Разобраться по совести Что происходит в Пугачеве: репортаж «Ленты.ру»

Неделю назад в Пугачеве (Саратовская область) начались беспорядки: на массовых сходах жители города потребовали выселить всех чеченцев. Поводом для выступления жителей стало убийство 20-летнего Руслана Маржанова, которого зарезал медицинским скальпелем 17-летний Али Назиров. «Лента.ру» отправилась в Пугачев, чтобы выяснить, насколько далеко зашло выяснение отношений между немногочисленными чеченцами и многочисленными русскими, населяющими город.

Завтра была война

До последнего времени город Пугачев, основанный старообрядцами в 1764 году (тогда он назывался Мечетной слободой), был знаменит всего двумя событиями. В конце XVIII века в Мечетной оказался беглый казак Емельян Пугачев: тут он провозгласил себя царем Петром III и возглавил местное войско яицких казаков. Второе событие менее примечательное: в 1918 году слобода, к тому времени превратившаяся в город Николаевск, была переименована Василием Чапаевым в Пугачев — в честь Пугачевской бригады, выбившей из Николаевска белогвардейцев.

В третий раз о Пугачеве громко заговорили в начале июля 2013 года, когда в местном кафе «Золотая бочка» 17-летний чеченец Али Назиров в ходе драки убил 20-летнего демобилизовавшегося десантника Руслана Маржанова.

Маржанова доставили в центральную районную больницу в ночь с пятницы на субботу, 6 июля. Врачи диагностировали у него многочисленные ножевые ранения, спустя час он умер в реанимации. Еще через несколько часов в ворота межмуниципального отдела МВД «Пугачевский» въехал автомобиль ветеринара Яхи Назировой, проживавшей в 50 километрах от города, в селе Рахмановка. Яха с рук на руки передала оперативникам своего племянника, Али Назирова, жителя Шелковского района города Грозный. По ее словам, Али приехал в Рахмановку помогать родственникам, но лучше бы он этого не делал.

Али Назиров, находившийся в состоянии сильного шока, уже на первом допросе показал, что в кафе пришел около полуночи со своим двоюродным братом Хамзатом. С Маржановым Али поссорился почти сразу, парни вышли на улицу: драка, крики, несколько ударов скальпелем, который Назиров носил с собой. Что было дальше — я знаю со слов Яхи: ее племянник Али и ее сын Хамзат вместе с друзьями отвезли Маржанова в больницу. Дежурный врач — против правил — отсутствовал; «Али сорвал с себя рубашку и 40 минут, пока ждали хирурга, пытался остановить Руслану [Маржанову] кровь».

Яха не знает, чтó именно ее родственники ответили на вопрос хирурга: «Где вы нашли раненного человека и какое имеете к нему отношение?» Предположительно, они объяснили так: «Лежал возле кафе, решили помочь».

После того как Маржанова увезли в реанимацию, Хамзат избил брата: «Зачем ты в руку скальпель взял?» Али вырвался, убежал, и только в восемь утра родственники обнаружили его в селе Перелюб — в ста километрах от Пугачева. Али тут же повезли в РОВД Пугачева.

Похороны Маржанова, назначенные на 7 июля 2013 года, переросли в массовую драку: по рассказам местных жителей, люди, порядком выпившие на поминках, решили прекратить «беспредел» в городе. Толпа двинулась в Северо-Западный район Пугачева, где живут несколько чеченских и дагестанских семей.

«Люди шли по проспекту Революции как на парад 1 мая, — говорит Людмила Чикова, жительница Пугачева, администратор привокзальной гостиницы «Спутник». — По дороге к ним присоединялись женщины и дети, хотя дело поздним вечером было». На подходе к Северо-Западному району мужчины разбили окна магазина «Халяль», небольшого киоска, обшитого зелено-белым сайдингом. Началась потасовка, в дело пошли палки и камни. Говорят, в ту ночь звучали единичные выстрелы, но точного подтверждения этому обнаружить не удалось.

В тот же вечер в город стянули силы полиции со всего Пугачевского района, четыре сотни человек: стычки между населением начались в восемь вечера в воскресенье, и к полуночи, выражаясь полицейским языком, «ситуация стабилизировалась». Но уже в шесть часов вечера в понедельник, 8 июля, на Соборной площади опять собрался народ — на этот раз полторы тысячи человек. Народ требовал, чтобы глава муниципального района Станислав Сидоров немедленно разобрался с чеченцами.

В город спешно направили дополнительные резервы ОМОНа, туда же поехал вице-губернатор Саратовской области Денис Фадеев и начальник ГУ МВД Сергей Аренин. Депутат Госдумы от Саратовской области, ЛДПРовец Антон Ищенко веско заявил собравшимся: «Я беру ситуацию в Пугачеве под свой личный контроль». Неизвестно, желал ли Ищенко подливать масла в огонь, когда говорил следующее: «Мы считаем, что наши ребята не должны страдать. Мы выступаем за то, чтобы не было межнациональной вражды, так как в таких случаях страдают представители всех народностей. Но вместе с тем, мы отдаем себе отчет, что Саратовская область — это центр России, исконно русская земля, поэтому уместно требовать уважения к титульной нации».

Жителям заявление Ищенко показалось достаточно убедительным, и они пошли перекрывать трассу Волгоград-Самара. «Кто-то крикнул из толпы: "Парни, перекрываем!" — рассказывает 40-летний Валерий Наумов (фамилия изменена), охранник одного из местных магазинов. — Мы решили, что нужно идти, привлекать к нашей ситуации внимание, встали в той части трассы, что на въезде в город: там как раз пост ДПС, машины притормаживают, нет риска, что собьют. Эти чурки, они же совсем обнаглели, прохода не дают, никакого к нашей нации уважения. Насилуют наших девушек, режут, убивают».

16 лет кряду Валерий работал в милиции, на пенсию вышел всего два месяца назад и теперь скучает по старым временам: «Раньше мы с "чурбанами" сами разбирались: назначали стрелку за гаражами, наших приходило человек 400, ихних человек 60». Дрались обломками досок, битами, душили друг друга цепями: «Все по-честному было, сразу проблемы решали. А потом на их сторону милиция встала, "стрелки забивать" перестали, и чурки вконец распоясались».

Наумов входит в раж: «Законы вообще не соблюдают. Ты приходишь в кафе начищенный и наглаженный, а они — в сланцах, с отросшими ногтями, майка-рогатка на брюхе отвисает, сопли пузырями, бутылка пива в руках. Ходят между столами, всех вымораживают, смотрят, кого бы порезать».

Убийство Маржанова в городе называют «последней каплей». Предпоследняя капля упала в чашу терпения в 2010 году, когда житель Чечни, 18-летний Беслан Мудаев, зарезал 19-летнего пугачевца Николая Вешнякова. Преступление раскрыли по горячим следам, Мудаев получил десять лет строгого режима, но это уже никого не успокаивало.

Это наш город

Неприхотливый с точки зрения устройства и топографии — тихие прямые улицы с неизменными венками на столбах, кирпичной красной кладки собор в центре — Пугачев крайне разнообразен этнически. С середины 1980-х годов, в дополнение к двум основным национальностям — татарам и русским, в городе и прилегающих к нему селах стали селиться армяне, цыгане, азербайджанцы, курды-езиды и чеченцы.

Кто-то из них остался в Пугачеве после службы в армии. Кого-то еще в советское время перевели из института на практику. Часть людей до последнего времени работала в местной летной части (ее закрыли в прошлом году, уволив 800 человек), а часть — в колониях строгого режима ИК-4 и ИК-17, расположенных на окраине Пугачева.

Денису Малетину, директору злополучного кафе «Золотая бочка», 25 лет; он носит серый костюм с селедочным отливом. Малетин переехал в Пугачев из Киргизии в 1992-м: «По всей республике волнения пошли. Мне два года было, когда моего отца, Романа, убили. Первой моя тетка убежала, устроилась в местный колхоз работать. А потом и мы с мамой сюда переехали».

Малетин построил крайне успешную по пугачевским меркам карьеру: помимо директорства в кафе, он еще и координатор пугачевского отделения ЛДПР, депутат городского совета, помощник депутата Госдумы Антона Ищенко.

Но сейчас его нельзя назвать счастливым, даже при всем желании: кафе «Золотая бочка», опрятное белое псевдотирольское здание (его интерьер местные описывают так: «под старину, в ковбойском стиле») из-за последних событий пришлось закрыть. И непонятно, когда получится открыть.

5 июля, в день убийства Маржанова, Малетин находился в кафе: сидел за одним из столиков, пил чай, периодически выходил на улицу. Внятно ответить на вопрос, что произошло в тот вечер, Денис не в состоянии: «Толком этот инцидент никто не видел, я только через полчаса после драки узнал, что кого-то убили». «Обстановка в кафе в тот вечер была обычная, веселая: люди отдыхали, танцевали, выпивали, конечно, — рассказывает Денис. — Внутри кафе было порядка 40-50 человек, еще 50 человек снаружи: ну, как обычно перед заведениями бывает, когда люди в машинах сидят, а около машин стоят ребята, и все общаются».

В тот вечер в кафе за порядком следил местный казачий атаман Олег Тенькаев. В отличие от директора, он заметил ссору Маржанова и Назирова — и попросил их успокоиться. Позже он признался Денису, что видел, как парни «отошли в темное место», но что они там делали — Тенькаев не понял. «У нас после девяти вечера освещение в городе нулевое, ни один фонарь не работает, ничего не видно», — объясняет Малетин.

Три года назад возле этого же кафе чеченец Беслан Мудаев убил Николая Вешнякова. «Я тогда еще директором не работал, но многие теперь меня во всех грехах обвиняют», — сокрушается Денис. Его личное мнение таково: в случившемся убийстве виноваты не владельцы кафе и не чеченцы, а городская власть. В качестве подтверждения Малетин перечисляет стандартный набор невзгод любого российского городка: «Молодежи заняться нечем, только пить. Работы нет, детских садов не хватает, больница работает вполсилы».

Когда 9 июля на очередной городской сход приехал губернатор области Валерий Радаев, люди начали разговор с «чеченского беспредела», а закончили криками о том, что в городе нет денег, работы, освещения на улицах, и даже салют на Новый год из экономии средств отменили.

Губернатор очень удивился, что в городе нет освещения, а затем пообещал жителям Пугачева открытый суд над убийцей бывшего десантника. По свидетельству очевидцев, некоторые участники схода послали губернатора на ***, развернулись и ушли.

История одного убийства

В биографиях Али Назирова и Руслана Маржанова есть несколько точек соприкосновения: почти ровесники, одно поколение. Назиров оканчивал школу, собирался поступать в университет Грозного на юридический факультет. Маржанов был первокурсником заочного отделения факультета экономики Саратовского университета, куда поступил в 2012-м, демобилизовавшись из отряда горной разведки десантных войск в Новороссийске. И тот, и другой планировали связать свою жизнь с правоохранительными органами. Назиров подумывал о службе в полиции Шелковского района, Маржанов этим летом просился на работу в полицию Пугачева; ему сказали, что без специального образования он может рассчитывать лишь на место в экипаже ППС — он думал, идти или нет.

И Назиров, и Маржанов в Пугачевский район приехали после долгого перерыва: Али навещал родственников на ферме в Рахметовке, Маржанов сдавал сессию.

Они прибыли на вокзал города Пугачева практически одновременно, в середине мая, а в середине июля должны были уезжать: Назиров — в Грозный, Маржанов — в Москву, где работал охранником. Не уехали. «Потому что не суждено было моему сыну уехать», — печалится разнорабочий Шамиль Маржанов.

Шамилю 43 года, но он выглядит лет на 15 моложе: щуплый, подвижный, одетый в серые брюки и белую рубашку с коротким рукавом, Шамиль называет себя человеком глубоко верующим, гордится своим многолетним вегетарианством и всем религиям предпочитает буддизм, хоть сам — православный.

В тот вечер, когда Руслан пошел в «Золотую бочку», Шамиль разговаривал с сыном по телефону. В той беседе не было ничего примечательного: «Сын сказал, что идет в кафе, а около двух часов ночи мне позвонили из больницы, сказали: "Вашего сына подрезали". Я приехал, меня не пустили в приемный покой, и мы с мамой Руслана, моей бывшей женой Светланой, пошли в "Золотую бочку" — узнать обстоятельства произошедшего. Атаман Тенькаев сказал: "Сын твой с чурбанами терся". Через полчаса мы вернулись в больницу, врачи говорят: "Извините, ваш сын умер". Вот, собственно, и все».

Шамиль пытался выяснить причину конфликта между Али и Русланом: «Кто-то сказал, что сын мой за девушку заступился, и я не удивлюсь, если это так». Что это за девушка, Шамиль не знает: «У самого Руслана точно девушки не было, он же совсем недавно в город приехал. К тому же он у меня требовательный был, ему бы любая не подошла». Тенькаев говорил Шамилю, что сама драка началась не в кафе, а на улице, но отец убитого уверен в обратном: «Врет. Люди говорят, в кафе все началось, а на улицу их просто вытолкали, поскольку разнимать драку никому не захотелось. Может, Тенькаев просто струсил».

Сам Шамиль — тоже казак, состоит в братстве «Волжское», а Тенькаев — его атаман.

Серьезного разговора между ними пока не было: «Поутихнет все, соберем казачий круг, по совести выясним», — жестко говорит Маржанов-старший. Сам атаман Тенькаев, загорелый, улыбчивый, решительного вида мужчина, наотрез отказывается обсуждать со мной тот вечер в кафе.

От жены и сына Шамиль Маржанов ушел в 2005 году, но с Русланом поддерживал хорошие отношения: «Я его вырастил и воспитал. Вот вы меня спрашиваете, каким он человеком был, а вы лучше посмотрите, какой взрыв в городе после его убийства произошел! Если бы умер человек среднего порядка, тихоня какой-нибудь, разве восстал бы весь Пугачев? Руслан очень хорошим человеком был, его все мои друзья уважали как равного: я его с детства на рукопашный бой присадил. Чеченцев сын никогда не боялся, потому они его и убили».

Когда Руслан приехал на сессию, он вместе с отцом сходил в местное отделение РОВД и подал заявление о приеме на работу: «Он хотел в Пугачев из Москвы вернуться, но его миссия, видимо, в другом состояла: случайностей же не бывает, все закономерно в этом мире. Мне, конечно, хотелось бы, чтобы он женился, нарожал мне внуков, но не случилось, увы».

Больше всего в сложившейся ситуации Шамиля раздражают две вещи. Во-первых: «Родственники этого подонка [Назирова] так ко мне и не пришли, я их в глаза не видел. А заплатить они мне не хотят за потерю сына? За то, что они лишили кормильца матери?!» Во-вторых, Шамилю не нравится, что из-за убийства его сына в город приехали «всякие дураки попиариться»: «Я вышел на Соборную площадь в первый день, когда народ решил требовать выселения чеченцев из города, и сказал: "Люди добрые, я отец погибшего ребенка, я крови не хочу". Я так считаю: тут дело не в национальности, а в том, что этот выпил, тот выпил, подрались, случилось бытовое убийство. Я знал, что стоит мне хоть слово сказать — и так полыхнет, что не затушишь. Но все равно, приехали какие-то люди непонятные из Саратова и Москвы, понаклеили по городу наклеек с надписями: "Кто, кроме нас?" и "Не будите русского медведя!" На митингах какие-то приезжие имперские флаги разворачивали, их еле скрутили. Я сейчас на шиномонтаже работаю, так ко мне на днях приехали какие-то дядьки на "Лексусе", сказали, что делали "оранжевую революцию" в Украине, хотели нам в Пугачеве подсобить. Я записал их номер, сообщил в полицию. Не нужна нам ничья помощь, мы сами со всем разберемся».

Шамиль выдерживает краткую паузу и презрительно цедит: «Говорят, тут нас националисты из Москвы поддерживать собираются. Поддержка, ага. Вы им так и передайте: "Пусть штаны свои поддерживают!"»

Заморские гости

Через неделю после убийства Пугачев напоминает крепость в ее современном варианте: на въезде в город досматривают транспорт, даже у пассажиров автобусов проверяют документы. Улицы патрулируют полицейские в белоснежных рубашках, в опустевшем Северо-Западном районе через каждый метр встречаются машины ППС и автобусы с надписью «Дети», в которых сидят бойцы-срочники. До 19 июля в Пугачеве введен «сухой закон», а сходы на Соборной площади прекращены. Горожане перешептываются: дескать, власти дали ментам указание задерживать самых активных, и теперь в полицию тягают тех, кто перекрывал трассу и выступал на Соборной, грозят большими штрафами и велят не высовываться.

В местном РОВД общаться с прессой не хотят, в Следственном комитете комментировать убийство Маржанова отказываются, ссылаясь на тайну следствия. Сотрудник пугачевского ФСБ говорит на условиях анонимности и называет дело Маржанова «обычной бытовухой, из которой провокаторы пытаются раздуть политическое дело».

В кафе «Жар-Пицца», расположенном в двух кварталах от Соборной площади, я встречаюсь с членом политсовета партии «РПР-Парнас» Александром Старыгиным и его соратником Алексеем Лукьяновым, председателем саратовского регионального отделения той же партии.

Оба приехали в город пару дней назад «лично выяснить ситуацию». По мнению Старыгина, ситуацию в Пугачеве довел до острого конфликта лично губернатор Валерий Радаев: «Все ждали в понедельник, что он примет жесткие решения, оргвыводы сделает при всех. Говорили: "Приедет Радаев, прогонит всех ментов из города, они же нифига не делают". А он приехал — му-му, и все. Тогда народ закричал: "Выселяй из города чеченцев!" (После приезда Радаева был уволен начальник полиции Пугачева Иван Лопаткин, на его место назначили боевого офицера, полковника Андрея Остаповича — прим. «Ленты.ру»)». Старыгин набирает обороты: «Как говорят местные жители, администрация дает преференции чеченцам: они нарушают дорожные правила, а их не наказывают; порезали кого-то, а их не трогают. Мы сейчас с азербайджанцами общались, они говорят: "Чеченцы всех здесь достали, они обнаглели"».

В этот момент к Старыгину подходит местная жительница и внятно произносит: «Единственный вопрос: чьего сына из администрации нужно зарезать, чтобы власти приняли меры?» «Видите? — требовательно спрашивает Старыгин. — Слышите? Это вам местные жители говорят. Я очень общительный человек, сам татарин наполовину. И татары тоже говорят: "Чеченцы об-на-гле-ли"».

Поскольку городские власти, по мнению членов «РПР-Парнас», бездействуют, партия готова предложить им свой вариант решения проблем. Алексей Лукьянов поворачивает ко мне айпад, и я вижу на экране «Проект решения проблем жителей Пугачева». От чтения мне становится несколько не по себе: «1. В городе вводится режим чрезвычайного положения. 2. Полицейский участок ликвидируется, исполнительная власть распускается, в город вводятся подразделения внутренних войск, и командир подразделения назначается комендантом города. 3. Объявляется дата референдума, моратория на прописку лиц чеченской национальности на территории Пугачева. По итогам референдума, в случае положительного волеизъявления, на срок от трех до пяти лет запрещается регистрация граждан чеченской национальности, а приезжающие в гости должны регистрироваться на срок не более одного месяца».

То, что некоторые чеченские семьи живут в городе более 30 лет, моих собеседников не смущает: «Если народ решит, нужно выселять всех. А как вы себе другой вариант представляете? Живет отец, нормальный вроде. Жена не экстремистка, но деньги от продажи наркотиков складывает. Сын — грабит, угоняет скот, бьет девушек по попе на дискотеке, дерется с ножом», — распаляется Алексей Лукьянов. Он спрашивает меня: «Вы когда-нибудь на Кавказе были? Я там в армии служил, я знаю, что нормальных чеченцев не бывает».

Под елками, опоясывающими по периметру Соборную площадь, сидят член партии «Родина» Александр Босых и адвокат Конгресса русских общин Оксана Михалкина. Они приехали в Пугачев «в качестве наблюдателей».

Для себя они выяснили следующее: русских в городе убивают. Причем не только чеченцы, но также дагестанцы и азербайджанцы: об этом Босых и Михалкиной рассказали сами местные жители. А вот кто, кого и когда убил, жители не сказали: Босых считает — боятся мести.

Несмотря на то, что на улицах Пугачева попадаются люди исключительно славянской внешности, недостатки в городе есть: «Здесь цыгане проживают компактно, хотя черненьких на улице мало», — делится со мной своими наблюдениями Михалкина. Ее спутник согласен: «Да, черненьких мало, они здесь наездами бывают. Если ультраправые называют это рейдами, то для кавказцев это сафари — приехать в город отдохнуть, кого-нибудь русского отоварить, раз, и отдых удался». С бытовой подоплекой убийства Маржанова Босых категорически не согласен: «Бытовуха — это если я отоварю соседа на своей территории. А если человек приехал на чужую территорию, где не живет, то это уже преступление против наших, против русских парней».

Чеченцы

Формально в Пугачевском районе насчитывается 97 чеченцев; в городе Пугачеве всего четыре чеченские семьи, которые регулярно навещает многочисленная родня из Грозного, Гудермеса и других городов. «Местные кричат, что город подавили чеченцы, но они за чеченцев считают всех, кто глазом почерней: и дагестанцев, и азербайджанцев», — уверен Саид Элесов, глава представительства чеченской общественной организации «Вайнах» в Саратовской области. Из-за беспорядков в Пугачеве Элесов почти не спит с прошлого понедельника. Мы встречаемся с ним в субботу, 13 июля, возле пугачевского РОВД. Элесов пытается найти молодых чеченцев, которые были задержаны два дня назад в Рахметовке, в доме Яхи Назировой.

«Вы спросите меня, как они там оказались, спросите, — нервничает Элесов. — Когда в Пугачеве бунты начались, прошел слух, что в город в четверг приедут скинхеды. Тогда мы всем пугачевским чеченцам сказали, чтобы они ехали в дом Яхи: его, по нашей просьбе, с понедельника, после первого схода на Соборной площади, охраняла полиция».

В четверг вечером к дому Яхи Назировой подъехали машины местных чеченцев. Дальше события развивались так: Вахит Исраилов, глава местной чеченской общины, отругал Яху за то, что она не следила за своим племянником Али Назировым (на тот момент — подозреваемым в убийстве Руслана Маржанова). Отцу подростка Умару было сказано, что его сын «запятнал позором общину». Собравшиеся приняли решение выслать всех «не местных» чеченцев из Пугачева: в городе их было пятеро, все приехали в гости к родным на неопределенный срок. За выселение отвечал 40-летний Андарбек Исаев, бывший владелец городского магазина стройматериалов: он лично обзвонил всех пятерых и сказал, что отдыхать им лучше в Сочи, а работать в каком-нибудь другом месте, «потому что жизни в Пугачеве им не будет». Затем все легли спать, а ночью в дом ворвались бойцы СОБР.

Исаев утверждает, что бойцы «наставили на всех автоматы, забрали мобильные телефоны, людей скрутили и увезли в районное РОВД». Одному из присутствующих, родственнику Яхи Назировой Али Хайдаеву при задержании прострелили ногу. По версии бойцов, он кидался на них с вилами. Исаев возмущается: «Я с ним рядом был, он ни на кого не кидался, а про вилы они сказали, чтоб прострел ноги оправдать». В пятницу Хайдаев был арестован на два месяца за оказание сопротивления сотрудникам власти. В тот же день часть задержанных отпустили: «Стариков освободили, молодых парней оставили», — жалуется глава чеченской общины Вахит Исраилов.

Сейчас помимо родственника Назировых Али Хайдаева задержанными числятся, как минимум, четверо человек: сыновья самого Вахита, Гелани и Асман, и сыновья Яхи, Хамзат и Айрат. Их местоположение неизвестно, непонятна и причина задержания: в РОВД говорят, что чеченцы «задержаны до выяснения обстоятельств», но неофициальная версия больше похожа на правду: «убрали из города, пока не стихнут беспорядки».

С пятницы чеченцы не отходят от РОВД, ждут новостей. «Я 33 года в Пугачеве живу, у меня дети здесь родились и учились, мы с русскими дружили, — горячится скотовод Исраилов. — Когда ругают всех чеченцев, мне так обидно! Дело же в отдельном человеке, не во всей нации».

«Мы не защищаем чеченскую молодежь: она агрессивная, у нее другой менталитет. При них скажешь "твою мать", они в драку кидаются. Они горячие, верховодят; если двое дерутся, то чеченец всегда почему-то сверху оказывается. Мы их ругаем, если они идут в злачные места, нельзя ведь им пить, понимаете? — кипятится глава представительства «Вайнах» Элесов. — Но ведь не все же из них бандиты, что ж из-за одного урода всех черной краской мазать! У нас по району — 15 замечательных чеченцев-хирургов, а среди солдат, которые сейчас город патрулируют, 10 чеченцев, не меньше».

Андарбек Исаев был в понедельник на первом сходе на Соборной площади, после которого местные жители собрались «решить вопрос с чеченцами» радикальным способом: «Я стоял в толпе, ко мне подошла соседка, Елена Лебедева, и с вызовом говорит: "Уходи, здесь небезопасно, здесь чеченцев не любят". Я разозлился, стал орать: "Да как ты смеешь! Я 30 лет в городе живу, мы с тобой в гости друг к другу ходили, а теперь вы всех нас выселить хотите!"» После этого добрососедским отношениям пришел конец: Андарбек перестал с Лебедевой здороваться, та обиделась, в ответ он назвал ее провокатором и террористкой, на что она пообещала подать заявление в полицию.

Субботним утром в сторону РОВД Пугачева движется небольшая компания: член партии «Родина» Босых, адвокат Михалкина, за ними — яркая брюнетка в голубом платье. «У-у-у, Ленка Лебедева заяву на меня ментам понесла, — шипит Андарбек сквозь зубы. — Ну куда мне отсюда теперь ехать? Я в Чечне 30 лет не был, я там не жил, я там чужой, и здесь уже не свой».

Страх и ненависть

В последние семь дней в Пугачеве и местные, и приезжие питаются только одним проверенным источником информации — слухами.

Если верить слухам, то убийство Маржанова — вовсе не второе с «чеченским следом» в Пугачеве, а третье: говорят, еще одного русского парня пару лет назад ударили на крыльце кафе «Империя», он упал, ударился затылком о ступеньки и умер. Фамилию убитого никто не помнит.

Нет ясности и с версией убийства Маржанова: сначала в городе говорили, что он убит семью ножевыми ударами в грудь, через пару дней получил широкую огласку альтернативный вариант: 12 ножевых ударов в спину, Маржанова держал за руки Хамзат Назиров, в спину бил Али. Отец убитого говорит о семи ударах, нанесенных в разные части тела, включая лицо, в СК Саратовской области просят подождать результатов судебно-медицинской экспертизы, которая пока не готова. На просьбу описать «чеченский беспредел», местные жители с готовностью рассказывают: «Приезжают на дорогих машинах, ведут себя как хозяева. По их виду сразу ясно, что чеченцы: ходят вразвалочку, небритые, прически небрежные. Да что вы спрашиваете, они у вас в городе такие же».

Некоторые утверждают, что «смотрящий» в городе — и сам чеченец, но на деле «смотрящего» в городе нет: местный авторитет Вова, исполнявший эти функции десять лет, умер два месяца назад.

«Чеченцы держат продуктовый рынок», — считает таксист Алексей. «Нет, на рынке заправляют азербайджанцы», — возражает продавщица магазина Алена.

Местные чеченцы уверены, что причина беспорядков одна: жителям не нравятся городские власти, они хотят их любой ценой снять — и вот после этого-то жизнь наладится, освещение починят, салют в Новый год будет, тарифы на ЖКХ снизят.

Но есть и еще одна версия, ее выдвигает родственница Руслана Маржанова Антонина Полуэктова: «Задрали неруси, нет места русскому человеку на родной земле. И цыгане задрали, и азербайджанцы, и армяне. Вы думаете, это у нас беспорядки были? Настоящие беспорядки еще не начались. Ничего, уедет из города полиция, и со всеми разберутся по совести».

То есть по-настоящему.