26 августа произошло то, чего в Грузии давно ожидали (хотя до последнего момента, очевидно, верили, что этого не произойдет). Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии и пообещала установить с ними дипломатические и все прочие отношения.
По сути в отношениях Москвы с Сухуми и Цхинвали от этого изменится не так уж много: после провозглашения независимости от Грузии республики фактически перешли под контроль России. На их территории находились российские войска (в качестве миротворцев), в качестве валюты использовался российский рубль, гражданам в массовом порядке выдавались российские паспорта.
Грузия, в свою очередь, давно утратила контроль над указанными республиками, сохранив только призрачный шанс вернуть их себе. Теперь, когда этот шанс стал совсем уж ничтожным, властям страны пришлось как-то реагировать на происходящее. При этом они оказались в крайне затруднительном положении.
От разговоров, как стало ясно за последние недели, толку мало. Силой вернуть Абхазию и Южную Осетию (особенно после недавнего поражения в конфликте с Россией) практически невозможно. Пугать Москву тоже особо нечем.
Нельзя сказать, чтобы комментарии грузинских политиков в связи с последним решением РФ были какими-то особенно резкими по сравнению с теми, которые звучали на протяжении последних двух недель. После бомбардировок грузинской территории и ввода российских войск представители руководства республики сказали, в общем, все, что могли сказать. Россию обвиняли в ведении захватнической войны, в нарушении всех международных норм, в проведении "этнических чисток" в Южной Осетии (имелось в виду изгнание грузинского населения из зоны конфликта).
Когда-нибудь этими обвинения, как обещают в Тбилиси, займется международный суд (как и теми, с которыми выступает Москва в адрес грузинских властей - массовые убийства, геноцид, военные преступления и прочее). До тех пор они, конечно, будут оказывать влияние на происходящее, однако существенным образом изменить ситуацию (например, побудить международное сообщество вмешаться в конфликт, чего, собственно и добивалась грузинская сторона) едва ли смогут.
Решение российского руководства признать Абхазию и Южную Осетию в грузинском МИДе назвали "неприкрытой аннексией грузинских территорий". Немного позднее примерно то же повторил и президент страны Михаил Саакашвили. Он также, пользуясь случаем, призвал страны Запада ускорить интеграцию Грузии в НАТО и Евросоюз.
Со стороны оппозиции прозвучали схожие оценки. Представитель правозащитной организации, бывший министр урегулирования конфликтов Георгий Хаиндрава заявил, что российское руководство однозначно показало себя "оккупантом и агрессором". По словам лидера Христианско-демократической партии (в прошлом - сотрудника телеканала "Имеди") Георгия Таргамадзе, Россия "открыто бросила вызов всему мировому порядку".
Ответных мер грузинские политики ожидают, прежде всего, от международного сообщества. Хотя особой уверенности при этом не демонстрируют: мир, прежде всего Запад, уже не оправдал ожиданий Грузии, отказав ей в прямой поддержке во время боевых действий. На этом фоне достаточно распространенным стал тезис, согласно которому как-то "мстить" северному соседу за утрату Абхазии и Южной Осетии даже нет необходимости: Россия, согласно этой версии, сама вырыла себе яму, фактически признав законность требований сепаратистов на собственной территории. Недостатком таких сценариев является то, что их сторонникам остается, в общем-то, только сидеть и ждать, пока, например, не упадут цены на нефть или не случится еще что-нибудь, что могло бы подорвать российскую экономику, ослабить влияние центра и запустить процессы отделения российских регионов. Полагаться на это в нынешнем российско-грузинском конфликте - довольно наивно.
У Грузии почти не осталось дипломатических рычагов, чтобы как-то повлиять на ситуацию. Посол из Москвы был отозван еще до начала военных действий. Можно, конечно, полностью разорвать дипломатические отношения: такую возможность не исключил, в частности, глава парламентского комитета по международным делам Лаша Жвания. Вот только российские власти, которые уже говорят о готовности к новой "холодной войне" с Западом, едва ли будут серьезно обеспокоены тем, что из Москвы может исчезнуть грузинское посольство. Так что разрыв дипотношений (как и предшествовавший ему демонстративный выход из СНГ) ударит, прежде всего, по простым гражданам (в первую очередь Грузии, но и России тоже).
Остается еще перспектива вступления Грузии в НАТО, против которого до сих пор активно выступала Россия. О том, что Москва своими последними действиями сама спровоцировала "скорейшее принятие Грузии в альянс", заявил глава парламентской комиссии по восстановлению территориальной целостности Шота Малашхия. Ранее, напомним, одним из главных препятствий на пути к этому были неурегулированные конфликты на собственной территории. Что же, теперь этой помехи нет? Не совсем так, ее не будет, если Грузия сама откажется от притязаний на отколовшиеся регионы. Если же Саакашвили и те, кто придут ему на смену, и дальше будут считать непризнанные республики "оккупированными Россией территориями", то препятствие на пути к НАТО сохранится.
Разумеется, альянс пока может предоставить Грузии приглашение (План действий по членству в НАТО - ПДЧ), которое само по себе не дает твердых гарантий на вступление. Едва ли, конечно, это можно назвать достойной компенсацией за потерю Абхазии и Южной Осетии (пусть даже грузинскими они оставались только на бумаге).
Вопрос о том, как Тбилиси теперь относиться к Цхинвали и Сухуми, имеет принципиальное значение. Несмотря на поражение в военном конфликте и практически полную утрату указанных территорий в Грузии (в том числе среди руководства страны) распространена точка зрения, что регионы еще можно вернуть, что нынешний президент эту миссию провалил, но попыток в этом направлении все равно прекращать не следует. Сам Саакашвили, выступая по грузинскому ТВ 26 августа, однозначно дал понять, что не собирается отказываться ни от Абхазии, ни от Южной Осетии. Вот только их возвратом, по его мнению, теперь должна заниматься не сама Грузия, а "весь цивилизованный мир".
Иллюзии такого рода, как показал недавний военный конфликт, опасны для самой Грузии, а не только для жителей конфликтных зон, которые могут стать жертвой очередной "операции по восстановлению конституционного порядка". Одной из причин войны, как представляется, стало именно то, что все участники конфликта до последнего держались за созданные ими иллюзии. А те только мешали адекватно оценить обстановку и предотвратить войну.
В Тбилиси врали (себе и другим), что способны отбить мятежные республики, даже в том случае, если их поддержит Россия. Что в предстоящей войне Запад непременно выступит на стороне Грузии. Что абхазы и осетины будут безмерно счастливы, когда их территорию освободят от российского влияния и восстановят там "грузинский конституционный порядок".
В Москве тем временем притворялись, что уважают территориальную целостность Грузии (и при этом практически в открытую поддерживали сепаратистов). В Цхинвали, в свою очередь, убеждали себя, что российская формула (деньги плюс оружие плюс российские миротворцы минус признание) ведет к процветанию, а не к войне, и что менять ее на какие-то зарубежные рецепты ни в коем случае нельзя.
После войны маски, казалось бы, были сброшены. Однако Россия, победившая в противостоянии с Грузией, формально не признала, что вела войну против другого государства. Таким образом она лишила себя возможности в полной мере воспользоваться плодами победы, в частности, увязать эту победу со статусом Южной Осетии и Абхазии.
Россия могла бы, например, подписать мирный договор с Грузией, получив на правах победителя территории двух непризнанных республик. Или привлечь к определению их статуса международное сообщество, допустив, в частности, в зоны конфликтов зарубежных миротворцев (в дополнение к российским). Даже если бы после этого ситуация развивалась по такому же сценарию (республики провозглашают независимость - Россия их признает), страны, принявшие участие в урегулировании конфликта, возможно, были бы более склонны поддержать решение Москвы.
Российские власти в итоге предпочли признать Абхазию и Южную Осетию в одностороннем порядке. То есть, следуя заявлениям российского парламента, признать их "независимость и самостоятельность". Последнее, между тем, довольно спорно, прежде всего, в отношении Южной Осетии. Можно ли назвать независимым регион, в котором большинство жителей (включая президента) имеют российское гражданство, в котором в качестве валюты используется российский рубль? Который финансируется из российского бюджета, который, наконец, охраняют российские войска?
Скорее, это де-факто российский регион, который теперь, по логике, должен был бы стать таковым и де-юре. Однако Россия, до этого державшая самопровозглашенные республики в состоянии "полупризнания", теперь, очевидно, решила перевести их в статус "полуприсоединения".
Формально это позволит российским властям отвергать обвинения в захвате чужой территории, которые теперь звучат со стороны Грузия и некоторых стран Запада. В то же время, как отметил российский эксперт в области международных отношений Алексей Арбатов, России, признав Абхазию и Южную Осетию в таком виде, придется взять на себя "полную ответственность за их жизнеспособность, особенно если никто больше их не признает". "Мы должны будем там держать дополнительные войска. Это экономическое бремя нам вполне по силам, - цитирует его "Время новостей". - Но мы, безусловно, получим еще два очага серьезной нестабильности на Северном Кавказе". Время покажет, сможет ли Россия, выбрав такой формат отношений с Абхазией и Южной Осетией, действительно гарантировать их безопасность.