Чем заняться парочке незнакомцев, обреченных провести жизнь в космосе? Что делать, если у твоей возлюбленной вместо кожи вдруг оказывается чешуя? Может ли русский космонавт провести Новый год без конфет «Коровка», а Ургант — высидеть Светлакова? Ответы — в кинопремьерах недели.
«Пассажиры» (Passengers)
Режиссер — Мортен Тильдум
В будущем — достаточно далеком, чтобы человечество научилось путешествовать в космос, но не настолько, чтобы изменились стиль одежды или привычки потребления — гигантский и способный работать на автопилоте космический корабль «Авалон» принимает пассажиров. После 120 лет в состоянии криосна им предстоит проснуться на орбите совсем другой планеты и заняться ее колонизацией — по крайней мере, таков план, который, конечно, не учитывает непредвиденные обстоятельства. Именно такое, в обличье случайного метеорита, приведет к тому, что одна из камер гибернации вдруг выйдет из строя — за 90 лет до прибытия в пункт назначения. То есть проснувшемуся раньше времени бедолаге, инженеру-механику по имени Джим (Крис Пратт), предстоит провести остаток своих дней, а затем умереть в полном одиночестве, если не считать довольно ограниченного робота-бармена Артура (Майкл Шин). Через год Джим решает, что несмотря ни на какие окружающие его блага прогресса (рестораны, моллы, кинотеатры, роскошный бассейн с панорамой бескрайних космических далей), без компании сойдет с ума — и начинает приглядываться к мирно спящим остальным пассажирам.
Не нужно обладать даром предвидения, чтобы догадаться, кого именно разбудит Джим — Дженнифер Лоуренс присутствует на всех постерах и во всех трейлерах фильма. Проблема в другом: с пробуждением Авроры (так здесь зовут героиню лауреатки «Оскара») «Пассажиры» сделают резкий жанровый поворот. В меру увлекательная и поразительно подробная в бытовых деталях притча про сто лет космического одиночества тут же превратится в довольно натянутую и предсказуемую в своих откровениях мелодраму. Лоуренс и Пратт — из самых обаятельных актеров современного Голливуда. Все их обаяние, впрочем, стремительно улетучивается, когда Мортен Тилдум и сценарий начинают тратить десятки минут экранного времени, чтобы подвести персонажей к вопросам, которые более решительный фильм поставил бы сразу. Что хуже, трусят «Пассажиры» и с ответами, предпочитая большим бадабумом намекнуть своим героям, что надежнее решения любых моральных дилемм взяться за руки и всмотреться в звездную даль. Космическая опера на глазах превращается в космическую мыльную оперу.
«Рыба-мечта»
Режиссер — Антон Бильжо
Тяжела корректорская доля! Вот и приезжающий на балтийское побережье попутно с отдыхом редактировать энциклопедию местной водной фауны Роман (Владимир Мишуков) чуть не тонет на первом же купании. Спасение приходит из недр морских в лице неотразимой обнаженной блондинки (Северия Янашаускайте). Вскоре между корректором и этим таинственным созданием закрутится роман — но работать ему тоже надо, и конфликт между долгом и чувством, а также некоторые физиологические преображения героини неизбежны: конечно, самый интересный вид балтийской фауны представляет собой именно она.
Сыну известного карикатуриста Антону Бильжо, дебютирующему «Рыбой» в полном метре, ударно дается первая половина фильма — в которой на экране оживает смешная абсурдистская байка, будто пропитанная рижским бальзамом, а Северия Янушаускайте впечатляющее число раз гонит прочь скуку с помощью наготы. Но когда наступает момент выбора, жанрового и смыслового самоопределения, Бильжо вдруг демонстрирует прискорбную нерешительность — и пускается то в черный гиньоль с подвешиванием (привет поклонникам БДСМ), то в литературный горе-детектив (интрига в том, к какому виду фауны все-таки принадлежит героиня Янушаускайте), пока не останавливается на горькой победе романтизма над здравым смыслом. За время этих авторских метаний юмор «Рыбы-мечты» размывается, романтика оборачивается сентименталкой, вся энергия первой половины на глазах сдувается — и ход с нечеловеческим происхождением объекта любви корректора все больше выглядит не остроумным, но чрезмерным.
«Елки 5»
Режиссеры — Тимур Бекмамбетов, Тимур Перельман, Индар Джендубаев, Александр Котт, Андрей Шавкеро, Мария Лихачева, Роман Непомнящий
Страшна русская ночь — а новогодняя в два раза страшнее. Забыта теория шести рукопожатий, традиционно обещавшая хеппи-энд со звоном бокалов карикатурным типажам со всех уголков большой страны — что-то с сотовыми сетями и до президента не дозвониться. Так что приходится персонажам «Елок» надеяться только на себя. И вот один петербуржец (Ургант) крадет пингвина у ставшего владельцем зоопарка друга (Сергей Светлаков), пытаясь унизить перед сыном бывшую жену. Молодые пермяки-экстремалы пытаются выкорчевать хоть одну общественную елочку. Отдыхающая в Сочи пенсионерка кроет благим матом пионеров, которые несут ей свет интернета. Космонавт мстит коллегам за исчезнувшие конфеты «Коровка». Нефтяник с «Приразломной» идет на крайние меры, пытаясь увести чужую невесту из-под венца. Екатеринбуржец (Гоша Куценко) покупает пистолет.
Классик киноведения Зигфрид Кракауэр в свое время находил в массовом немецком кино 1920-х как в коллективном бессознательном предчувствия грядущих адских перемен. Что ж, если смотреть «Елки 5», пытаясь разглядеть в них голос времени, то портрет общества получится неутешительный. В чудеса вроде «Бумеранга добра», той же теории шести рукопожатий или хотя бы светлой памяти 1914-го уже веры нет — и оставленные без этой надежды персонажи-россияне оказываются готовы на более-менее любую подлость, пакость и подлог в отношении окружающих, и все лишь бы остервенело добиться своего персонального счастья аккурат к новогодней речи президента. Вопрос в другом — означает ли это неожиданное помрачнение сюжетов «Елок» переход увядающей франшизы к реализму?