Дело Бриттани Мейнард Самая громкая история об эвтаназии-2014 получила продолжение в новом году

В конце 2014 года история 29-летней Бриттани Мейнард, страдавшей от неизлечимой и неоперабельной опухоли головного мозга и выбравшей эвтаназию, была хедлайнером большинства значимых англоязычных СМИ. Журнал People назвал ее крестоносцем за огромный вклад в борьбу за право терминальных больных на «смерть с достоинством» и включил в число 25 самых интригующих людей года, разместив портрет на своей обложке. По поводу прецедента резко высказывались представители Ватикана. Благодаря колоссальному резонансу в прессе и соцсетях трагическая история молодой женщины получила продолжение и после ее ухода из жизни.

Жизнь и смерть по Мейнард

Диагноз «злокачественная опухоль головного мозга», поставленный 1 января 2014 года, перечеркнул все жизненные планы Мейнард. Она лишь год назад вышла замуж и рассчитывала на то же, что и ее сверстницы: прожить долгую жизнь с мужем, сделать своих родителей бабушкой и дедушкой, много работать (Бриттани была психологом и учителем в школе).

Хирургическая операция по удалению опухоли не принесла особой пользы, и в апреле 2014 года врачи констатировали неутешительный факт: болезнь вернулась, прогрессировав со второй стадии до четвертой, терминальной. На вопрос Бриттани о том, сколько ей осталось, последовал ответ: примерно полгода.

Онкологи объяснили пациентке, что могут предложить лучевую и химиотерапию, но данные виды лечения существенно ухудшат качество жизни, хоть и продлят ее на пару месяцев. Мейнард предпочла провести остаток дней без лекарств. Изучив медицинские факты, девушка узнала о невыносимых мучениях, испытываемых больными глиобластомой перед кончиной. И приняла решение о добровольном уходе из жизни в момент, когда ее состояние резко ухудшится.

Семья — супруг Дэниэл Диас, мать Дебора Зиглер и отчим Гэри Холмс — одобрили это решение. Мейнард с мужем проживали в Калифорнии, где эвтаназия законодательно запрещена, поэтому им пришлось переехать в Орегон. Там Мейнард обратилась в организацию Compassion & Choices, консультирующую смертельно больных по вопросам добровольного ухода из жизни. Рассмотрев ее случай, врачи выписали лекарство, позволяющее уйти из жизни в любой момент без мучений.

Желания и цели

Мейнард составила список желаний, которые хотела бы осуществить до своей кончины. В частности, поскольку девушка очень любила путешествовать, она посетила с семьей Гранд-Каньон.

Но ей было мало просто осуществить личные желания. Столкнувшись с множеством препон в ходе получения права на эвтаназию, вынужденно покинув родной штат, Мейнард решила сделать свой случай достоянием общественности. В сотрудничестве с Compassion & Choices она основала благотворительный фонд The Brittany Maynard Fund, призванный улучшить качество жизни неизлечимо больных и помочь им реализовать право на спокойный уход в мир иной.

Мейнард также отправила письмо в CNN, озаглавленное My Right to Death with Dignity at 29 («Мое право умереть с достоинством в 29 лет»).

«Я рассматривала возможность перемещения в хоспис. Но выяснила, что можно быстро привыкнуть к обезболивающим препаратам, даже к морфию, и они перестанут действовать. Кроме того, я в любом случае постепенно начала бы страдать от личностных изменений: потери вербальных, когнитивных способностей, возможности двигаться. Поскольку, если не брать в расчет опухоль, я молода и здорова, я хотела бы сохранять нормальный образ жизни, даже если рак пожирает мой мозг. Возможно, я бы месяцами страдала в хосписе, и моя семья была бы вынуждена это наблюдать — я не хочу для них такого кошмарного сценария, поэтому и приступила к поискам программ эвтаназии», — поделилась в своем письме Мейнард.

Молодая женщина рассказала об изнурительной бумажной волоките, сопровождавшей срочный переезд в штат, где эвтаназия легализована, а также о том, что ради этого ее мужу пришлось уволиться. В письме Бриттани задавалась вопросом, имеют ли все люди необходимые ресурсы для аналогичного шага, и сама отвечала себе: нет, не имеют, это неправильно и должно быть изменено законодательно.

«Я неделями лечилась от рака. Я не самоубийца. Если бы я хотела совершить суицид, я бы давно сделала это, поскольку соответствующее лекарство мне выписано, и оно уже у меня. Я не хочу умирать, но я умираю. И я хочу умереть на своих условиях. Я не собираюсь убеждать кого-либо, оказавшегося в моей ситуации, выбрать "смерть с достоинством". Мой вопрос в другом: почему у кого-то есть право лишать нас этого выбора?»

Мейнард рассказала, что испытала колоссальное чувство облегчения, получив в аптеке выписанное врачом медицинское средство для безболезненного ухода из жизни. Право на смерть с достоинством, по ее словам, освободило ее от непрерывного страха, позволив заняться приятными вещами: общением, путешествиями, приготовлениям к празднованию дня рождения мужа.

Отстаивание права на честь или абсурд?

Письмо, как и другие публикации и телепередачи о Бриттани, обеспечили ее случаю, в целом не уникальному для онкобольного на четвертой стадии, колоссальный общественный резонанс. В реакции читателей, зрителей, медиков и официальных лиц одобрение и сострадание смешались с гневом и осуждением.

Статья журнала People о Бриттани Мейнард, статистика «вместо тысячи слов»: 16 миллионов уникальных посетителей, 300 тысяч репостов, 5900 комментариев.

Большинство порицающих приводили религиозные доводы об отсутствии у человека права лишать себя жизни, дарованной Богом. По мнению оппонентов Мейнард, истинная «смерть с достоинством» заключается в принятии любых жизненных обстоятельств и борьбе с болезнью до самого конца. Комментаторы приводили примеры из собственного опыта, рассказывая об ушедших в муках родных и близких: по мнению осуждающих, сам термин «смерть с честью» оскорбляет память тех, кто выбрал бороться до конца, поскольку подразумевает, что не выбравшие эвтаназию скончались «без достоинства».

Вместе с тем многие одобрили как личный выбор Бриттани, так и предложенные ею социальные реформы, касающиеся права на смерть. Например, бывший главный редактор издания New England Journal of Medicine Марсия Каплан назвала Мейнард «новым лицом движения за этичный уход из жизни». Артур Каплан из орегонского комитета по медицинской этике отметил, что Мейнард изменила взгляд на давнюю дискуссию благодаря тому, что сильно отличалась от типичного терминального больного: была «молодой, оживленной, привлекательной и очень необычной».

День «икс»

Мейнард пришлось воспользоваться своим правом добровольного ухода из жизни 1 ноября 2014 года после того, как ее состояние значительно ухудшилось. Она стала регулярно страдать от сильных головных болей, обмороков, эпилептоподобных припадков, временной потери речи. Но Мейнард успела выполнить все пункты из своего списка желаний, включая празднование дня рождения мужа 24 октября. Молодая женщина ушла из жизни в присутствии родственников и лучшей подруги в собственной спальне, приняв выписанное лекарство — смесь транквилизаторов и подавляющих функцию дыхания веществ. Она погрузилась в глубокий сон, и через 30 минут ее не стало.

В свидетельстве о смерти была сделана запись, что Мейнард скончалась от глиобластомы, а не совершила самоубийство.

Не конец, а начало

Дискуссия продолжилась и после смерти Мейнард. Буквально через несколько дней официальный представитель Ватикана назвал ее решение уйти из жизни абсурдным. На реплику сочла необходимым ответить мать Мейнард, Дебора Зиглер, напомнив, что ее дочь не была католичкой, а значит, Ватикану, возможно, есть смысл воздержаться от оценочных суждений.

В свою очередь Национальный комитет по эвтаназии (National Right to Life Committee) обвинил помогавшую Мейнард некоммерческую организацию Compassion & Choices в лоббировании снятия запрета на эвтаназию в ряде штатов с помощью эксплуатации образа Бриттани.

История не закончилась с уходом Бриттани, поскольку она взяла со своего мужа слово, что после ее смерти он продолжит начатое ею дело: будет добиваться права на эвтаназию для неизлечимо больных во всей стране и заниматься развитием The Brittany Maynard Fund.

13 января в People было опубликовано интервью Дэниэла Диаса под названием How I'm Keeping My Promises to My Late Wife («Как я держу данное жене слово»). Он также рассказал о последних днях и часах Бриттани в интервью NBC News.

По его словам, в свой последний день его жена занималась своим любимым делом: вышла на долгую прогулку с семьей, друзьями и собакой. Утром она пережила очередной сильный приступ.

«Мы вернулись домой, и она просто уже знала, что ее время пришло. Припадок был напоминанием о том, что опасность не за горами — в любой момент она рисковала ослепнуть, оказаться парализованной или немой», — вспоминает Диас.

Муж Мейнард также объяснил, что он не сторонник публичности и с удовольствием бы уклонился от обязанности продолжать начатое супругой дело, но не может, поскольку дал ей слово. Усилия Диаса и его многочисленных единомышленников уже увенчались небольшим успехом.

До конца января 2015 года билль о легализации добровольного ухода из жизни будет рассмотрен в Калифорнии, родном штате Мейнард.

На очереди штаты Колорадо, Коннектикут, Массачусеттс и Нью-Джерси. На момент смерти Бриттани эвтаназия была разрешена лишь в Орегоне, Вашингтоне, Монтане, Вермонте и Нью-Мехико.

В интервью Диас отказался описывать последние минуты своей жены, объяснив, что это глубоко личное. Он сказал, что она была окружена своим «кругом любви» — самыми близкими людьми, как и хотела. Вдовец признался, что очень скучает по Бриттани и напомнил ее простой и всегда актуальный совет: никогда не забывайте лишний раз сказать родным о своей любви.