В Санкт-Петербурге завершается IV Международный культурный форум. В числе его основных событий — открытие знаменитого питерского цирка Чинизелли и дискуссия о реформе циркового дела в России. Перемены вокруг манежа, запущенные Минкультуры РФ и руководством Росгосцирка, вызывают неоднозначную реакцию циркового сообщества — и одобрение со стороны контрольных органов и тех, кто ратует за обновление отрасли.
«В нормальных домах на новоселье запускают кошку», — говорит Слава Полунин, впервые выступивший на манеже в роли художественного руководителя Санкт-Петербургского цирка на Фонтанке. Завершена полуторагодичная тотальная реконструкция, идет «Особое парадное представление» — в честь открытия и возвращения цирку имени основателя, Гаэтано Чинизелли. На арену выходит средних размеров слон из аттракциона Корниловых и на приличной скорости несется по кругу, чуть не наступая на почетных гостей — губернатора Санкт-Петербурга Георгия Полтавченко, депутата и певца Иосифа Кобзона, гендиректора Росгосцирка Вадима Гаглоева. Наиболее дальновидно поступает Владимир Мединский: министр культуры переместился через ограждение, сжав в руке собственный галстук. Ранее Полунин, размахивая ножницами, предложил перерезать этот галстук вместо ленточки, принятой «в нормальных домах»; пришлось отреагировать.
Открытие цирка Чинизелли и присоединение его к Росгосцирку — промежуточный итог реформы отрасли, запущенной в феврале 2014 года. Впервые за долгие годы у государственной цирковой компании появилась собственная площадка в историческом центре одной из столиц. Хотя если говорить о животных, то реформа началась отнюдь не со слонов. При инвентаризации в системе Росгосцирка было обнаружено 2 245 зверей, птиц и рептилий, ста сорока шести видов. Нашлись, в частности, белки и куры 1975 года рождения — с аккуратным и постоянным финансированием орехов и проса, а также должного артистического ухода.
В сорокалетних артистов подобного рода не поверили ни в Росгосцирке, ни в Минкультуры — поэтому они и еще десять процентов подобной живности сразу были списаны с баланса, не дожидаясь документов о естественной убыли. За что все причастные впоследствии получили свое от контрольно-ревизионных органов, но опыт приобрели — как в моментальной экономии бюджетных денег, так и для дальнейших изысканий. «Когда тигр и тигрица принадлежат Росгосцирку, их тигренок чей? — спрашивает гендиректор Гаглоев. — Вот и я думаю, что государственный. А на практике почему-то частная собственность возникает. Иногда. Раньше — очень часто».
До прихода в Росгосцирк Гаглоев — физик по образованию, московский чиновник и сопродюсер театрально-цирковых представлений — работал советником министра Мединского по государственно-частному партнерству. Среди его проектов была и программа развития циркового дела. Поэтому неожиданностью предложение главы Минкультуры «прийти и окунуться вот в эту работу» для Вадима Гаглоева не стало. Удивило, что Мединский выдал свежему гендиректору карт-бланш — на любые действия, способствующие реформированию государственного циркового дела. Любые, вплоть до самых жестких.
Вадим Гаглоев
Фото: Екатерина Ракитина
«А чего ты причесался?» — обращается только что встрепавший на себе волосы Слава Полунин со сцены в зал — к своему дважды коллеге, знаменитому клоуну и директору Екатеринбургского цирка Анатолию Марчевскому. В Главном штабе на Дворцовой площади — первое заседание цирковой секции IV Санкт-Петербургского международного культурного форума. «К сожалению, я не умею выступать в клоунаде», — берет слово Борис Мазо, руководитель департамента Минкультуры РФ по управлению имуществом и привлечению инвестиций. И напоминает собравшимся о том, что им прекрасно известно: последние полтора десятка лет — кризис в отрасли, смена шести директоров Росгосцирка, долги, полное разрушение прокатной системы. Как следствие — упадок в сравнении с прочими ветвями культуры и почти полное исчезновение из культурного мейнстрима страны. «К сожалению, администрация Росгосцирка до последнего времени не принимала участия в жизни цирков в России», — подытоживает Мазо. «К счастью», — слышится в зале. Негромко, почти шепотом.
Подобные настроения нынешний гендиректор понимает и в чем-то им даже сочувствует. До реформы Мединского-Гаглоева в цирке — искусстве если не важнейшем, то уж точно самом закрытом от посторонних глаз в своей финансовой части — действительно было куда больше жизни, спрятанной от государства. «Когда я пришел, долго разбирался: что же у нас по факту есть, — вспоминает Вадим Гаглоев, отвлекшись от демонстрации корреспонденту «Ленты.ру» красот цирка Чинизелли. — Начали с инвентаризации. И тут же столкнулись с тем, что нет архивов, нет баз данных, нет ничего». Росгосцирк, поясняет он, существовал только на бумаге: «Имелось некое сообщество филиалов, директоров цирков, сами по себе — артисты, прокатчики, у каждого свои творческие и финансовые интересы. В единую корпорацию все это связано не было никоим образом. Росгосцирк был распределительным органом государственной субсидии на цирковое дело. С запланированным убытком».
Около миллиарда рублей в год — столько стоил российский цирк государству с 2000-х. Столько же стоит и сейчас, через два года после старта реформ. «Но структура субсидии изменилась, — подчеркивают в Минкультуры. — Раньше эти деньги просто проедались, а в этом году половина идет на капитальные ремонты там, где их не было три десятка лет». Цирк в Иваново уже отремонтировали, на подходе Тула. Ну и питерский Чинизелли, на который возлагаются особые надежды. «Офигенный же, правда? — время от времени спрашивает Гаглоев, показывая обновленные интерьеры XIX века и современную цирковую машинерию. — У цирковых теперь есть площадка мечты, как La Scala для певцов. Новая звезда цирка не может вспыхнуть, к примеру, в Нижнем Тагиле. Но она может заявить о себе в Северной столице и в этом качестве приехать к публике на Урал. Чтобы привлечь в цирк нового зрителя и новые деньги».
Фото: Екатерина Ракитина
Фото: Екатерина Ракитина
Может ли цирк быть самоокупаемым? «Чтобы дать ответ, надо сделать хотя бы один шаг к самоокупаемости», — уверены в министерстве. По мнению Минкультуры, Гаглоеву удалось сделать минимум два шага. Первый — инвентаризация. Второй — собирание цирковых земель в прямом смысле: ни здания, ни земли в госсобственность оформлены не были. На 1 марта 2014 года право собственности РФ было оформлено на 8 процентов зданий и сооружений — то есть на 13 объектов из 154, включая более четырех десятков собственно цирков в регионах страны. Сейчас этот показатель — 82 процента.
Сколько пришлось уволить директоров цирков? «Никто сверху, волюнтаристским решением уволен не был», — утверждает Гаглоев. — А вот аттестацию мы провели. Мне было очень интересно посмотреть, как руководители филиалов понимают свою работу». О принципе аттестации директоров цирков будет полезно узнать и прочим культурным руководителям, поскольку схема практически универсальна: «Сначала — знание основ законодательства: налоговое, трудовое и так далее. Вопросник в принципе из серии “какого цвета учебник”, базовые вещи. Ответили, не ответили — все выходили во второй тур». Во втором туре вопросы задавал лично Гаглоев — по хозяйственно-финансовой деятельности: «Что такое доходы, расходы, как они формируются, из каких источников. Хотя бы отличие прибыли от выручки и понимание: где у тебя дотация, где билеты, где аренда, где гостиница для цирковых — и сколько чего тебе либо приносит в бюджет, либо оттуда забирает».
По результатам почти четверть директоров — 9 человек — покинули должности. В следующем году Вадим Гаглоев обещает еще одну аттестацию — для их сменщиков. «Цирки на местах — наш основной цех: здесь и основные заработки, и основные траты. И абсолютно все творчество», — говорит он.
«А правда, что Слава Полунин предложил вам программу в цирке Чинизелли?», — осаждает пресса Олега Попова. Великий клоун, четверть века не появлявшийся на родине, в этом году приезжает в Россию уже второй раз. Первый — летом в Сочи, где стартовала цирковая премия «Мастер». А сейчас — чтобы открыть одним из своих классических номеров «Особенное парадное представление» в цирке Чинизелли и получить специальную медаль из рук генсека ЮНЕСКО Ирины Боковой.
Фото: Екатерина Ракитина
Фото: Екатерина Ракитина
«Правда, — отвечает Попов. — А про что — не скажу. Не прыгаем, пока не перепрыгнем». Увесистую медаль чуть позже солнечный клоун, прибывший из Германии, использовал в качестве монокля — на радость фотографам.
Возвращение символа советского цирка на российские манежи, безусловно, служит дополнительной охранной грамотой для реформатора Гаглоева: уговорить Олега Константиновича за четверть века пытались многие, а удалось только ему. Однако символы сами по себе не обещают возврата ко временам Союзгосцирка, когда на каждом из манежей в среднем проходило по 410 представлений в год. Сегодня их — 120. «Даже 240 — уже прибыль, не то что самоокупаемость, — подсчитывает Вадим Гаглоев. — Или даже 200, но с посещаемостью 60 процентов. Сегодня — 40. Без столичного цирка региональные цирки точкой сборки для своих регионов быть не могут. Надеемся, Чинизелли поможет исправить ситуацию».
Не меньше в Росгосцирке надеются на новую систему проката представлений по России и за рубежом. По замыслу Гаглоева и коллег, частный прокатчик превратится из администратора, берущего имеющиеся цирковые программы, в сопродюсера, готового вложиться в производство новых шоу. Или же остаться на готовом — но тогда и платить Росгосцирку больше: «Мы не намерены финансировать коммерческую деятельность наших партнеров за государственный счет», — подчеркивают в цирковом главке.
Новая практика уже вызвала недовольство у части артистов: представители династий Запашных и Нестеровых покинули систему Росгосцирка. «В связи с чем ушедшие Запашные должны вернуть в казну 7 миллионов 100 тысяч рублей, Нестеровы — 13 миллионов, — невозмутимо реагирует Гаглоев. — Аренда, затраты на подготовку номеров и так далее. 20 миллионов — стоимость очень крутого шоу, и мы не хотим терять эти деньги. Предпринимательство — это ответственность, в том числе и финансовая».
«Бог, вставший во главе Росгосцирка, будет съеден за семь дней — если окажется, что он не цирковой». Популярное в цирковой среде изречение пока неприменимо к Вадиму Гаглоеву в главном, но о происхождении, далеком от манежа, гендиректору напоминают постоянно. «На последних общественных слушаниях тема всплыла вновь, — говорит он. — Я вернулся из Италии, где познакомился со Стефано Орфеи: восемь тигров, восемь львов, знаменитая цирковая династия. Спрашиваю: "Хочешь в России поработать?" "Да, — отвечает. — Я готов. У меня уже есть идея программы, "Приключения итальянцев в России". "А сколько у тебя человек работает на львов?" "Трое, я и два ассистента". Тут я сел, потому что на такое количество хищников у нас в системе требуется девять человек».
Фото: Екатерина Ракитина
Фото: Екатерина Ракитина
Фото: Екатерина Ракитина
Гаглоеву порекомендовали нанять себе советника по цирковым делам. А перед этим объяснить профессионалам российского цирка, как в итальянском составе, рассчитанном на теплую погоду, разгрузить клетки с хищниками, к примеру, в Иркутске — да так, чтобы звери не простудились, то есть очень быстро. Полемизировать гендиректор не стал: «Зимой в Иркутске тигров разгружает погрузчик. Как и летом. Дополнительные шесть человек для этого не требуются. Если погрузчика нет или он не работает — сигнализируйте, будем решать вопрос».
«Я действительно не цирковой и подобных нюансов не понимаю, — объясняет Гаглоев. — Почему в Италии дрессировщик — и артист, и водитель, и кормит животных, и за ними ухаживает, и все делает сам. А у нас артист и дрессировщик — зачастую разные профессии. А еще есть ассистент по дрессуре, а еще рабочие — при аттракционе. И это при том, что в цирке на месте тоже есть рабочие в штате, и они работают на приехавший к ним аттракцион».
Контраргументы — так в советское время сложилось, традиция — в Росгосцирке готовы выслушивать. Но программа действий остается прежней. «Когда министр говорит о самоокупаемости, речь прежде всего идет об ответственности за государственную часть денег», — декларирует Гаглоев направления реформы на следующий год. Из дальнейших пояснений становится понятно, что 2016 год принесет много громких цирковых новостей: «Штаты номеров раздуты, нормы питания раздуты. Тюлени по нормам госцирка, оказывается, едят осетрину, говяжью и телячью печень, королевские креветки. Кильку они едят в северных морях — и здесь так же, а на бумаге осетрина». «Сокращение десяти процентов сотрудников дает 180 миллионов рублей экономии на зарплате». «Непостоянные расходы — моющие средства, реклама с эффектом, близким к нулевому, покупка канцелярских принадлежностей — прекрасный повод присмотреться к этой статье расходов повнимательнее»...
«Какое-то время я, наверное, был самым известным сотрудником Минкультуры в Администрации президента: на меня туда писали все, — рассказывает Вадим Гаглоев. — И наверняка еще будут». Но пока есть и карт-бланш, и желание министерства использовать цирковые резервы по полной программе. 2016-й объявлен годом российского кино — поэтому в 24 цирках появляются экраны и оборудование для всероссийских кинопремьер. «Это сшивает Россию по горизонтали, — уверен Гаглоев. — Минкультуры хочет, чтобы система цирков и сама по себе стала такой горизонталью — как почта, железные дороги, авиация. Наши желания более чем совпадают».