Капитан экипажа Международной космической станции Крис Хэдфилд снял на борту МКС видеокавер на песню Дэвида Боуи «Space Oddity». В своем твиттере астронавт написал: «С уважением к гению Дэвида Боуи — вот „Space Oddity“, записанная на МКС. Последний взгляд на мир». Песня, которую он записал, подыграв себе на гитаре, стала своеобразным прощальным жестом Хэдфилда: его миссия на орбитальной станции подошла к концу, и скоро он вернется на землю.
Астронавт Канадского космического агентства Крис Хэдфилд, помимо своего основного задания, в течение всего пребывания на борту МКС занимался удивительной работой. Он записывал видеоролики с научными экспериментами, рассказывал о быте обитателей орбиты, вел твиттер и общался с пользователями соцсетей, на вопросы которых о космосе он охотно отвечал (особенно на вопросы посетителей Reddit.com, о которых он вообще самого высокого мнения). К концу пребывания Хэдфилда на МКС количество читателей его твиттера превысило 800 тысяч человек, а сам космонавт сыграл песню, которую ему заказали именно на «Реддите».
На время вахты Хэдфилд фактически стал добровольным SMM-менеджером космоса, его главным популяризатором в мире, где скорость развития информационных технологий намного обогнала космическую, а само межзвездное пространство с каждым годом манит все меньше людей. Причин этому множество, возможно, иначе и быть не могло, но что такой человек на прощание сыграл именно «Space Oddity» кажется очень логичным. Эта песня — само воплощение романтики покорения космоса.
Дэвид Боуи написал «Space Oddity» в 1969 году; в ней поется о затерявшемся в межзвездном пространстве вымышленном астронавте майоре Томе, который переговаривается с центром управления полетами. Он скучает по жене и, вращаясь в своем корабле, как в консервной банке, видит такие звезды, которых не видел до этого никогда — и что ему ответить тем, кто остался на земле и спрашивает, за какую команду он болеет?
Первый хит в карьере Дэвида Боуи был первой рок-песней в истории, в которой чувства щемящего героического одиночества оказалось достаточно, чтобы она могла претендовать на космонавтский гимн. В каком-то смысле «Space Oddity» стала дистиллятом темы межзвездных путешествий в художественной культуре того времени, которая, несмотря на повальное увлечение космосом, к 1969 году явно не поспевала за инженерной мыслью.
Кадр из фильма «Запрещенная планета»
Не поспевала, конечно, за некоторыми исключениями — которые со временем стали правилом. Боуи написал «Space Oddity» под впечатлением от фильма Стенли Кубрика «Космическая одиссея 2001 года», вышедшего годом ранее. Никто до гениального сумасброда Кубрика не снимал о космосе ничего подобного, такого, что передавало бы беспощадную красоту далеких звезд, жестокость бесконечности Вселенной, холод космических просторов, величие человеческого разума и хрупкость его жизни — до этого экранизации удостаивались разве что кретинские истории о том, как земляне в аляповатых скафандрах сражались на картонных планетах с резиновыми монстрами.
Впоследствии в интервью музыкант рассказывал, что был так потрясен увиденным в кинотеатре, что пересматривать картину ходил несколько раз. «Она заставляла музыку лететь ко мне», — говорил он.
Изначально Боуи пошел за поддержкой к «пятому битлу» Джорджу Мартину, однако тот отказался работать со в ту пору еще только начинавшим музыкантом. Тогда последний обратился к продюсеру Тони Висконти, с которым Боуи предстояли десятилетия совместной плодотворной работы, однако демо-версия не произвела впечатления и на него, и Висконти перенаправил артиста к Гасу Даджену. В работе над записью приняли участие Рик Уэйкман, Мик Уэйн, Херби Флауэрс и Терри Кокс.
«Space Oddity» стала первым популярным синглом Боуи, которых он ранее успел выпустить с десяток. Отчасти успех пришел к музыканту из-за того, что он выпустил пластинку 11 июня, то есть за месяц с лишним до того, как экипаж «Аполлона-11» во главе с Нилом Армстронгом высадился на лунную поверхность. Песню успели заметить сотрудники «Би-Би-Си», которые решили озвучивать ею космические трансляции — в качестве альтернативы у них была только «Fly me to the Moon» из репертуара Фрэнка Синатры и легкомысленная поп-песенка «Space Cowboy» ансамбля Стива Миллера — ну а песня Оскара Фельцмана «Заправлены в планшеты космические карты», которой сопровождались сообщения о полете Юрия Гагарина на советском телевидении, сотрудникам британской вещательной корпорации не подходила по ряду понятных причин.
Примечательно, что сотрудники «Би-Би-Си» не пускали в эфир песню Боуи до тех пор, пока не получили известий об успешном возвращении миссии Армстронга. Тем не менее песню услышали все жители Великобритании. Так Боуи добрался до 5-го места в хит-параде. В США сингл «Space Oddity» не поднялся выше 24-го места, но начало было положено. К слову, позднее честолюбивый Боуи записал еще и итальянскую версию «Space Oddity» под названием «Ragazzo solo, ragazza sola» («Одинокий парень, одинокая девушка»), очевидно, не желая упустить аудиторию, до которой был способен дотянуться. Правда, к этому моменту две итальянские группы Equipe 84 и The Computers выпустили по собственной версии оригинальной песни, а в переводе, который спел Боуи, не было ни слова про космос.
А ведь смысл был именно в нем. Впрочем, Боуи все отлично понял, и со «Space Oddity» начался его космический период, вслед за которым пришла и слава. Майор Том впоследствии появился еще в нескольких песнях (чего стоит одна «Ashes to Ashes»), сам музыкант постриг хипповские локоны, забросил фолк-роковые каноны и через пару лет явил миру свое альтер-эго — Зигги Стардаста, спустившегося со звезд андрогина в плаще с блестками. Дэвид Боуи стал иконой глэм-рока, а в этой ипостаси — сверхпопулярным артистом, во многом определившим звучание поп-музыки на десятилетия вперед.
Американский космонавт Фрэнк Борман и советский космонавт Герман Титов с женами на приеме у председателя президиума ВС СССР Николая Подгорного, июль 1969 года
Фото: Юрий Сомов / архив РИА Новости
Слово «глэм», «glamour» можно перевести на русский как «обаяние», а в 1969 году, по воспоминаниям очевидцев, возможность очаровываться хоть чем-то была жизненно необходима, чтобы отвлечься от ощущения безысходности. Лето любви прошло, к власти в разных странах пришли Никсон, Каддафи, Чаушеску и Голда Меир; повсюду войны, перевороты и политические убийства; The Beatles еще не распались, но уже не разговаривают друг с другом, еще живы Джоплин, Хендрикс и Моррисон, но уже звучит рашпилем полный отчаяния и ярости голос Игги Попа. Тем, кому с ним и его коллегами было не по пути, космос в этой ситуации казался спасением. Пораженные недугом современности, жители планеты следили за тем, как их земляки на орбите делают стыковки и расстыковки — и им, понятно, хотелось того же. Добавляли свое и научная фантастика, которая заставляла поверить, что в космическом будущем жить будут иные, лучшие люди, и завершившаяся психоделическая революция, благодаря которой для путешествий между звездами ракеты были не так уж необходимы.
И сегодня, в 2013 году, «Space Oddity» идеально подошла событию, хотя у Хэдфилда, безусловно, был выбор. Космической музыки с 1960-х появилось много. В том числе и буквально — музыки в космосе. НАСА, к примеру, любит отправлять в звездную даль произведения композиторов-землян. Так, бесстрашные «Вояджеры», посланные искать край Солнечной системы, несут с собой сочинения Баха, Моцарта, Бетховена, Луи Армстронга, Чака Берри и других. А марсоход «Кьюриосити» утром каждого сола (марсианских суток) в качестве побудки выдает в эфир что-нибудь новое — последней композицией, переданной им, была «Don’t Worry, Be Happy» Бобби Макферрина.
Что же до песен о космосе, то их со времен фильма Кубрика и сингла Боуи было записано немало. Однако «Space Truckin’» группы Deep Purple на акустике не звучит, как и «The Final Countdown» группы Europe; в песне Лу Рида «Satellite of Love» есть антинаучное «satellite’s gone way up to Mars» («спутник отбыл на Марс»); в хите The Police «Walking On the Moon» любовь сравнивается с прогулкой по Луне — что как-то не в тему на орбитальной станции в условиях невесомости (которые, кстати, дали Хэдфилду возможность очень эффектно изобразить на видео строчку «I’m floating in a most peculiar way» — «Я парю в воздухе самым необычным способом»). «Space Bound» Эминема принизил бы пафос происходящего, а перепевать отчеты из путешествий по бесконечности за авторством Pink Floyd , напротив, было бы чересчур для видеопослания человека, который на орбите работал по расписанию, а в перерывах рассказывал, как чистить зубы в невесомости.
Сам Дэвид Боуи сразу отсалютовал Хэдфилду, ответив на его твит словосочетанием «Hallo Spaceboy» — так называется песня музыканта 1996 года, героем которой также является майор Том. Немного наивная, как и любая искренняя восторженная романтика, песня «Space Oddity» идеально подошла к научно-фантастической потусторонней рутинности быта космонавтов, от описания которой замирали сердца подписчиков Хэдфилда. И кажется, он выбрал самую правильную песню прежде всего для них, то есть для тех, кто, оказавшись в открытом космосе, отреагировал бы фразой: «О боже, тут полно звезд!»