Гаагский фальстарт Международный уголовный суд отложил арест президента Судана

Президент Судана Омар аль-Башир едва не попал в список государственных деятелей, разыскиваемых за совершение преступлений. В четверг, 12 февраля, агентство Reuters и газета The News York Times сообщили со ссылкой на источники в дипломатических кругах о том, что Международный уголовный суд в Гааге (ICC) выдал санкцию на его арест по обвинению в геноциде, военных преступлениях и преступлениях против человечества, совершенных в суданской провинции Дарфур. Аль-Башир мог стать первым в истории действующим главой государства, которого международный суд привлек бы к уголовной ответственности. Но не стал. Представители ICC выступили с опровержением, отметив, что говорить об аресте пока рано. Тем не менее, история с арестом вновь выдвинула на первый план вопрос о Дарфуре, причем в совершенно неожиданном ракурсе: что важнее, поиск виновных или урегулирование конфликта?

Сообщения о возможном аресте Омара Аль-Башира появились еще в июне 2008 года, когда прокурор Международного уголовного суда Луис Морено-Окампо (Luis Moreno-Ocampo) потребовал ордера на арест, и уже тогда вызвали далеко не однозначную реакцию и острую полемику. Согласия не было даже среди международных правозащитных организаций. Никто, разумеется, не сомневался в том, что виновных за гуманитарную катастрофу в Дарфуре - около 400 тысяч убитых, 2,5 миллиона беженцев - необходимо наказать. Но уже тогда ряд неправительственных организаций отметили, что арест и международное преследование президента Судана может лишь ухудшить положение в Дарфуре и надолго отсрочить, если не похоронить совсем урегулирование длящегося несколько лет вооруженного конфликта, больше всего напоминающего войну всех против всех. Высказывались опасения, что суданские власти, оказавшись в роли международных изгоев, лишь ужесточат свою политику в регионе.

Не меньшие споры вызвал вопрос о компетенции Международного уголовного суда. Судан не подписывал декларацию о его учреждении и не раз давал понять, что не признает его авторитета. В частности, посол Судана при ООН заявил, что ордер на арест Омара аль-Башира не стоит даже тех чернил, которыми написан. Кроме того, Судан является полноправным субъектом международного права, членом ООН. Обойтись без политического участия ООН вряд ли получится. Однако все запутывается еще больше, если вспомнить, что именно Совбез ООН в марте 2005 года переложил на плечи ICC дело о расследовании преступлений в Дарфуре (резолюция 1513). Сами члены Собвеза договориться по Судану не смогли. Требования США и Великобритании ввести жесткие санкции в отношении Хартума наталкивались на вето России и Китая, который, кстати, является главным импортером суданской нефти и построил в стране нефтепровод длиной в 1600 километров, идущий из южных районов Судана в Порт-Судан на Красном море.

Наконец, сообщения о возможном аресте Омара аль-Башира вызвали резкое неприятие со стороны арабских и мусульманских стран, и в дальнейшем, если Международный уголовный суд выдаст санкцию на его арест, это может привести к многочисленным международным осложнениям. Напомним, что аль-Башир является убежденным панарабистом и исламским традиционалистом. Он происходит из старого уважаемого рода на севере Судана, населенном потомками арабов-мусульман, пришедших туда еще в XIII веке. Избрав карьеру военного, Башир закончил военные академии в Египте, Малайзии и Пакистане. Символичный факт его биографии: в 1973 году на стороне Египта он принимал участие в Войне Судного дня против Израиля. Вернувшись в Судан, он открыто выступал за введение в стране норм шариата, а после того как в 1989 году в результате вооруженного переворота пришел к власти, установил жесткий исламский режим правления. Вплоть до 1996 года в Судане периодически бывал Осама бин Ладен. США внесли Судан в список стран-изгоев, поддерживающих терроризм, и в 1998 году после терактов у американских посольств в Кении и Танзании нанесли ракетный удар по городу Северный Хартум. Между тем, после 11 сентября 2001 года аль-Башир присоединился к борьбе с терроризмом.

Попытка гаагского Международного уголовного суда арестовать Омара аль-Башира может быть воспринята как очередное нападение Запада на арабский исламский мир и как попытка проведения неоколониальной политики в Африке. В этом плане примечательна статья, появившаяся в сенегальской газете Le Quotidien de Dakar, в которой отмечается, что аль-Башир попал в поле зрения "международного сообщества в лице пяти государств, отдающих приказы всему миру", потому что он африканец и араб. Более того, по мнению авторов статьи, Международный уголовный суд не является беспристрастной организацией, действует выборочно и никогда не посмеет предъявить обвинения лидерам государств третьего мира, пользующихся защитой супердержав, какие бы преступления эти лидеры ни совершали. К тому же, если судить Омара аль-Башира, то почему не судить Ариэля Шарона за Сабру и Шатилу или Джорджа Буша за вторжение в Ирак?

Разумеется, подобные рассуждения отдают демагогией, если судить с точки зрения Запада, но в арабском мире и в Африке они могут восприниматься серьезно. Примечателен следующий факт: в 2006 году в Хартуме по инициативе Омара аль-Башира прошел саммит Лиги арабских государств (ЛАГ), которые заявили Судану о своей солидарности по вопросу о Дарфуре. В частности, участники саммита поддержали отказ аль-Башира разместить в стране двадцатитысячный вооруженный контингент ООН, посчитав, что это представляет угрозу государственному суверенитету Судана. Словом, арабские государства не хотят вмешательства западных держав и международного правосудия во внутренние дела Судана. Можно ли в этой связи рассчитывать на то, что ордер на арест Омара аль-Башира достигнет своей прямой цели, а не станет лишним предлогом для разжигания очередного политического кризиса? Наконец, как определить виновных, когда виноваты, по сути, все стороны, так или иначе замешанные в дарфурском кризисе?

Причины и ход войны в Дарфуре настолько запутаны и противоречивы, что возлагать вину на одного человека, пусть даже это президент, по определению несущий ответственность за все происходящее в стране, не совсем верно. Султанат Дарфур (земля народности Фур) был присоединен к Судану в 1916 году. Традиционно на его территории проживали различные этнические группы и племена, которые можно разделить на две большие группы: черных африканцев - народности Загава (Zaghawa), Фур (Fur), Масалит (Masalit), и потомков арабов, объединенных под названием "Баггара" (Baggara), что по-арабски значит "пастухи коров". Черное африканское население вело оседлый образ жизни, арабы - кочевой, занимаясь скотоводством. Между Фур и Баггара периодически вспыхивали конфликты, связанные с борьбой за контроль над рынком рабов - Судан на протяжении многих веков являлся центром работорговли в Африке. Уже в XX веке конфликты обострились вследствие климатических изменений - сезонного потепления и наступления пустыни, что привело к дефициту пресной воды и земли, пригодной для пастбищ и земледелия. Одновременно произошел резкий прирост населения, увеличившегося почти вдвое.

Правительство в Хартуме традиционно поддерживало арабские племена. Это вызывало недовольство африканского населения, которое полагало, что их интересы игнорируются. В феврале 2003 года вооруженные отряды группировок "Армия освобождения Судана" (SLA) и "Движения за справедливость и равенство" (JEM) подняли восстание и напали на правительственные учреждения. 75 солдат из гарнизона Аль-Фашир были убиты. В ответ правительство вооружило конное ополчение арабов-кочевников, или "Джанджавид" (Janjaweed) - в дословном переводе "вооруженный всадник". Ополченцы начали массовые репрессии в отношении повстанцев и гражданского населения, принадлежавшего к другим этническим группам. В случае необходимости армия Судана поддерживала их ударами с воздуха.

Тот факт, что и скотоводы-арабы, и земледельцы-африканцы являлись мусульманами-суннитами, ничего не менял. Боевики "Джанджавида" вешали на грудь листы Корана, считая, что они защитят их от пуль, одновременно разоряя вражеские мечети и убивая неугодных имамов. Грабежи, казни, а также особенно отвратительная практика массовых изнасилований "вражеских" женщин применялись повсеместно. К лету 2004 года были убиты от 30 до 50 тысяч человек, около миллиона стали беженцами, что заставило ряд правозащитных организаций, таких как Human Rights Watch, говорить о настоящем геноциде африканского населения Дарфура, подобного тому, который произошел в Руанде в 1994 году. Впрочем, жестокости и преступления совершали все враждующие стороны, а по мере того как конфликт разрастался, стало сложно определить, кто за что ответственен. К 2009 году число погибших составило, по приблизительным оценкам, уже 400 тысяч, без крова над головой остались 2,5 миллиона человек, при том что население трех штатов региона Дарфур - Северного, Западного и Южного Дарфура, - составляет около 4 миллионов.

В 2004 году правительство, арабские ополченцы и повстанцы при посредничестве президента Чада заключили соглашение о временном прекращении огня, которое, однако, не соблюдалось ни одной из сторон. Тогда же в Дарфур была направлена миссия военных наблюдателей Африканского Союза (AMIS). Однако, как и следовало ожидать, они не смогли повлиять на ситуацию, которая только ухудшилась. В декабре повстанцы захватили город Адре (Adre) на территории Чада, что спровоцировало вооруженный приграничный конфликт между Чадом и Суданом. Чад даже заявил, что находится с Суданом в состоянии войны. В 2006 году была предпринята попытка договориться: правительство Судана и один из лидеров повстанческой группировки "Армия освобождения Судана" (SLA) Мини Аркуа Миннави (Minni Arcua Minnawi) заключили мирное соглашение, которое предусматривало частичное разоружение повстанцев, включение их в силовые структуры Судана и создание поста Верховного советника президента по Дарфуру. Однако другие члены SLA и лидеры группировки "Движения за справедливость и равенство" (JEM) отказались к нему присоединиться, требуя создания из трех штатов единого региона Дарфур и учреждения поста второго вице-президента. Решившие продолжить борьбу повстанцы образовали новую организацию "Национальный фронт освобождения" (National Redemption Front - NRF).

В 2007 году в Судан после долгих дипломатических переговоров все же был введен совместный миротворческий контингент ООН и Африканского Союза в составе 20 тысяч военнослужащих и 6 тысяч полицейских (UNAMID) - самый большой миротворческий контингент в мире. Войскам разрешено использовать оружие, но только в целях самозащиты, а также для защиты мирных граждан и сотрудников гуманитарных миссий. Они не имеют права задерживать подозреваемых в совершении преступлений и изымать оружие. Между тем к маю 2008 года в Судане находились всего 7605 миротворцев, 154 военных наблюдателя и 1804 полицейских. При этом контингент был недостаточно хорошо вооружен, да и средства на его содержание выделялись нерегулярно. Представители Darfur Consortium - объединения 50 правозащитных организаций - заявили, что за шесть месяцев своего пребывания в Судане UNAMID не справился с поставленными задачами по защите населения. Сами сотрудники и военнослужащие ООН отмечают, что в регионе идет "полномасштабная гражданская война, с наступлениями и контрнаступлениями враждующих сторон".

Более подходящего времени для выдачи Гаагой ордера на арест президента Омара аль-Башира и не придумать.