В рамках Российского инвестиционного форума в Сочи состоялось несколько панельных дискуссий на тему развития цифровых технологий. Одна из них затронула сегмент big data. Чем это направление важно для компаний, государства и всей российской экономики, «Ленте.ру» рассказал генеральный директор мобильного оператора Tele2 Сергей Эмдин.
«Лента.ру»: На форуме отдельно обсуждались проблемы цифровизации и, в частности, использования больших данных. Какие сложности сейчас есть в развитии данного направления, на ваш взгляд?
Сергей Эмдин: Основная проблема в том, что участники этого процесса до конца не понимают, как будет регулироваться рынок больших данных. С технологической стороны больших проблем нет. Это новое направление, которое развивается самостоятельно и очень быстрыми темпами. В реальности оно уже стало мейнстримом для многих направлений деятельности. Большие данные используются и в нашей компании: при разработке новых продуктов, развитии розничной сети, при строительстве инфраструктуры и для таргетирования сервисов.
Использование аналитики big data становится повседневной жизнью. А дальше будет больше: в Tele2 создана структура больших данных, которую мы будем усложнять и углублять. Если сейчас мы собираем по каждому абоненту около 5 тысяч показателей, то в будущем эта цифра вырастет до 10 тысяч. Соответственно, весь научный процесс по работе с big data будет становиться более детальным и грамотным.
Но, на наш взгляд, есть большой риск, что государство будет регулировать сферу больших данных, однако это довольно сложно сделать, поскольку направление big data слишком подвижное.
Почему?
Любой закон, который будет написан сегодня, через год-два устареет. Соответственно, какие у государства есть варианты? Первый — сразу создать массу барьеров и запретить любую работу с данными пользователей. Но ведь big data, как ее многие называют, — нефть XXI века. В случае тотального запрета мы можем на корню зарубить перспективную отрасль. Это вполне сопоставимо с такой гипотетической ситуацией, как если бы вначале ХХ века вышел бы указ, по каким-то причинам запрещающий добычу нефти.
Второй вариант: будет прописан детальный закон, регулирующий сферу больших данных. Но появятся новые сферы применения big data, новые сервисы, новые технологии. Закон быстро устареет и не будет работать.
На мой взгляд, надо дать возможность отрасли нормально развиваться. У России есть неплохой шанс стать одним из мировых лидеров в этой сфере. В том числе и благодаря тому, что пока нет никаких ограничивающих факторов для развития этой области. При этом участники рынка будут работать с запросами, которые периодически возникают и от государства, и от общественности.
Для дальнейшего развития, на мой взгляд, отрасли достаточно саморегулирования. Важно, чтобы в процессы были вовлечены государственные органы, представители общественности и профессиональных ассоциаций. По крайней мере, в первое время таких действий будет достаточно. Не исключаю того, что по прошествии нескольких лет можно учесть все риски и отрегулировать отрасль.
Отдельная тема — монетизация отрасли. Она периодически выплывает и вызывает вопросы. Например, есть ли право у человека продавать данные? Или это вмешательство в частную жизнь? На этот вопрос пока нет четкого ответа. Вот эти все вопросы саморегулирующий орган будет находить, обсуждать и пытаться найти на них ответы во взаимодействии со всеми участниками процесса.
Ни в коем случае нельзя ставить какие-то запретительные шлагбаумы, которые убьют отрасль или будут задерживать ее развитие. Иначе мы потеряем очень яркую возможность для развития.
Фото: Владимир Астапкович / РИА Новости
Если говорить непосредственно о телекоммуникациях — как они интегрированы в сферу больших данных?
Телеком является пионером этого направления. Исторически так сложилось, что мы собираем большие объемы информации, например, на уровне биллинга. При этом мы сразу делали это в цифровом виде. Это отличало нас от многих других отраслей, которые могли иметь много данных, но собирали их в бумажном виде. Поэтому получилось, что телеком изначально имел доступ к big data в ее классическом понимании.
Однако есть один нюанс. Наличие больших данных не равно работе с big data. Для развития аналитики необходимо было создать хранилища, каталоги, системы, интегрирующие различные источники. Например, в Tele2 существуют десятки разных систем. Одна система обогащает другую. При этом невозможно создать систему, которая будет делать все сразу, — это и небезопасно, и неправильно. Однако для дальнейшего анализа мы должны агрегировать массивы этой информации. Они должны подчиняться единым законам, чтобы с ними можно было нормально работать.
Мы этот этап прошли примерно за год-полтора. Инвестиции были не самые большие. При создании этого совершенно нового для российского рынка направления важно было все правильно организовать. Приходится учитывать и то, что далеко не все специалисты данного профиля хотят работать в традиционных компаниях, в том числе и в телекоммуникационных. Соответственно, их надо найти, мотивировать, удержать. Но нам это удалось. Мы создали и инфраструктуру, и подразделение.
Ну, а дальше работа приобретает уже процессный подход: ищутся кейсы и решаются конкретные задачи. Некоторые из них рождаются по запросу внутренних клиентов — например, маркетинга или технических специалистов. Соответственно, сегодня основная польза, которую приносит big data, — усовершенствование деятельности самой компании. Во многом это индикатор того, что рыночные отношения в данной сфере еще формируются. Поэтому нам гораздо проще оптимизировать внутренние процессы благодаря big data, чем продавать их внешним клиентам. Мы делаем это с большой осторожностью, с соблюдением принципов защиты персональных данных пользователей.
А какого сегмента вашего бизнеса это касается? В прошлом году была большая дискуссия на тему того, что вот-вот начнется эра М2М-трафика, которая повлияет на всю отрасль телекоммуникаций. Она наступила? Или пока технологии big data используются в более традиционном В2С-сегменте?
Рынок М2М нарождается, но пока находится в зачаточном состоянии. Трафик роботов, несомненно, есть, но пока количество не перешло в качество. На уровне выручки влияние от их работы точно незаметно. Хотя предпосылки для развития новых сегментов, конечно, появляются. Думаю, в ближайшие годы рынок сформируется. Пока основной интерес представляют те данные, которые генерирует сам человек: его геолокация, поведение в интернете, обращение к телеком-услугам и прочие.
Чем больше будет производиться данных, тем точнее и качественнее мы можем работать с big data. Важно, что компьютерные технологии достигли такого уровня, что обработка больших объемов данных стала доступна практически уже любой компании.
Что вы считаете важным для дальнейшего развития big data?
Естественно, как бизнесу нам важно монетизировать направление. Мы считаем, что государство должно сместить фокус с вопросов жесткого регулирования на исследование возможностей big data.
Я надеюсь, в перспективе будет создан большой рынок больших данных, участники которого будут действовать исходя из принципов саморегулирования. Полагаю, что в будущем бизнес и государство будет эффективно обмениваться данными. Исключение — это секретные и персональные данные.
Клиенты должны знать, что компании не собирают о них информацию частного характера, а обезличенные данные будут использоваться для более точного предложения товаров и услуг. По мере развития big data потребители будут получать информацию именно о тех сервисах, которые им нужны, будь то государственные или частные услуги. Поэтому мы абсолютно убеждены в том, что технологии big data работают на благо клиента.