонен проявлять сексуальный интерес к детям, его сразу же нужно брать под контроль и полиции, и психиатров.

Простые попытки знакомства с детьми на улице, стремление позвать их в гости — это уже повод бить тревогу. Если же педофил все же совершил преступление впервые, наказание за это должно быть жестким и более суровым, чем сейчас, — скажем, от 15 лет лишения свободы.

Это как с пьяными водителями: попался — и сразу теряешь права, без штрафов и предупреждений. Другого пути в случае с педофилами, боюсь, нет.

Как вы относитесь к предложениям вернуть в России смертную казнь для педофилов?

Мое личное отношение к этому скорее отрицательное. Смертная казнь, как и любой другой приговор, выносится от имени Российской Федерации. И когда государство лишает жизни человека — пускай и преступника, — оно в какой-то степени показывает, что убийство допустимо.

И кто-то может воспринять это как дурной пример: раз государству можно, то и мне можно. Во-вторых, всегда есть риск ошибки в судебно-правовой системе. Скольких людей у нас в стране осудили по ошибке?

Но если бы того осужденного отправили на пожизненный срок, у Верховного суда была бы возможность отменить приговор, оправдать заключенного и отпустить его на свободу. А в случае расстрела остается лишь посмертная реабилитация, которая уже ничем не поможет человеку.

Единственное, что, на мой взгляд, стоило бы сделать с педофилами, убийцами и маньяками — так это пересмотреть формат отбытия ими наказания. Сейчас они сидят в своих камерах по 2-3 человека, молятся, читают книги и гуляют по полчаса в день. А ведь в России есть много тяжелых и опасных работ — скажем, добыча урана.

Почему бы не отправить тех же педофилов на урановые шахты, конечно, под усиленной охраной. Там они могли бы приносить пользу государству.

«На зонах их не считают за людей»

Как с годами менялось число нападений на детей в СССР и России?

В советское время их точно было меньше. Тогда педофилов просто расстреливали — а получить пулю в голову никто не хотел. Число таких преступлений стало расти в 80-е и 90-е годы — можно вспомнить, к примеру, дело маньяка Головкина [серийный убийца Сергей Головкин по кличке Фишер, убивший 11 мальчиков в 1986-1992 годах, — прим. «Ленты.ру»].

С чем это связано — вопрос. Может, причина — в том сложном времени, где нашлось место голоду, тотальному дефициту, росту цен и уровня агрессии.

Как на рубеже 80-х и 90-х годов ловили педофилов? Есть ли разница с тем, как их ищут сейчас?

Тогда, как и сейчас, создавались штабы и группы для поиска преступников. Правда, не было таких технических возможностей, такого уровня криминалистики и экспертиз, позволяющих вычислить злоумышленников по ДНК.

С другой стороны, в 90-е годы педофилы куда больше, чем сейчас, боялись попасть в места лишения свободы. Там их зачастую подвергали сексуальному насилию, а потом создавали им такие условия, что они совершали самоубийства. Были и случаи расправ над такими заключенными. Поэтому педофилы всячески старались не попадать за решетку, особенно во второй раз.

Можно ли сказать, что сегодня в российских местах лишения свободы к таким осужденным стали относиться мягче?

Сейчас, как и раньше, педофилов на зонах не считают за людей, сидится им отнюдь не сладко. Скрыть те позорные статьи, за которые их посадили, от других осужденных они никак не могут. Но отношение к педофилам сегодня может сильно отличаться от колонии к колонии.

Плюс у Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) России сейчас хватает проблем после скандалов с пытками заключенных — и насилие в отношении педофилов службе точно ни к чему, его стараются не допускать.

«Детское слово — повод бить тревогу»

Считается, что среди педофилов много рецидивистов — так ли это? Если да, то почему они не могут вернуться к нормальной жизни?

Среди педофилов рецидивистов примерно столько же, сколько и среди других преступников. Они не могут вернуться к нормальной жизни, поскольку мыслят по-другому: их интересуют только дети. Они даже работу подбирают так, чтобы быть ближе к несовершеннолетним.

Скажем, могут еще до получения судимости попытаться устроиться в школу или детский сад. На любую должность — хоть дворником, хоть охранником. И все это — ради одной порочной цели.

Как вычислить потенциальных преступников среди тех людей, которые работают с детьми?

Такие злоумышленники обычно действуют медленно. Они не торопятся, не нападают, а тихо входят в доверие к ребенку.

Главное — прислушиваться к детям и слышать, когда они говорят, что взрослые на учебе как-то странно ведут себя с ними. Любое детское слово об этом — повод бить тревогу.

А часто ли сами дети сообщают о фактах домогательств со стороны учителей, близких или родителей?

Конечно, такое чаще происходит в западных странах, где у каждого ребенка на такой случай есть номер полиции. Но на Западе по сравнению с Россией вообще менталитет другой. Если на улице какой-то подозрительный мужчина разговаривает с ребенком, то у нас люди чаще просто пройдут мимо, спеша по своим делам.

А в западной стране при виде такой картины люди обязательно остановятся, позвонят в полицию и попросят принять меры. И будьте уверены — полицейские среагируют быстро.

«Потенциальная угроза в каждом незнакомце»

Что нужно сделать для того, чтобы дети в России были максимально защищены от сексуального насилия?

Основа этого — в первую очередь даже не работа правоохранительных органов (хотя она, безусловно, важна), а бдительность родителей и школьных преподавателей. Нужно воспитывать детей так, чтобы они в каждом постороннем человеке, который к ним подходит, видели потенциальную угрозу.

Детям нужно объяснять, что с незнакомцами нельзя никуда ходить, а если кто-то пытается увести домой или пристать на улице, надо громко кричать, чтобы педофил убежал сам. Впрочем, лучше всего в принципе никогда не оставлять детей без контроля — пусть за ними постоянно присматривают если не родители, то родственники или соседи.

Получается, ответственность за безопасность детей лежит на обществе?

Да, от общества зависит очень многое: люди должны быть внимательнее к другим и понимать, что могут предотвращать преступления, включая нападения на детей. Всегда смотрите, что происходит вокруг, как окружающие ведут себя с детьми, как разговаривают с ними. Порой ребенок в силу неопытности или стеснительности не может закричать и позвать на помощь.

Если боитесь действовать сами, вызывайте полицию — на такой звонок сотрудники правоохранительных органов обязаны реагировать оперативно. Так вы можете предотвратить беду. И именно это — личная бдительность каждого члена общества — является самым эффективным средством против педофилов. Куда более эффективным, чем страх пожизненного срока.