В Хамовническом суде Москвы 3 марта начался процесс по самому ожидаемому уголовному делу года. На скамье подсудимых снова оказались бывшие руководители "ЮКОСа" и "МЕНАТЕПа" Михаил Ходорковский и Платон Лебедев. Несмотря на то, что в суде пока идут лишь предварительные слушания, процесс привлек небывалый интерес журналистов. Тем удивительнее выглядит решение судить Ходорковского и Лебедева именно в Москве - все еще слишком хорошо помнят ажиотаж, поднятый вокруг них шесть лет назад.
События вокруг второго дела Михаила Ходорковского и Платона Лебедева разворачиваются по тому же сценарию, что и в 2003-2005 годах: адвокаты критикуют гособвинение, подсудимые излучают уверенность, в то время как журналисты осаждают здание суда. Да и действующие лица практически не изменились - помимо бывших коллег по бизнесу на процессе присутствуют их старые знакомые - прокуроры Дмитрий Шохин и Валерий Лахтин. Шохин в ходе первого процесса поддерживал гособвинение, а Лахтин неоднократно участвовал в заседаниях по аресту Ходорковского и Лебедева.
Как оказалось, адвокаты предпринимателей слишком хорошо помнят и Шохина, и Лахтина - первое ходатайство защиты касалось отвода именно этих гособвинителей. По словам Владимира Краснова, адвоката Лебедева, они "слишком хорошо известны по своей работе в первом процессе". Поэтому сторона защиты посчитала, что они не смогут объективно выступать на процессе. Сами гособвинители с такой характеристикой не согласились и заявили, что не видят оснований для их отвода.
По первому ходатайству суд встал на сторону обвинения. Однако адвокатов это не смутило, и они подали новое ходатайство - на сей раз о даче защите возможности конфиденциально общаться со своими клиентами. Дело в том, что защитники были крайне недовольны действиями конвоиров - те не позволяли им общаться с Ходорковским и Лебедевым во время перерывов. Кроме того, по словам адвоката Карины Москаленко, "конвой ведет себя в суде как хозяева, это неправильно".
Сторона защиты также попросила суд разрешить подсудимым пересесть со скамьи подсудимых, защищенной пуленепробиваемым стеклом, за стол адвокатов. Примечательно, что именно к этому процессу железная клетка в зале заседаний была заменена "аквариумом", чтобы привести суд в соответствие с европейскими нормами. Однако защита посчитала, что это нововведение как раз противоречит международным стандартам.
О втором уголовном деле в отношении Ходорковского и Лебедева стало известно в 2005 году, когда над ними завершался первый судебный процесс. Оба фигуранта тогда были приговорены к 9 годам лишения свободы, однако позже суд снизил срок наказания до 8 лет колонии каждому. Затем им было предъявлено новое обвинение в "хищении путем присвоения" 350 миллионов тонн нефти и "легализации денежных средств в особо крупном размере". Ходорковскому и Лебедеву вменялось хищение акций дочерних организаций ОАО "Восточная нефтяная компания" в ноябре 1998 года, а также хищение нефти ОАО "Самаранефтегаз", ОАО "Юганскнефтегаз" и ОАО "Томскнефть". По мнению следствия, общая сумма похищенной нефти составила более 850 миллиардов рублей, из которых было легализовано 450 миллиардов рублей и 7,5 миллиарда долларов. Ни Лебедев, ни Ходорковский своей вины не признают.
Данное ходатайство суд тоже не удовлетворил, что заставило адвокатов насторожиться. На этом первый день судебных заседаний завершился - предварительные слушания продолжатся 4 марта. Как ожидается, в среду защита продолжит атаковать суд прошениями, главным из которых станет ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении Ходорковского и Лебедева. Адвокаты настаивают на том, что по ряду эпизодов необходимо прекратить производство, так как у них истекли сроки давности, а их подзащитных признать невиновными.
Однако в то, что это ходатайство будет удовлетворено, верится слабо - в пользу этого говорят сегодняшние решительные "нет" суда. Скорее всего, в среду Ходорковскому и Лебедеву будет продлен срок ареста, который истекает 17 марта.
Несомненно, процесс затянется на долгие месяцы - по мнению адвокатов, он будет идти более полугода. А если вспомнить первое дело Ходорковского и Лебедева, так оно вообще длилось больше двух лет. Только оглашение приговора по нему заняло несколько дней и сопровождалось многочисленными митингами как сторонников, так и противников Ходорковского. Мещанский суд тогда фактически превратился в крепость - несколько сотен милиционеров оцепили весь квартал и не пропускали многочисленных журналистов и митингующих к зданию суда.
Количество задержанных во время этих митингов - как санкционированных так и не очень - исчислялось десятками. Все это было обильно приправлено часами телеэфира, посвященными делу Ходорковского, и тысячами статей, написанными на эту тему. Не подействовало даже то, что в первые дни после ареста Ходорковского президент Владимир Путин одернул всех своим знаменитым "истерику прекратить".
Однако после того, как осенью 2005 года осужденных отправили с глаз долой - Лебедева в поселок Харп Ямало-Ненецкого автономного округа, а Ходорковского еще дальше - в город Краснокаменск Читинской области, накал страстей начал угасать.
Во время заключения бывшего главы "ЮКОСа" в прессе периодически появлялись его статьи и интервью, которые, впрочем, уже не вызывали такого ажиотажа, как раньше. Это и понятно - за шесть лет, которые тянется дело Ходорковского, оно успело надоесть обывателю. Да и журналисты понемногу завязли в бюрократических и юридических тонкостях этого дела, в которых под силу разобраться лишь матерым адвокатам.
Сотрудники милиции задерживают участника пикета в поддержку Михаила Ходорковского. Фото AFP (кликните по картинке для просмотра фотогалереи)
Lenta.ru
Между тем в конце 2006 года фамилии Ходорковского и Лебедева вновь украсили первые полосы газет. Стало известно, что обоих заключенных этапировали в Читу, где им предъявили новое обвинение. Однако этот процесс опять затянулся на долгие месяцы, и новый медийный импульс им смог придать только новый президент - Дмитрий Медведев.
В середине 2008 года правозащитники и представители либеральной общественности написали Медведеву письмо с просьбой помиловать политических заключенных, к которым, естественно, были причислены Ходорковский и Лебедев. В ответ на это президент великодушно "разрешил" им подавать прошения о помиловании (что, собственно говоря, предусмотрено законом), и на этом все участие нового главы государства в громком деле завершилось.
Логично было бы предположить, что власть не заинтересована в новой шумихе вокруг дела Ходорковского. Однако затем начались долгие препирательства адвокатов с Федеральной службой исполнения наказаний. Сперва споры вызвало то, где будут судить Ходорковского и Лебедева. Защита настаивала, что их необходимо судить в Москве, где и были якобы совершены инкриминируемые им преступления, а не в Чите, где обвиняемые провели все предварительное следствие. В итоге дело было направлено в Хамовнический суд столицы, что породило новую интригу - привезут Ходорковского и Лебедева в Москву или нет.
ФСИН утверждала, что суд можно провести и без личного присутствия подсудимых - они-де могут давать показания посредством видеотрансляции. Однако суд внял доводам адвокатов, которые усомнились в адекватности такого предложения, и принял решение этапировать Ходорковского и Лебедева в Москву.
История повторилась вновь - в первый день слушаний на процесс аккредитовалось столько журналистов, что они даже устроили давку у входа в суд. Для удобства пишущей и снимающей братии в соседнем с залом заседаний помещении был фактически устроен пресс-центр с плазменными панелями, на которых в прямом эфире будет транслироваться процесс. Впрочем, во вторник они оказались фактически бесполезны, так как предварительные слушания по закону проходят в закрытом режиме.
А что же сами Ходорковский и Лебедев? Выйдя из автозака, Ходорковский успел крикнуть: "Позор!" Складывалось впечатление, что это не он, а какой-то другой человек провел в колонии и СИЗО несколько далеко не самых приятных лет. Однако это первое впечатление, конечно же, ошибочно - и Ходорковский, и Лебедев за это время заметно постарели. Тем не менее, оба подсудимых старались держаться раскованно и даже смеялись, что понятно - они практически вернулись домой.