Неудобный союзник Как поссорились Барак Хуссейнович и Салман Абдулазизович

Президент США во вторник, 26 апреля, завершил свое финальное турне по Старому Свету, в ходе которого посетил ключевых американских союзников в регионе — Саудовскую Аравию, Германию и Великобританию. И если в Великобритании и Германии все прошло гладко — с полагающимися случаю политесом, расшаркиваниями и уверениями во взаимном уважении, то в Эр-Рияде американского президента приняли откровенно недружелюбно. Почему — разбиралась «Лента.ру».

То, как встречали Барака Обаму в саудовской столице, вполне тянет на небольшой международный скандал. В аэропорту его ждал не монарх, а губернатор провинции. Как выяснилось, король Салман предпочел в это время встречать в другом аэропорту коллег из Совета по сотрудничеству арабских государств Персидского залива. Причем если с этой встречи велась прямая телетрансляция, то прибытие американского лидера на саудовскую землю местные СМИ подобной чести не удостоили.

Американский президент оскорбление проглотил: переговоры он вел в дружелюбной манере, поблагодарил короля за гостеприимство и заверил в том, что США и дальше будут поддерживать своего главного союзника в регионе. К концу визита тучи несколько рассеялись: как поэтично объяснил один из чиновников президентской администрации, Обаме и королю Салману «удалось освежить воздух» в саудовско-американских отношениях. Впрочем, ни одну из проблем, обсуждавшихся на встрече, решить так и не удалось. А их в диалоге США и Саудовской Аравии накопилось немало.

Если друг оказался вдруг

Большая дружба между Штатами и Саудовской Аравией началась в конце 1940-х. Американцам нужен был региональный союзник, который противостоял бы распространению коммунизма на Ближнем Востоке. К тому же США были заинтересованы в поставках саудовской нефти. Эр-Рияд, в свою очередь, нуждался в новом «большом брате» взамен рассыпающейся на глазах Британской империи. К 1980-м годам отношения между странами достигли пика: Эр-Рияд щедро спонсировал многочисленные спецоперации ЦРУ от Африки до Никарагуа, американские и саудовские спецслужбы совместно готовили моджахедов для войны против советских войск в Афганистане.

Особые отношения дали первую трещину в начале 1990-х: СССР распался, угроза распространения коммунизма на Ближнем Востоке ушла в прошлое. Еще больше трещина расширилась, когда в США начали добывать сланцевую нефть, что привело к уменьшению зависимости американской экономики от саудовских углеводородов.

Союзник с национальной спецификой

В 1970-е годы, когда холодная война была в самом разгаре, американцы в отношениях со своими союзниками исходили из принципа «пусть он сукин сын, но он наш сукин сын» и закрывали глаза на неприятные мелочи типа массовых казней, отсутствия свободы слова и репрессий, которые практиковались в странах-сателлитах. Но после окончания холодной войны старые методы выглядели уже неприличными, а с того времени, как к руководству страной пришел Барак Обама, и вовсе стали восприниматься как предосудительные.

Масла в огонь подливает американская пресса, часто и охотно пишущая о нарушении прав человека. Поскольку лидер США все же больше зависит от общественного мнения, чем это принято в нефтяных монархиях Залива, Барак Обама просто не мог игнорировать требования правозащитников. Чернокожий президент, поддерживая репутацию прогрессивного политика, многократно намекал Эр-Рияду, что вешать инакомыслящих нехорошо, женщинам неплохо бы дать равные с мужчинами права, а также разрешить свободу вероисповедания и прессы. Это вызывало у богоизбранных монархов и их придворных понятное раздражение. Когда же в 2013 году Обама прямо заявил, что «страна не может функционировать в современном мире, когда она ущемляет права половины своего населения», в Эр-Рияде это восприняли как оскорбление.

Кто взорвал — я взорвал?

Еще один повод для взаимного раздражения — теракты 11 сентября 2001 года, вернее, роль, сыгранная в них саудитами. Не секрет, что 15 из 19 угонщиков самолетов были подданными королевства. Хотя Эр-Рияд немедленно заявил, что готов максимально сотрудничать с американцами в расследовании терактов и борьбе с «Аль-Каидой», вопросы к саудитам у американцев остались. Не в последнюю очередь потому, что часть доклада Конгресса о расследовании событий 9/11 — общим числом 28 страниц — до сих пор засекречена. По свидетельству ряда сенаторов, там содержится информация, которая если и не изобличает Эр-Рияд в поддержке террористов напрямую, то ставит ряд неприятных вопросов.

И судя по всему, Саудовскую Аравию это всерьез беспокоит. Вернее, не сама публикация — Эр-Рияд еще в 2003 году заявил, что выступает за обнародование пресловутых 28 страниц, — а то, что за ней может последовать. На днях в Конгресс был внесен законопроект, позволяющий пострадавшим гражданам США подавать иски против зарубежных стран, оказывающих поддержку терроризму. После этого Саудовская Аравия пригрозила сбросить американские активы на сумму 750 миллиардов долларов, чтобы избежать их возможной заморозки и конфискации.

С другой стороны, в Штатах началась широкая кампания с требованием обнародования данных и наказания спонсоров терроризма — будь они даже самыми близкими союзниками США. У Вашингтона к тому же давно вызывает раздражение то, что Эр-Рияд не может (или не хочет) пресечь финансирование террористических группировок саудовскими подданными, многие из которых приходятся родственниками и знакомыми правящей верхушки.

В итоге администрация Обамы прямым текстом заявила Конгрессу, что одобрение законопроекта «нежелательно», так как может критически ухудшить отношения с саудитами, а представитель Белого дома Джош Эрнест пообещал, что если документ все-таки пройдет, то президент наложит на него вето. Осадок от этой истории, разумеется, остался.

Доктрина Салмана

Кроме того, Вашингтон всерьез обеспокоен саудовской внешней политикой. Нынешний король Салман ибн Абдул-Азиз Аль Сауд, взойдя на трон в январе 2015 года, немедленно продемонстрировал, что не намерен оглядываться на мнение заокеанских союзников, и ввязался в конфликт в Йемене, где Саудовская Аравия вскоре благополучно увязла. Саудовские ВВС регулярно наносят ракетно-бомбовые удары по местам скоплений шиитских повстанцев-хоуситов, которые чаще всего оказываются свадьбами, похоронами и школьными праздниками. Причем атаки эти осуществляются с помощью современного американского оружия: за один только 2015 год администрация Обамы продала Эр-Рияду вооружений на сумму 33 миллиарда долларов. Тот факт, что эти вооружения используются для совершения военных преступлений, не добавляет американцам симпатий к саудитам, как и осознание того, что, бомбя хоуситов, ВВС Саудовской Аравии объективно способствуют усилению йеменского крыла «Аль-Каиды».

Серьезно расходятся взгляды Вашингтона и Эр-Рияда и на происходящее в Сирии: многие группировки, которые американцы считают террористическими, саудиты относят к умеренной оппозиции и охотно поставляют им оружие, закупленное в США. Характерным примером служит «Джабхат ан-Нусра» — сирийское отделение «Аль-Каиды». Многие группировки, участвующие в сирийской войне, регулярно переходят от одного покровителя к другому, поэтому часть оружия, переданного американцами «умеренной оппозиции», оказалась в руках у боевиков запрещенного в России «Исламского государства».

Экспорт радикального ислама без оглядки на мнение Вашингтона уже получил в американских СМИ собственное наименование — «доктрина короля Салмана», и очевидно, что в Белом доме ею недовольны. Дошло до того, что Обама употребил по отношению к Саудовской Аравии термин free-rider — так в Штатах называют людей, которые пользуются тем, что им дает государство, но избегают уплаты налогов.

У саудитов к американцам также накопилась масса претензий по поводу Сирии. В августе 2013 года в СМИ появились сообщения о том, что официальный Дамаск применил химическое оружие, после чего в Эр-Рияде ожидали, что уж теперь-то Штаты нанесут настоящий удар по режиму Башара Асада. Однако американцы предпочли договориться с Москвой, которая убедила сирийские власти ликвидировать арсеналы ОМП.

Иран и Салман

Но главным остается иранский вопрос. Вашингтон рассматривает ядерную сделку с Тегераном как серьезный успех. Пытаясь не потерять старого союзника и в то же время сохранить с таким трудом достигнутое понимание с Ираном, Белый дом посоветовал Тегерану и Эр-Рияду научиться уживаться друг с другом.

Этот совет, да и само американское сближение с Ираном, саудиты восприняли как предательство. Уже не первое десятилетие Эр-Рияд рассматривает всю мировую и региональную политику через призму соперничества с Исламской Республикой, зачастую игнорируя американские интересы. Показательной стала история с четырехмиллиардным пакетом помощи Ливану, который Саудовская Аравия сперва обещала предоставить, а потом отозвала — из опасений, что какая-то часть средств пойдет на финансирование шиитской «Хезболлы», считающейся подконтрольной Тегерану. Не помогли даже настойчивые просьбы из Вашингтона, который опасался, что дальнейшее ухудшение ситуации в Ливане приведет к увеличению региональной нестабильности.

Тянуть трудно, бросить жалко

Отношения Саудовской Аравии и США переживают сейчас тяжелый период: с одной стороны, интересы двух стран разошлись настолько, что иногда прямо противоречат друг другу. С другой — связи, накопленные за десятилетия сотрудничества, не позволяют им оторваться друг от друга.

Американцам, невзирая на коренное изменение геополитической обстановки после холодной войны, по-прежнему нужна страна, на которую можно опереться в нестабильном регионе в борьбе против террористических группировок — того же «Исламского государства». И альтернатив Саудовской Аравии — как бы в этом королевстве ни обстояли дела с правами человека — у американцев нет. Пока нет.

Саудиты же переживают сейчас не лучшие времена: падающие цены на нефть привели к дефициту бюджета, а война в Йемене пожирает ресурсы монархии. Но саудовскому режиму удалось выстоять во время «арабской весны», страна располагает крупнейшими в регионе запасами нефти и имеет крайне низкий внутренний и внешний долг. В этих условиях Эр-Рияд может позволить себе дождаться нового американского президента, который, не исключено, будет менее щепетилен в отношении внутренней и внешней саудовской политики и предпочтет старого друга новому, или даже двум.