Автор «Кода да Винчи» и шести других романов, один из самых популярных писателей планеты, чьи книги чаще других можно увидеть в руках туристов на международных пляжах и местных жителей в общественном транспорте всех мировых столиц, Дэн Браун, неожиданно для читателей написал не новый конспирологический бестселлер, а детскую книжку. В стихах и с картинками. А также вспомнил свое композиторское прошлое и выступил автором музыкального сопровождения к книге. Она называется «Звериная симфония» и отсылает одновременно к стихам классика американской детской литературы доктора Сьюза (его Браун любил в детстве) и сюите «Карнавал животных» Камиля Сен-Санса. На русском языке книга выйдет в переводе Елены Корягиной в издательстве АСТ в конце октября. О детстве без телевизора, музыке и влюбленности профессора Лэнгдона с Дэном Брауном побеседовала обозреватель «Ленты.ру» Наталья Кочеткова.
«Лента.ру»: Чаще всего взрослые писатели пишут книгу для детей, когда у них появляются собственные дети. Что привело вас к мысли написать книгу для детей сейчас?
Дэн Браун: У меня нет детей, но вокруг меня всегда было немало детей. У меня есть племянники, я был учителем, и мне нравится, когда меня окружают дети. Это немного забавно, но у моих родителей не было телевизора. Он появился у меня только, когда я вырос. Так что в детстве я читал много книг и слушал много музыки. Поэтому когда я писал книгу для детей, этот процесс вернул меня в то восхитительное время, когда я был ребенком.
Вы упоминали, что в детстве любили книжки доктора Сьюза. Недавно их почти все перевели на русский язык. Какая была ваша любимая?
О, да! Это книга «С днем рождения!» Она о мальчике, который празднует свой день рождения с неслыханным размахом и совершает в этот день путешествие вокруг земного шара.
Я знаю, что другая книга доктора Сьюза — «Это только начало!» — непременный подарок всем американским выпускникам.
Да, это так, ее действительно дарят всем тем, кому предстоит сделать непростой выбор после школы.
Когда я открыла вашу «Звериную симфонию», то первая музыкальная аналогия, которая пришла мне в голову, была сюита «Карнавал животных» Камиля Сен-Санса. Вы держали ее в голове, когда создавали свое произведение?
Не держал, но понимал, что люди будут про нее думать, когда узнают о моем проекте. Хотя, наверное, в целом и она в том числе подспудно помогла мне в написании этого произведения и проработке персонажей.
Кто ваши любимые композиторы?
Когда я был ребенком, я любил Прокофьева, потому что слушал «Петю и волка». Я любил Баха, и моя мама часто его играла...
«Хорошо темперированный клавир»? Не знаю, как он называется на английском...
Абсолютно точно, так и называется! (Смеется и произносит по-русски «хорошо»).
Еще я люблю Чайковского — за драматизм. «Щелкунчика», например. За то, что музыка у него создает героев. Как и у Прокофьева, кстати, в «Пете и волке». А Баха за математическую гармонию в музыке. У него, кажется, вообще был математический ум, такой ясный и совершенный.
Часто люди, которые в детстве много занимались музыкой, ее потом терпеть не могут. У вас вышло наоборот. Как вы думаете, почему?
Мне нравится творческий процесс, доставляет удовольствие писать музыку. И, мне кажется, это очень похоже на написание романов. Когда ты пишешь роман, тебе важно хорошо представлять себе его структуру. И музыка, и литературный текст очень схожи по мелодике: важно понимать, где будет кульминация, а где спад. Когда я учился в университете, среди прочего я изучал музыкальную композицию и литературное мастерство. И именно тогда мне в голову пришла идея написания «Цифровой крепости».
Я читала, что вы собирались стать профессиональным музыкантом, но потом передумали. С чем связано ваше теперешнее возвращение к музыке?
В юности я писал поп-музыку, а не современную. Мир тогда был настроен на рэп, а совсем не на то, чтобы слушать любовные баллады.
В юности вы увлекались тайными обществами. Что вас в них привлекало?
Ой, меня привлекало все, что обычно привлекает детей — все таинственное и неизвестное: тайные братства, секретные символы на дверях домов и все такое прочее — это все меня очень интриговало. В моем городе было три масонских миссии, и рано или поздно я захотел узнать, что же такое в них происходило. В университете тоже существовала система тайных обществ. У меня не было шанса избежать желания узнать про это побольше.
Вплоть до начала ХХI века считалось, что мужчины соблазняют женщин, и это совершенно нормально. История Харви Вайнштейна показала, что теперь так больше делать нельзя. Вы любите подразнить тех, кто фанатично верит в бога. Не боитесь отложенных последствий и наказания в будущем? Вдруг когда-нибудь к вере будут относиться так же серьезно, как теперь к флирту?
Мне не кажется, что я смеюсь над религией.
Но я также думаю, что некоторые пытаются при помощи религии получить власть над другими людьми, запретить им делать то, что они хотят, и лишить их контроля над собственной жизнью. А это довольно опасная религиозная ложь. И мой герой, профессор Лэнгдон, именно этому пытается противостоять. Если помните, мой роман «Код да Винчи» как раз о силе и могуществе женщин. И в наше время все больше женщин возвращают себе это могущество.
Как вы относитесь к претензиям по поводу исторической недостоверности в ваших романах? (Скажем, что Коперника сожгли на костре, хотя тот умер от инсульта).
Подобного рода неточности исправляются немедленно в следующем же издании. В каждой книге порядка 30 000 фактов, и я могу ошибиться. Но я тут же это исправляю. Но все же роман — это всегда больше, чем просто пересказывание исторических фактов. Хотя я всегда стараюсь быть по возможности точным.
Как продвигаются дела с сериалом про Лэнгдона? Когда назначена премьера?
Это должен быть замечательный проект, но из-за коронавируса съемки приостановлены, дата премьеры перенесена. Поэтому пока сложно прогнозировать, когда все это будет окончено.
Вы уже пишете роман о том, что коронавирус — это новые происки секретной организации?
Нет (смеется). Я уже написал роман «Инферно» о вирусе. Писать о короне не буду.
О чем ваша новая книга?
Много я вам не скажу, но в новой книге профессор Роберт Лэнгдон встретит красивую женщину, специалиста по криптологии, которая ему очень подходит. Но в этом романе он находится в начале гармоничных отношений и никого не ищет, он счастлив в своей личной жизни. Кстати, эта героиня уже раньше появлялась в моих романах.
Не сочтите за провокацию, но профессор Лэнгдон — это немного вы?
(Хохочет) Он круче, умнее и гораздо лучше разбирается в кодах, символах и истории религии. Возможно, профессор Лэнгдон — тот, кем я мог бы стать, но не стал.