Путешествия
00:05, 22 июня 2019

«Батюшка, благословите, въезжаю в Польшу!» Головорезы, евреи и родственные души. Зачем ехать в гости к полякам

Фото: Artur Widak / NurPhoto / Getty

Для многих россиян Польша — это край махровых русофобов, исторический враг России и не лучшее место для проведения отпуска. Но так ли это на самом деле? Журналист и писатель Игорь Ротарь проехал всю Польшу с востока на запад, пообщался с местными жителями и рассказал «Ленте.ру», почему нужно непременно ехать в эту страну.

Впервые я побывал в Польше только в этом году, но у меня с поляками давняя любовь. Началось все еще в 1989-м, когда я путешествовал автостопом по ГДР. В этой поездке я познакомился с польскими студентами, работающими на каком-то заводе. Они меня пригласили пожить с ними, а поскольку немцы их кормили, то кроме бесплатной «вписки» (жилья) у меня была и халявная еда. А скоро и полька появилась.

Потом поляки меня буквально преследовали во всех точках мира. Узнав, что я русский, они сразу же хотели со мной дружить. Правда, эта дружба была с каким-то легким мазохистским оттенком. Сначала поляки мне рассказывали, сколько горя принесла им Россия, а в последние годы в разговоре стал фигурировать еще и «ужасный Путин». На самом деле, в отличие от западноевропейцев, я полякам был интересен именно как русский, в них срабатывала какая-то славянская солидарность. В общем, когда я оказался на Украине поблизости от границы с Польшей, то решил, что просто грех не побывать в этой стране.

Раскаявшийся головорез

Началось все непросто. Границу пешком переходить было нельзя, и мне пришлось набиваться в попутчики. Взял меня дальнобойщик из Киева — невысокий бородатый крепыш моего возраста. В сегодняшней Украине нейтральных в политике людей просто нет, и, к счастью, мой благодетель раскрыл свои взгляды практически с первой минуты знакомства. Так, узнав, что я живу в США, мой собеседник тут же прочел мне небольшую лекцию:

— Эх, раньше хорошо я к Америке относился, а как она нас, русских, продала, этот Майдан устроив! Нет такого народа — украинцы, мы, как и белорусы, те же русские, а весь мир против нас!

Когда мы подъехали к польской таможне, дальнобойщик стал кому-то звонить по мобильнику:

— Батюшка, благословите. Сейчас в Польшу въезжаю!

В общем, мой новый знакомый оказался православным фанатиком и убежденным сторонником русского мира. В религию он ударился после Афганистана, где служил в каком-то жутком спецназе. По пути он делился со мной хитростью допроса афганцев:

— Они считают, что если в бою с неверными погибнут, то в рай попадут. Так мы показывали им, что с нами этот номер не пройдет. Привязывали веревку с петлей к стволу танка, а петлю накидывали на голову духа. Танк заводим, и афганец невольно от тряски руки от ствола отцепляет, петля бац — и затягивается. Получается, что он сам себя убил. Другие афганцы посмотрят, что рай им не грозит, и все нам рассказывают.

Однако, как мне показалось, сейчас бывший афганец такие хитрости не одобряет:

— Как к богу пришел, так собрал все свои награды и выбросил на помойку.

За этими веселыми разговорами мы подъехали к польской таможне. Поляки долго шмонали машину и даже отправили ее на дополнительную проверку. Как выяснилось, они искали контрабандное сало и сигареты. Когда нас где-то через час все-таки пропустили, дальнобойщик с гордостью сообщил, что везет и сало, и сигареты. Мой новый знакомый довез меня до пограничного городка Хелм и даже (специально ради меня!) слегка отклонился от своего маршрута, чтобы довезти меня до центра.

Кебабные и казаки

Распрощавшись с раскаявшимся головорезом, я первым делом стал искать ресторан с польской кухней, так как сильно проголодался в дороге. Увы, это оказалось нелегко. На центральной площади захолустного польского городка я нашел лишь турецкий ресторан и армянскую кебабную. В армянской кебабной работал ливанец, заверивший меня, что его хозяева — настоящие армяне из Еревана.

Гостиница, в которой я остановился, тоже была не совсем польской. Называлась она Каzaк, в холле висели портреты запорожцев. Но эта странность была как раз объяснима. Город Хелм (другое название — Холм) был основан в XIII веке князем Даниилом Галицким как резиденция правителя Галицко-Волынского княжества. До Второй мировой войны в городе проживало немало украинцев.

Хелм считался одним из городов Волыни, где во время войны боевики Украинской повстанческой армии массово уничтожали поляков. Увы, сейчас украинцев в городе почти не осталось: в 1944 году они были высланы на Украину. Кстати, как выяснилось, Кazaк — это фамилия хозяина отеля, у которого есть украинские корни. Расположена в Хелме и достаточно внушительная православная церковь. Ее священник отец Иоанн родом из польского Белостока, в окрестностях которого немало белорусских сел.

Как мне признался батюшка, в его семье общались на странной смеси белорусских, польских и украинских слов:

— Я вам очень рекомендую попутешествовать по небольшим городкам в окрестностях Белостока. Там вы увидите настоящую православную Польшу. А вообще влияние православия очень сильно во всей восточной части страны. Вы наверняка будете в нашем областном центре Люблине. Так вот, в часовне готического люблинского замка есть классические православные фрески, выполненные болгарскими иконописцами. Дело в том, что польский король Владислав Ягелло был большим поклонником православного искусства.

Поговорив со священником, я решил прогуляться по городу. К сожалению, смотреть здесь было особенно нечего: пара костелов да живописный парк. Мне как журналисту из местных достопримечательностей был наиболее интересен памятник жертвам Волынской резни.

Монумент изображает женщину с убитым ребенком на руках. Удивительно, но нашел я памятник не без труда — большинство местных поляков даже не знает, что он существует. Более того, музейный работник (!) мне уверенно заявила, что такого памятника в городе нет. Тем не менее в годовщину трагедии к памятнику приходит несколько сот человек. О самой трагедии люди помнят.

Вареники вместо пирогов

Как и предрекал отец Иоанн, из Хелма я отправился в Люблин. Насчет замка священник меня не обманул, но, как мне показалось, в этом городе скорее ощущается мусульманское, а не православное влияние. Здесь я остановился в гостинице «Клеопатра», хозяином которой был сириец, а рядом с отелем была кальянная, где собирались студенты из Узбекистана. Но польский дух все же пока в городе сохранился. Очень приятен старый город с узкими улочками, древними костелами и симпатичными домами в стиле люблинского Ренессанса.

Поесть вкусной польской еды — тоже не проблема. Мне понравилось, что в национальных ресторанах из принципа не держат острых соусов (типа табаско). Кстати, в таком польском ресторане я стал жертвой ложного друга-переводчика. Я заказал себе piеrogi, но это оказались не пироги, а вареники. Пожалуй, самое экзотичное блюдо польской кухни — это тартар: сырой говяжий фарш с сырым же яичным желтком. Вообще, польская кухня несколько отличается от русской. Вроде все те же борщ, отбивная, но все немного по-другому. Хотел в начале написать, что русская кухня отличается от польской, как русская женщина от полячки, но это все же преувеличение. Скорей как русская от украинки.

На окраине Люблина расположен музей нацистского лагеря Майданек. Он по-настоящему огромный — 70 гектаров, и чтобы просто его обойти, нужно несколько часов. Среди посетителей очень много евреев, как религиозных (в диковинных прикидах), так и светских. Вместе со мной ходила большая группа еврейских подростков лет шестнадцати аж из Аргентины.

Я оказался черствым и, если уж честно, не могу сказать, что экспозиция сильно меня задевала. А вот аргентинцы плакали навзрыд, причем не только девочки, но и мальчики. Чтобы как-то преодолеть скорбь, они начинали обниматься. Также впечатлили ритуальные песни евреев у мемориала жертвам Холокоста. Почти у каждой группы иудеев оказывалось несколько певцов, и пел такой импровизированный хор на удивление красиво.

Фермы для туристов

Из Люблина мне предстоял долгий (шесть часов) путь в Краков. Я решил схитрить и остановиться на одну ночь в каком-нибудь маленьком симпатичном городке. За советом я отправился в бесплатный центр туристической информации. Хотя на часах было всего 10 часов утра, от сотрудника центра откровенно пахло вином (все-таки поляки наши люди), но, несмотря на эту деталь, он мне очень помог, посоветовав остановиться на ферме в окрестностях старинного городка Сандомерж.

Оказывается, в Польше великолепно развит столь любимый мною экотуризм (жизнь на природе). На окраинах небольших старинных городков в живописной местности расположены агротуристические усадьбы. Я остановился на такой туристической ферме. Благоустроенный номер в ней стоил меньше 20 долларов (плюс можно было пользоваться общей кухней). Сразу за отелем начинался берег Вислы, а с окрестных холмов открывался чудный вид на средневековые костелы Сандомержа.

Хозяин отеля Яцек, бывший инженер по медицинской технике, говорил со мной на странной смеси русского и английского. Кстати, о возможностях коммуникации: в целом в Польше объясниться несложно. Почти все пожилые люди говорят на подзабытом русском (правда, гораздо хуже, чем в советское время), а молодежь — на английском. Сложнее с людьми среднего возраста — они часто говорят только по-польски.

Увы, в одной из гостиниц администраторшей была как раз такая женщина среднего возраста, с трудом говорившая по-английски. В качестве переводчицы она пригласила горничную-украинку, но та принципиально отказалась говорить со мной по-русски и переводила с польского на украинский. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что большинство украинских гастарбайтеров, а их в Польше очень много, охотно говорили со мной по-русски и помогали в общении с поляками.

Костелы и евреи

То, что Краков — безумно красивый город, знают все, поэтому я не буду занудно описывать местные достопримечательности. Скажу лишь, что я был в большинстве европейских городов и могу засвидетельствовать, что Краков уверенно входит в пятерку самых красивых городов континента. Старый город просто огромен, и бродить по его узким улочкам можно неделями. Приятно, что в нем по-прежнему встречаются не только туристы, но и краковчане: чопорные старушки и старички с тросточками, очень много студентов.

Во многих кафе Старого города собирается местная художественная богема, пьющая почти в тех же масштабах, что и их русские коллеги. Кстати, из музейных ценностей наиболее ценной считается картина Леонардо да Винчи «Дама с горностаем». Однако она меня не впечатлила, мне даже показалось, что руки у дамы на картине непропорционально велики. А вот картины польских художников начала 20-х годов прошлого столетия очень понравились.

Кроме Старого города, я побывал в бывшем еврейском квартале. До войны здесь жило 65 тысяч евреев, сейчас, по-моему, не осталось ни одного. Но еврейскостью здесь торгуют вовсю. Кругом еврейские (по названиям) отели и рестораны. Чистокровные поляки и польки торгуют иудейской религиозной символикой, польские дети фотографируются с памятником ксендзу, помогавшему евреям во время войны.

Вход на еврейское кладбище стоит десять злотых (два с половиной доллара). Билеты продает здоровенный поляк в ермолке, уверяющий на голубом глазу, что он еврей. Кстати, он и мне ермолку вручил — без нее на кладбище не пускают. Потом я сходил и на более современное еврейское кладбище. Туда, слава богу, пускают бесплатно, а вот туалет — платный. На выходе из него на меня набросилась дородная женщина средних лет, ни слова не понимающая по-английски. Я ее из любопытства спросил по-польски, не жидовка ли она (так по-польски «еврейка»), но дама неожиданно на меня обиделась и заорала по-русски:

— Нет, украинка! Плати два злотых за туалет!

Оказалась, что она из Чернигова.

Родственные души

Вопреки моим ожиданиям, в Польше ко мне с расспросами и предложениями дружить никто не приставал: поляки меня принимали то ли за американца, то ли за украинского гастарбайтера. В общем, я был им неинтересен. А в целом, несмотря на западную архитектуру и безукоризненную чистоту, поляки произвели на меня впечатления наших людей. Я уже писал о любви поляков к возлияниям, но не только это роднит местных жителей с россиянами. В Польше достаточно часто можно услышать нецензурную ругань, причем она очень напоминает русский мат.

Коммуникабельность поляков тоже неевропейская. Так, в гостинице я издали поздоровался кивком с каким-то старичком, и он тут же подошел ко мне, чтобы пожать руку. Вообще же местные жители очень радушны и всегда готовы помочь иностранцу. Как-то я в магазине хотел купить лимон, но у продавщицы не было сдачи, и она, не раздумывая, дала мне его бесплатно.

В целом Польша мне понравилась. Средневековые города с настоящими архитектурными шедеврами, живописная природа, вкусная еда, доброжелательные люди и, наконец, очень демократичные цены! Немногие страны могут похвастаться таким сочетанием, так что ехать в Польшу точно стоит.

Игорь Ротарь

< Назад в рубрику