В России с 1 января перестала работать плоская шкала налогообложения, которая действовала 20 лет и была одной из самых успешных реформ начала 2000-х. Она позволила увеличить поступления в бюджет и вывести доходы миллионов налогоплательщиков из тени. Однако в разгар коронавирусного кризиса президент Владимир Путин принял решение отказаться от плоской шкалы, причем поводом стали не экономические соображения, а растущий запрос россиян на социальную справедливость. По просьбам трудящихся — в материале «Ленты.ру».
С начала 1990-х и по 2001 год в России действовала сложная прогрессивная шкала налогообложения, когда эффективная ставка напрямую зависела от того, сколько человек зарабатывает. За годы действия шкала неоднократно подвергалась изменениям и в конце 1990-х насчитывала шесть вариантов ставок: 12 процентов (доходы менее 30 тысяч рублей в год или около 92 долларов в месяц), 15 процентов (30-60 тысяч рублей), 20 процентов (60-90 тысяч рублей), 25 процентов (90-150 тысяч рублей), 30 процентов (150-300 тысяч рублей) и 35 процентов (более 300 тысяч рублей). К 2000 году прогрессивную шкалу упростили, а количество ставок в ней свели до трех: 12 процентов для тех, чьи доходы составляют менее 50 тысяч рублей в год (около 150 долларов в месяц), 20 процентов для россиян с доходом от 50 до 150 тысяч рублей в год, 30 процентов — для людей с доходом свыше 150 тысяч.
Однако несмотря на то, что налоговая система пыталась учитывать возможности различных слоев населения, собираемость налога в стране была низкой. Если в среднем доля НДФЛ в общей сумме налоговых поступлений в развитых и развивающихся странах к 2000 году составляла 20-35 процентов, то в России показатель был намного ниже. В 1994 году он составлял 8,3 процента, в 1995-м — 7,1 процента, в 1996-м — 8,2 процента, в 1997-м — 8,8 процента, в 1998-м — 8,5 процента, в 1999-м — 7,6 процента, в 2000-м он и вовсе опустился до 6,5 процента. Низкая собираемость налога была обусловлена целым рядом причин. С одной стороны, основная часть населения была бедной и пользовалась многочисленными налоговыми льготами, которые вводились в 1990-е, чтобы облегчить переход от социализма к капитализму для малоимущих. Россияне с высокими доходами, пользуясь несовершенством законодательства, находили возможности для уклонения от уплаты налогов.
С другой стороны, по налоговой дисциплине било то, что граждане просто считали фискальную нагрузку для себя слишком высокой. С учетом всех сборов в социальные внебюджетные фонды (например, взносы на социальное и медицинское страхование) итоговый уровень налоговых отчислений для граждан, облагавшихся минимальным НДФЛ, превышал 37 процентов. Для россиян, которые находились у верхней границы шкалы, максимальная нагрузка была больше 50 процентов. Кроме того, в конце 1990-х — начале 2000-х повышению собираемости НДФЛ мешала далекая от совершенства система налогового администрирования. Например, она не позволяла эффективно взимать сборы с иных доходов, кроме зарплат, в результате чего те буквально выпадали из поля зрения налоговой службы.
Слишком высокая в понимании граждан фискальная нагрузка и массовое уклонительство в начале 2000-х привели власти к пониманию, что стране нужна полноценная налоговая реформа. Радикальное решение предложил Центр стратегических разработок во главе с Германом Грефом. Согласно его плану, ставку нужно было установить на уровне 13 процентов и сделать ее единой для всех. Одновременно власти решили заменить многочисленные взносы во внебюджетные фонды единым социальным налогом, снизив его суммарную нагрузку. В результате предельная ставка налогообложения доходов в 50 тысяч рублей в год сократилась на 1,4 процентного пункта, а доходов от 150 тысяч рублей — на 22,7-33,1 процентного пункта.
Гипотеза властей была в том, что состоятельные налогоплательщики и так уклоняются от уплаты налогов, поэтому снижение НДФЛ не спровоцирует падение поступлений с их стороны. Авторы идеи рассчитывали, что снижение налоговой нагрузки и упрощение системы уплаты сборов даст обратный эффект и выведет доходы богатых россиян из тени. Кроме того, Кремль пошел на упразднение ряда льгот, которое должно было помочь собирать больше налогов с малоимущих. В конце концов, ожидалось, что само администрирование плоской шкалы налогообложения будет проще и дешевле, чем администрирование дифференцированной.
Уже в 2001 году стало понятно, что расчет властей оправдался. В первый же год после реформы поступления от НДФЛ увеличились на 23,7 процента к предшествующему году, в 2002-м — еще на 21,4 процента, в 2003-м, 2004-м и 2005-м годах поступления ежегодно росли на 11,1-13,8 процента. В итоге отмена прогрессивной шкалы оказалась одной из самых успешных реформ начала 2000-х. Однако власти признавали, что, хотя плоская шкала помогла поднять собираемость налогов, она «введена не на вечно». Рано иди поздно Россия вернется к дифференцированной шкале, поскольку та выглядит более справедливой. Различные сценарии возврата неоднократно обсуждались в 2010-х, все же власти так и не перешли от слов к действию, опасаясь массового ухода доходов состоятельных граждан в тень и ухудшения инвестиционного климата при том, что собираемость НДФЛ не вырастет. Вместо этого в 2019 году с 18 до 20 процентов взлетела ставка другого налога — НДС.
Активно вопрос об отмене плоской шкалы НДФЛ начали обсуждать в конце 2019 года в преддверии послания президента Федеральному собранию. По неофициальной информации, власти изучали введение налогового вычета для малообеспеченных граждан в размере 1-1,5 прожиточного минимума, что фактически создало бы в России прогрессивную шкалу с двумя ставками: 0 и 13 процентов. Ожидалось, что это поможет достичь цели по снижению бедности в два раза, озвученной президентом в майском указе 2018 года. Кроме того, обнуление налога для бедных должно было увеличить покупательную способность малоимущих, помочь экономическому росту и продемонстрировать социальную справедливость. В поддержку такого варианта помощи бедным выступали глава ВТБ Андрей Костин, председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко и на тот момент министр экономического развития Максим Орешкин.
Однако в итоге от идеи решили отказаться, поскольку сценарий с обнулением был бы слишком дорогим. Чтобы компенсировать выпадающие доходы региональным бюджетам в размере 1-1,5 триллиона рублей, властям пришлось бы пойти на повышение ставки до 16 процентов для всех остальных граждан. Рассматривались еще как минимум три сценария отмены плоской шкалы. Одним из вариантов было обнуление НДФЛ для россиян с доходами в 1,2-1,5 минимального размера оплаты труда (МРОТ) и повышение сборов для граждан, которые получают свыше 1 миллиона рублей в месяц. В таком случае выпадающие доходы региональных бюджетов составили бы 150 миллиардов рублей. Согласно другому сценарию, вместо массового обнуления НДФЛ для бедных предлагалось предоставлять льготы малоимущим только по запросу. Еще один вариант — полный отказ от льгот по НДФЛ для бедных и взамен помощь им посредством адресных субсидий. Однако ни один вариант в итоге не был принят, и в ходе послания Федеральному собранию, которое прошло в январе 2020 года, Путин в качестве меры поддержки бедных россиян объявил введение ежемесячных выплат на детей от трех до семи лет включительно.
Принятие решения о возврате к прогрессивной шкале подстегнула пандемия коронавируса, разразившаяся в России весной прошлого года. Эпидемия не только ускорила падение доходов россиян, привела к росту безработицы и пробила дыру в бюджете, но и сделала социальную несправедливость главным страхом 2020 года. В результате уже в июне стало известно, что Кремль всерьез обсуждает дифференцированную шкалу. Однако сценарий, который рассматривался на этот раз, сильно отличался от известных прежде. В нем больше не было дорогостоящего обнуления НДФЛ для бедных, а было повышение ставки с 13 до 15 процентов для россиян с доходами в 2-3 миллиона рублей в год (167-250 тысяч рублей в месяц), что выглядело как налог на средний класс.
Идея получила поддержку социального вице-премьера Татьяны Голиковой, которая называла доходы в два миллиона рублей высокими для России. Одновременно она отмечала, что при принятии решения о повышении НДФЛ в первую очередь нужно думать о справедливости по отношению к людям. Идею также поддержал Максим Орешкин, ставший советником президента по экономике, и все фракции Госдумы. Против выступали премьер-министр и бывший глава Федеральной налоговой службы (ФНС) Михаил Мишустин, нынешний руководитель ведомства Даниил Егоров и Минфин. Они считали администрирование такой прогрессивной шкалы слишком сложным и дорогим.
Итоговый вариант налоговой реформы, которую утвердили в Кремле, оказался значительно мягче, чем ожидалось. Владимир Путин 23 июня в ходе очередного обращения к нации объявил, что с 1 января 2021 года НДФЛ на уровне 15 процентов устанавливается для россиян с доходами в пять миллионов рублей в год (около 416 тысяч рублей в месяц). Повышенным сбором облагается не вся сумма в пять миллионов, а только часть дохода, которая превышает эту отметку. То есть если гражданин получает шесть миллионов рублей в год, то под повышенную ставку попадет только один миллион. В общей сложности дополнительные сборы от повышенной ставки, как ожидается, составят 60 миллиардов рублей, тратить их собираются только на лечение тяжелобольных детей. Сама же реформа касается не более 1 процента работающих россиян.
Возврат к прогрессивной шкале налогообложения объяснили тем, что развитие цифровых технологий позволяет рассчитывать налоги более точечно и направлять дополнительные финансовые поступления на решение конкретных общественно значимых задач. Однако решение властей сломать плоскую шкалу ради 60 миллиардов рублей все равно сочли странным. Как пояснила руководитель направления «Фискальная политика» Экономической экспертной группы Александра Суслина, если России действительно было так важно найти 60 миллиардов рублей на лечение больных детей, то непонятно, почему Кремль не выделил их раньше. Такая сумма для бюджета невелика, поскольку только на государственные СМИ в 2020 году власти собирались потратить в 1,5 раза больше (свыше 90 миллиардов рублей). Таким образом, по ее мнению, отмена плоской шкалы стала ни чем иным, как просто красивым и символическим жестом.
Профессор Парижского университета Sciences Po, экономист Сергей Гуриев также отметил, что цифра в 60 миллиардов настолько мала в сравнении с российским бюджетом, что скорее может считаться «ошибкой округления». Для сравнения: расходы федерального бюджета в 2020 году были запланированы на уровне 19,5 триллиона рублей. В целом в нынешнем виде налоговая реформа выглядит скорее не как восстановление социальной справедливости, а только как подготовка к более глубокому дифференцированию ставок в будущем.
Само по себе повышение НДФЛ до 15 процентов для 1 процента населения едва ли отразится и на бедных, добавила Суслина. С точки зрения настоящей социальной справедливости и стимулирования потребительского спроса ради разгона экономики было бы лучше пойти по сценарию, который обсуждался еще в 2019 году — не символически повысить сборы для самых богатых, а снизить налоги для самых бедных, сказала Суслина. Однако в таком случае государству пришлось бы искать триллионы рублей для возмещения выпадающих доходов региональных бюджетов.
Другим вариантом могло бы стать обложение налогами не доходов, а расходов богатых россиян, о чем еще в 2019 году говорил Максим Орешкин. В таком случае состоятельный человек, который ведет скромный образ жизни, инвестирует в создание предприятий и помогает улучшать ситуацию с зарплатами внутри страны, не будет подпадать под те же налоги, которые вынужден платить гражданин, который просто ведет роскошный образ жизни и тратит много денег, например, на дорогие автомобили и недвижимость. Подобный подход гораздо более эффективен с точки зрения общего экономического развития страны, чем просто обложение налогами доходов.
Реформа в том виде, в котором она была принята, вряд ли серьезно отразится на кошельках богатейших россиян. Одновременно с увеличением ставки подоходного налога Владимир Путин предложил сильно упростить налоговую отчетность для зарубежного бизнеса россиян. Сложную схему уплаты взносов с контролируемых иностранных компаний, находящихся во владении российских налоговых резидентов, решили заменить фиксированной налоговой выплатой в пять миллионов рублей. Решение назвали «подарком для списка Forbes»: оно не только упростит уплату сборов, но и значительно снизит налоговую нагрузку при высоких прибылях компаний.