«Лента.ру» продолжает начатую текстом о «Вратаре Галактики» серию материалов о грандиозных провалах русского кинопрома и вопиющих случаях поддержки этих провалов на государственном уровне. В фокусе внимания — стоивший 50 миллионов долларов фэнтези-конфуз «Тайна печати дракона», история создания и неудачи которого включает банкротства, иски к голливудским звездам и крах отношений с крупнейшей китайской госкорпорацией.
23 августа российская пресса взорвалась одной из самых абсурдных новостей года: кинокомпания «Русская Фильм Группа» (РФГ) подала в суд на Арнольда Шварценеггера и Джеки Чана с требованием взыскать с двух суперветеранов экшена, а также главной китайской киногоскорпорации China Film Co. сумму 216,6 миллиона рублей. Спустя месяц стало известно, что арбитражный суд отказался рассматривать скандальный иск, но осадок, что называется, остался. В том смысле, что, попав в сводки новостей, судебная тяжба позволила частично пролить свет на одну из самых мутных и одновременно самых показательных историй в новейшем отечественном кинематографе, демонстрирующих, как устроена парадоксальная и полукриминальная изнанка русского кинопроизводства. Более того, в этой истории оказались замешаны не только Чан со Шварценеггером, русские кинематографисты и покровительствующий им Фонд кино, но и китайские функционеры.
Обо всем, впрочем, по порядку. В 2014 году на российские экраны вышел «Вий 3D» Олега Степченко, довольно бесцеремонно, но не без сочинительского ухарства обращающаяся с гоголевским первоисточником фантазия о приключениях английского картографа-чистоплюя Джонатана Грина (Джейсон Флеминг) в кишащей CGI-нечистью и казаками-оборотнями карпатской глуши. Размашистое, напиравшее на редкую в русском кино технологическую начинку промо и любопытство отечественных зрителей сыграли свою роль: «Вий 3D» стал самым кассовым российским фильмом года, заработавшим 34,6 миллиона долларов на родине и еще 5 миллионов — в зарубежном прокате (прежде всего украинском и прибалтийском). Как водится в таких случаях, не заставили себя ждать пафосные сообщения о кассовых рекордах (ни один отечественный фильм еще не собирал столько в первый уикенд на экранах), а также громогласные заявления создателей картины о дальнейших, еще более амбициозных планах: РФГ поспешила рассказать о планах не только снять сиквел, но и сделать полноценную трилогию. Не обошлось и без профессионального признания: по итогам 2014-го продюсер «Вия 3D» и глава «Русской фильм группы» Алексей Петрухин был награжден премией «Блокбастер» в номинации «Продюсер года».
Вот только за убедительными, на первый взгляд, цифрами бокс-офиса несколько потерялся один ключевой факт. При всех своих рекордах и лидерских по итогам года позициях «Вий 3D» в прокате вообще-то провалился: 39 миллионов долларов — сумма недостаточная для того, чтобы отбить бюджет пробывшей в производстве не менее семи лет картины (впервые проект представляли на российских кинорынках еще в 2007 году): согласно открытым источникам, этот бюджет составил 26 миллионов долларов. Напомним, что для того, чтобы выйти в прибыль, любое кино должно заработать более-менее три своих бюджета, ведь половина от сборов уходит кинотеатрам, а солидный процент остатка — дистрибьюторам. Да, что-то удается заработать на продаже телевизионных прав и релиза в стриминговых сервисах и на домашних носителях, тем не менее даже выйти в ноль создателям «Вия 3D» не удалось: итоговый убыток от производства картины, согласно исследованию издания «Проект», оценивается в 95 миллионов рублей.
Но что такое дыра в 100 миллионов рублей в итоговой ведомости, когда в процессе ты ворочаешь миллиардами, правда? Особенно — в российской киноиндустрии, славящейся не только в кулуарах, но и более-менее в публичном поле завышенными, почти не поддающимися аудиту производственными сметами и откатами самым разнообразным заинтересованным лицам. Особенно — когда в бюджет картины входят и государственные деньги (сумма поддержки, полученной «Вием 3D» от Фонда кино, не раскрывалась, но сам факт выделения фильму субсидий неоспорим), в начале 2010-х почти всегда проходившие под грифом «безвозвратные». Проще говоря, амбиции «Русской Фильм Группы» на фоне мнимого, номинального успеха «Вия» не убавились, а только возросли, и Петрухин вместе со Степченко поспешили приступить к работе над сиквелом. Причем еще более масштабным.
В самом деле, в 2015-м и 2016-м специализирующиеся на кинематографе — да и федеральные тоже — издания регулярно доводили до сведения общественности разной степени хайповости новости о деталях реализации этих амбиций РФГ. Вот впервые в истории российского кинематографа к числу инвесторов картины, действие которой, по идее Петрухина и Степченко, развернется в Поднебесной, присоединяется влиятельнейшая China Film Co., производственное подразделение рулящей тысячами кинотеатров и миллиардами долларов китайской госкорпорации по делам кино (и это на фоне успеха в китайском прокате русских лент «Он — дракон» и «Сталинград»). Вот в актерский состав сиквела, получившего название «Вий 2: Тайна печати дракона», входят уже не только привычный Флеминг, но и такие звезды, как Арнольд Шварценеггер и Джеки Чан. Вот озвучивается беспрецедентный по отечественным меркам бюджет в 49 миллионов долларов, а Алексей Петрухин, говоря о прогнозах на бокс-офис, называет головокружительные суммы: 2 миллиарда рублей в России (больше удавалось собрать только «Движению вверх» и «Т-34») и от 200 до 400 миллионов долларов в Китае.
Мимо радаров большинства изданий тем временем прошла куда менее льстящая создателям «Вия» и «Тайны печати дракона» новость: еще в декабре 2016 года «Русская Фильм Группа» была признана банкротом. Камнем преткновения, согласно судебным документам, стала как будто бы смехотворная сумма — 38,3 миллиона рублей (из которых 7,8 миллиона составили проценты по кредиту), которую РФГ задолжала выступившей одним из инвесторов первого «Вия» компании «Автокомплект». Затем, в 2017 году, процедуру личного банкротства провели уже в отношении самого продюсера Алексея Петрухина: как осенью 2016-го сообщала Business FM, он вместе с РФГ занял у структур предпринимателя Руслана Устинова (одной из которых и был «Автокомплект») в общей сложности около 6,5 миллиона долларов на производство «Вия 3D». Несмотря на почти 40-миллионные сборы картины, возврата долга Устинов так и не дождался — обратно он получил лишь 1 миллион долларов, а авторские права на картину (в титрах которой сделавший состояние на поставке автозапчастей бизнесмен значился продюсером и даже сыграл эпизодическую роль хромого казака), на которые в свете долга он также претендовал, РФГ, по словам адвоката Устинова Кирилла Бельского, переоформил на некую офшорную компанию.
Возмущение Устинова и его представителей вызвал и тот факт, что незадолго до введения в РФГ внешнего управления со счетов компании исчезли 200 миллионов рублей, которые могли пойти в счет оплаты долга бизнесмену. Они оказались переведены на счета свежесозданной Петрухиным компании «РФГ корп». Отвечая на претензии в прессе, Петрухин оправдался тем, что претендовать на эти 200 миллионов Устинов права не имеет: эти деньги, по его словам, во-первых, уже ушли на производство «Тайны печати дракона», а во-вторых, являются не доходами с проката снятого совместно с Устиновым первого «Вия», а субсидией Фонда кино на его сиквел (а значит, не имеют никакого отношения к обязательствам перед кредитором). Что же до «Вия 3D», по словам Петрухина, из-за фильма он и сам оказался в «минусе 11 миллионов долларов собственных денег». «Партнер должен понимать — ну не заработали. Тогда надо идти дальше и зарабатывать в другом месте», — подытожил обладатель премии «Продюсер года».
Киноиндустрия и в самом деле считается одним из самых рискованных бизнесов с точки зрения возврата инвестиций — в этом с Петрухиным не поспоришь. Другое дело, что институт репутации еще никто не отменял — впрочем, кажется, на его личной репутации скандал с Устиновым не сказался никоим образом. Во всяком случае, новые проекты РФГ (или теперь уже «РФГ корп», если по документам), и в первую очередь 50-миллионный сиквел «Вия» — «Тайна печати дракона» — Петрухину не пришлось оплачивать из собственного кошелька (который, напомним, уже к 2017 году был, судя по объявлению продюсера банкротом, пустым). Если бы только разобраться в том, кто же и в каких именно пропорциях вложился в «Тайну», было так легко, русско-китайский недоблокбастер, в который не повезло вляпаться Шварценеггеру и Чану, впечатлит мутностью своего финансирования кого угодно.
Конечно же, не обошлось и без государственных денег, этой вечной палочки-выручалочки русских студий: попечительский совет Фонда кино проблемы «Русской Фильм Группы» с кредиторами и ее преобразование в «РФГ корп» не смутили. По любопытному совпадению, вскоре после недавней публикации «Ленты.ру» о фильме «Вратарь галактики» и непрозрачности системы господдержки кино Минкульт и Фонд кино наконец (впервые в своей истории) сделали достоянием общественности суммы, которые выделялись и выделяются на конкретные кинопроекты. Согласно этим сведениям, опубликованным на сайте системы ЕАИС, «Тайна печати дракона» с 2015 года получила от государства 270 миллионов рублей, из них 180 миллионов с обязательством возврата. Как будто бы крохи на фоне трехмиллиардного (при пересчете с 49 миллионов долларов) бюджета, не правда ли? Ну, а сторонние, частные инвестиции — как будто бы частное дело и персональные риски самих этих сторонних инвесторов, ведь так?
Есть, впрочем, подозрение, что все в этой истории далеко не так очевидно, как кажется, исходя из опубликованных Минкультом данных. Начнем с того, что бросается в глаза определенное расхождение в цифрах: кроме сумм господдержки, сборов и числа зрителей Минкульт также опубликовал бюджеты получавших субсидии фильмов, и, по информации ведомства, «Тайна печати дракона» обошлась в 2,3 миллиарда рублей (около 35,9 миллиона долларов). При этом во всех остальных открытых источниках, включая заявления самих продюсеров киноленты, бюджет «Тайны» составляет уже 49 миллионов долларов (3,1 миллиарда рублей). Чем объясняется этот, как ни посмотри, существенный разрыв? Можно было бы предположить, что дело в колебаниях курса рубля к доллару, если бы только доллар, взлетев в конце 2014 года, за те пять лет между началом производства «Тайны» и ее выходом в прокат в сентябре 2019-го всерьез менялся. Ответа, есть опасение, мы не узнаем никогда.
Какую сумму, впрочем, ни бери в качестве правдивой — 35,9 миллиона долларов или 49 миллионов долларов, — в бухгалтерии «Тайны печати дракона» все равно что-то не сходится. Как рассказал «Ленте.ру» источник в China Film Co., китайская сторона выделила на совместный с российскими продюсерами проект 15 миллионов долларов (Минкульт, впрочем, заявлял о 20 миллионах — мы тем не менее будем опираться на информацию от China Film Co.). Еще 12 миллионов долларов — средства весьма заметного российского киноинвестора Глеба Фетисова (миллиардер с банкирским бэкграундом ранее вкладывался в такие картины, как номинант на «Оскар» «Нелюбовь» Андрея Звягинцева и несостоявшийся номинант на «Оскар» «Собибор» Константина Хабенского). О том, что вклад Фетисова составляет именно такую сумму, стало известно после того, как в августе этого года он подал иск на 12 миллионов долларов к China Film Co. в гонконгском суде, рассказывает китайская сторона, обвиняя местную госкорпорацию в откровенном сливе проката картины (об этом — чуть позже).
Возникает разумный вопрос: откуда взялись еще 8,9 миллиона (или же 22 миллиона) долларов бюджета «Тайны». Что ж, кроме компании Фетисова FetisOFF IllusiON, China Film Co. и способной располагать лишь небольшими государственными субсидиями «РФГ корп» среди производителей картины также значится компания Сергея Сельянова СТВ. Можно ли предположить, что остальной бюджет фильма покрыла она? Что ж, в таком случае стоит только порадоваться за студию Сельянова и наличие у нее таких солидных свободных капиталов и задаться вопросом, так ли уж СТВ, год за годом фигурирующая в списке компаний-лидеров по классификации Фонда кино и пользующаяся особенными его преференциями (29 картин СТВ были поддержаны Фондом, начиная с 2012 года, и это не считая тех фильмов, на которых СТВ выступала сопродюсером, участвуя при этом в отдельных питчингах, посвященных проектам независимых студий), нуждается в государственных деньгах. Было бы справедливо также поинтересоваться, не вкладывала ли СТВ в производство «Тайны печати дракона» те деньги, которые получала как студия-лидер — номинально совсем на другие проекты, и не значит ли это, что реальная сумма господдержки продолжения «Вия» значительно превышает те официальные 270 миллионов рублей, о которых сообщает Минкульт.
Все эти изыскания на тему источников финансирования «Вия 2» были бы, наверное, упражнением строго утилитарным и малоинтересным кому-либо, кроме налоговиков, если бы фильм действительно оправдал амбиции своих создателей в прокате. Но «Тайна печати дракона» не просто, подобно своему предшественнику, не смогла выйти в ноль — она провалилась в прокате с грохотом, какого наше кино не слышало со времен «Утомленных солнцем 2» и «Матильды». В России, где Петрухин рассчитывал на 2 миллиарда сборов, фильм, вышедший на экраны 19 сентября, собрал всего 361,2 миллиона рублей (5,6 миллиона долларов). Разгромные рецензии в прессе и возмущенные отзывы первых зрителей свидетельствуют о том, что за прошедшие с выхода первого «Вия» пять лет отечественная аудитория стала в своих вкусах изысканнее, как и о том, что, затеяв такой дорогостоящий проект, «Русская Фильм Группа» проявила катастрофическую наивность в своих представлениях о будущем зрителе. В 2019 году присутствия в кадре Шварценеггера и Джеки Чана, стокового, полного дыр в логике и абсурдных допущений приключенческого сюжета и совсем не на 50 миллионов долларов выглядящих CGI-спецэффектов уже недостаточно для того, чтобы пробиться в хиты проката.
Если бы, впрочем, «Тайна печати дракона», как надеялись ее создатели, сделала кассу в Китае — те самые 200 миллионов долларов минимум, о которых в свое время говорил Петрухин, — неприятие родной аудиторией оказалось бы обидной, но незначительной неудачей. Но в Поднебесной так надеявшийся на местную аудиторию фильм ждал совсем уж убийственный конфуз. «Тайна» вышла в китайский прокат 16 августа, а уже спустя два дня China Film Co. поспешила ленту попросту снять с экранов по всей стране, чтобы избежать дальнейших убытков и освободить пустые залы, где шел фильм Степченко, под картины более перспективные и популярные: с показов «Тайны», судя по реакциям в китайских соцсетях, попавшие на нее зрители уходили толпами в массовом недоумении.
Почему «Тайна печати дракона» провалилась в Китае, более-менее очевидно, стоит только посмотреть этот фильм. Местная аудитория действительно питает слабость к эпическим фильмам на основе китайской мифологии или истории и действительно ценит присутствие в кадре звезд мирового и национального масштаба. Проблема лишь в том, что никакого серьезного интереса к культуре той страны, в которую «Тайна» засылает своих героев, она не испытывает: сюжет основывается на способной родиться только в стереотипических фантазиях иностранцев о Китае квазилегенде о драконе-прародителе чая, и кажется, что Китай авторы картины себе представляют по двум-трем давно забытым экшен-хитам. Что же до Шварценеггера с Чаном (которые в главных ролях в проектах более цельных и авторитетных вполне еще способны делать китайскую кассу), то их скромное экранное присутствие в «Тайне» вряд ли смогло примирить китайскую публику с необходимостью два часа внимать истории Петра I (Юрий Колокольников) в железной маске и уж тем более картографа Грина и его экзальтированной лондонской зазнобы.
Впрочем, если спросить русских продюсеров этого несостоявшегося блокбастера о китайском провале, они наверняка укажут на недоработки восточных партнеров — те, мол, не озаботились по-настоящему широким продвижением фильма (именно на это в своем гонконгском иске упирает Глеб Фетисов). Но в China Film Co. «Ленте.ру» рассказали, что в минимальном промо виноват тот факт, что картину в готовом виде китайская сторона получила всего за… неделю до выхода ленты в прокат. Не поспособствовало вере China Film Co. в проект и то, что значащийся продюсером «Тайны» господин Ла Пейкан, всемогущий первый человек в корпорации, уже, что называется, стоял на выход: под его началом China Film Co. вложилась в такие провальные международные проекты, как «Великая стена» Чжана Имоу и «Крадущийся тигр, затаившийся дракон 2». В сентябре Ла Пейкан был с почестями отправлен на заслуженный отдых. Тем временем его сопродюсер по «Тайне печати дракона» Алексей Петрухин еще в 2017 году получил безвозвратную субсидию Фонда кино на третий фильм франшизы — «Путешествие в Индию». Официальный сайт корпорации «Русская Фильм Группа» хвастает такими грядущими проектами, как «Яков, сын Сталина» и посвященный катастрофе на Саяно-Шушенской ГЭС «Гидроагрегат». Ждем с нетерпением.
Почему, кроме сомнительных перспектив дальнейшего сотрудничества России и Китая в области кинопроизводства (от проката несчастного и тоже спродюсированного Сельяновым «Вратаря Галактики», к слову, в Поднебесной уже отказались), случай «Тайны печати дракона» так показателен? Ведь государство — по крайней мере, по официальной версии, — вложилось лишь в 11 процентов его бюджета? Хотя бы потому, что это кино, снятое уже один раз без особенных последствий обанкротившейся компанией, иллюстрирует то, как поверхностно устроена система господдержки кинематографа в России. Доверять (несмотря ни на какие пятна на репутации и предыдущие убытки) продюсерам и их проектам посредством снабжения их бюджетными деньгами, хоть возвратными, хоть нет, — это только половина дела. Во всех европейских странах, занимающихся господдержкой кино (например, во Франции), такая субсидия заодно накладывает на ее получателя особенную ответственность по чистоте своих операций и бухгалтерии. Ни один европейский фонд не поддержит своими деньгами картину, в финансировании которой фигурируют не то что откровенно грязные деньги, а даже хотя бы один евро сомнительного или неясного происхождения.
Но до идеи не просто публикации сумм госсубсидий, а обязательного полного аудита смет и бюджетов фильмов, удостаивающихся привилегии располагать государственными деньгами, отечественным чиновникам еще далеко — настолько, что подобные предложения в русской киноиндустрии даже никогда не звучали. Может, потому, что подобный полный аудит сделает куда более сложной практику откатов? Куда проще создать доску позора для должников, о которой министр Мединский с гордостью отчитался Владимиру Путину.