«Это privet-революция» В Армении продолжается политический кризис: интервью «Ленты.ру» с лидером оппозиции Раффи Ованнисяном

Лидер партии «Наследие» Раффи Ованнисян на выборах президента Армении 18 февраля довольно неожиданно получил почти 37 процентов голосов и занял второе место после действующего президента страны Сержа Саргсяна. Ованнисян рассказал о массовых фальсификациях на избирательных участках, вывел своих сторонников на улицы и объявил себя реальным победителем выборов. В интервью «Ленте.ру» он объяснил, что собирается делать дальше.

На площади Свободы в Ереване 22 февраля состоялся массовый митинг оппозиции, в котором кроме членов партии «Наследие» приняли участие и представители других оппозиционных партий Армении. Выступавшие объявили Ованнисяна «де-факто президентом» Армении, а сам он неоднократно употреблял в своем выступлении слово «победа». Несмотря на то что многие в толпе ожидали призыва к штурму президентского дворца, Раффи заявил, что на следующий день едет в регионы общаться с избирателями, а 24 февраля на площади Свободы пройдет новый митинг — на этот раз не санкционированный властями.

В окружении Ованнисяна не исключают, что митинг 24 февраля закончится штурмом, но сам Раффи в интервью «Ленте.ру» говорил о своей мирной концепции «privet-революции» (в ходе избирательной кампании родившийся и выросший в США политик активно знакомился и общался с простыми избирателями). По словам Раффи, необходимости в радикальных шагах нет, так как армянский народ устал от крови. Он выразил надежду, что президент Армении Серж Саргсян прислушается к воле народа и как минимум накажет всех замешанных в фальсификациях на выборах, а также объявит досрочные парламентские выборы. Раффи также надеется, что Россию и Армению вскоре ждет «пик отношений».

Раффи обещал продолжать митинги и поездки по регионам Армении до тех пор, пока «власть не поймет, что победил армянский народ», а не они.

«Лента.ру»: В пятницу на площади многие ожидали от вас более радикальных призывов, но вы ограничились весьма спокойными заявлениями. Почему?

Раффи Ованнисян: Думаю, что нет необходимости говорить о спокойных или радикальных мерах. Я думаю, что люди Армении предпочитают взять свою судьбу, свои права и свою конституцию в свои собственные руки. Мы сделали это. Не из-за Раффи, не потому что мы любим Раффи или ненавидим Сержа. Но мы видим, что партия «Наследие», этот маленький офис (Раффи Ованнисян давал интервью стоя перед входом в центральный офис своей партии, который расположен в квартире на втором этаже обычного ереванского здания на Московской улице), защищает гражданские права, власть закона, демократию и национальные интересы. Не то чтобы мы ненавидим Республиканскую партию (правящая партия, лидером которой является Саргсян), но народ Армении сказал: «Хватит! Хватит им двадцать лет воровать наши голоса во время правления всех трех президентов (Левона Тер-Петросяна, Роберта Кочаряна и Сержа Саргсяна)».

Люди выразили свою позицию, проголосовав 18 февраля и выйдя на площадь. Мы победили в Ереване (по официальным данным, в столице победил Саргсян), Гюмри, Ванадзоре, во всех больших городах и даже деревнях, несмотря на административный ресурс и фальсификации. Люди победили — не Раффи. Победа важна для народа Армении, для конституции, для нашего суверенитета, для наших отношений с Россией, для нашего будущего.

Нет необходимости в радикальных шагах, в крови. Мы пролили много крови ранее, больше ее не будет, а будет мирная революция.

Но что означает «мирная революция»? На воскресенье вы назначили несанкционированный властями митинг, что чревато столкновениями.

Поскольку мы не заявили митинг за семь дней до его проведения, мэрия его не санкционировала. Но очень важно, чтобы соблюдалась свобода слова, свобода собраний. Это наша площадь, это наша страна, это наш город. Мы думаем, что не будет проблем [с тем, чтобы мы смогли] выразить наше мнение. После этого мы продолжим надеяться и верить, что де-факто власти поймут, что мы находимся в состоянии национального кризиса, что власть по конституции принадлежит народу.
Если будут какие-то столкновения, то это будет их вина, а не наша. Ясно, что мы будем придерживаться мирного конституционного подхода во всех городах, которые проголосовали за свободу, демократию и настоящее, а не искусственное сотрудничество с Россией.

Вы хотите, чтобы президент оставил свой пост…

Не я, а люди!

…но для наглядности в таких ситуациях принято, чтобы президент видел протестующих перед своими окнами. Вы собираетесь вести народ к его дворцу?

Пару дней назад я ходил к президенту, де-факто нынешнему президенту, предыдущему президенту. Я глубоко уважаю его, он был лидером армянского национального движения в Карабахе, играл важную роль в Армении, но он допустил большие ошибки во внутренней и внешней политике.
Он не пришел на площадь, он пренебрег ею, когда должен был прийти, и я пошел к нему. У меня нет комплексов, я могу сказать «Привет», сказать: «Никто не проиграл, ни я, ни он, но победили люди, и вы должны признать эту победу».

Если нужно, я пойду еще раз. Если ему есть что мне сказать. Я предложил ему несколько политических компромиссов, которые он отверг.

Я имею в виду не вас лично, а людей

Со мной было несколько тысяч человек. Саргсяну нужно понять, что Владимир Владимирович [Путин], при всем моем уважении, и несколько других мировых лидеров, даже армянских, в том числе религиозных деятелей, поздравив его, слишком поспешили. Они не учли мнение народа. Но все мы делаем ошибки, все мы люди. Владимир Путин — тоже человек, и я думаю, он совершил ошибку. Думаю, ему нужно ее исправить. Возможно, он человек, который может исправить свою ошибку.

Нет, он не такой. Он так не делает.

Он может сделать это сейчас. Потому что мы хотим настоящие демократические отношения с Россией, Америкой, ЕC и Китаем. Я не говорю в терминах ультиматума или крови, этого не будет. Это кампания любви, приветствий, barev (это слово означает по-армянски «здравствуйте», и в социальных сетях в Армении уже называют происходящее «barevolution»), zdravstvuyte, privet (Раффи отказался разговаривать на русском языке, сославшись на недостаточное его знание, поэтому беседа проходила на английском). Это privet-революция в Армении.

Не слишком ли это мирный слоган?

Нет ничего слишком мирного. Если что-то произойдет, о чем вы услышите в Москве, это будет не от граждан, а от властей или людей, которые исполняют ее нелегальные приказы. Солдаты, полицейские, ученые, доктора и другие бюджетники были незаконно приведены на участки. Я обещаю, что все ответят за это. Более того, люди видят, что у нас нет ненависти, есть только любовь. В конце этой privet-революции гражданин и полицейский, крестьянин и горожанин будут вместе на благо Армении и нашего будущего.

Вы не боитесь, что более радикальные политики, как Никол Пашинян (журналист, один из радикальных лидеров протестов 2008 года), возьмут на себя вашу роль, если вы останетесь слишком мирным?.

Я приветствовал Пашиняна (22 февраля он выступил на митинге оппозиции с сильной зажигательной речью), Андреаса Гукасяна (экс-кандидат в президенты Армении) и представителей партии «Дашнакцутюн», присоединившихся к народному движению. Я их не звал, они сами пришли по своей воле. И это признак того, куда мы движемся. На площади Свободы у оперы, где началось движение за независимость, движение за свободу Карабаха, мы видим гражданское общество, интеллигенцию, молодежь, политические партии. Я никого не звал, у меня никогда не было даже мобильного телефона.
А вы меняйте билеты или возвращайтесь потом. Думаю, у вас будет повод (в этот момент Раффи не в первый и не в последний раз хлопает меня по плечу. При этом он широко улыбается).

Но это снова не ответ. Пашинян может сказать: «Пойдемте к дворцу и возьмем его штурмом».

Нет, я кандидат и я буду решать. Я думаю, что Пашинян понимает, что это не моя кампания, а кампания людей, и мы будем советоваться с ними обо всем. Люди устали от ненависти, они не хотят больше крови. Они хозяева своих прав, конституции, суверенитета, национальных интересов, наших новых отношений с Россией, Америкой и ЕС. Мы уважаем всех, но люди важнее, чем наблюдатели или — простите, если скажу что-то не так, — наши стратегические партнеры. Люди Армении должны зауважать самих себя. Это основа для демократии и свободы.

Вы сказали, что предложили Саргсяну ряд компромиссов, но предложил ли он что-то вам?

Нет, но спросите его сами, я не его пресс-секретарь.

Возможно, вы обсуждали пост премьер-министра?

Нет, нет, нет, мы это не обсуждали. И я ничего не предлагал ему касательно каких-либо постов для кого-то из нас. Это не вариант в условиях нелегитимных, сфальсифицированных выборов.

Ваша поездка в регионы означает, что вы поднимаете народ на борьбу?

Эти люди сказали «нет» страху, деньгам, фальcификациям, которые мы имели последние двадцать лет. Они сказали «да» Армении, и я должен поехать выразить им свое уважение.

Вы хотите позвать их в Ереван?

Завтра мы соберемся в Ереване на площади, а потом поедем в остальные города Армении тоже. Нужно доехать до всех и сказать всем «привет».

Вам кажется, что Саргсян отличается от Роберта Кочаряна (при нем в 2008 году при подавлении протестов погибли люди) в отношении использования оружия против народа?

Оружие заряжено, как и этот заряженный вопрос. Нынешний президент отличается от предшественников по своему характеру, и я уважаю его за то, что он сделал для Армении, Карабаха и свободы. Он, возможно, как и Владимир Владимирович, — такой человек, который может пересмотреть свои взгляды и понять, что люди Армении проголосовали за закон, права, национальные интересы, суверенитет и стратегическое партнерство с Россией и остальным миром. Надеюсь, что в этом он отличается от своих предшественников.

Люди победили, и ему нужно это признать. Если он не может, то нужно идти на второй раунд [переговоров]. Это постсоветская Армения, и если есть политическая воля, то все можно сделать тет-а-тет. Если нет, то должны быть новые парламентские выборы. Вместе с наказанием всех причастных в фальсификациям. Это минимум. Если что-то произойдет с армянскими гражданами из-за его структур, то это будет самый антиконституционный, антинародный, антидемократический акт всех времен. Но я не думаю, что он готов к насилию.

На площади многие выступавшие говорили, что вы де-факто президент, но не де-юре. Вы видите какую-то возможность вашего прихода к власти?

А вы что думаете?

Думаю, это невозможно.

(широко улыбается) Окей. Я вынужден не согласиться, Девиз нашей кампании был: «Это возможно».

Как?

Мы не будем сидеть на площади, мы не будем голодать — я уже 15 дней голодал и больше не собираюсь — мы поедем из города в город, из деревни в деревню, и мы вернем Армению нашим людям. Чем быстрее власти поймут, что люди победили, тем лучше для Армении.

Это движение не уйдет домой, в отличие от предыдущих. Мы останемся здесь, будем во всех городах на площадях, и власти поймут, что поздравления от народа важнее, чем поздравления от Владимира Владимировича или французского президента.
Я открыт к диалогу, Мои каналы коммуникации открыты к Саргсяну, и если ему есть что сказать, я буду более чем рад слышать его. Я сделал ему последнее предложение.

Люди в России в декабре 2011 года вышли на улицы и разошлись — ничего не произошло.

Я не уверен, что ничего не произошло. Вы не хотите переформулировать вопрос?

Но президент в России по-прежнему на месте.

Да, но что-то произошло в России и что-то произошло в Армении. И еще большее произойдет в России и Армении. Наше поколение — до того как бог позовет наверх — изменит ситуацию и превратит Армению и Россию в демократические страны. Мы увидим этот день. И мы увидим лучшие стратегические отношения России и Армении. Пик российско-армянских отношений еще впереди. Мы увидим этот пик вместе, и мы ждем этого дня.