Почти каждый человек болел гриппом, а многие и не однажды. Головная боль, ломота в мышцах, подъем температуры… постельный режим. Если лечиться — болезнь пройдет через неделю, если нет — через семь дней. Поговорка отлично иллюстрирует наше отношение к гриппу как к чему-то почти обычному, несерьезному и неопасному. Между тем именно от гриппа и его осложнений за всю историю человечества умерло больше людей, чем от любой другой инфекции. Пандемия испанки, разразившаяся в конце Первой мировой войны, унесла больше жизней, чем сама война, а по некоторым подсчетам — даже больше, чем обе мировые войны, вместе взятые. «Лента.ру» рассказывает о гриппе — болезни, которая идеально приспосабливается к любым изменениям цивилизации и от которой нет лекарства.
Грипп — одно из самых древних и распространенных заболеваний. На сегодня известно более двух тысяч различных вариантов вируса гриппа. По-видимому, вирус, вызывающий острое респираторное заболевание, которое принято называть гриппом, появился на земле задолго до человека разумного.
Гриппом болеют, и болеют тяжело, самые различные животные. О диких летучих мышах, дельфинах, птицах и домашних свиньях слышали многие, а вот об эпидемиях среди лошадей известно далеко не всем. Между тем в Англии в период эпидемии гриппа 1732 года наблюдалась и была описана эпидемия среди лошадей, сопровождавшаяся катаром дыхательных путей с большим количеством отделяемого — за сутки у лошади выделялось два-три ведра гнойного экскрета. В Америке в эпидемию гриппа 1871-1872 годов одновременно переболело до 90 процентов лошадей, а в пандемию гриппа 1889-1890 годов в Англии вследствие массового заболевания лошадей остановился весь гужевой транспорт.
Характерно, что эпидемия среди лошадей начинается одновременно с эпидемией гриппа среди людей, но не наоборот. Для человека лошадиный грипп пока заразным не был, а потому кавалеристы во все времена болели гриппом не чаще пехотинцев.
Однако именно животные являются резервуаром вирусов гриппа, которые при определенных обстоятельствах мутируют и становятся вирулентными для человека. Последняя пандемия COVID-19 исключением не стала. Исходя из этого можно высказать смелое предположение, что и динозавры вполне могли вымереть от гриппа.
Несмотря на то что люди и животные болели гриппом всегда, как отдельное заболевание со своей специфической этиологией и патогенезом грипп стали различать достаточно недавно. Это в современных источниках рассказывается о средневековых эпидемиях гриппа, а тогда возникавшие раз в 30 лет пандемии друг с другом не связывали, отсюда и всевозможные названия одной и той же болезни. Даже знаменитую пандемию 1918-1920 годов долго называли испанкой, а не испанским гриппом, как теперь принято писать в интернете.
Этому заблуждению есть логичное объяснение. Возбудитель гриппа был выделен только к середине 1930-х годов — до этого обнаружить крошечный вирус не позволяли технические возможности. Более того, долго считалось, что возбудителем гриппа является бацилла Пфейфера, открытая немецким бактериологом в 1892 году. В советской литературе ее называют палочкой Афанасьева-Пфейфера, настаивая на том, что русский ученый Михаил Иванович Афанасьев открыл ее раньше, чем его немецкий коллега.
Так вот, после 1892 года научный мир был уверен, что вышеуказанная палочка и есть гриппозный возбудитель, но в 1918 году ее стали находить (или не находить) как у больных, так и у здоровых. А раз так — значит, не она является виновницей пандемии, а испанка — какое-то новое заболевание, даже несмотря на весьма сходную с гриппом клинику.
Значительно позже было доказано, что палочка Афанасьева-Пфейфера никогда не была возбудителем гриппа, но участвовала, наряду со многими другими микробами, в возникновении гриппозных осложнений.
Считается, что первое описание гриппозной инфекции дал отец медицины Гиппократ в 412 году до нашей эры, назвав новую болезнь «перинфский кашель». В описание, кроме кашля, входило острое начало заболевания, сопровождающееся головной болью, ломотой в мышцах, обильным потом и высокой температурой.
Позже записи о болезни с аналогичными симптомами оставили Тит Ливий и Диодор. В VI-X веках нашей эры описание очень похожего заболевания не раз появляется в летописях под названием «итальянская лихорадка», в 1173 году — «крестьянская лихорадка», а в 1387 году, уже без всякого сомнения, именно эпидемический грипп свирепо расправился с жителями Монпелье, где заболело 9/10 населения и умерли все старики.
Хорошее описание можно найти в мемуарах Этьена Паскье (1403), который наблюдал «лихорадку, отсутствие аппетита, кашель, кровь носом и горлом, быстрое выздоровление». В это время эпидемией была охвачена вся Европа, в Париже заболело более 100 тысяч человек.
В 1580 году впервые было описано то, как распространяется болезнь: началась она в Азии, затем через Константинополь проникла в Европу и оттуда — в Новый Свет, двигаясь с востока на запад и с севера на юг. В Риме умерло больше 8 тысяч человек, в Париже — 9 тысяч, Мадрид обезлюдел.
Пандемию «коматозной лихорадки» в 1675 году описал Сайденгем:
Описание это поразительно напоминает двухволновую эпидемию испанки 1918-1919 годов.
Несмотря на быстрое распространение, инфекционная природа болезни очень долго оставалась неочевидной.
В 1743 году при описании болезни был впервые применен термин «инфлуэнца» (от итальянского influenza — «влияние»), то есть заболевание, вызванное каким-то внешним влиянием (звезд, погоды, моченых яблок). Примерно в то же время болезнь стали называть гриппом (от французского gripper — «охватывать»).
Крупнейшая пандемия XVIII столетия охватила мир в 1781-1782 годах. Начавшись в Китае, через Тобольск и Астрахань она перекинулась в Поволжье, а оттуда — в Москву, Санкт-Петербург и дальше на запад. В России болезнь называли «китайской», а в Европе — «русской». Историк сообщает, что в один из январских дней в Петербурге был мороз минус 35 градусов, а на другой день случилась оттепель, и температура поднялась до плюс 5. Еще через день в городе заболели более 40 тысяч человек из 192 846 по последней переписи населения.
Как видите, ничего особенно уникального как в пандемии 2020 года, так и в нынешних резких сменах погоды нет. Бывало такое и раньше, и бывало не однажды. Нужно всего лишь немного углубиться в историю.
XIX век дал несколько тяжелых пандемий, наиболее смертоносная из которых пришлась на 1889-1890 годы.
Первые случаи заболевания были отмечены в Бухаре, откуда грипп начал распространяться по России. В октябре первые больные появились в Петербурге, где при исключительно мягкой погоде заболели 150 тысяч человек. В ноябре началась эпидемия в Москве. В декабре — в Париже, Лиссабоне, затем в Нью-Йорке. В феврале 1890 года болезнь перекинулась в Индию, Китай, Японию и Австралию.
Летальность (то есть соотношение умерших к заболевшим) во Франции и Германии достигала 6 процентов. При этом чаще других умирали дети, люди пожилого возраста и ослабленные хроническими болезнями.
Парадокс заключался в том, что именно бурное развитие цивилизации, научный прогресс, развитие промышленности и транспорта оказывали самое непосредственное воздействие на распространение гриппа.
Два любопытных факта. В 1780 году, чтобы добраться из Казани до Москвы инфекции потребовался месяц, а в Мадрид она пришла лишь девять месяцев спустя. При том же направлении с востока на запад в 1889 году на тот же путь зараза затратила всего два месяца. 30 лет спустя, в 1918 году, при направлении распространения заболевания с запада на восток все страны Европы были охвачены пандемией уже через два месяца, а по всему миру грипп распространился всего за полгода.
И второе. Вспышки заболевания теперь носили столь массовый характер, что напоминали взрыв. Так, в 1889 году в Париже в начале эпидемии в течение одного дня заболели более 50 тысяч человек. Этому есть простое объяснение.
Представим, что в городе, до того абсолютно стерильном, появился всего один больной. При инкубационном периоде от шести часов до двух суток через 24 часа будет уже пять больных, заразившихся в результате контакта с источником инфекции. Если болезнь и дальше будет распространяться теми же темпами, что никак нельзя принять за преувеличение, то с каждым днем число больных будет нарастать в виде прогрессии — 1, 5, 25, 125, 625, 3125… В огромном мегаполисе на такие цифры вряд ли обратят внимание (в 1889 году в Париже проживало 2,5 миллиона человек), но уже в следующие два дня число новых случаев определится цифрами 15 625 и 78 125 — на это уже врачи и жители города обратят внимание. Однако восприниматься этот факт будет как совершенно неожиданное явление.
Из-за большой скученности людей на фабриках, заводах и местах массовых мероприятий заболевание охватывало теперь значительно большие массы населения и распространялось от страны к стране с быстротой железнодорожных перевозок.
Все это в полной мере проявилось во время следующей пандемии гриппа в 1918-1920 годах. Испанка стала самой смертоносной эпидемией в истории человечества. По количеству жертв она превзошла и средневековую «черную смерть», и две мировые войны.
Сколько именно человек умерло от гриппа во время эпидемии 1918-1920 годов — установить практически невозможно. В научных статьях и монографиях, выходивших в следующие после пандемии 20 лет, обычно встречается цифра 20 миллионов, или около 1,2 процента от всех жителей Земли. Однако в более поздних работах говорится уже о 40-50 миллионах (2,5 процента), а сейчас в интернете встречается и цифра 100 миллионов умерших.
Более того, из заметки в заметку в СМИ кочуют 17-50 миллионов (!) умерших в Индии и миллион с лишним — в России. Последние цифры вызывают большое недоверие. В 1918-1919 годах в России шла гражданская война, свирепствовал голод, эпидемии тифа, дизентерии, холеры, туберкулеза. Причин умереть хватало и без гриппа. Медицинская, эпидемиологическая и санитарные службы царской России были разрушены, а новые только создавались. Сообщение между отдельными частями страны практически отсутствовало, из Петрограда в Одессу добирались месяцами. Никакого учета заболеваемости, летальности и смертности не было и быть не могло.
В то же время, по свидетельству очевидцев, в Одессе...
Значительно разнятся цифры смертности в разных странах. К примеру, в Германии она составляла 293 человека на 100 тысяч населения, в Англии — 336, в Испании — 710, а в Италии — 777. Столь серьезный разброс данных может быть объяснен и методологией подсчетов — включались ли в общую статистику случаи смерти от осложнений гриппа и сочетанной патологии.
Если данные по смертности от испанки в разных странах расходятся значительно, то в отношении возраста умерших они чаще совпадают. При этом обращает на себя внимание особенно высокий уровень смертности в возрасте 20-40 лет. Обычно это объясняют влиянием войны — массовым сосредоточением мужчин указанных возрастов в армии.
Однако и в нейтральной Швейцарии смертность в возрастной группе 20-30 лет оказалась почти в восемь раз выше, чем среди 5-15 летних (соответственно 1125 и 140 смертей на 100 тысяч населения), а в группе 30-40 лет в 7,3 раза выше (1034/140). То есть дети и старики от испанки умирали значительно реже, чем люди в расцвете лет.
Несмотря на название, испанка началась и стала распространяться по миру вовсе не из Испании. Первые признаки эпидемии пришлись на разгар Первой мировой войны. Разумеется, главные ее участники — Германия, Австрия, Франция, Великобритания, Россия — стремились скрыть масштабы распространения болезни, чтобы не сеять панику среди своих и не внушать надежд врагам. Испания же в Первой мировой поддерживала нейтралитет и потому не испытывала необходимости замалчивать проблему. В результате именно нейтральная Испания первой из европейских стран публично объявила о пандемии заболевания.
В мае 1918 года в Испании уже было заражено восемь миллионов человек, или 39 процентов населения, включая короля Альфонсо XIII. Со страниц местных газет не сходили заголовки о многочисленных жертвах смертоносной болезни. Правительство ввело особый режим: все школы закрыли, любые общественные собрания были запрещены, вход в общественный транспорт без марлевой повязки не разрешался.
Но в Испании, как и в большинстве стран мира, тогда еще не знали, что во фронтовых госпиталях уже лежат сотни британских, французских, немецких и американских солдат с симптомами точно такого же заболевания.
Сегодня считается доказанным, что болезнь началась на американской военной базе в Канзасе. Известна даже точная дата начала пандемии и имя «нулевого» пациента. Однако в довоенной литературе первоисточником заразы нередко назывался Китай. Кроме того, есть указания на локальные эпидемии заболевания со сходной клиникой, возникавшие в разных странах Европы в 1917 году.
Впрочем, для врачей того времени подобные взаимосвязи были еще непостижимы. Они полагали, что Pyrexia unknown origin (лихорадка неизвестного происхождения, обнаруженная на английском фронте в начале 1918 года), «пурпурная смерть», «флу», «москитная лихорадка» — разные заболевания, и вызываются они болезнетворными бактериями, но не вирусом гриппа.
По общепринятой версии, «нулевым» пациентом, ставшим источником инфекции, трижды обошедшей земной шар, стал обычный американский повар из военно-тренировочного лагеря Фанстон, расположенного в штате Канзас, белый англо-саксонский протестант Альберт Гитчелл (Albert Gitchell).
Утром 11 марта 1918 года он почувствовал боль в горле, ломоту в мышцах, слабость и головную боль. В медпункте измерили температуру — 40! Пациента отправили в изолятор. К полудню в госпитале было уже 107 пациентов, страдающих от боли в горле, озноба и кашля. Вероятно, всех их заразил Гитчелл, чихнувший в приготовленный накануне ужин.
Сам повар, по канонической версии, заразился, разделывая свинью, мясо которой содержало штамм вируса H1N1, ставшего возбудителем испанки. Кстати, Гитчелл вскоре поправился.
В марте 1918 года в лагере Фанстон находилось 30 тысяч военнослужащих. У пятисот из них болезнь протекала тяжело, несколько человек умерли. Однако в начале XX века это было вполне привычным делом. Всех выздоравливавших и даже еще слегка подкашливающих солдат отправляли в другие воинские части, а затем в Европу на фронты Первой мировой.
А теперь самое интересное. Мировая война и грипп не просто повлияли друг на друга, но оказались самым тесным образом связаны. Не случись пандемии, война могла бы продолжаться еще какое-то время. Заболевание окончательно истощило силы воюющих сторон на фронтах и особенно в тылу: сотни тысяч больных, десятки тысяч умерших, опустевшие города, остановившиеся заводы и фабрики...
Пандемия серьезно повлияла на ход войны, но в еще большей степени война повлияла на развитие пандемии. Война, без преувеличения, стала важнейшим фактором патогенеза заболевания, изменив его течение.
Передвижение огромных масс людей между городами и странами, теснота и скученность в казармах, землянках и блиндажах, физическое и психическое истощение, голод, переохлаждение и стресс, отсутствие своевременной медицинской помощи — все это способствовало быстрому развитию болезни.
На фронтах Первой мировой войны сражались солдаты, мобилизованные из разных частей света: американцы, австралийцы, канадцы, новозеландцы, индийцы…
Но это только часть беды. Испанка вошла в историю не только огромным числом заболевших, но и исключительно высоким уровнем смертности. В траншеях и казармах мировой войны вирус быстро мутировал, благодаря чему заболевание приобрело особенно злокачественную форму.
Для вируса инфицированный человек — «хозяин». В клетках человека он проходит свой жизненный цикл, набирается сил, размножается. В обычных условиях вирус гриппа распространяется медленно и старается не слишком травмировать носителя, чтобы тот мог спокойно ходить на работу и в гости, учиться, жить обычной жизнью, постепенно заражая окружающих. Чтобы не исчезнуть, вирус должен двигаться дальше, раз за разом повторяя весь цикл. В гибели «хозяина» он не заинтересован — в этом случае прервется и его собственный путь. Но если возможность перехода к другому «хозяину» практически не ограничена, то для того, чтобы получить максимальное количество новых «хозяев» и захватить новые территории, вирус должен размножаться с максимальной интенсивностью, и в этом случае жизнь или смерть инфицированного человека не имеют для него особого значения. Человек превращается в резервуар, а затем — в отработанный материал.
Другими словами, в 1918 году для выживания вирусу была нужна не упорная оборона против защитных сил организма, а максимальная скорость размножения и заразность. Именно так испанка и действовала, продемонстрировав идеальное коллективное бессознательное на грани живой и неживой природы.
Клиника тяжелых случаев испанки развивалась молниеносно и была ужасающей: утром человек чувствовал себя здоровым, а к вечеру уже захлебывался собственной кровью. От заражения до смерти проходило всего двое суток.
Патологоанатомы, проводившие вскрытия, сообщали, что болезнь поражала почти все органы, которые воспалялись и прекращали работать. Самый сильный удар приходился на легкие. Разлагающиеся легкие не могли насыщать кровь кислородом, из-за чего лица жертв испанки напоминали лица повешенных.
Наиболее вероятной причиной высокой смертности стало то, что штамм испанки вызывал в организме больного мощную аутоиммунную реакцию (сегодня ее принято называть цитокиновый шторм), приводившую к быстрому разрушению воспаленных тканей легких и заполнению их жидкостью. Это объясняет как молниеносность течения болезни, так и крайне высокую летальность среди молодых людей с крепким иммунитетом.
С февраля 1918 года по весну 1920-го было три волны испанского гриппа. Россия больше всего пострадала от второй волны. Первая до нас почти не дошла, а третья была уже значительно ослаблена.
Еще один любопытный факт. В 1951 году американский бактериолог Йохан Халтин попытался добыть вирус испанки из захоронения в вечной мерзлоте у поселка Бревиг-Мишн на Аляске, где во время пандемии 1918 года умерли 72 из 80 жителей. Целых вирусов ему тогда найти не удалось.
В 1997 году 73-летний Халтин вернулся на Аляску и повторил попытку. На этот раз он обнаружил тело очень полной женщины, которую назвал Люси — в честь битловской Lucy in the Sky With Diamonds. За счет плотной жировой клетчатки легкие женщины хорошо сохранились, и из них удалось выделить достаточно материала, чтобы установить структуру вируса испанки. Как оказалось, вирус, вызвавший пандемию 1918-1920, был мутировавшим вирусом птичьего гриппа.
Испанка стала крупнейшей пандемией в истории человечества. После этого крупные эпидемии гриппа происходили в 1924-1926, 1933-1935, 1943, 1949, 1976. Эпидемии 1957 года (азиатский грипп), 1968/69 (гонконгский грипп), 1995-1996 и 2009 годов были признаны пандемиями. По некоторым данным, азиатский и гонконгский грипп унесли по миллиону жизней во всем мире. Сколько человек заболеет и сколько погибнет в результате нынешней эпидемии Сovid-19 — пока неизвестно.