Последний визит к Обаме Чем закончилась поездка индийского премьера в США

Трехдневный визит Нарендры Моди в США большинство индийских СМИ уже окрестили прорывом и началом нового этапа в индийско-американских отношениях. Противники премьера, в свою очередь, предупреждают, что он вступил на опасный путь, который может привести к конфронтации с соседним Китаем. Многие американские газеты отметились дежурными заметками или просто проигнорировали визит. В российских медиа поездка вызвала неоднозначную реакцию: некоторые увидели в ней вторжение американцев в традиционно российские сферы сотрудничества с Индией — на рынок вооружений и высоких технологий. О чем же на самом деле договорились Нарендра Моди и Барак Обама, разбиралась «Лента.ру».

Теплый прием и холодный душ

В июне 2016 года Нарендру Моди в Штатах встречали не так, как в прошлом сентябре. Тогда Моди общался с ведущими финансистами, руководителями ключевых СМИ, флагманами высоких технологий из Кремниевой долины, убеждая их инвестировать в Индию, а также выступил c запоминающейся речью на сессии Генассамблеи ООН и пообщался с лидерами индийской диаспоры. Об индийском премьере много писали в прессе: складывалось ощущение, что огромный индийский рынок вот-вот откроется для американских компаний.

В этот раз все было по-другому. Нельзя сказать, что Моди в Вашингтоне не ждали — как-никак, это его последний визит в Штаты при президентстве Обамы, — но было очевидно, что американская верхушка, занятая предвыборной борьбой, отлично обошлась бы без него. Инициатива визита принадлежала индийской стороне, она же хотела провести его на высшем, государственном уровне. После долгих переговоров статус визита был понижен сразу на два пункта — до рабочего. В итоге Моди и Обама провели часовые переговоры в Овальном кабинете, после которых даже не стали устраивать пресс-конференцию, ограничившись оглашением итогового заявления, а затем вместе отобедали.

Реванш Моди взял на следующий день: на совместном заседании обеих палат Конгресса он произнес многообещающую речь о перспективах американо-индийского сотрудничества. В зале было яблоку негде упасть, премьера неоднократно прерывали аплодисментами. По восторженным отзывам индийской прессы складывалось ощущение, что Моди-триумфатор въехал под своды Капитолия на белом слоне и зачитал американским конгрессменам послание от крупнейшей демократии мира.

Доля правды в этом есть: накануне выступления Моди два конгрессмена — один от республиканцев, второй от демократов — внесли законопроект о предоставлении Индии нового статуса — «особого глобального партнера Америки». Но в бочке меда была и своя ложка дегтя: как раз когда Моди обедал с президентом Обамой, комиссия нижней палаты по правам человека представила свой доклад, из которого следовало, что с этими правами в Индии ситуация далеко не блестящая. Критике подверглись в основном индийские националисты, преследующие мусульман и христиан, — те самые люди, при поддержке которых Моди пришел к власти.

Причина такого демарша понятна: за последний год американские элиты немало разочаровались в Нарендре Моди. Вопреки обещаниям индийского премьера, таможенные и налоговые барьеры так и не пали, и индийский рынок остался для американских компаний в основном закрытым. В итоге Моди пришлось форсировать сотрудничество по другим направлениям — прежде всего в военной сфере.

Нужно больше оружия

Американо-индийское сотрудничество в военной области знавало и взлеты, и падения. С 1992 года, когда были проведены первые совместные учения, отношения развивались ни шатко ни валко до 1998 года, когда Индия провела серию ядерных испытаний. США их осудили и даже ввели санкции, но ненадолго. Решительный прорыв произошел при Джордже Буше-младшем. В 2005 году он кардинально изменил курс американской внешней политики в отношении Индии. Нью-Дели был объявлен стратегическим союзником, и между двумя странами было заключено соглашение, по которому Индия получала доступ к технологиям и топливу для развития мирного атома и при этом сохраняла свой ядерный арсенал.

Наивысшего подъема индийско-американские отношения достигли при Бараке Обаме и премьер-министре Манмохане Сингхе, который зачастую жертвовал даже региональными интересами Индии, чтобы сделать приятное Вашингтону. В конце концов обнаружилось, что США такую политику ценили, но на ответные уступки не шли. В декабре 2013 года внезапно грянул дипломатический скандал с сотрудницей генконсульства в Нью-Йорке Девияни Кхобрагаде, и температура двусторонних отношений упала почти до нуля.

Таким образом, пришедшему к власти весной 2014 года Моди достались все козыри — индийские политические и бизнес-элиты требовали от него улучшить отношения со Штатами, с которыми они были тесно связаны. Моди сделал это: сейчас индийско-американское сотрудничество, в первую очередь военное, находится на самом высоком уровне за последние десятилетия. Если в 2009 году США поставили Индии оружия на сумму 200 миллионов долларов, то в 2015 — уже на 10 миллиардов, обогнав Россию. В январе 2015 года Моди и Обама подписали «Совместное заявление о стратегическом видении Азиатско-Тихоокеанского региона и Индийского океана», в котором выразили обеспокоенность нарастанием напряженности в Южно-Китайском море.

Южный форпост

Понятно, зачем США нужна Индия. Полноценный союзник в Южной Азии, англоязычная страна с действующей моделью представительной многопартийной демократии, ядерная держава — соперник Китая в борьбе за гегемонию в регионе. До сих пор все индийские кабинеты, невзирая на партийность, отвергали все попытки американцев втянуть Индию в обязывающие ее к чему-то отношения. Нарендра Моди эту традицию нарушил: по итогам нынешних переговоров Барак Обама пообещал Индии специально введенный статус «ключевого партнера в области обороны» (Major Defense Partner), теоретически позволяющей американской администрации обойти большинство бюрократических барьеров, стоящих на пути передачи Индии высоких оборонных технологий, в том числе двойного назначения. Резоны Моди также понятны: США находится сейчас на передовой научно-технического прогресса, и его стране нужны сверхсовременные американские технологии.

Возникают, однако, два вопроса. Во-первых, неясно, насколько США готовы делиться с Индией действительно передовыми разработками. Пока американцы продавали индийцам либо устаревшую технику, либо машины с сильно усеченными возможностями. Среди индийских военных даже ходят упорные слухи, что в бортовые компьютеры импортируемых американских самолетов и вертолетов встроена закладка, позволяющая в любой момент по желанию Вашингтона превратить их в бесполезную груду металла. Подобная политика уже привела к нескольким обидным провалам на тендерах, когда индийцы предпочли французский истребитель Rafale американским F-16 и F-18, а израильский противотанковый комплекс Spike американскому же Javelin.

И второй вопрос — как к этому индийско-американскому сближению отнесется ключевой сосед Индии и претендент на роль регионального гегемона Китай, крупнейший торговый партнер Индии, вкладывающий к тому же значительные средства в ее экономику. Если предыдущим правительствам удавалось пройти по жердочке, не разозлив могущественного соседа, то нынешние инициативы Моди могут вызвать резкое неприятие Пекина. Индийские элиты это хорошо понимают, пытаясь всеми возможными способами сгладить раздражение Китая. Неслучайно в совместном заявлении Обамы и Моди, не в пример предыдущим их встречам, ни слова не было сказано о самой болезненной точке американо-китайского противостояния — Южно-Китайском море. А когда командующий Тихоокеанским флотом США Гарри Харрис заявил, что отныне «флоты США и Индии идут в одном строю», министр обороны Индии Манохар Паррикар поспешил уточнить: «Только не во время патрулирования Южно-Китайского моря».

Характерным примером может служить судьба пресловутого соглашения LEMOA, по которому американцы и индийцы предоставляют друг другу военные базы для ограниченного использования. Невзирая на то что переговоры по нему идут уже 10 лет, и подписание было запланировано еще на май, его опять отложили — заявив, правда, что текст уже целиком согласован. В этой проволочке многие критики политики Моди увидели свидетельство того, что стороны выдают желаемое за действительное, и что о совпадении позиций США и Индии по этому вопросу говорить пока рано.

Впрочем, и с признанием Индии стратегическим американским союзником и партнером тоже вышло неудобно: в среду, 15 июня, американский Сенат отклонил эту инициативу.

Что американо-индийское сближение в военной сфере означает для России? «На фоне заключения американо-индийских контрактов в военной сфере стали раздаваться голоса, что США вытесняют Россию с индийского рынка вооружений, — отмечает директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов. — Но если взглянуть трезво, то за исключением конкурса на ударные и транспортные вертолеты во всех остальных отраслях у нас просто не было предложения. Они купили морские патрульные самолеты — у нас у самих таких нет, про беспилотники и говорить нечего. По остальным показателям у России и Индии все относительно неплохо. Американо-индийские отношения окутаны романтическим флером — красивая картинка, встречи в Белом доме, Барак Обама на слоне. Но потом наступают серые будни, и возникают непреодолимые препятствия».

Смена ядерных декораций

Еще одним стратегическим прорывом пресса поспешила окрестить договоренности по мирному атому. Так, торжественно было заявлено, что американская компания Westinghouse в ближайшие годы построит в индийском штате Андхра-Прадеш шесть реакторов.

Меж тем история этого контракта насчитывает уже почти десять лет. Во время предыдущего индийско-американского сближения во времена Сингха и Буша-младшего среди прочих документов было подписано соглашение, по которому Индия обязалась выделить двум американским компаниям — GE-Hitachi и Westinghouse — участки для строительства электростанций в штатах Андхра-Прадеш и Гуджарат соответственно. GE-Hitachi от строительства отказалась, а проект Westinghouse в Гуджарате завис на неопределенное время из-за протестов местного населения, экологов и правозащитников.

Нынешнее соглашение предоставляет Westinghouse площадку в Андхра-Прадеше, изначально предназначавшуюся для GE-Hitachi. Теперь в течение года индийское агентство по ядерной энергетике (NCPIL) будет заново изучать все условия и проводить экспертизу. Если все будет в порядке, через год индийцы подпишут с американцами контракт.

Есть, однако, серьезные сомнения в том, что и на этот раз все пройдет гладко. Строительство означает, что придется выселить из домов 1983 семьи из пяти деревень. Люди недовольны размером компенсации и требуют увеличить ее почти в два раза. К ним присоединились жители еще 42 окрестных деревень, опасающихся вредного воздействия АЭС, и экономисты, подсчитавшие, что с учетом затрат на строительство и компенсации энергия с новой атомной станции обойдется в три-четыре раза дороже, чем с угольной.

Помимо строительства АЭС, Барак Обама пообещал также Индии поддержку при рассмотрении ее заявки на вступление в Группу ядерных поставщиков (ГЯП). С практической точки зрения членство в ГЯП Индии не нужно: после того, как в 2008 году 45 стран-членов группы сняли ограничения с поставки ей ядерных материалов для гражданской энергетики, вступление в ГЯП, изначально созданную в ответ на индийские ядерные испытания, превратилось для Нью-Дели в вопрос принципа. Власти Индии рассчитывают, что членство в группе будет означать фактическое признание в том числе их военной ядерной программы.

Однако победные реляции в индийских СМИ оказались преждевременными. Вопрос о членстве в ГЯП пока даже не рассматривается, и обсуждение этого вопроса может длиться еще долго и стоить Индии немало крови. В итоге Моди после триумфального визита в США вынужден был звонить в Москву и просить поддержки России. Она была обещана, но главная проблема впереди: теперь Индии предстоит получить одобрение Китая. Пекин последовательно выступает против членства Нью-Дели в группе, и вряд ли КНР изменит свою позицию с учетом очевидно антикитайского подтекста военных договоренностей Индии и США.

Взгляд в будущее

Достается Моди и в самой Индии — за то, что не сумел заручиться от Обамы согласием на прекращение военной помощи Пакистану, не смог убедить американцев отменить дополнительную плату для IT-компаний за визы для сотрудников-индийцев. За то, что практически все достигнутые договоренности выгодны в первую очередь США, а не Индии. Один из журналистов даже подобрал образное сравнение для результатов визита Моди: хорошая дипломатия должна напоминать лебедя, грациозно скользящего по глади пруда и активно работающего лапами внизу, под водой, а нынешние результаты скорее напоминают лебедя, пытающегося плыть вниз головой — наверху брызги и пена, внизу никаких подвижек. Сложно винить в этом индийского премьера: любое дальнейшее усиление двустороннего сотрудничества с американцами немедленно будет использовано оппозицией, и без того обвиняющей Моди в отходе от ключевого принципа индийской политики — невмешательства и неучастия в военных блоках, что сделает Индию заложницей американской внешней политики.

Нарендра Моди сейчас пытается выжать максимум из своих дружеских отношений с Бараком Обамой, пытаясь до конца его президентского срока добиться от американцев как можно больше подтвержденных обещаний, чтобы будущая президентская администрация, кто бы ни стоял во главе США, не могла свернуть двустороннее сотрудничество.

Но многое зависит от того, кто станет следующим президентом. Хиллари Клинтон, как считается, настроена в целом более проиндийски, на посту госсекретаря она многое сделала для налаживания отношений с Нью-Дели, к тому же ей волей-неволей придется поддерживать преемственность внешнеполитической линии. С Трампом все сложнее. На данный момент в США есть три серьезных игрока, работающих на индо-американское сближение — это многомиллионная индийская диаспора, крупный бизнес (прежде всего ВПК) и группа политиков в американском руководстве во главе с министром обороны Эштоном Картером. В случае смены администрации на республиканскую этой третьей группе, самой важной, придется уйти из Белого дома, и какую политику будут проводить их преемники — предсказать невозможно.