«Лента.ру» публикует вторую часть рассказа московской преподавательницы Марины Крынжиной, которая провела медовый месяц в круизе по островам Карибского моря. Прошлый материал был посвящен плюсам и минусам жизни на корабле, на этот раз речь пойдет о тропических островах, ради которых путешествие и затевалось.
Несмотря на то что экипаж корабля самоотверженно развлекает гостей до поздней ночи, ровно в 8 утра на нижней палубе выстраивается длинная очередь из мореплавателей, готовых сойти с лайнера, чтобы исследовать новые земли. Знакомство с Восточными Карибами мы начали с острова Святого Мартина, имеющего сразу два официальных названия: французское Сен-Мартен (ударение на последний слог по правилам произношения французского языка) и голландское Синт-Мартен (ударение на первый слог, соответственно). Дело в том, что северная часть острова принадлежит Франции, а южная — Нидерландам.
Хотя граница на острове менялась неоднократно, существует легенда, объясняющая, почему французская часть острова оказалась в результате раздела по договору Конкордия, заключенному после ухода с острова испанцев в 1648 году (один из старейших договоров, который действует до сих пор — прим. «Ленты.ру»), существенно больше. Француз и голландец встали спиной друг к другу и отправились пешком вдоль прибрежной линии острова в противоположные стороны, чтобы встретиться на другой стороне, где была обозначена конечная точка линии границы.
Бежать им запрещалось, поэтому, по идее, они должны были пройти примерно одинаковое расстояние, но французская сторона оказалась больше. Голландцы заявили, что француз жульничал и бежал. Французы же объяснили сложившуюся ситуацию культурными различиями: в то время как француз для бодрости и храбрости пригубил легкое французское вино, представитель противоположной стороны испил чашу крепкого голландского джина, что и сказалось на его скорости. Существует и другая, более прозаичная версия историков, согласно которой причиной неравномерного распределения территории послужили французские военные корабли, караулившие у берегов острова.
«Свобода морей» причалила в порту Филипсбурга — столице Синт-Мартена. То, что это голландская часть острова, местные жители нам дали понять откровенными недвусмысленными жестами («Дунуть хочешь?») сразу, как только мы оказались на центральной улице. И это несмотря на то, что, по официальным данным, наркотики на острове запрещены. Поскольку население Синт-Мартена, так же как и других карибских островов, живет за счет туристов, прибытие круизного лайнера — это целое событие. Местные таксисты, гиды и продавцы сувениров понаглее, перекрикивая друг друга, наперебой предлагают путешественникам свои услуги уже на причале. Зазывают так рьяно, что создается ощущение, что ты не на Карибах, а в Сочи, и атакован продавцом вареной кукурузы.
Поскольку главная цель всех приезжающих на Карибские острова — не магазины в порту, а райские пляжи с лазурной водой и белоснежным песком, то самыми востребованными на острове являются услуги таксистов. Никаких уберов на Карибах и в помине нет, поэтому цены на одну поездку по меркам доходов местных жителей, — космические (10-20 долларов в зависимости от расстояния). Подготовленные водители встречают путешественников с картой местности, на которой наглядно отмечены все ключевые достопримечательности острова, и становится ясно, что пешком до них точно не добраться.
Будучи активными туристами, мы решили сначала погулять по Филипсбургу, добраться до столицы французской части острова — города Мариго, и только затем отправиться на пляж. Услышав наши пожелания, водитель такси в ультимативной форме за 200 долларов предложил арендовать его машину и себя в качестве экскурсовода на три часа. Торговаться о цене бесполезно: водитель безапелляционно заявил, что на острове нет других средств передвижения, так что «у вас нет других вариантов» (так впоследствии кричали нам вслед таксисты и на других островах).
На самом деле есть: самое бюджетное (один доллар за полчаса поездки в любой конец острова) и самое колоритное средство передвижения — обычная маршрутка. Не став задерживаться в Филипсбурге, показавшемся нам крайне бедной деревней, мы отправились в Мариго. Передвигаться на маршрутке оказалось гораздо удобнее еще и потому, что в отличие от такси, микроавтобус собирает попутчиков по всему городу, так что осматривать узкие улочки Филипсбурга, полуразрушенные разрисованные граффити стены двухэтажных домиков и отдыхающих в тени козырьков черепичных крыш местных жителей под звуки карибского регги из окна микроавтобуса целесообразнее и приятнее.
Пока мы пересекали Наветренный остров (еще одно негласное наименование Восточных Карибов) по извилистым и холмистым дорогам, маршрутка наполнялась пассажирами: чернокожими мужчинами и женщинами в выглаженных рубашках и платьях, явно парадных. Каждое воскресенье для верующих католиков и баптистов является особым днем, поэтому в «черных» церквях существует негласное правило: приходить на службу только в специальной праздничной одежде.
— Дружище, — спрашивает на смеси английского и французского подсевшая на переднее сиденье поближе к водителю дама в черной узкой юбке и белоснежной рубашке с рюшами, — говорят, сегодня воскресный хор будет в городе выступать бесплатно. Не знаешь, где?
— Так не здесь ли? — указывает через минуту водитель в сторону устанавливаемой летней сцены прямо посреди поля.
— Аллилуйя! Вот повезло же мне! Благослови тебя Бог! Славьте Господа! Аллилуйя! — громко смеясь и возводя указательный палец и очи к небу, покидает дама маршрутку.
Между Нидерландами и Францией нет границы, только флаги на обочине дороги намекают на то, что ты находишься в другой стране. Однако приехав в Мариго, мы сразу ощутили разницу. Во-первых, в воскресенье, как и во всей Франции, в городе было тихо, пустынно, обещанный самый большой в регионе рынок приправ, сувениров и специй не работал, а все кафе, за исключением одного, принадлежавшего явно не типично трудолюбивому французу, были закрыты. Во-вторых, все местные жители, среди которых оказалось гораздо больше мулатов и белых выходцев из Европы, говорят между собой только по-французски.
Архитектура Мариго, особенно в центре города, показалась нам богаче и роскошнее (а ведь именно такой уровень отдыха обещают туристам на Сен-Мартене), напомнив своими отштукатуренными фасадами променады маленьких деревень Лазурного Берега. Но как только мы свернули в переулок с центральной площади, обнаружили те же заброшенные и разваливающиеся домики, как и в Филипсбурге.
Возможно, Северному Сен-Мартену в привлечении состоятельных европейских туристов трудно конкурировать со своим распиаренным маленьким братом — двадцатикилометровым островом Сен-Бартелеми, славящимся мишленовскими ресторанами, люксовыми бутиками и пятизвездочными отелями. Но именно для уставшего от этой напускной мишуры путешественника французский Сен-Мартен может стать желанным райским уголком.
Насладившись местным колоритом, мы отправились на пляж Махо. Но не для того, чтобы плавать. На голландской части острова находится, пожалуй, самая знаменитая в мире взлетная полоса: слишком короткая для больших воздушных судов длиной 2300 метров она начинается практически от пляжа Махо и заканчивается в самом конце лагуны Симпсон Бей. Аэропорт имени принцессы Юлианы входит в десятку самых опасных аэропортов мира.
Самолеты при заходе на посадку пролетают на высоте 10-20 метров прямо над головами отдыхающих, поэтому ради уникального селфи на узкой полосе пляжа собираются толпы туристов. И хотя далеко не все воздушные суда пролетают так низко, яблоку на Махо негде упасть. Устав ловить самолеты, мы прошли вдоль берега и нашли уединенный уголок золотистого песка и бирюзовой чистейшей воды. Окунувшись в воду, я все пыталась понять, чем же отличается Карибское море. Решила, что преданиями о пиратах.
В отличие от поделенного между европейцами острова Святого Мартина, Федерация островов Сен-Китс (или Сент-Кристофер) и Невис — самое маленькое и самое малонаселенное независимое государство западного полушария. Мы причалили в столице Сен-Китса, городе Бастер, главной достопримечательностью которого является площадь Независимости, на которой несколько столетий назад находился самый большой в регионе рынок рабов.
Для желающих посмотреть красоты всего острова предлагается экскурсионная программа — морская прогулка на круизном лайнере, четырехчасовая обзорная поездка на поезде, который следует по круговой узкоколейной железной дороге, огибающей весь Сен-Китc. Железная дорога была построена в начале XX века, чтобы обслуживать транспортные нужды сахарной промышленности острова, в связи с чем поезд так и называют, — Сахарным. Поскольку сахарная промышленность пришла в упадок, то единственное, что напоминает о былых временах, — название фонда диверсификации сахарной промышленности — SIDF.
С помощью Сахарного фонда, номинальная задача которого, — модернизация и улучшение сельского хозяйства, можно получить второе гражданство Федерации Сент Китс и Невис посредством программы «Гражданство через инвестиции». А железная дорога отныне пользуется спросом только у туристов, которые с удовольствием путешествуют в двухуровневых вагонах-даблдекерах, с обзорных площадок второго этажа которых открывается ни с чем не сравнимый вид. Обо всех примечательных местах вдоль следования поезда рассказывает гид. Кроме того, в одну из экскурсий, предлагаемых на маршруте, входит остановка в Национальном парке Бримстоун-Хилл, известном своей старинной крепостью.
На Сен-Китсе мы решили посвятить время пляжному отдыху, что оказалось большой ошибкой. Провести время можно было с большей пользой, посетив музей истории Сент-Кристофер-Херитидж-Сисайети, в котором представлены предметы быта первых поселенцев островов индейцев — карибов. Несмотря на рекомендации местных жителей, хваленый (и неоднократно) разными людьми пляж с вулканическим черным песком оказался довольно грязным и неуютным.
Возможно, его популярность была связана с тем, что именно на нем находился весь спектр тусовочных услуг: бары, прокат лодок, громкая музыка, туристы, в общем, все, в чем мы не нуждались. А еще, возможно, потому, что лежа в шезлонге и попивая карибский ром, можно было смотреть на дремлющий вулкан острова Невис и гадать, как у его подножия отдыхают обитатели пятизвездочного отеля Four Seasons Nevis.
Хотя ромовый пунш или, вернее, «ром панч» (оригинальное название Rum Punch) был придуман в Индии и в переводе с хинди panch значит «пять», существует рецепт этого напитка, который издавна готовится на островах Карибского моря. В состав традиционного карибского ромового пунша (не путать с пуншем плантатора) входят белый и коричневый ром, ананасовый, апельсиновый и лимонный соки, а также щепотка гранатового сиропа. Все эти компоненты заливают в шейкер с несколькими кубиками льда, а затем энергично трясут. Готовый пунш процеживается в бокал с колотым льдом и украшается ломтиком ананаса, коктейльной вишенкой и веточкой мяты.
На самом деле сколько островов в Карибском море, столько существует и вариаций этого коктейля. Например, одним из старейших рецептов пунша считается барбадосский ромовый пунш, состав которого зашифрован в скороговорке «один кислого, два сладкого, три сильного, четыре слабого», что значит: кислое — сок из лайма, сладкое — сахар, сильное — ром, а слабое — вода. Причем при приготовлении ром используется именно барбадосский, что неудивительно, ведь Барбадос, по некоторым источникам, является родиной рома. Поэтому, заказывая в баре ромовый пунш, не забудьте поинтересоваться, какие ингредиенты входят в состав коктейля.
На обратном пути в порт водитель предложил остановиться на смотровой площадке, с которой в ясную погоду видно, как остров с двух сторон омывают воды Атлантического океана слева и Карибского моря — справа. И хотя мы не нашли визуальных отличий, приятно было осознавать, что стоишь на вершине места, где встречаются море и океан.
Умудренные неудачным опытом, к острову Антигуа, что в переводе с испанского значит «древний», мы причаливали, заранее вооружившись советами из интернета. Один из них гласил, что из 365 имеющихся на острове пляжей самым красивым и чистым является один, с незамысловатым названием Длинный — Long Beach. Оказалось, что пляж находится ровно на противоположной стороне острова, то есть в 40 минутах езды на маршрутке от столицы острова Сент-Джонс, поэтому достопримечательности для своей персональной экскурсионной программы мы подбирали, исходя из их удаленности от пляжа.
Благодаря вовремя купленному на лайнере Wi-Fi (15 долларов в сутки без возможности загрузки больших данных) мы узнали, что одна из главных достопримечательностей — почти полностью разрушенный форт Баррингтон, построенный некогда для защиты острова от пиратов. Также на Антигуа есть нерукотворные достояния. Одно из них, именующееся Столбы Геркулеса, своему созданию обязано случившемуся на острове извержению вулкана, во время которого раскаленная лава достигла береговой линии и, соприкоснувшись с прохладной морской водой, быстро остыла. Так на Антигуа образовались уютные естественные пещеры, в которых теперь обитают морские жители.
Мы же решили добраться до другой природной достопримечательности, располагавшейся, судя по карте, недалеко от выбранного нами пляжа. Необычная скала с устрашающим названием Мост дьявола сформировалась в результате вулканической активности и известна своей необычной геологической формой. Существует легенда, согласно которой беглые рабы бросались в воду с этого моста, чтобы обрести свободу.
Есть и другая версия: последний индеец на острове (индейцы, к слову, были почти полностью вытеснены племенами карибов в XIII веке еще до открытия острова Христофором Колумбом в 1493 году во время второй экспедиции), протестуя против ужасных притеснений со стороны бледнолицых англичан, бросился в море с этой скалы.
О нелегкой судьбе Антигуа наглядно свидетельствуют сохранившиеся дома плантаторов в колониальном стиле и ветряные мельницы, вокруг которых располагались бывшие сахарные плантации. Англичане считали острова Карибского бассейна своими новыми владениями, куда для возделывания сахарного тростника, хлебного дерева и специй они завозили из западной Африки черных рабов сотнями тысяч. Всего на Малые Антильские острова было привезено пять миллионов рабов.
Англичане считали ниже своего достоинства вступать в связь с местным населением, поэтому в их бывших колониях, какими являются острова Сент-Люсия, Барбадос, Антигуа и Барбуда и Федерация Сент-Китс и Невиc (эти два государства входили в состав британской колонии под названием Подветренные острова), в отличие от острова Святого Мартина, до сих пор не встретишь ни метисов, ни мулатов.
Потомки рабов на Карибских островах в XXI веке выглядят точно так же, как их далекие африканские предки от Сенегала до Анголы. В память о кровопролитных восстаниях рабов, происходивших в XVIII веке, жители Антигуа и Барбуда (что в переводе с испанского — «бородатый») ежегодно проводят в августе большой и красочный карнавал в честь отмены рабства. Невзирая на зигзаги истории, жители на Антигуа — самые веселые, добрые и радушные. Водитель маршрутки попросил у нас, единственных белых, оказавшихся по воле случая за все годы работы в его микроавтобусе, прощения за то, что рядом с нами сидел пожилой мужчина, который кашлял так, как будто был болен последней стадией карибской формы туберкулеза.
— Если бы я знал, я бы не разрешил ему ехать! — сокрушался он, извиняясь не только перед нами, но и перед другими пассажирами, которые не то что не жаловались, а наоборот — успокаивали разволновавшегося водителя. Узнав, что мы едем посмотреть Мост дьявола и собираемся дойти от остановки пешком, Луи замахал руками: «Это очень далеко, вы не дойдете! Я вас довезу!»
Высадив всех пассажиров на конечной остановке, водитель маршрутки вместо того, чтобы выехать обратно в Сент-Джонс по расписанию, повез нас по не предназначенной для проезда на машине тропе к скале, которая в жизни оказалась далеко не такой пугающей, погулял вместе с нами и даже сфотографировался на ее фоне со словами «давно я здесь не был».
На пляже мы познакомились с еще одним местным жителем, охранником Дэнисом, который подошел к нам с искренним, почти детским вопросом:
— Откуда вы? Вы такие белые, таких белых я раньше не встречал!
Узнав, что мы русские, Дэнис неподдельно обрадовался:
— Вы первые русские, которых я встретил в своей жизни. Я никогда не видел русских и никогда не был в России. Я вообще родился на Сент-Люсии и переехал на Антигуа работать. Больше нигде не был. Надо бы к родным на Сент-Люсию как-нибудь съездить, да далековато (расстояние между островами составляет 363 километра — прим. «Ленты.ру»).
На Антигуа я купила магнит на память, на котором нарисованы три веселых растамана и написано: «We are jamming on Antigua». Сомневаясь насчет истинного значения слова jamming, я решила уточнить смысл фразы у продавщицы. Она не растерялась и объяснила:
— Jamming — это когда тебе хорошо, и ты поешь и танцуешь. Вот так! — и покачивая бедрами и головой из стороны в сторону, она стала петь и танцевать.