В конце декабря акционеры "Коммерсанта" удовлетворили прошение гендиректора издательского дома Демьяна Кудрявцева об отставке. Оно было подано после того, как владелец "Коммерсанта" Алишер Усманов вмешался в редакционную политику и потребовал увольнения главреда журнала "Власть" Максима Ковальского за публикацию избирательного бюллетеня с матерным ругательством в адрес Путина. "Лента.ру" расспросила Кудрявцева, чем он будет теперь заниматься и кто будет гендиректором "Коммерсанта".
Лента.ру: Как акционерами принималось решение об удовлетворении вашей просьбы об отставке?
Это был неформальный продолжительный и содержательный разговор с Алишером Бурхановичем Усмановым и другими людьми, которые принимают участие в управлении активами группы.
То есть решение было единогласным?
Речь не идет о каком-то решении, которое просто формулируется. Неправильно говорить об отставке в том виде, в котором это обычно понимают: речь идет о переформатировании моей работы. В мае я покидаю пост генерального директора издательского дома "Коммерсантъ", но остаюсь в холдинге заниматься стратегическими вопросами и разного рода новыми проектами, сделками, а также реформами, на которых нужно сосредоточиться.
То есть для вас лично это решение не означает, что вы ищете новую работу?
Даже если в рамках моей новой занятости после мая - если все будет в порядке, если это решение будет продолжать жить: мы же не знаем, что произойдет за это время со страной, с рынком, со мной лично - я стану чуть более свободным (во что я, к сожалению, не верю), я не ищу другую работу или другие проекты.
А есть ли какие-то кандидатуры на пост генерального директора?
На сегодняшний день вырисовываются скорее требования к таким кандидатурам, чем сами кандидатуры. Дело в том, что издательский дом "Коммерсантъ" - это больше не издательским дом, а мультимедийная группа. У нас развивается интернет, у нас появилось и уже выросло прекрасное радио и телевизор, существует несколько других проектов. Мы думаем и о возможном приобретении других активов. Поэтому группа будет двигаться и развиваться не как печатно-издательский дом, а как нечто большее.
И вот стратегией этого "большего" - не в полной мере операционной, но скорее принципиальной - я собираюсь заниматься. Это в свою очередь накладывает другие требования для тех, кто будет непосредственно занят операционной деятельностью с каждым из подразделений. То есть человек, который займет эту должность, должен быть не такой, каким был я, не такой, какими были мои предшественники. Мы совершенно не торопимся, никакого конкурса не объявляем.
Можно ли сказать, что после скандала во "Власти", в "бумажном" издании, вы полностью отстраняетесь от работы с журналами и газетами и переходите в мультимедийный мир радио, телевидения и интернета?
После, а иногда даже вследствие не означает, что это единственная причина. Такое решение назревало достаточно давно. Я пришел в ИД "Коммерсантъ" шесть с половиной лет назад, когда это была черно-белая газета, несколько вполне успешных и популярных журналов и огромный исторический бренд: он был прекрасен, но находился в одной точке. Сегодня у нас больше журналов, "Коммерсантъ" - это развитый интернет, это радио и телевидение, это цветная газета, выходящая в нескольких странах.
С другой стороны, все было так устроено, что требовало ежедневного и постоянного ручного управления, в том числе работы с людьми, которые много лет занимались одним и тем же. Такая система все равно требовала бы перестройки, а для нормальной перестройки от ручного управления нужно на шаг отойти. Ситуация с журналом "Власть" не то чтобы это ускорила, она немножко меня встряхнула и побудила меня это сделать, то есть побудила меня и акционера к этим изменениям. Безусловно, в том числе потому, что я считаю, что перед издательским домом, рынком, акционером и Максимом Ковальским я несу ответственность за то, что произошло.
Мне кажется важным подчеркнуть: в "Коммерсанте" можно быть согласным или несогласным, иметь разные точки зрения, но главное, что это не приводит к ссорам. Мы можем быть недовольны теми или иными решениями друг друга (потому что решения принимает не только собственник или не только я, но и каждый сотрудник ежедневно принимает решение - о чем он готов писать, о чем не готов), но это не приводит к непоправимым разногласиям, так в "Коммерсанте" принято. В конце концов мы очень мирно и, я надеюсь, не навсегда расстались с Максимом Ковальским. То же самое касается переформатирования моей работы - не надо усматривать здесь какого-то хлопанья дверьми или, наоборот, опалы. Все настроены ужасно конструктивно. Просто невозможно сидеть в одном месте, заниматься одной работой и отвечать за одно и то же столько лет - это портит человека и дело, как сказал вчера Сурков.
Вы говорили о бесконфликтности, но ведь было письмо сотрудников "Коммерсанта" и "Газеты.ру", которое было опубликовано в OpenSpace. Оно означает, что конфликт вышел наружу...
А я не пытался сказать, что мы держим конфликты внутри. Я пытался сказать, что у нас конфликтов нет. И знаете, в частности, почему их нет? Потому что каждый может иметь собственное мнение и быть несогласным. У этого мнения и несогласия бывают разные формы выражения. Например, у сотрудников формой выражения было вот это открытое письмо. У акционера форма выражения - в том, что он приехал, когда они написали письмо, и с ними поговорил. У кого-то еще какая-то. Но никто (конечно, бывают исключения) не перестал друг к другу нормально относиться, никто не ставит своей целью изменить издательский дом, его как-то разрушить - неважно, будь то акционер или сотрудник. Все ставят целью, чтобы эта штука работала и была все лучше и лучше. Сотрудники написали письмо, но они же не встали и никуда не пошли, ничего такого. Они захотели объяснений, и какие-то объяснения они получили - все, двигаемся дальше.
Отсутствие конфликтов - это не когда все друг с другом согласны, а когда все друг с другом обсуждают. Это касается не только "Коммерсанта", но и страны в целом.
Вернемся к вашим обязанностям в совете директоров. Вы упомянули, что возможны какие-то новые приобретения. Сейчас рано о них рассказывать?
Пока рано. Я не ждал бы никаких действий от нас в ближайшие 3-4 месяца. Скорее речь идет о следующем сезоне. Это необязательно приобретение каких-то компаний или изданий, это могут быть какие-то люди, это могут быть какие-то технологии, какие-то проекты, не оформленные как юрлица. Потому что скорость, которая нам нужна для развития, в частности, в телевидении и в интернете, не всегда можно развить своими силами. У нас есть полная поддержка Усманова на этом пути, но не все решается волей, не все решается деньгами - кое у каких процессов есть объективное время.
То есть конкретные сделки пока не обсуждались?
Конкретно тут не о чем говорить вслух пока.
И последний вопрос. Обычно на все перестановки в "Коммерсанте" вы реагируете у себя в Facebook или в ЖЖ. После объявления об отставке от вас ничего не было слышно. Почему?
Это связано исключительно с тем, что мне позвонили из "Интерфакса" и сразу задали вопрос о решении акционеров. Информация стала публичной, и ее как-то бессмысленно было повторять в блоге. Я обычно в блоге рассказываю информацию, которую никто не знает, и агентства ее уже оттуда берут. Но при этом у нас нет традиции сообщения корпоративных новостей через частный блог генерального директора. Иногда бывает так, иногда бывает иначе.