Наперекор всем традициям за полгода до Олимпиады в Сочи нет никакого аврала. Олимпийские объекты построены — осталось лишь 40-тысячный стадион доделать, его сдадут поздней осенью. Гостиницы и остальная инфраструктура достраиваются. В самом Сочи полно туристов, на пляже «Маяк» не протолкнешься. Людей, которые ездят отдыхать в страны, охваченные уличными боями, какой-то стройкой не смутить. Государство умудрилось вложить в Сочи огромные деньги и полностью преобразить его. Зато ничуть не сумело повлиять на знаменитые сочинские нравы. Гостям Олимпиады должно понравиться.

Свет в гостинице, расположенной в самом центре Сочи, отключили в три часа дня. Сначала обещали дать его обратно в пять часов, потом в шесть, потом в десять вечера. В 22:30 постояльцы и сотрудники собрались вместе в фойе — там хотя бы свечи были. Ноутбуки, планшеты и мобильные телефоны к тому времени сели у всех. Беседы при свечах носили, в общем, умиротворенный характер.

Отключениями света в Сочи давно уже никого не удивишь и даже настроение не испортишь. «Если хотя бы до шести утра дадут свет, мы вам приготовим завтрак, — обещал представитель гостиничной администрации. — А если не дадут, хотите утром гречневую кашу? Мы вам сварим. На костре. У нас во внутреннем дворе есть для него место». Электричество дали около двух часов ночи, завтрак был спасен.

До открытия Олимпиады в Сочи оставалось чуть меньше полугода.

* * *

Мы въезжаем в центр Сочи. Таксист сворачивает с Курортного проспекта, утыкается в разрытую улицу и знак «кирпич», после чего начинает материться. В том смысле, что когда все эти строительно-ремонтные работы кончатся вообще. И что еще вчера никакого знака тут не было. Я открываю карту города на айфоне, вижу, что до гостиницы несколько сотен метров и прощаюсь с водителем. Частник дарит мне мятую, но зато чистую квитанцию оплаты за проезд: «Ты же в командировке? Заполнишь для бухгалтерии сам, пиши любую сумму». Закуриваю сигарету, стоя на автобусной остановке. На ней реклама очередной таксомоторной компании. «Работаем честно!» — гласит надпись.

Ориентируясь по карте, нахожу на месте гостиницы пустырь и два стройных кипариса, хотя на сайте отеля про проживание в гнезде ничего не говорилось. Спрашивать дорогу в одиннадцать вечера на улицах Сочи довольно глупо: сочинцев в это время на улице нет, есть только довольно много подвыпивших и всем довольных туристов. Гостиница была найдена минут через 50 где-то в километре от обозначенного на карте места. «Видишь, вон тот квартал, она в самой его середине, только как туда попасть я не знаю. Тут все меняется каждую неделю. Надеюсь хоть, не через забор», — напутствовал меня бармен из расположенного неподалеку ресторана.

По сравнению даже с февралем этого года Сочи стал гораздо ухоженнее. По крайней мере, Курортный проспект не надо переходить раз в сто метров, потому что там постоянно что-то разрыто. Набережная полна туристов. Дорогие рестораны разбавили открывшиеся сезонные кафе, а также столовые с не самой вкусной, зато и недорогой едой. В одном из таких заведений на самом видном месте в рамочке висит передовица из «Российской газеты». Здесь в августе 2009 года Владимир Путин и Дмитрий Медведев смотрели футбольный матч Россия-Аргентина. На фотографии видно, что президент и премьер отказались от еды, ограничившись напитками. В этом они были правы.

Из гигантских предолимпийских сочинских проблем до конца пока не решена пока ни одна.

Отключения электричества продолжаются. Объявления о том, какие районы и на сколько часов останутся без света, звучат по местным FM-радиостанциям сразу после прогноза погоды и температуры воды в Черном море. В интервью «Ленте.ру» мэр города Анатолий Пахомов пообещал, что отключения завершатся в ноябре этого года вместе с окончанием прокладки нового подземного кабеля.

Сразу после объявлений об отключениях света радиостанции переходят к рассказу об автомобильных пробках, и здесь тоже похвастаться нечем. Курортный проспект — главная городская магистраль — периодически встает, несмотря на построенную и давно сданную в эксплуатацию дорогу-дублер. Ключевая автомобильная развязка, соединяющая Красную поляну и аэропорт — с одной стороны и Олимпийский парк с большим Сочи — с другой, стоит, по словам местных жителей 16 часов в сутки, и это похоже на правду. За несколько дней в городе я проезжал эту развязку в семь утра, в десять утра, в три часа дня, в десять часов вечера — и всякий раз на то, чтобы преодолеть этот километр пути, уходило от сорока минут до часа. Адлер — вообще одна бесконечная пробка. Зато здесь почти достроен новый железнодорожный вокзал, который вполне может претендовать на то, чтобы стать самым современным в России. Там завершаются отделочные работы.

Стройка по-прежнему идет, но уже не такими ударными темпами, как в начале года. Олимпийские объекты готовы все, не достроенными остаются ряд жилых домов и гостиниц. Заметно меньше стало грузовых автомобилей. По крайней мере, листья на деревьях вдоль Курортного проспекта вновь зеленые, а не серые от пыли, как в феврале. Туристов на удивление много, я разговаривал с семьями, приехавшими из Ульяновска, Ставрополя и Архангельска. Они довольны, живут в мини-гостиницах, ездят на экскурсии, гуляют по набережной и купаются на пляже «Маяк». Мысль о том, что в городе, где идет мегастройка, не очень комфортно отдыхать, похоже, их даже не занимала.

Плотность застройки необычайно высокая, буквально стена к стене, и побочные эффекты уже налицо. Ливневую канализацию в Сочи, похоже, не просто испортили, а надежно забетонировали. Стоило пойти довольно сильному дождю, как уже через 20 минут в самом центре города на некоторых улицах автомобили ехали по фары в воде. Ливень тут же стал темой номер один в городе, с него начинались все вечерние выпуски новостей. Сообщалось, на какой улице движение встало в принципе, а по каким худо-бедно еще можно было ехать. Показали эвакуацию пассажиров из заглохшего городского автобуса — несчастные пассажиры выбирались из него, и оказывались по колено в грязной и быстро текущей воде. Рассказали, что в новеньком аэропорте затопило багажное отделение — оно расположено ниже уровня земли — и даже подтопило зал прилетов на первом этаже. Запомнилась фраза из репортажа: «На ликвидацию последствий брошено порядка 20 сотрудников аэропорта».

И ни слова не было сказано о том, что в городе происходит какая-то чрезвычайная ситуация. Такое тут было, такое тут будет еще. Буквально на следующий день после ливня на трассу до Красной поляны сошел селевой поток, значительно затруднив автомобильное движение.

Город постепенно становится двуязычным — на английский переводят вывески и указатели. Иногда случаются конфузы — например, на указателе написали Olimpic вместо Olympic. Указатель провисел до первых жалоб в ГИБДД от хорошо учившихся в школе сочинцев. Некоторые продуктовые магазины продолжают отпугивать иностранцев вывеской Products; слово Grocery подошло бы, пожалуй, лучше. Иногда названия, например, остановочных пунктов не переводят, а просто транскрибируют. Тогда получается что-то вроде Sovhoz Rossia, встречаются и промежуточные варианты — Vesyoloye Village, например. В Адлере иностранцы будут спрашивать, как пройти на улицу Грустного Дали.

Еще в феврале здесь была необычайно — по сравнению с остальной Россией — развита всевозможная гражданская активность. Сейчас все притихло — неизбежность Олимпиады признали самые стойкие ее противники. За это время активистам удалось добиться одной серьезной победы — они не допустили строительства ТЭС в Кудепсте. На запрет митинговать во время Олимпиады — такой указ издал президент Путин — гневно реагируют столичные активисты, но никак не местные.

Сочинские настроения сейчас хорошо передает туристическая фирма, предлагающая февральские туры в Индию, Таиланд и Европу в рамках акции, которая называется «Побег от Олимпиады на дальнюю дистанцию». Акция рекламируется на сочинских форумах, пользователи пишут комментарии вроде: «Если администрация оплатит, хоть весь город поедет отдохнет! Пусть сами тут в свои игры играются!» Это тоже типичные сочинские настроения прямо сейчас.

* * *

Примерно раз в две недели оргкомитет «Сочи-2014» совместно с госкорпорацией «Олимпстрой» проводит пресс-туры по олимпийским объектам — иначе со стороны туда не попасть, олимпийский парк и часть Красной поляны под охраной. В автобусе — журналисты из Австрии, Германии, Швеции, Украины и сразу пять человек из южнокорейской съемочной группы, включая одного, как нам сказали, страшно популярного в этой стране телеведущего. Его снимали два оператора одновременно и по очереди, а он то и дело принимал разнообразные комические позы. Видимо, передача про Сочи на южнокорейском ТВ будет юмористической.

В первый день мы едем в горный кластер — это около 40 километров от Адлера. Сюда ведет одна новая автомобильная дорога (по пути то и дело мелькают рекламные баннеры «Газпром-2014»), одна совсем новая, а также параллельная ей железнодорожная ветка. Она связывает Красную поляну с Олимпийским парком, аэропортом и Адлером. Дождь, сквозь туман виден первый объект — два лыжных трамплина на 95 и 125 метров. Этот объект носит довольно рисковое название «Русские горки». Сразу после установки трамплины, как рассказывают, «поехали» из-за влажного грунта и сместились метров на 15. В пресс-службе «Олимпстроя» сдержанно подтверждают, что укрепительные работы велись и что они благополучно завершены.

С этим же объектом связана популярная местная байка про двух среднеазиатских рабочих, решивших скатиться с малого трамплина по целлофановой поверхности — снега еще не было. Обошлись переломанными ногами и депортацией. В пресс-службе «Олимпстроя» байку с гневом опровергают.

Мы приезжаем в Красную поляну — когда ее окончательно покинут строители на грузовиках, это будет весьма уютное место. Один отель под названием «Утомленные солнцем» чего стоит. Рассаживаемся по кабинкам канатной дороги и поднимаемся на фактически главный олимпийский объект — горнолыжный центр «Роза Хутор». Здесь будут разыграны 30 из 98 олимпийских медалей. Сквозь почти сплошной уже туман видны какие-то кучи строительного мусора, скорее всего, оставшиеся от возведения олимпийской деревни. Спортсмены, по правилам МОК, должны жить на той же высоте, на которой и соревнуются. Доезжаем до промежуточной остановки канатной дороги. Выходим, садимся обратно и уезжаем — из-за тумана и ливня «Розу Хутор» закрыли.

«Там у нас горнолыжный центр и экстрим-парк для сноуборда и фристайла и олимпийская деревня на 2600 человек, — рассказывает нам о том, чего мы так и не увидели, директор сочинского филиала «Роза Хутор» Александр Белокобыльский. — Один из лучших горнолыжных курортов в мире здесь будет. На десять тысяч человек. 18 канатных дорог. 2,2 миллиарда долларов инвестиций». Директор говорит, что в планах — миллион посещений в год. Даже летом 50 тысяч человек приехали. «Летом-то тут чего делать?» — уточняю я у Белокобыльского. «Сейчас у нас пока только один пешеходный маршрут, — отвечает он. — Но в перспективе сделаем специальные пешеходные зоны, летние санки, места для скалолазания».

Лучшей в мире, конечно, оказывается и санно-бобслейная трасса. Центр санного спорта «Санки» — так это официально называется. Тут идут завершающие отделочные работы, к 15 сентября трек планируется заморозить, а с 1 октября начать тренировки. «Этот объект как маленький ребенок для меня. Он действительно лучший в мире. Геометрия виражей такая, что из двух тысяч попыток спуска только 28 случаев падений было», — рассказывает начальник управления центром Вячеслав Щавлев. Трасса расположена на естественном склоне, зрителям будет удобно, всюду для них будут большие экраны. «Вопросы есть?» — уточняет Щавлев, который до того, как стать тут руководителем, 14 лет провел в сборной России по санному спорту. Нет, вопросов нет.

В комплекс для соревнований по лыжным гонкам нас не пускают из-за идущей там проверки, мы садимся в автобус и, лавируя между грузовиками, уезжаем из Красной поляны.

На следующий день едем в Олимпийский парк. Въезд только через КПП, сотрудник ЧОП заходит в автобус и проверяет паспорта. Пожалуй, сейчас это самое необычное место в Сочи. Самосвалы с госномерами со всей страны — от Дагестана до Омска и Новосибирска. Пройдешь сто метров — и пейзаж как на Марсе после бомбежки: грязь по колено, кучи мусора, из земли торчат какие-то металлические пруты. Каркасы, на которых пока еще непонятно, что будет держаться. Пройдешь еще сто метров — и ощущение, что Олимпиаду можно проводить хоть завтра. Построенные ледовые дворцы, идеальный асфальт и даже зеленые газоны.

Не достроен только 40-тысячный стадион «Фишт», где пройдут церемонии открытия и закрытия Олимпиады. Не знаю, что имели в виду проектировщики, но стадион из-за особенностей конструкции похож на гигантскую вставную челюсть. Мы заходим в ледовый дворец с логичным названием «Шайба». Его построила компания УГМК. «По форме наш дворец напоминает шайбу, летящую в снежном вихре», — поэтично рассказывает представитель инвестора Сергей Тутушкин. Это арена на семь тысяч зрителей, тут пройдут женский турнир по хоккею и неключевые матчи мужского турнира. После Олимпиады дворец будет перепрофилирован в международный детский центр.

На льду, когда мы пришли, тренировалась молодежная женская сборная Канады. «Тестовые соревнования здесь уже давно прошли. Иностранная и наша, советская, пресса отзывалась о них очень положительно», — по лицу представителя инвестора нельзя было сказать, что он иронизирует. Мы гуляем по дворцу, в зале с велотренажерами вновь натыкаемся на юных и очень широкоплечих, как выяснилось, когда они сняли форму, канадок. «Ну как вам тут?» — спрашиваю. «Fine!» — хором отвечают накручивавшие педали канадки.

Во дворце спорта «Большой» — название, по мнению оргкомитета Олимпиады, должно ассоциироваться с Большим театром — тестовые соревнования тоже уже давно прошли. Это был чемпионат мира по хоккею среди юниоров. Дворец рассчитан на 12 тысяч зрителей, серые и красные кресла чередуются. От этого кажется, что к внешнему виду дворца приложил руку тот недобрый человек, который придумал новый дизайн пассажирских вагонов российских поездов. Мои сомнения развеивают — дворец эксплуатирует компания «Промсервис», дочка «Олимпстроя», обошлось без РЖД. Вообще, дворец внутри симпатичный. Полностью адаптирован для передвижения людей с ограниченными возможностями. Сквозь прозрачные стены видно море.

Заходим в последний доступный для просмотра объект — конькобежную «Адлер-арену». Представитель оргкомитета «Сочи-2014» Дмитрий Григорьев рассказывает, что это уникальный каток, построенный в рекордные сроки. Что качество льда здесь выше всяких похвал. Что тут специальный уникальный потолок, который поддерживает невысокую температуру воздуха. И что, наконец, этот каток — один из лучших равнинных катков по результативности. «Не жалко, что всю эту уникальность потом разберут и сделают тут выставочный центр?» — спрашивает Григорьева один из журналистов. Тот говорит, что, мол, жалко, но и в выставочном центре тоже нужен уникальный потолок, который будет поддерживать нормальную температуру. Потом мы выйдем на перекур, и Григорьев будет говорить, что уже который год живет в самолетах, сто лет не видел дочь, что мы у него — третья группа журналистов за день. Мы будем сочувствовать.

Перед вылетом я захожу в бар, покупаю бокал пива за 400 рублей и открываю новость о том, что всего на Олимпиаду будет потрачено 214 миллиардов рублей. Об этом Владимир Путин заявил в интервью «Первому каналу». Судя по увиденному, этих денег хватило: Олимпиада состоится, гостиницы достроят, ямы закопают. Волноваться, и правда, не о чем.

Объявят посадку на наш рейс, мы все два часа полета прообщаемся с пожилой жительницей Сочи, которая в очередной раз расскажет, как все плохо, как все разрыли и перестроили. Самолет будет снижаться. За считанные минуты до посадки у женщины зазвонит сотовый телефон, который, конечно, строго-настрого велели выключить. Женщина будет разговаривать с встречающей ее в аэропорту дочерью, да еще и от стюардессы отмахиваться, которая разговаривать мешает. И вот это бесценно. Сочинский характер и за 214 миллиардов не купить и не исправить. Добро пожаловать на Олимпиаду в феврале 2014 года.

Репортаж: Андрей Козенко
Фотографии: Михаил Мордасов