Черные тоже делают это

Джон Хэмм рекламирует порошок от расистских мыслей. Смерть с косой и специализацией на афроамериканских детках от переутомления сгорает на работе. Чернокожий бисексуал жалуется на не одобрившую его женственный наряд потенциальную партнершу. HBO и «Амедиатека» начали показывать «В свободном улете» (Random Acts of Flyness) Теренса Нэнса — самый дерзкий и самый черный сериал сезона, неожиданно богатого на дерзкие сериалы о черной жизни.

На смену расхожим словам о том, что мы живем в золотой век телевидения, пора бы уже прийти новому утверждению: мы живем в золотой век черного телевидения — что, впрочем, легко и не заметить, учитывая, что вал так называемых престижных сериалов уже успел обернуться тотальным перепроизводством контента и тем, что отслеживать все достойные телепремьеры больше не успевают даже телевизионные критики. И тем не менее: многие из самых интересных проектов, рожденных американской телеиндустрией за последние год-два, сняты афроамериканцами и посвящены жизни, мироощущению и культуре черной Америки. Что даже важнее, кажется, впервые в истории ТВ (за исключением, может быть, лишь нашумевшего в начале 2000-х «Шоу Дэйва Шапелла») авторы этих проектов получают свободу и возможность не упрощать свое видение черной жизни, подстраивая его под традиционные телеформаты и диктат рейтингов — а наоборот, ломать телевизионный канон ради выразительности и правдивости своего видения.

Вот, например, «Атланта» (Atlanta) Дональда Гловера вмещает в традиционные для строго развлекательных драмеди 30-минутные серии почти линчевскую по размаху и галлюциногенности панораму вынесенного в название города, американской столицы хип-хопа и стрип-клубов (сюрприз — рэп-слава делает жизнь афроамериканца еще более сюрреалистичной и проблемной). Вот Спайк Ли в «Ей это нужно позарез» (She's Gotta Have It) переносит в сериальную форму сюжет своего кинодебюта о трех любовниках чернокожей художницы — и обнаруживает в нем достаточный материал для провокационного, обескураживающего и эффектного слепка мироощущения Америки сразу после избрания Трампа (сюрприз — слегка начинает съезжать крыша даже у изначально скептичного в отношении политики чернокожего комьюнити). Вот «Дорогие белые люди» (Dear White People) Джастина Симьена выворачивает наизнанку жанр комедии о студенческой жизни, чтобы через абсурд и достойную Уэса Андерсона стилизацию вытащить на поверхность скрытые, родовые травмы американской истории (сюрприз — колледжи Лиги плюща тоже стоят на фундаменте столетий рабовладения).

И это еще не все: «Белая ворона» (Insecure) Иссы Рэй, «Чи» (The Chi) Лины Уэйт, «Шоу Кармайкла» (The Carmichael Show) Джеррода Кармайкла, «Королева сахарных плантаций» (Queen Sugar) Авы ДюВернэй, «Черноватый» (Black-ish) и «Повзрослевшие» (Grown-ish) Кеньи Барриса и «Уайат Сенак разрулит» (Wyatt Cenac's Problem Areas) — а в меньшей степени даже и более популистские «Империя» (Empire) Ли Дэниэлса и детективные сериалы Шонды Раймз — работают в разных телевизионных жанрах, но оказываются едины в стремлении к разрушению, трансформации, критике самих канонов этих жанров. А значит — и к постоянному подрыву зрительских ожиданий, выводу аудитории из зоны знакомого, успокоительного и седативного комфорта. Их авторы как будто дают понять: традиционное телевидение вместе со всеми своими приемами и форматами является порождением привилегированных белых людей (в 99 процентах случаев — мужского пола), а значит, не может в отсутствие экспериментов с самой природой ТВ правдиво передавать мироощущение всех людей остальных.

Что ж, «В свободном улете» (Random Acts of Flyness) Теренса Нэнса ухитряется выделиться радикальностью даже на этом благоприятствующем черным экспериментам фоне. Строго говоря, даже содержание его первой серии, вышедшей в эти выходные на HBO, с трудом поддается пересказу — по крайней мере, такому, который бы не обесценивал и не обеднял происходящее в кадре (то же самое, к слову, касается и единственного пока полного метра Нэнса, фильма «Упрощение ее красоты» (An Oversimplification of Her Beauty), который превращал рассказ об истории любви с участием самого Нэнса в эпохальный и ни на что другое не похожий коллаж о парадоксах человеческих взаимоотношений — а заодно и о природе кинематографа, искусства, мышления как такового). Формально «В свободном улете» строится по тому же принципу, что и, например, «Субботним вечером в прямом эфире» (Saturday Night Live) — то есть, представляет из себя телеварьете, калейдоскоп из небольших скетчей, сюжетов и выступлений, по идее свободно варьирующий жанрами, стилями и темами. На практике, впрочем — стоит включить тот же SNL — речь идет об уже давно зарегламентированной до скуки последовательности из музыкальных номеров, стэндапа и постановочных комедийных сценок.

Как будто бы существующий в том же жанровом пространстве «В свободном улете» — совсем другое дело. В одну только первую серию Нэнс умудряется последовательно вместить полдюжины виньеток, разнородных и по форме, и по стилю, и объединенных не только тем, что каждая представляет новую грань афроамериканского бытия, но и тем, с какой непредсказуемостью приходит на смену предыдущей. Вот Нэнс, рассекая по Нью-Йорку на велосипеде, наводит на самого себя камеру айфона (в антикинематографичной вертикальной разверстке), чтобы таким обращением к зрителю представить свое шоу — пока его со словами о незаконности «одновременной езды на велосипеде и набора сообщений» не останавливает белый полицейский. Начинается погоня, одновременно напоминающая карикатурные немые комедии начала прошлого века и жуткие хоум-видео с убийствами полицией невинных афроамериканцев. А вот ее сменяет короткометражка Фрэнсиса Бодомо «Умирают все», которая безжалостно пародирует старомодные детские телешоу, задействуя их кондовый язык для высказывания о проблемности черного детства: актриса Тоня Пинкинс играет здесь Смерть с косой, ведущую сюрреалистического шоу, вынужденную придумывать все новые способы умерщвления стоящих с ней на одной сцене чернокожих малышей. Учитывая высокую смертность последних, неизбежно следует выгорание на работе — и даже попытка бегства.

Кроме того: Джон Хэмм в роли самого себя рекламирует порошок от расистских мыслей — и слышит, что его пригласили для этого благодаря идеально бежевому цвету лица и непререкаемому авторитету в глазах носителей белых привилегий. Звезда «Атланты» и «Прочь» ЛаКит Стэнфилд мелькает во фрагменте из короткометражки Шаки Кинга «Лазерцизм», в которой уже лучами лазера предлагалось лечить расовую окрашенность взгляда на мир. Родной брат Теренса Нэнса Нельсон, записывающий музыку под псевдонимом Norvis Junior, — почти как приглашенные суперзвезды в SNL — удостаивается собственного музыкального номера, чтобы ошарашить зрителя явлением собственного персонального жанра спейс-госпел. Наконец, сам Теренс Нэнс вместе со скульпторшей Дорин Гарнер объявляют рубрику «Сексуальные наклонности черного комьюнити», в рамках которой берут интервью у режиссера Йелина Коэна, чернокожего бисексуала, рассказ которого о неудавшемся (он пришел в платье!) свидании с девушкой вдруг оживает посредством душераздирающе интимной кукольной анимации.

Нэнс соединяет в рамках «В свободном улете» не только разнородные по своей природе скетчи. Так же легко и органично в пространстве сериала соединяются кадры постановочные и документальные, музыка и анимация, смешное и страшное, провокационное и утешительное (за последнее отвечает видеоэссе о красоте чернокожего лица — и уродстве блэкфейса, чернокожего грима на белом лице) — и будет преступлением пытаться пересказать все приемы и выкрутасы этого удивительного шоу. Но не будет ложью заметить, что каждую секунду сериала Нэнса решительно невозможно предугадать, что развернется на экране даже в секунду следующую — режиссер, то есть, осознанно и последовательно занимается подрывом зрительских ожиданий, осуществляя эту операцию через разоблачение и дискредитацию сидящих в сознании аудитории (не только белой — черной в не меньшей степени) стереотипов и предрассудков о том, что значит быть, жить, любить и думать, обладая при этом черным цветом кожи и всем спектром сопровождающих его коннотаций, как современных, так и исторических. А уже избавив своего зрителя от вбитых в того всей историей телевидения, культуры и медиа шаблонов, Нэнс дает тому возможность если не взлететь — то хотя бы увидеть мир и себя глазами, сбросившими эту вековую пелену.

И да, радикален «В свободном улете» и вне контекста работы с афроамериканской темой. Напротив, тематическая и идеологическая сосредоточенность на последней в сочетании с изобретательностью формы и всеядностью стиля позволяют сериалу Нэнса выйти на куда более широкое и универсальное высказывание — и оно уже складывается из самой непредсказуемости его детища, свободы обращения с телевизионным зрелищем как таковым. Позволяя себе с легкостью и без оглядки на требования формата перемещаться между отдельными виньетками, Нэнс для начала демонстрирует ту бескомпромиссность потока сознания, свободу мышления, а с ним и существования с самоопределением, в которой черному человеку исторически было отказано — в том числе и натуральными цепями. Это символическое освобождение черной мысли затем неизбежно ведет и к очищению телевидения как медиума. Верность Нэнса своему всеядному видению того, что может входить в понятие телеконтента и может быть в эфире переосмыслено, оказывается примером освобождения всего разнообразия экранных образов, будь то кадры хроники, постановочные сценки или элементы интервью — более того, даже примером их возвращения в поле искусства с той территории пропаганды, манипуляции и эскапизма, которая хорошо знакома далеко не только американским, и далеко не только чернокожим зрителям.

В России «В свободном улете» можно посмотреть в «Амедиатеке»