Курс на вступление в АЭС Почему Прибалтика против строительства атомного реактора в Белоруссии

На днях стало известно, что двое бывших руководителей Литвы, Валдас Адамкус и Витаутас Ландсбергис выступили с обращением к правительству литовской республики, потребовав «сделать все, чтобы строительство атомной станции в Островце (на северо-западе Белоруссии — прим. «Ленты.ру») было незамедлительно остановлено». Заявление ветеранов литовской политики прозвучало буквально через несколько дней после того, как министр энергетики республики Рокас Масюлис направил официальное письмо министрам экономики и энергетики Латвии, Эстонии, Польши и Финляндии с обоснованием необходимости «подать четкий сигнал о том, что электроэнергия, вырабатываемая в нарушение международных регламентов ядерной безопасности (...) не будет принята в Евросоюзе». Тем самым Вильнюс фактически открыл новый этап противодействия белорусской атомной программе. «Лента.ру» выясняла почему.

Литва молчит

Любая атомная электростанция в Восточной Европе всегда вызывала вопросы. Можно вспомнить закрытие Игналинской АЭС, нереализованные проекты строительства станций в Польше и Литве (Висагинас), а также замороженную стройку в Калининградской области.

Однако именно строительство Белорусской АЭС уже на протяжении нескольких лет активно обсуждается как в самой республике, так и в странах Евросоюза. Европейское недовольство обосновывается исключительно благородными целями — защитой окружающей среды и безопасности жителей соседних с Белоруссией стран.

На сегодняшний день к белорусам есть несколько официальных претензий со стороны стран Прибалтики. В Вильнюсе считают, что Минск нарушает требования безопасности к АЭС, возводимой в 50 километрах от столицы Литвы, а также не соблюдает Конвенцию об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте (Конвенция Эспо), по которой аттестация потенциально опасных проектов должна проводиться не только внутри государства, но и в сопредельных странах.

В данном случае Литва немного лукавит, поскольку белорусы несколько раз отправляли своим литовским партнерам предложения согласовать строительство. Официальные органы Литвы хранили молчание, а политики этой республики вновь и вновь твердили о безопасности окружающей среды. Однако дело здесь не столько в белорусских амбициях или экологических проблемах, сколько в ситуации вокруг России и ее позиций на энергетическом рынке Европы.

С чего все начиналось

Идея строительства АЭС на территории Белоруссии не нова, более того, ранее она не вызывала ажиотажа ни внутри страны, ни за ее пределами. О необходимости собственной атомной станции в республике говорили еще во времена Советского Союза — растущая экономика республики требовала много электроэнергии. В 1983 году даже приступили к возведению первого энергоблока Минской АТЭЦ с планируемой мощностью в 2 тысячи мегаватт, а спустя три года было подготовлено проектное задание на сооружение АЭС в Витебской области общей мощностью 6 тысяч мегаватт.

Все изменилось после катастрофы на Чернобыльской АЭС. Оба проекта были закрыты, а на базе Минской АТЭЦ в 1990-х была построена Минская ТЭЦ-5. При этом руководство Белоруссии после обретения республикой независимости и в период сложных экономических условий не отказалось от атомной энергетики: по принятой еще в 1992 году программе Совмина республики по развитию энергетики и энергоснабжения до 2010 года предусматривалась возможность строительства атомной электростанции на территории страны.

Рост задолженности за поставки энергоносителей из России и связанные с этим проблемы подтолкнули белорусские власти к реанимации идеи о собственной АЭС. В 2002 году была создана специальная российско-белорусская группа: Минск сделал ставку на участие в строительстве дополнительных энергоблоков на действующих российских АЭС. Но в Кремле посчитали, что монтировать за собственные деньги на своей территории ядерные реакторы для соседнего государства, которое будет рассчитываться за кредит возможной прибылью от экспорта электроэнергии, полученной от этого же реактора, невыгодно.

Поэтому 25 августа 2005 года президент Александр Лукашенко издал указ о концепции энергетической безопасности Белоруссии, где в одной из статей говорилось о необходимости возведения в стране собственной АЭС. Через три года глава республики подписал постановление Совета Безопасности номер 1 «О развитии атомной энергетики в Республике Беларусь», в соответствии с которым в стране должна быть построена АЭС суммарной электрической мощностью 2 тысячи мегаватт. Ввод в эксплуатацию первого энергетического блока предполагался в 2016 году, второго — в 2018-м. Однако из-за охлаждения белорусско-российских отношений в преддверии президентских выборов 2010 года к строительству приступили лишь в конце 2013 года, после того как Белоруссией и Россией были согласованы основные вопросы о финансировании проекта — республика получила российский кредит в 10 миллиардов долларов США. Сегодня работы ведутся в соответствии с графиком, однако это совсем не означает, что у проекта нет проблем.

Расчет или политические амбиции

Споры о том, насколько выгодна АЭС белорусской экономике, продолжаются. Аналитики разделились на два лагеря. По одну сторону — официальные эксперты, которые считают, что нестабильность цен на природный газ представляет реальную угрозу энергетической безопасности страны и может спровоцировать серьезные социальные последствия. Запуск энергоблоков АЭС позволит производить электроэнергию на ядерном топливе в два раза дешевле, чем на традиционном. В результате атомная станция позволит заместить 4-4,5 миллиардов кубометров газа в год, что снизит зависимость местной экономики от поставок углеводородов из России и даст толчок к ее развитию.

Противники строительства приводят диаметрально противоположные аргументы, считая, что атомная электроэнергия в нынешних условиях будет гораздо дороже, чем та, которую сегодня вырабатывают местные ТЭЦ и ГЭС. Более того, белорусская энергосистема попросту не способна переварить столько электроэнергии, а значит, ее надо будет куда-то продавать. А здесь возникает еще больше проблем, причем не столько технического, сколько политического характера.

Но самые главные доводы находятся за рамками технического обоснования проекта: в случае завершения строительства Белорусской и Балтийской АЭС на энергетическом рынке Европы могут произойти серьезные изменения. В первую очередь в регионе усилятся позиции не только Белоруссии, но и России. Дело в том, что этот проект реализуется на российские деньги российскими компаниями и с учетом того, что электроэнергия, производимая станцией, будет реализовываться совместно белорусской и российской сторонами.

Именно это, по всей видимости, и вызывает наибольшее отторжение у европейских чиновников. Косвенным подтверждением этому служит хотя бы тот факт, что в период, когда Минск не мог определиться с тем, кто будет строить АЭС (Франция, США, Чехия, Россия или Китай), а белорусско-российские отношения были весьма натянутыми, ни Вильнюс, ни Рига, ни даже Варшава не делали резких заявлений по поводу белорусского проекта.

Это признают и в Литве: депутат литовского парламента Гедиминас Киркилас на днях обвинил правительство консерваторов в том, что оно в 2009 году «проспало начало строительства атомного монстра» в 20 километрах от границы с их республикой. Однако после выбора в качестве подрядчика российской государственной корпорации «Росатом» чуть ли не ежемесячно кто-нибудь в Литве, Латвии или Польше считает своим долгом потребовать прекращения строительства БелАЭС. Такие попытки все больше напоминают саботаж.

Например, чтобы не допустить расширения энергетического влияния России, как напрямую, так и через Белоруссию, Литва уже заявила о том, что планирует стать частью европейской энергосистемы, и провела в конце прошлого года символическое включение: объединение с электросетями Польши LitPol Link и Швеции NordBalt. В Вильнюсе не желают говорить, во сколько обойдется вся процедура объединения, которая закончится в лучшем случае к 2025 году, но с нескрываемым удовольствием подчеркивают, что в любом случае их главная задача — «избавиться от российской энергетической зависимости и в перспективе отключиться от энергосистемы БРЭЛЛ», оставшейся еще со времен СССР.

Более того, Литва инициировала обсуждение странами Прибалтики механизмов предотвращения импорта электроэнергии с БелАЭС. По словам Рокаса Масюлиса, «если это электричество в достаточной степени обложить налогами, то не будет стимула пересылать его в Литву». Если литовские инициативы реализуются на практике, это нанесет серьезный удар по России и Белоруссии, поскольку обоим государствам действительно станет сложно продавать свою энергию на Запад как из-за технических условий (например, необходимо будет решить вопрос о синхронизации частот и напряжения), так и из-за заградительных тарифов.

Что остается в сухом остатке

Несмотря на противодействие европейских партнеров и неясные перспективы экспорта электроэнергии за рубеж, Белоруссия не намерена прекращать строительство. Руководство республики готово искать компромиссы со своими ближайшими соседями и по-прежнему рассчитывает на реализацию излишков электроэнергии в странах Евросоюза. За счет китайских кредитов республика уже приступила к созданию системы выдачи мощности с БелАЭС как для внутреннего употребления, так и на экспорт.

К 2018 году должно завершиться комплексное строительство и реконструкция высоковольтных линий электропередачи, и одна из веток пойдет в направлении Литвы. Также Минск не отказывается и от переговоров с Польшей, как это уже было раньше, когда с Варшавой оговаривались условия строительства трансграничной линии от АЭС, производящей до 1 тысячи киловатт-часов.

Правда, договориться с Варшавой будет крайне сложно, в том числе и потому, что поляки и сами планируют к 2020 году запустить первый энергоблок собственной АЭС. Однако белорусские власти предпочитают не думать о возможных проблемах, рассматривая будущую БелАЭС как необходимый для повышения своего политического статуса проект. Тем более если учесть, что вопрос о возобновлении строительства главного белорусского конкурента — Балтийской АЭС — все еще не решен, а бюджет практически не тратит средств на возведение станции. Белорусское руководство с оптимизмом смотрит на будущее своей атомной энергетики, а глава государства готов максимально электрифицировать страну, начиная от замен газовых плит на кухне и заканчивая массовым внедрением в жизнь электромобилей.