Когда в России случается теракт, воры, разбойники и киллеры всего мира трепещут. Ибо любой взрыв или захват школы заставляет сотрудников российских правоохранительных органов бояться за свои места. И бросаются бедные милиционеры доказывать обществу, что по-прежнему этому обществу необходимы. Естественно, убедить страну в том, что милиция нас бережет, легче всего, предотвратив пару терактов. Но если терактов под рукой не оказывается, в ход идут любые (желательно, громкие) преступления. Особенно же удобно в такой ситуации иметь дело с преступлениями, уже произошедшими. Порой кажется, что следующий теракт заставит сотрудников милиции раскрыть, например, поджог рейхстага, произошедший в Германии в 1933 году, или убийство Столыпина.
Тем более что раскрываются преступления в нашей стране просто в два счета. Пример новой сыскной технологии на днях подал своим подчиненным начальник московского ГУВД генерал-лейтенант Владимир Пронин.
Главный редактор русского Forbes Пол Хлебников был убит 9 июля, когда выходил из здания редакции на улице Докукина. Неизвестный убийца подъехал к Хлебникову на "Жигули", открыл стекло передней двери и произвел несколько выстрелов в сторону журналиста. Перед тем как потерять сознание, Хлебников сказал, что не знает, кто в него стрелял. Незадолго до смерти Хлебникова русский Forbes опубликовал список российских миллиардеров, многие из фигурантов которого назвали сведения, предоставленные журналом, не соответствующими действительности. В числе версий убийства рассматривалась месть кого-нибудь из указанных в списке людей. Кроме этого, как считали СМИ, Хлебникова мог "убрать" кто-то из бывших информаторов, сообщавших ему сведения о коррупции в Кремле, а ныне занявших высокие посты в государственных или деловых структурах.
Утром 28 сентября он сообщил, что московская милиция раскрыла произошедшее 9 июля убийство главного редактора русского Forbes Пола Хлебникова. Генерал был краток: "В ночь на вторник московские милиционеры задержали двух чеченцев, которые причастны к убийству Хлебникова. У них изъято три пистолета", - сообщил он, заставив общественность с нетерпением ожидать подробностей столь блестяще проведенной операции.
Хотя генерал Пронин вряд ли изучал PR-технологии, момент для подобного заявления был выбран очень удачно. К сентябрю все уже успели подзабыть, что Пол Хлебников был главным редактором экономического журнала, что занимался он в основном изысканиями, касавшимися коррупции в высших эшелонах российской власти, что убил его киллер, а не террорист, и что американский гражданин Пол Хлебников никак не мог считаться главным врагом чеченского народа.
Волшебное слово "чеченцы" лишило наблюдателей возможности критично отнестись к заявлению генерала Пронина. Слово это стало в последнее время в России синонимом понятия "преступники", и простым читателям газет показалось, что сама национальность задержанных может являться доказательством их причастности к убийству Хлебникова. А некоторые СМИ тут же вспомнили о том, что с самого начала "чеченский след" рассматривался как одна (правда, самая маловероятная) из версий убийства Хлебникова.
Основанием для этого послужил тот факт, что в 2003 году Хлебников опубликовал книгу "Разговор с варваром", написанную на основе интервью с чеченским предпринимателем и бывшим полевым командиром Хож-Ахмедом Нухаевым. СМИ предположили, что, хотя Нухаев и был добровольным информатором Хлебникова, он мог позже разозлиться на журналиста и заказать его. Впрочем, то же самое подозрение могло быть выдвинуто и в отношении всех остальных героев хлебниковских книг и статей.
Тем не менее, 28 сентября СМИ изложили "чеченскую версию" убийства Хлебникова и на этом успокоились. К этом времени ГУВД опубликовало информацию о том, как же милиции удалось найти предполагаемых убийц.
Оказалось, что около 22 часов в понедельник в милицию позвонил человек, говоривший с кавказским акцентом, и сообщил, что его удерживают в заложниках в квартире № 11 на улице Артамонова. Приехавшие по названному адресу милиционеры взломали дверь и вывели из квартиры троих выходцев с Кавказа. Двое из них оказались чеченцами и, как предполагалось, были преступниками, а третий - дагестанец - назвался заложником. В квартире был проведен обыск, что и позволило обнаружить три пистолета, один из которых - пистолет-пулемет Стечкина - фигурировал в сообщении генерал-лейтенанта Пронина. Позже было объявлено, что задержанных чеченцев зовут Аслан Сагаев и Казбек Эльмурзаев и что оба они прописаны в городе Урус-Мартан.
Много дополнительной информации о произошедшем удалось выяснить корреспонденту газеты "Коммерсант". Например, соседи задержанных рассказали ему, что дагестанец, назвавшийся заложником, в течение некоторого времени проживал в квартире вместе с арестованными чеченцами. А родственники предполагаемых преступников сообщили, что в Москве задержанные занимались мелкой коммерцией, что дагестанец, находившийся у них в квартире - бывший банкир, разорившийся в 1998 году и в последнее время действительно гостивший у чеченцев. По мнению родных Казбека и Аслана, в понедельник вечером они могли просто повздорить со своим гостем, в результате чего последний и вызвал милицию.
Газета "Коммерсант" также сообщила, что задержанные отказались признать себя хозяевами пистолета Стечкина и заявили, что он принадлежал бывшим жильцам квартиры. По имеющейся информации, эти жильцы - молодой человек и девушка - также были найдены и задержаны.
АВТОМАТИЧЕСКИЙ ПИСТОЛЕТ СТЕЧКИНА. Фото с сайта www.faq.guns.ru
Lenta.ru
Впрочем, к делу об убийстве американского журналиста Пола Хлебникова все это никакого отношения, видимо, не имеет. О раскрытии этого преступления генерал-лейтенант Пронин сообщил потому, что "предварительная баллистическая экспертиза пистолета" показала, что именно из него был убит Хлебников. Только это оружие и связало Казбека, Аслана и покойного гражданина США Пола Хлебникова. Учитывая, что эксперты получили пистолет только утром (то есть примерно в то же время, когда Пронин делал свое заявление), ясно, что вывод о сходстве найденного ночью с понедельника на вторник Стечкина с орудием июльского убийства был сделан "на глаз".
Если бы ГУВД с самого начала приняло решение основывать расследования на подобных уликах, дело Хлебникова было бы раскрыто уже очень давно. По Москве "бродит" еще немало пистолетов Стечкина. И вообще, если бы предложенный Прониным метод сыска применялся ко всем преступлениям, коэффициент раскрываемости в столице мог бы очень быстро достичь ста процентов. А сам Пронин был бы представлен к награде.
Жаль только, что подобный способ раскрытия убийств вряд ли сможет удовлетворить даже Басманный суд. Кроме этого, расследованием убийства Хлебникова вообще-то занимаются следователи Генпрокуратуры. И хотя они и рады были бы сообщить, что дело закрыто, но недостаточность предоставленных Прониным доказательств слишком уж очевидна. Кроме этого, московское ГУВД все же не должно раскрывать преступления, расследуемые Генпрокуратурой.
Однако прямо заявить, что дело Хлебникова все же не раскрыто, Генпрокуратура не смогла. Вместо этого ее пресс-служба сообщила, что генерал-лейтенант Пронин не имел права разглашать данные предварительного расследования и что его действия подпадают под статью 161 УПК РФ. Заявление это само по себе выглядит достаточно странно, так как в Генпрокуратуре узнали о находке московской милиции от журналистов, и ни к какому расследованию, ведущемуся подчиненными генпрокурора Устинова, обнаруженный во вторник пистолет Стечкина отношения, видимо, не имеет.
Елена Любарская