В конце октября участники ежегодной комиссии морских живых ресурсов Антарктики (АНТКОМ) пришли к консенсусу по вопросу создания крупнейшего в мире заповедника в районе моря Росса. Прежде этого не удавалось сделать из-за отсутствия консенсуса между США и Россией. Наладить коммуникацию сильным мира сего помог британский пловец-экстремал Льюис Пью, по совместительству посол по делам океанов при программе ООН по окружающей среде. Свою позицию он выражал поездками по всему миру и заплывами в ледяных водах Антарктики. В интервью «Ленте.ру» Пью рассказал, как ему удалось победить систему и добиться создания заповедника в море Росса.
«Лента.ру»: Начнем издалека: зачем нужен заповедник в море Росса?
Пью: Потому что сейчас это самые заповедные территории из оставшихся на планете. Они практически не тронуты человеком, но вскоре это может измениться. Кроме того, в море Росса обитает множество видов, которые больше нигде на планете не встречаются. Здесь живут 40 процентов пингвинов Адели (Pygoscelis adeliae), четверть мировой популяции императорских пингвинов и примерно половина всех обитающих на Земле косаток!
Площадь нового заповедника составит 1,5 миллиона квадратных километров, по размерам она равна Великобритании, Франции, Италии и Германии вместе взятым!
Какие опасности угрожают антарктическим территориям?
Опасность одна — деятельность человека, способствующая увеличению концентрации углекислого газа. Это приводит к росту кислотности вод Антарктики, а в результате — к вымиранию обитающих там животных. Создание заповедника — временная мера, необходимо добиться, чтобы море Росса стало заповедным навсегда, но над этим еще надо поработать!
Фото: Deborah Zabarenko / Reuters
В идеале в Антарктике должна быть организована целая сеть охраняемых морских районов. Государства должны сообща бороться с последствиями изменения климата и истощением рыбных запасов. Именно поэтому я в очередной раз поплыву в антарктической ледяной воде в декабре.
Ваши заплывы в ледяной воде и поездки по всему миру называют не иначе как speedo diplomacy. А сами вы как к этому относитесь?
Мои плавки мощнее ядерной бомбы! (смеется) На самом деле этот замечательный термин придумали журналисты, пока я плавал в ледяных водах моря Росса, пытаясь быть услышанным. И, похоже, эти заплывы мне очень помогли. Но все-таки дипломатия — это не только погружение в ледяные воды Антарктики.
Много пришлось поездить?
О да! Я посетил 24 страны плюс ряд государств Евросоюза, пытаясь убедить их в необходимости создания заповедника. В некоторые страны я приезжал несколько раз. Приходилось вникать в суть глубинных противоречий, которые возникли между государствами. Людям, в особенности обладающим властью, сложно идти на компромиссы, особенно в условиях повышенной политической турбулентности. Знаете, вначале это казалось дохлым делом, я и сам тогда мало верил в успех. Но теперь крупнейшая заповедная территория на Земле официально создана. И нам с этим жить!
Вас не страшит Дональд Трамп? Он крайне скептически относится к глобальному потеплению и многим другим вещам...
Я не боюсь Трампа! (смеется) Я — за рациональный диалог. Давайте посмотрим, что будет, а потом решим, как действовать и оценивать деятельность других людей. Во время моих поездок со мной никто не отказывался говорить. И дело тут не только в статусе посла по делам океанов при программе ООН по окружающей среде, а в человеческом отношении. Это меня чертовски порадовало и одновременно удивило.
Что еще удивило?
Россия. Сейчас она председательствует в АНТКОМ. И российская сторона, прежде чем принять решение о создании заповедника, решила убедиться, что подобный шаг обоснован с научной точки зрения. Была проделана масштабная работа, и все случилось! Я просто счастлив, что все закончилось хорошо. Но на этом все не остановится — я узнал, что Россия планирует и впредь заниматься большой наукой в Антарктике.
Фото: Terje Eggum / Scanpix / Reuters
В России я побывал в общей сложности пять раз. За это время я успел пообщаться со Славой Фетисовым, Сергеем Шойгу, Артуром Чилингаровым и Сергеем Ивановым и нашел в них настоящих единомышленников! Уверен, что сотрудничество во благо нашей планеты на море Росса не закончится.
А с российскими журналистами вам удалось пообщаться?
За долгое время я научился общаться с журналистами. Более того, у меня отличные отношения со многими изданиями, в том числе российскими. В конце концов, моя главная задача — донести до людей информацию об опасностях, которые угрожают нашей планете. А общение с журналистами — это один из самых эффективных способов. С российскими журналистами я общался, и мне понравилось — таких острых вопросов мне давненько не задавали! Еще у меня появились друзья из агентства RussiaNew.com —они показали мне Россию во всей ее красоте.
Помимо общения с журналистами и политиками удалось что-то посмотреть?
О да: хотя пока что я посетил мало мест. Побывал на Земле Франца-Иосифа, в некоторых других российских полярных владениях. Меня очень впечатлил Байкал, я даже в него нырнул! А еще я побывал в Москве и в Сочи, мне понравилось. Хотелось бы найти время съездить в Санкт-Петербург и приобщиться к высоким материям. Мечтаю побывать на острове Врангеля и на Камчатке, посмотреть на белых медведей.
Поплавать в тех краях планируете?
Пока не знаю — для начала до них надо добраться...
А какой из заплывов особенно вам запомнился?
Наверное, когда я плавал в районе Северного полюса в 2007 году. Тогда на это особенно обратили внимание журналисты: было видно, что плыву в открытой воде, где нет льда. Люди увидели, насколько серьезно изменение климата влияет на Арктику.
Я постоянно и усиленно тренируюсь, подготавливая своя тело к погружению в ледяную воду. Находясь в ней, важно быть крайне сосредоточенным. Но самое главное — я плаваю для того, чтобы донести до человечества сообщение. Это своеобразный акт восстановления справедливости, поэтому мне легко.
Мне нравится сам процесс плавания. От пробежки и других видов спорта я не получаю удовольствия. А холодная вода освежает. Чтобы справляться с низкими температурами, одних тренировок по плаванию не достаточно: нужно закалять дух.