В течение месяца на улицах Москвы четырежды появлялись рекламные плакаты с явным политическим подтекстом: посмертная маска Сталина со слоганом «Помер тот, помрет и этот»; контуры Крыма в виде сыра в мышеловке и портрет Путина с вопросом «Какая Панама?»... Чтобы их разместить, неизвестные взламывали рекламные конструкции на остановках общественного транспорта. Об ответственности за эту кампанию никто пока не заявил. «Лента.ру» разобралась, как подобные акции квалифицируются с точки зрения закона.
Плакатные войны
Изображение посмертной маски Сталина появилось на остановке общественного транспорта в районе метро Павелецкая 5 марта, в день смерти советского руководителя. «Крым в мышеловке» был размещен на телефонной будке на улице Покровка в ночь с 18 на 19 марта — в годовщину присоединения Крыма к России. Еще один плакат — со стилизованным изображением Владимира Путина и очевидным намеком на «панамские документы» — поместили на остановке в районе Земляного Вала, через месяц после появления «рекламы» со Сталиным — 6 апреля.
Особняком в этом ряду стоит портрет Надежды Савченко с подписью «Живи!», появившийся 8 марта на остановке общественного транспорта на Земляном Валу. Изображение несколько выбивается из общего ряда: здесь анонимные авторы не пытались играть со смыслами, но привязка к дате, место и способ размещения плаката выдают принадлежность к той же кампании.
Несколько дней спустя, 11 марта, в центре Москвы фактически появился ответ авторам предыдущих изображений: неформальное сообщество «Главплакат» вывесило на одном из зданий тканевый баннер с портретами корреспондентов ВГТРК Игоря Корнелюка и Антона Волошина с подписью: «В их смерти виновна Надежда Савченко».
Это не первые случаи самовольного размещения плакатов с политическим подтекстом на улицах столицы. В конце 2015 года на афишных стендах Москвы стали появляться баннеры странного содержания. Например, в преддверии пресс-конференции президента РФ были размещены пять «афиш», анонсирующих «концерт» Владимира Путина «Я вам спою», «Во всех телевизорах страны, при поддержке ФСО России».
Тогда ответственность за размещение этих материалов взял на себя оппозиционный активист Евгений Левкович, а компания «Художественно-производственное объединение», которой принадлежат рекламные стенды, заявила, что столкнулась с самовольной расклейкой несанкционированных плакатов поверх других.
Кто объект рекламы?
Новые политические манифестанты, как правило, используют застекленные и хорошо освещенные щиты формата «сити» на остановках общественного транспорта или у таксофонов. Это требует взаимодействия с рекламными компаниями, которым принадлежит площадь. Но загвоздка в том, что на официальных основаниях разместить такого рода плакаты невозможно: статья 19 закона «О рекламе» четко определяет, что рекламные конструкции должны использоваться исключительно для распространения рекламы или социальной рекламы. Чтобы считаться таковой, продукция должна содержать в себе так называемый объект рекламирования. То есть «товар, средства индивидуализации юридического лица и (или) товара, изготовитель или продавец товара, результаты интеллектуальной деятельности либо мероприятие».
Фото: glavplakat.ru
Существует единственное исключение — социальная реклама. Она, в соответствии с законом, должна быть направлена «на достижение благотворительных и иных общественно полезных целей, а также обеспечение интересов государства».
Во всех упомянутых случаях самовольного размещения визуальной продукции объект рекламирования, а тем более благотворительные цели отсутствуют. Так что в строгом юридическом смысле скандальные плакаты не могут считаться рекламой — ни социальной, ни какой бы то ни было еще.
Политике место на выборах
В российском праве кроме социальной рекламы есть и понятие рекламы политической, но она из ведения закона «О рекламе» исключена. Размещение политической рекламы в предвыборный период регламентируется законом «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ». Но вопросы размещения «агиток» в межвыборный период в законодательстве никак не прописаны. С этим юридическим пробелом связано немало скандальных историй. Например, КПРФ в 2012 году не удалось на коммерческой основе разместить в Москве серию билбордов, приуроченных к 95-летию Октябрьской революции. ЛДПР в 2011 году столкнулась с массовыми отказами размещать партийную символику на рекламных стендах в регионах страны.
Между тем остаются лазейки, помогающие обойти правовой пробел в межвыборный период. Например, чтобы разместить на рекламном щите плакат «Поздравляем с Днем чекиста!», необходимо вставить подпись с названием поздравляющей организации, то есть добавить тот самый объект рекламирования.
Оригинальный выход из ситуации нашла ЛДПР. Партия просто зарегистрировала в качестве товарных знаков свой герб и желтую аббревиатуру на голубом фоне, поэтому размещаться на рекламных конструкциях партия Владимира Жириновского может без проблем.
Но авторы неоднозначных плакатов, кажется, и не пытались искать законные способы размещения. В компании Gallery, которая управляет рекламными площадями на остановках, «Ленту.ру» заверили, что конструкции «были вскрыты злоумышленниками самовольно»: «Представители технической службы outdoor-оператора демонтировали материалы спустя несколько часов после того, как стало известно об их появлении. По факту хулиганских действий компания обратилась в правоохранительные органы».
Реклама и антиреклама
На антирекламу, к которой теоретически можно было бы отнести упомянутые плакаты, в России де-факто действует запрет. В законодательстве оговаривается, что реклама не может порочить честь, достоинство или деловую репутацию, а конкуренция путем дискредитации запрещена. На политическую антирекламу наложены еще более жесткие ограничения: нельзя призывать голосовать против кандидатов, запрещено описывать возможные негативные последствия в случае их избрания, распространять информацию с негативными комментариями или создающую у избирателей отрицательное отношение к кандидатам.
Выдержки из многочисленных «антикоррупционных» докладов также не имеют шансов оказаться на рекламных площадях. Придется использовать только собственную конструктивную программу, с чем у определенных сил, строящих работу на критике действующей власти, порой возникают проблемы.
Если следовать букве закона, даже призывы к протестному голосованию в предвыборный период разместить не удастся. Все это, правда, касается официального размещения, а не самопальных анонимок.
Хулиганство с неуважением
На первый взгляд, размещение несанкционированной рекламы на городских улицах выглядит чуть ли не невинной шалостью. Анонимных креативщиков можно привлечь разве что за нарушение закона «О рекламе» и незаконное использование рекламных конструкций — по статьям 14.3 и 14.37 Кодекса об административных правонарушениях. Наказание для физических лиц смехотворное: штраф в размере 1,5 тысячи рублей.
Теоретически собственник рекламной конструкции может постфактум потребовать возмещения ущерба и упущенной выгоды в рамках гражданского иска — если, конечно, злоумышленника удастся установить.
Но разыскные мероприятия по административным делам не предусмотрены законом, следовательно, «не пойман — не вор». К каждому рекламному стенду полицейского не приставишь, и даже камеры видеонаблюдения здесь не помогут: чтобы снять с них записи, установить личность и найти виновного, надо официально начать разыскные действия.
Не исключено, что на это и рассчитывают анонимные активисты. Но в действительности оснований для претензий может быть гораздо больше. По данным компании Gallery, речь идет о взломе конструкции, то есть как минимум порче имущества, и нет гарантий, что правоохранительные органы квалифицируют эти действия по административной статье «Мелкое хулиганство».
К тому же плакаты имеют явный политический подтекст, и есть основания полагать, что размещены они группой по предварительному сговору. Таким образом, состав преступления уже тянет на статью 213 Уголовного кодекса РФ, где речь идет о хулиганстве, выражающем «явное неуважение к обществу». Тут уже предусмотрено проведение оперативно-разыскных мероприятий и наказание — до семи лет лишения свободы. А значит, «безобидные» политические игры могут закончиться вполне реальными уголовными делами.