Посвятив победу всем спортсменам, по сомнительным обстоятельствам отстраненным от Игр в Рио, дзюдоист Хасан Халмурзаев отметил вклад в успех на Олимпиаде президента России Владимира Путина, а также подчеркнул, что антагонизма по отношению к американцу перед финальной схваткой у него не было.
Хасан Халмурзаев: Финальный бой удался. Осуществил все, что запланировали с тренером. Спасибо тем, кто верил в меня и болел. Все из задуманного получилось. Я очень счастлив, и нет предела моей радости. Спасибо моим тренерам, подведшим меня к соревнованиям. Мы серьезнейшим образом настраивались на Олимпиаду, тем приятнее сегодня было выиграть. Еще раз хотел бы поблагодарить всех моих тренеров, кто со мной работал еще ребенком, а также, конечно, Эцио Гамбу. И, разумеется, отдельная благодарность моим родным и близким.
«Лента.ру»: По своему накалу какой-нибудь турнир можно сравнить с Олимпиадой?
Нет, да и как? Мы много времени проводим на сборах. В плотном графике усиленно готовились к Олимпийским играм и дома практически не бывали, да и не мы одни. На Олимпиаде на первый план выходит не физическая подготовка, а психология. Поэтому и случаются сюрпризы. Нашей главной целью во время подготовки были Игры в Рио.
Перед Играми могли предположить, что в финале встретитесь с американцем Трэвисом Стивенсом, который до этого серьезных успехов не добивался?
Вы зря так думаете. Он в Лондоне был пятым. В январе мы боролись с ним на Гран-при. Тогда я победил, поэтому сегодня знал, как бороться в финале. Но это не значит, что победа была мне обеспечена, — американец тоже серьезно готовится.
Ваш брат приехал в Бразилию в качестве спарринг-партнера. Это помогло?
Мы с ним прошли вместе путь от юношеской сборной до молодежной. Конечно, он оказал мне большую поддержку. Настраивал меня на каждый поединок. Он знает меня лучше, чем кто-либо другой. Я ему очень благодарен.
Кто из вас брат-1, а кто брат-2?
Я старший в семье, а он младший (улыбается).
На сколько вы старше?
Между нами час (улыбается).
Какая схватка была самой тяжелой?
Я настраивал себя на финал, и знал, что это будет самая важная схватка. Но сложнее всего было в полуфинале с Сержиу Тома. Минут пять никто не знал, кто победит. Нужно было не сдаваться, биться, и у меня это получилось.
На старте турнира было легче?
С иранцем тоже получилась очень сложная схватка. Так часто бывает — на старте турнира очень тяжело собраться психологически. В самом начале я вроде бы нормально боролся, а в концовке немного растерялся. Хорошо, что смог довести дело до победы.
Ваш соперник Сержиу Тома чуть ранее сказал, что ваша главная черта — это спокойствие. Это дано вам от природы или специально вырабатываете?
Сержиу такой же, как и я, поэтому я настраивал себя как на обычный турнир. Но Олимпиада — не рядовой старт. Я волновался, переживал перед первой схваткой, ведь могло случиться всякое. Я знал, что нельзя суетиться. От меня требовалось просто выйти и бороться собранно и с умом.
Тридцатилетний Беслан Мудранов рассказал, что Олимпиада — это рядовые соревнования. Вам всего 22. Какие у вас ощущения?
Я настраивал себя на Игры как на обычные соревнования, но Олимпиада все-таки необычный старт. Нельзя ни с чем сравнить. Я очень счастлив, что победил.
Как вас напутствовал тренер Эцио Гамба, ведь вы же не были даже кандидатом на билет в Рио?
В нашем весе очень сильная конкуренция. С Ваней Нифонтовым мы до последнего решали, кто поедет сюда. Я тренировался и готовился. 30 июня узнал, что поеду. Перед стартом Эцио попросил не переживать о результате, выйти и бороться, как я умею.
Когда американец вышел в финал, стало тревожно: все-таки дуэль между нашей страной и Америкой. Проигрывать нельзя. Как настраивались на финал?
Я тоже так думал (улыбается), но на каждую схватку предпочитал настраиваться спокойно, ничего особенного не делал. Когда я вышел в финал, то сказал себе: «Не время расслабляться, нужно потерпеть, добить, добороться».
Когда ждали финальной схватки и стояли рядом с американцем, не пытались воздействовать психологически?
Нет, он очень хороший парень. Каждый настраивался на бой так, как умеет.
Все наши дзюдоисты недавно стояли в стойке с Владимиром Путиным, общались с ним, фотографировались. Какие остались впечатления от той встречи?
Для нас приезд Владимира Владимировича Путина на сборы в Сочи — большая поддержка. Он своим присутствием просто показал, что вся Россия с нами и президент тоже болеет. Он приехал в трудный момент, когда закрутилась истерия из-за мельдония.
Не боялись, что всю сборную России отстранят от Олимпиады?
Конечно, волновались, переживали, но готовились спокойно. Эцио Гамба призывал не отвлекаться. Вспоминал, как был спортсменом и лишь за 20 дней до старта узнал, что едет на Олимпиаду. Он очень многое делает, чтобы правильно подвести нас к соревнованиям.
А сами мельдоний употребляли?
Нет, конечно (улыбается). Я этими «витаминами» вообще не балуюсь. Поэтому хочу посвятить эту победу тем, кто из-за этой истории остался дома. Обидно за ребят.
Победа Мудранова придала сил?
Конечно. Его победа стала хорошим стимулом. Мы поняли, что все реально, что нет ничего невозможного.
Он напутствовал вас на старты?
Да, приходил, не давал расслабиться (улыбается), говорил, чтобы я до конца шел.
Какой теперь у вас ориентир: стать двукратным олимпийским чемпионом или добиться успеха в смешанных единоборствах?
Пока не знаю. У меня еще будет время подумать.
Как вообще относитесь к смешанным единоборствам?
Слежу, смотрю, за многих болею, за того же Федора Емельяненко, которого считаю великим бойцом. Смешанные единоборства сейчас развиваются и у нас в Ингушетии, и на Кавказе. Нужно над этим подумать. А пока я даже не осознал, что я — олимпийский чемпион.
Не давило на вас, что после золотой медали два дня в мужском дзюдо не было наград?
Нет. Накануне Денис Ярцев очень здорово боролся, вел схватку, но в итоге чуть-чуть не получилось. Мы все понимаем, что готовы, просто нужно выходить и бороться.