Глобальное потепление - такой же жупел современной действительности, как и международный терроризм: о нем все говорят, с ним так или иначе борются, но ни реальных масштабов этого явления, ни реального его влияния на жизнь обитателей Земли никто себе не представляет. Несмотря на большое количество научных и научно-популярных публикаций по экологическим вопросам, выясняется, что ученые пока не пришли к единому выводу о причинах постепенного повышения температуры на нашей планете. Ряд исследователей все же склоняется к мысли, что виновниками являются постепенно накапливающиеся в земной атмосфере парниковые газы.
В июне 1992 года была подписана рамочная конвенция ООН по борьбе с изменениями климата (РКИК). Главным фактором, влияющим на подобные изменения, страны-участницы признали "концентрацию парниковых газов", проще говоря, выделение в атмосферу продуктов горения различных энергоносителей - углекислого газа. Сам по себе он не вреден, так как поглощается растительностью Земли и перерабатывается в кислород, и речь идет лишь о превышении допустимых норм концентрации. Именно вопрос о нормах и лег в основу так называемого Киотского протокола.
Каждая Сторона Конвенции проводит национальную политику и принимает соответствующие меры по смягчению последствий изменения климата путем ограничения своих антропогенных выбросов парниковых газов, защиты и повышения качества своих поглотителей парниковых газов...
Если РКИК ратифицировали 186 государств, включая Россию (у нас в стране рамочная конвенция ООН вступила в силу 4 декабря 1994 года), то к Киотскому протоколу, условия которого были выработаны в 1997 году, присоединились далеко не все. Дело в том, что протокол требует от участников экологического соглашения к 2008-2012 гг. сократить выборос парниковых газов в атмосферу на пять процентов от уровня 1990 года. При этом сокращения можно добиться двумя способами: свернуть промышленный рост в стране или повсеместно внедрить экологически безопасные технологии. Первый способ грозит крахом национальной экономики, второй требует существенных экономических вложений.
Правда, обязательства по сокращению выбросов принимают на себя только индустриально развитые страны. Так, было решено, что страны Европейского союза доведут этот показатель до 8 процентов, США - до 7, Япония и Канада - до 6. Страны Восточной Европы и Прибалтики тоже взяли на себя обязательство к указанному сроку сократить выброс в атмосферу углекислого газа на 8 процентов, но поскольку их промышленность в середине 90-х годов в целом переживала спад, тяжелыми эти условия назвать нельзя. Россия и Украина обязались сохранить свои показатели 2008-2012 гг. на уровне 1990 года.
Для того чтобы условия Киотского протокола вступили в силу, его должны подписать страны, чей суммарный объем выбросов вредных газов в атмосферу составляет не менее 55 процентов от общемирового. На сегодняшний день к протоколу присоединились около 120 стран, но необходимый показатель пока не достигнут. В свое время все рассчитывали на США, на долю которых приходится около четверти общего объема эмиссии парниковых газов. Но США, расценив, что необходимость сдерживать рост своего производства больно ударит по национальной экономике, от участия в соглашении отказались. Тогда взгляды мировой общественности обратились на Россию, которая сегодня "поставляет" в мировую атмосферу примерно 17 процентов углекислого газа.
О том, насколько западные партнеры России хотели бы видеть ее в составе стран-подписантов, свидетельствует следующий факт: на саммите Россия-ЕС, прошедшем 21 мая в Москве, вопрос о присоединении нашей страны к Киотскому протоколу был поднят вопреки намеченной повестке дня. И, видимо, вопреки желанию Владимира Путина, в качестве необходимого условия для предполагаемого вступления России в ВТО, о чем, собственно, и шла речь на саммите. Иными словами, председатель Еврокомиссии Романо Проди и премьер-министр председательствующей в ЕС Ирландии Берни Ахерн, приехавшие на саммит, в одностороннем порядке включили вопрос о Киотском протоколе в список уступок, на которые должна пойти Россия ради присоединения к Всемирной торговой организации.
Путин попал в сложное положение. С одной стороны, к вступлению в ВТО Россия стремится уже давно, с другой, присоединение к Киотскому протоколу на нынешних условиях нам невыгодно. Судя по официальным отчетам об итогах саммита, компромиссное решение все же было найдено. Российские партнеры согласились подписать «Протокол о завершении переговоров по доступу на рынки в рамках присоединения России к ВТО», а Путин, в свою очередь, на итоговой пресс-конференции произнес фразу, которой от него ждал Европейский союз: "Мы - за Киотский процесс, мы его поддерживаем". Впрочем, российский президент тут же оговорился: "Но у нас есть озабоченность в связи с обязательствами, которые Россия должна на себя взять".
Спрашивается, в чем суть разногласий? Почему Россия медлит с присоединением к, в общем-то, хорошей идее - сократить выброс в атмосферу отходов промышленного производства? И почему западные партнеры так на этом настаивают?
Все дело - в непродуманном и непроработанном механизме осуществления условий Киотского протокола, которые ставят различные страны в неравноправное положение и, по сути, перекладывают ответственность за мировую экологию с больной головы на здоровую.
Индустриально развитые страны Запада, промышленность которых последовательно наращивала обороты в 90-е годы, давно балансируют на опасной черте - уровне эмиссии парниковых газов, зафиксированном в 1990-м году. Для дальнейшего развития им необходимо получить возможность перейти эту черту, так как мероприятия по внедрению экологически безопасных технологий дороги и эффект дают не сразу. Киотский протокол предусматривает такую возможность - коль скоро речь в нем идет о снижении выбросов углекислого газа в общемировом масштабе, то индустриальные страны в принципе могут превышать пороговые показатели за счет промышленно отсталых. Иными словами, пока ведущие экономики мира развиваются, насыщая атмосферу парниковыми газами, другие в то же время должны сдерживать свой рост, поддерживая тем самым необходимый экологический баланс.
Киотский протокол предусматривает механизм квотирования, с помощью которого страны могут продавать друг другу право на выброс дополнительного количества углекислого газа. Квота - положительная разница между разрешенным объемом эмиссии парниковых газов для определенной страны и реальным количеством отходов, которые вырабатывает ее промышленность. Поскольку отсчет ведется от показателей 1990-го года, когда объем промышленного производства в России был выше, чем сегодня, у нашей страны, казалось бы, есть определенный запас, который можно было бы использовать как для развития собственной промышленности, так и для продажи тем, кто в этом нуждается.
Однако не стоит забывать, что в России запланирован двукратный рост ВВП, а используемые отечественными предприятиями технологии далеки от совершенства. По мнению ряда экспертов, для того, чтобы наша промышленность в обозримом будущем смогла расти без особой оглядки на экологические показатели, в технологическое переоснащение необходимо вкладывать 4-5 миллиардов долларов ежегодно! Но где взять такие деньги? За счет продажи квот? Но рынок квот эмиссии парниковых газов пока существует исключительно на бумаге. Цена за право выбросить в атмосферу тонну вредных веществ в год пока не установлена и по приблизительным оценкам колеблется в диапазоне от 1 до 120 долларов. Западные партнеры, настаивая на участии России в Киотском протоколе, соблазняют нас столь же приблизительной цифрой ежегодных поступлений от продажи квот - от 20 до 800 миллионов долларов.
Еще в середине мая инициативная группа "Россия и Киотский протокол" провела собственное исследование с целью определения условий, при которых присоединение России к Киотскому протоколу было бы экономически оправданным шагом. По словам координатора группы Анны Кашировой, речь должна идти совсем о других цифрах - как минимум о 5 миллиардах долларов в год (130 миллионов тонн выбросов по цене 40 долларов за тонну). Лишь в этом случае продажа российских квот за рубеж позволила бы компенсировать сдерживающее влияние обязательств по Киотскому протоколу на рост отечественной экономики - вырученные деньги можно было бы инвестировать в строительство экологически "чистых" предприятий, что открыло бы возможности для дальнейшего наращивания российских производственных мощностей без нарушений экологического баланса.
Кроме того, считает группа "Россия и Киотский протокол", в переговорах по квотам западные партнеры не желают учитывать еще один важный фактор - наличие в России самых больших в мире лесных массивов, которые в год поглощают 300 миллионов тонн углекислого газа, что значительно снижает парниковый эффект во всем мире. За возможность "дышать" российскими "легкими", полагает Анна Каширова, индустриально развитые страны мира тоже должны платить. Ежегодная сумма компенсаций, необходимая на поддержание лесного хозяйства России, должна составлять еще 1,5-1,7 миллиарда долларов в год. Эти деньги можно было бы направить, например, на усиление борьбы с лесными пожарами.
К мнению инициативной группы недавно присоединились и ученые из Российской академии наук. Они также полагают, что нынешние механизмы Киотского протокола не продуманны и для России экономически невыгодны.
Иными словами, России предлагают подписать документ, который выгоден в первую очередь западным индустриально развитым странам, да к тому же еще не дает гарантий, что соблюдение его условий приведет к реальному улучшению экологической обстановки во всем мире. Очевидно, что нам это не нужно, но очевидно также, что страны ЕС продолжат давить на Москву, чтобы все-таки заставить ее присоединиться к протоколу. В этих условиях остается один выход - предложить нашим партнерам в том или ином виде учесть особый экологический статус России и интересы развития национальной экономики.
В противном случае, ратифицировав Киотский протокол, Россия просто продаст свой экономический рост.
Дмитрий Иванов