Примеру бывшего грузинского премьера, а ныне оппозиционера Зураба Ногаидели, который, выступая под лозунгом об улучшении отношений с Москвой, добился расположения российских властей (в декабре он даже удостоился встречи с премьер-министром РФ Владимиром Путиным), решили последовать и другие оппозиционные политики. Съездить в Москву уже выразили желание представители Консервативной партии, а также бывший кандидат в президенты Грузии Леван Гачечиладзе. Часть оппозиции от неформальных переговоров с Россией дистанцировалась, заявив, что не видит в них смысла.
Российским властям пользу, в общем, могут принести даже несколько грузинских политиков, готовых выступить в качестве "альтернативы" президенту республики Михаилу Саакашвили (с которым руководство РФ контактировать отказывается). Москва не желает иметь дел с официальным Тбилиси, но при этом утверждает, что готова налаживать отношения с соседней страной (апеллируя при этом к "вековой дружбе между двумя народами") и вести диалог с ее представителями.
Контакты с Зурабом Ногаидели и его последователями позволяют России продемонстрировать готовность к диалогу, не идя при этом на уступки по ключевым вопросам (таким, как статус Абхазии и Южной Осетии). Впрочем, Грузии на фоне "народной дипломатии", которую развернул бывший премьер, все же был сделан небольшой подарок: российские власти согласились временно снять запрет на прямое авиасообщение между двумя странами (введенный после августовской войны 2008 года). Таким образом бывший соратник Саакашвили получил возможность заработать кое-какие политические очки (представив возобновление прямых авиарейсов как результат своих поездок в Москву).
Дипломатия и "оккупация"
Между тем бывший премьер Грузии и те из оппозиционеров, которые готовы последовать его примеру, оказались в щекотливой ситуации. Дело даже не в ожидаемых обвинениях (исходящих, прежде всего, от представителей власти), с которыми столкнулись "народные дипломаты" в Грузии (их обвинили в предательстве и сотрудничестве с "оккупантами", а объединение "Клуб экспертов", в которое входят бывшие сотрудники грузинских спецслужб, заявило, что "сценарий действий Ногаидели пишется в кабинетах российской Службы внешней разведки").
Вопрос, скорее, состоит в том, какую позицию те, кто собирается договариваться с Россией вместо Саакашвили, займут по наиболее острым вопросам, прежде всего по вопросу Абхазии и Южной Осетии. Тот же Ногаидели, к примеру, в недавнем интервью одной из грузинских газет фактически признал, что эти территории "оккупированы" российскими войсками (в Грузии действует закон, по которому Абхазия и Южная Осетия официально считаются грузинскими землями, оккупированными Россией). Он даже высказался за восстановление территориальной целостности Грузии. Однако четкого ответа на вопрос, каким образом он рассчитывает этого добиться и чем, по его мнению, Грузия должна за это заплатить, так и не дал.
В интервью уже российской "Газете" (Gzt.ru) Ногаидели призвал "начать восстановление отношений с Россией без предварительных условий и ультиматумов". А как же тогда быть с "оккупацией"? Если вы, к примеру, считаете, что сосед украл у вас кошелек, и при этом планируете поддерживать с ним хорошие отношения, для начала все же придется как-то уладить конфликт. Либо признать, что кражи не было, либо смириться с тем, что кошелек потерян, либо требовать (и добиваться) возвращения своей собственности. Можно, конечно, ограничиться рассуждениями о том, как было бы хорошо, если бы кошелек когда-нибудь вернули. Но рассчитывать при этом на "восстановление добрососедских отношений" было бы наивно.
Грузинская оппозиция, претендующая на то, чтобы договариваться с Россией вместо Саакашвили, могла бы сыграть очень важную роль, если бы отказалась от бесконечных призывов к "диалогу" и четко сформулировала, чего конкретно должна добиваться Грузия от России, как именно она может получить желаемое (без демагогических обещаний, что, дескать, уйдет Саакашвили - и сразу все станет хорошо) и что она отдаст взамен. Вместо этого от противников грузинского президента можно услышать в основном туманные рассуждения о "длинном пути переговоров" и "восстановлении доверия" с Абхазией и Южной Осетией.
Некоторые из оппозиционеров заявляют, что за возвращение потерянных территорий готовы заплатить отказом от вступления Грузии в НАТО (с такими заявлениями выступили, в частности, представители Консервативной и Народной партий). Однако предложенная цена, безусловно, является слишком малой (если вообще рассматривать возможность подобной сделки). Перспективы вступления Грузии в альянс были сомнительными еще до августовской войны, а после нее шансы, что республику в обозримом будущем примут в НАТО, выглядят просто ничтожными (по крайней мере, до тех пор, пока не будут окончательно урегулированы конфликты Грузии с Абхазией, Южной Осетией и Россией). То есть, отказаться предлагается от того, чего Грузии и так никто не предлагает.
Желание "народных дипломатов" не затрагивать болезненные темы понятно. Однако, приняв такое решение, они рискуют оказаться в роли статистов, обреченных на то, чтобы поддакивать российским чиновникам и радоваться "подаркам" вроде временного возобновления прямых авиаперелетов.
Кнут и пряник
Пока, кстати, результаты "народной дипломатии" не особо впечатляют. К примеру, прямые авиаперелеты между Москвой и Тбилиси, которые анонсировал Зураб Ногаидели, чуть не были сорваны. Грузинской компании Airzena, которая успела продать билеты на конец декабря, пришлось отменить несколько рейсов. По официальной версии, произошла задержка при согласовании полетов. Между тем сам Ногаидели, вернувшись из очередной поездки в Москву, сообщил, что российская сторона, готовая дать разрешение на полеты, изменила свое мнение после недавнего демонтажа памятника советским солдатам в Кутаиси.
Официально российские власти заявляют, что готовы обсуждать вопросы и о восстановлении прямого авиасообщения с Грузией, и о поставках грузинских товаров на российский рынок. Фактически же эти меры использовались и используются в качестве "кнута и пряника": установленные запреты и ограничения могут быть сняты в качестве поощрения и снова введены в качестве наказания. Поводы для этого, как видно из признания Ногаидели, могут быть самыми разными.
Что касается возможного возобновления поставок грузинской продукции (в частности, вина) в РФ, то пойти на это, как полагает бывший министр экономического развития Грузии Каха Бендукидзе, Россия может не из симпатии к посещающим Москву грузинским оппозиционерам, а совсем по другим причинам. По его мнению, существенным фактором здесь выступает создание Таможенного союза, в который помимо РФ входят Белоруссия и Казахстан. "Это будет фактически единым пространством, - рассуждает Бендукидзе. - Это означает, что Россия не сможет запретить ввоз ни вина, ни "Боржоми", ни чего-то другого. Ввезешь на север Казахстана и [оттуда] перевезешь в Оренбургскую область. Или ввезешь в Белоруссию и перевезешь в Брянскую область". По мнению бывшего министра, бороться с такого рода схемами будет очень сложно, так что какая-то часть грузинской продукции на российский рынок попадать все же будет.
"По моему предположению, российские власти подумали: давайте соединим эти идеи [снятие запрета на ввоз вина и поддержку грузинской оппозиции], - говорит Бендукидзе в интервью изданию "Бизнес Грузия". - То есть мы, мол, не вынуждены были пустить грузинскую продукцию, а сами ее пустили, потому что мы хорошие парни". Сделав этот процесс контролируемым, как отмечает бывший министр, Россия заодно позаботилась бы о том, чтобы бизнес, связанный с поставками, оказался бы у какого-нибудь лояльного ей человека, связанного с Грузией (например, российского бизнесмена грузинского происхождения). По мнению Бендукидзе, такой человек завоевал бы популярность в Грузии и в дальнейшем мог бы быть использован Россией для борьбы против действующей в республике власти.
Кстати, российские власти возможность поставки грузинских товаров, описанную Кахой Бендукидзе, похоже, уже предусмотрели. Премьер-министр РФ Владимир Путин 27 января заявил, что внешние границы Таможенного союза следует закрыть для товаров, которые "могут создать проблемы" на рынках стран-участниц. Правда, что конкретно имелось в виду под "проблемными товарами", он все же не уточнил.
Кто поедет в Москву?
Ногаидели между тем продолжает поиски единомышленников. 26 января он организовал в Тбилиси презентацию внешнеполитического курса своей партии ("За справедливую Грузию"), пригласив на это мероприятие прочих оппозиционеров. Как сообщила "Грузия Online", на встречу с Ногаидели пришли представители всего двух партий: Консервативной и Народной. Ранее лидеры этих партий уже заявляли, что готовы налаживать отношения с Россией.
В "Альянсе за Грузию", лидером которого является бывший представитель республики в ООН Ираклий Аласания (его, напомним, после перехода в оппозицию прочили в президенты страны), приглашение отвергли. Там заявили, что имеют собственные представления о внешней политике и не считают нужным тратить время на то, чтобы им объясняли курс какой-то другой партии.
В свою очередь, лидер партии "Путь Грузии" Саломе Зурабишвили заявила, что переговоры некоторых оппозиционеров с Россией в нынешней ситуации считает бессмысленными. По ее мнению, переговоры следует начинать после того, как те, кто сегодня находится в оппозиции, придут к власти. "Нет смысла вести диалог с Москвой, когда у тебя нет рычагов воздействия, когда ты официально не представляешь страну и когда у тебя нет мандата от своего народа, чтобы говорить с тем государством, которое признало независимость Абхазии и Южной Осетии", - отметила Зурабишвили. Она предположила, что действия политиков, пытающихся договориться с Москвой, могут дискредитировать грузинскую оппозицию, а не пойти ей на пользу.
Подобную точку зрения ранее высказал грузинский политолог, бывший депутат парламента Ладо Папава. По его мнению, то обстоятельство, что "народной дипломатией" занялся не пользующийся большой популярностью в Грузии Зураб Ногаидели, соответствует интересам руководства страны. "Михаила Саакашвили устраивает, чтобы на контакт с Россией вышел непопулярный человек. Власти и мечтать не могли о лучшей кандидатуре, чем Ногаидели, - рассуждает эксперт. - Саакашвили теперь может сказать - вот, мол, и стойте рядом с таким человеком". По его словам, если бы бывший премьер действительно стал угрозой для властей, они нашли бы способ заставить его замолчать.