После того как в Кремле приняли политическое решение о сокращении основных статей бюджета, Минфин вооружился ножницами и к середине сентября подготовил проект параметров главного финансового документа страны на 2014-2016 годы. И хотя президент Владимир Путин просил не называть грядущее сокращение «секвестром», удержаться от этого слова после публикации итогов работы Минфина сложно: чиновники урезали расходы на сотни миллиардов рублей по ряду ключевых направлений.

В российской действительности утверждение бюджета — вещь в значительной степени условная: в Госдуме и Совете Федерации спущенный сверху финансовый документ принимают с самыми минимальными корректировками. В такой системе гораздо большая ответственность ложится на правительство, и особенно на два его министерства — Минфин и Минэкономразвития.

Депутаты не сопротивляются, даже когда очевидно, что заложенные в бюджет цифры далеки от реальности: например, в 2008 году парламент одобрил проектировки главного финансового документа страны, исходя из докризисных радужных прогнозов. В итоге изменения пришлось вносить в уже одобренный документ.

В 2013 году, когда Россия вновь столкнулась с угрозой рецессии, ничто не мешало правительству поступить аналогичным образом, но в итоге в парламент решили внести все-таки более или менее реалистичный бюджет. Реальность же к осени оказалась такой: из-за замедления темпов экономического роста, упавших ниже среднемировых показателей, и стагнации в промышленности обеспечить бюджет тем уровнем доходов, на который рассчитывали в правительстве раньше, уже невозможно. От своих предвыборных обещаний, зафиксированных в так называемых «майских указах», Владимир Путин решил пока не отказываться. Он также запретил раздувать бюджетный дефицит, что оставляло правительству только один путь: резать статьи расходов.

То, что многим министерствам придется «ужаться», стало понятно в начале сентября, но только к середине месяца выяснилось, насколько масштабной оказалась переделка бюджета.

Большие цифры

В умеренно-оптимистичном бюджете на 2013 год и плановый период 2014-2015 годов говорится, что доходы страны в 2013 году составят 12,87 триллиона рублей, на следующий год увеличатся до 14,06 триллиона, а к концу трехлетки окажутся на уровне 15,6 триллиона. Теперь, по расчетам Минфина, в 2014 году поступления достигнут лишь 13,6 триллиона, а в следующем - 14,5 триллиона. Аналогичная «утряска» произойдет и по расходам: в 2014 году они составят не 14,2, а 13,98 триллиона рублей, а в 2015-м — не 15,6, а 15,36 триллиона.

На первый взгляд кажется, что сокращение по сравнению с планом будет несущественным, а по сравнению с 2013 годом и расходы, и доходы даже вырастут (на 5,6 процента — доходы и на 4,4 процента — расходы). Однако, во-первых, не стоит забывать о годовой инфляции на уровне 5-6 процентов, которая «съест» все увеличение, во-вторых, следует помнить, что такого сокращения по сравнению с планом в России не было уже очень давно. Речь идет о том, что бюджетники недополучат за три года более триллиона рублей по сравнению с предыдущими проектировками — фактически государство признает, что не способно выполнить обязательства, взятые на себя меньше года назад.

Вместе с основными показателями бюджета Минфин поменял прогноз и по дополнительным, и опять же далеко не в лучшую сторону. По подсчетам министерства, Резервный фонд за три года увеличится лишь на 1,1 триллиона рублей при плане в 3,2 триллиона. Долг страны, наоборот, будет расти быстрее плана и к концу 2016 года составит 14,3 процента ВВП вместо ожидавшихся 12,8 процента. По меркам сверхзакредитованных европейских государств, даже такая цифра кажется сущей мелочью, но увеличение показателя все равно означает, что кредитные риски будут нарастать: особенно учитывая очень высокий уровень корпоративного долга в стране.

Насколько расчеты, опубликованные Минфином, окончательны, сказать пока сложно. «У нас все меняется каждый день», — посетовал в комментарии РИА Новости замминистра финансов Алексей Лавров, и эти слова отражают не только растерянность чиновника в сложной ситуации, но и намекают на будущую борьбу за цифры: «расходные ведомства» наверняка без боя свои позиции не сдадут.

Когда нет денег

Слухи о том, как именно Минфин решил сократить расходы бюджета, появлялись в деловой прессе на протяжении последних нескольких дней. 17 сентября почти всю информацию журналистов подтвердила замминистра финансов Татьяна Нестеренко: по ее словам получается, что основной удар придется по военным и пенсионерам, а остальное придется разбросать по всем министерствам.

Если говорить более детально, то сокращение расходов всех ведомств на пять процентов и автономных бюджетных учреждений на два процента даст трехлетнему бюджету экономию в 624 миллиарда рублей. Еще 300 миллиардов рублей придется на перенос части госпрограммы вооружений на годы после 2016-го, а 350 миллиардов — на очередную пенсионную реформу. Наконец, 283 миллиарда принесет заморозка индексации зарплат чиновников, военнослужащих, судей и прокуроров в 2014 году.

Из этих четырех пунктов наименее интересен первый (он представляет собой как раз обычный кризисный секвестр), а вот на втором, третьем и четвертом имеет смысл остановиться более детально.

За перенос госпрограммы вооружений Минфин ратовал еще с первой половины 2013 года. Министр финансов Антон Силуанов при этом показал весь свой талант дипломата: сначала он лишь намекал на возможное перенесение части расходов, всячески оговаривая право Минобороны отказаться, но когда «клиент клюнул», его намеки превратились в заявления, а после — и в требования: экономию по этой статье расходов сейчас можно считать делом решенным.

Перенос трат на модернизацию армии интересен еще и тем, что неизбежно ассоциируется со спором в правительстве двухлетней давности: тогда против наращивания оборонных расходов публично выступил министр финансов Алексей Кудрин, за что был уволен из правительства. Его преемник Антон Силуанов, получается, сыграл очень тонко: и расходы снизил, и место сохранил.

Что касается пенсионной реформы, то Минфин предложил профинансировать бюджет за счет «молчунов», или тех, кому все равно, как складывается их пенсия. Атака на них началась уже давно; раньше предлагалось из накопительной части их пенсии размером в шесть процентов от зарплаты забрать четыре и пустить их на текущие выплаты нынешним пенсионерам, взамен пообещав, что когда они сами выйдут на пенсию, у них будет больше базовая пенсия. Теперь в Минфине придумали новую схему: отобрать у «молчунов» не четыре процента, а все шесть. Чтобы этого не произошло, нужно до начала 2014 года прийти в Пенсионный фонд и попросить оставить себе накопительную часть.

Заморозка зарплат чиновников интересна тем, что тут возникает социально опасная ситуация: фактически правительство идет против своих главных сторонников, основной электоральной базы. «Пропуск» одной индексации, чтобы сохранить лояльность этого электората, теоретически должен будет компенсироваться резким ростом их зарплат в следующие годы — тем более что к 2018 году правительство планировало повысить зарплаты госслужащим в 2,6 раза. Эта инициатива пока еще не выглядит нереализуемой.

И перенос оборонных расходов, и пенсионная реформа, и замораживание зарплат, которое потом неизбежно приведет к их резкому росту, ставят под угрозу стабильность будущих бюджетов — после 2016 года. По всей видимости, в кризисной ситуации о них решено было не думать — авось к тому времени и экономика восстановится, и цены на нефть снова будут на рекордных отметках.