После пяти месяцев политического противостояния и двух недель вооруженного конфликта Кот-д'Ивуар обрел, наконец, нового президента - Алассана Уаттару. Прежний - Лоран Гбагбо - прекратил сопротивление и сдался на милость победителей. Теперь ему предстоит суд, а стране - тяжелый переход к мирной жизни.
Кризис в Кот-д'Ивуаре начался в ноябре 2010 года, когда и Лоран Гбагбо и Алассан Уаттара объявили себя победителями на президентских выборах. Мировое сообщество признало победу последнего, поскольку фактически выборы были организованы и проведены местной миссией ООН. Не доверять их итогам у иностранных наблюдателей повода не было.
Однако Конституционный совет Кот-д'Ивуара (аналог Конституционного суда) объявил, что выборы прошли с многочисленными нарушениями, и назвал победителем Гбагбо, который занимал пост президента с 2000 года.
Между двумя кандидатами началось томительное выяснение отношений, к которому подключились Африканский союз и другие международные посредники. Переговоры, как и предполагало большинство наблюдателей, ни к чему не привели, после чего слово взял "товарищ Калашников".
В конце марта вооруженные формирования, верные Уаттаре, за несколько дней провели блицкриг, взяв под свой контроль почти всю территорию страны, включая ее административную столицу - город Ямусукро. За Гбагбо оставался только главный город Кот-д'Ивуара, его экономическая столица - Абиджан. Бывший президент вооружил своих сторонников из числа местных жителей, лояльными ему оставались также крупные армейские формирования и часть полиции. Гбагбо приготовился к длительной осаде.
Местные жители смели с полок продовольствие, часть из них убежала из города. Иностранцы, работающие в Абиджане, в поисках защиты потянулись на французскую военную базу и к штабу контингента ООН.
Штурм начался. Бои поначалу шли с переменным успехом, однако все изменилось, когда на сторону Уаттары встали французские войска и "миротворцы" из ООН. Мотивируя свои действия необходимостью защиты мирного населения и иностранцев, французы и "голубые каски" при помощи вертолетов перемололи почти всю принадлежавшую Гбагбо тяжелую технику. После этого исход битвы был практически предрешен.
От сопротивления отказались сразу несколько формирований, верных бывшему президенту, его министр иностранных дел запросил прекращения огня. Однако переговоры провалились и на этот раз - компромиссного решения достичь не удалось. Резиденцию Гбагбо, где в подземном бункере сидел сам кандидат в президенты, окружили сторонники Уаттары.
Но штурм затянулся еще на несколько дней. Более того, сторонники Гбагбо предприняли последнюю отчаянную попытку переломить ход сражения, напав на гостиницу "Гольф", в которой располагался штаб его соперника. Обстрелам подвергся и ряд посольств иностранных государств.
Это было уже слишком. Французы и ооновцы вновь подняли вертолеты, отправили к резиденции танки и нанесли сокрушительный удар по позициям сторонников Гбагбо. После этого отряды Уаттары ворвались на территорию президентского комплекса и завершили дело в течение нескольких часов.
Бывшего президента, одетого в нелепую майку, с опухшей от пощечины щекой, трясущегося от страха и унижения, извлекли на свет божий. Наградой за призыв к сторонникам прекратить кровопролитие ему стала пестрая рубаха издевательски оптимистической расцветки.
Новость об аресте Лорана Гбагбо быстро облетела Кот-д'Ивуар. Сторонники Алассана Уаттары по всей стране бросились праздновать победу, стрелять в воздух и исполнять народные танцы. В Абиджане началась настоящая эйфория. Однако, если рассмотреть ситуацию пристально, становится ясно, что радоваться ивуарийцам пока особо нечему. И причин тому несколько.
Сторонник Алассана Уаттары целует землю после известия об аресте Гбагбо. Фото (c)AFP
Lenta.ru
Да, Гбагбо проиграл президентские выборы. Это подтверждено заключениями наблюдателей со всего мира, да и большинство граждан Кот-д'Ивуара в этом не сомневается. Но за него проголосовали 46 процентов избирателей. И эти люди - почти половина населения страны - победе его оппонента вовсе не рады.
Кот-д'Ивуар разделен не только по принципу мусульманский север (Уаттара) - преимущественно христианский юг (Гбагбо). По местному обществу проходят десятки племенных, языковых и земляческих границ. В условиях почти поголовного владения оружием такая ситуация чревата продолжением кровопролития. Уже на следующую ночь после ареста бывшего президента в Абиджане звучала стрельба.
Более того, международные наблюдатели были вынуждены признать, что сторонники "хорошего" Уаттары мало чем отличаются от "плохих" солдат Гбагбо. Подтверждение тому - резня, которую "силы добра" учинили в западных районах Кот-д'Ивуара, где без всякой видимой причины были убиты сотни людей. ООН даже направила в подразделения Уаттары специальных людей, которые раздавали солдатам памятки примерно такого содержания: "Убивать людей - нехорошо. Пленным не обязательно перерезать горло, их надо отвести командиру". Успех мероприятия, правда, представляется сомнительным.
Отсюда проистекает еще одна традиционная для таких конфликтов проблема - сведение счетов. Победившие, получив власть, припоминают проигравшим все прежние обиды и компенсируют их в десятикратном размере. Такая обстановка в обществе плохо способствует национальному примирению.
Спасением от хаоса могло бы стать наведение на улицах городов элементарного порядка и восстановление нормальной работы судов, но и тут все сложно. Даже в Абиджане полицейские не рискуют после захода солнца выходить на улицы, наводненные вооруженными людьми. Что творится в отдаленных населенных пунктах, никто толком не знает, но едва ли там ситуация намного лучше.
Экономика страны, которая когда-то процветала (Кот-д'Ивуар - крупнейший в мире поставщик какао-бобов), после гражданской войны находится в полном упадке. Города разграблены, иностранные специалисты разбежались, а зарубежных инвестиций в таких условиях не предвидится. Из-за этого ресурсы нового президента весьма ограничены.
Тем не менее, он пообещал сделать все возможное, чтобы жизнь в Кот-д'Ивуаре вернулась в нормальное русло. Первым шагом на этом пути Алассан Уаттара избрал тщательное расследование всех преступлений, совершенных во время конфликта, и честные, открытые суды над подозреваемыми. Причем наказать он обещал не только сторонников Гбагбо, но и своих подчиненных, если их вина будет доказана.
Знаковым в этом смысле будет суд над самим бывшим главой государства. Если он превратится в показательный процесс, где Гбагбо будет обвинен во всех грехах и отправлен на вечную каторгу, настоящего национального примирения ожидать будет трудно. В нынешних условиях Уаттаре, пожалуй, лучше бы проявить максимальное милосердие, чтобы избежать обвинений в сведении счетов.
Вообще у нового президента сейчас есть два наиболее очевидных пути выстраивания своей политики. Во-первых, он может максимально закрутить гайки, подавить оппозицию и железной рукой быстро навести порядок. Второй путь сложнее - путем мучительных преобразований попытаться построить в Кот-д'Ивуаре хотя бы какое-то подобие демократического общества, где власть станет более или менее ответственной перед народом.
Оба варианта обладают своими плюсами и минусами, но второй хорош тем, что снижает вероятность повторения Уаттарой судьбы своего предшественника: поражение на выборах все же лучше поражения в бою и трибунала. В конце концов учившийся в Париже профессор истории Гбагбо в свое время считался "демократом" и пользовался расположением Запада. Но жадность его погубила: он переквалифицировался в типичного африканского диктатора, не стесняющегося в средствах ради сохранения власти. А такой род деятельности, как показывают последние события в мире, сопряжен с высочайшими профессиональными рисками.
Уаттара, работавший на важных позициях в МВФ, возможно, сумеет усвоить урок предшественника. В противном случае рано или поздно и ему придется вылезать из бункера в расстроенных чувствах и без верхней одежды.